Прожив год в доме своей двоюродной сестры, и имея некоторые напряженные взаимоотношения с ней, я начала искать новую квартиру. Одна из работниц нашего цеха мне подсказала, что недавно овдовевшая женщина сдает комнату и назвали адрес.
На звонок калитку мне открыла полноватая женщина в черной косынке с заплаканным лицом. Возле неё стояла большая овчарка. У меня с собаками не сложились доверительные отношения, и я инстинктивно отступила назад, но тут же услышала: «Не бойся, он без команды не укусит». Она пригласила меня на веранду, познакомилась со мной, и объявила все свои требования. Плата за комнату мне была приемлема и все правила легко исполнимы, поэтому на другой уже день я перенесла свой чемодан.
Хозяйку звали тетя Лёля, редкое имя для этой местности. Она находилась в глубочайшей депрессии и всем в доме управляла её старшая сестра, худенькая старушка, пережившая блокаду Ленинграда.
Оказалось, что за месяц до меня, тётя Лёля уже приняла квартиранта и поселила его в своем белоснежном зале. Это был молодой мужчина лет тридцати, работавший инженером на Измаильском целлюлозно-картонном комбинате. Он поругался с женой, и её родители выгнали его со своего дома. Он старался всеми силами примириться с женой, но их отношения только ухудшались.
Вскоре, как я поселилась в доме, в одну их лунных ночей, я проснулась и увидела, что в моей комнате на стуле возле кровати сидит квартирант и рассматривает меня спящую. Я очень возмутилась таким поведением квартиранта и попросила тётю Лёлю, немедленно врезать в дверь замок.
Меня почти не бывало дома: с утра я уходила на работу, после работы забегала переодеться и уезжала на занятия часов до одиннадцати вечера. Но каждый раз по возвращении, как только я открывала калитку, меня встречал верный пёс хозяйки. Я не перестала бояться его, поэтому ступала медленными шагами, а он шёл рядом со мной. Я и пёс поднимались на крыльцо к входной двери, и пёс ждал, когда я зайду в дом.
Тетя Лёля каждый день плакала и была безучастна ко всему. Детей у них с мужем не было, и утешать её было некому. Мне было очень жаль её. Я не заметила как в разговорах, больше с сестрой хозяйки дома доверилась им как родным. И без утайки рассказала все о себе. О чем позже очень пожалела. Поэтому рискну молодым девушкам дать совет не быть столь доверчивыми.
Помню одно утро, сестра хозяйки разбудила меня и попросила ей помочь. В эту ночь ударил первый морозец. За садом и огородом, находилось поле помидор сорта «Сливки». Поэтому она рискнула выйти в это поле и выбрать те помидоры, которые не померзли. Мы нагибались над каждым кустиком, приподнимали густые листья и прощупывали каждый помидор. Промерзшие были как кисель, а те под листьями твердыми «живыми». Она работала очень быстро и ловко и скоро мы набрали полные ведра. Даже в этом проявилась её хозяйственность, чтобы ничто не пропало. У тёти Лёли был большой подвал со всякими бочками и бочоночками.
Как-то к нам пожаловал милиционер и сказал, что квартирант задержан на пятнадцать суток и оштрафован за хулиганство, так как разбил окна в доме жены, которая подала на развод. Тётя Лёля уже горько сожалела, что приняла этого человека в свой дом. После отбывания наказания, он взял отпуск и не ходил на работу, а только пил и курил. Если раньше он выходил курить во двор, то теперь дымил в зале, так что тюлевые накрахмаленные занавески и стены стали желтыми, пропитанными никотином. Тётя Лёля просила его съехать с её дома, но он грубо отвечал, что ему некуда, поэтому ещё месяц она его потерпит.
Я, конечно, заняла сторону сестёр в осуждении квартиранта, за что он меня оскорбил, назвав – «колхозным телёнком», это значило, что я не разбираюсь в людях. Квартирант обнаглел и перестал платить квартплату. Поэтому тётя Лёля приняла ещё одну квартирантку в мою комнату, молодого специалиста, приехавшую проходить практику на Консервный завод. Я недавно поменяла место работы, уволилась с Консервного завода и устроилась маляром на Судоремонтный завод. Однажды сестра хозяйки позвала меня на кухню и попросила: «Мы тебя приняли на квартиру и назначили цену. Но Наде мы сказали другую цену. Поэтому просим тебя, если она спросит: «Сколько ты платишь?», ты скажи её цену». Мне был очень неприятен этот разговор.
Никогда не забуду тот вечер. Я возвратилась с работы, передо мной в калитку вошел квартирант. Я застала такую картину. У калитки был выставлен его чемодан и несколько стопок связанных книг. Тётя Лёля стояла на крыльце, рядом с ней её пёс, сзади стояла сестра хозяйки. Такой тётю Лёлю я ещё не видела, всё время безучастная, она вдруг преобразилась. Таких криков и проклятий я не слышала никогда, это была взбешенная фурия. Казалось вся боль, молчание этих месяцев прорвались наружу, и поток бранных слов оглушил слушающих. Но я обратила внимание на пса. Он весь дрожал, и напряжён был как струна. Ошибись тетя Лёля и скажи: «Фас», он незамедлительно вцепился бы в горло квартиранта. И эта ситуация была настолько реальна, что квартирант почувствовал её, тихонько взял чемодан и книги и навсегда покинул этот дом.
А через время и мне досталось. Надя спросила меня: «Сколько ты платишь за квартиру?». И я не смогла ей соврать, как меня просили, и сказала правду. Надя тут же полюбопытствовала у хозяйки, а почему такая разница, ведь условия у нас одинаковые. За мою ПРАВДУ меня возненавидели и всю свою злобу обратили на меня. Тётя Лёля с сестрой ехидничали: «Помнишь, ты нам рассказывала о своей сестре, что она несправедливо поступила с тобой, а оказывается, это ты была неправа!». И каждый раз они старались уколоть меня моими же откровениями. Я поняла, что жить мне на этой квартире не дадут. Пошла к директору завода и попросила койку в общежитии. На моё счастья мне предоставили место в общежитии, и я с радостью ушла с частной квартиры.
Однажды я разговорилась со своей однокурсницей, которая работала мастером на Консервном заводе и рассказала о своем проживании у тёти Лёли. И она мне поведала, оказалось, она знала её мужа. Вот её рассказ.
«Он работал у нас охранником. На его смене никто из работников не рисковал вынести хоть что-то с продукции завода. Поначалу его работы, пока не узнали его, на проходной попадались «несуны», но горе им, кто попадался в его смену. Он охранял государственное имущество, как своё родное, как будто выращенное на своем огороде. Очередного вора он так распекал и унижал, что тот готов был уплатить большой штраф, только бы не слышать всех этих издевательств. Его знали все работники завода, боялись и ненавидели. Как мне стало известно, он много лет был надзирателем в уголовных лагерях на лесоповалах в глубинках России. У него была овчарка – верный пёс, помогавший ему охранять заключенных. Человек он жестокий и кто знает, скольких он обидел? Он возвращался домой со смены и переходил теплотрассу, где произошла утечка горячей воды и размыла почву до тонкого слоя. Он провалился в глубокую яму с кипяченой водой. Его нашли сварившимся в этом кипятке…».
Ужасная смерть, как говорят: «Врагу не пожелаешь!». Вот почему тётя Лёля была так безутешна. А тут ещё его пёс, которому невозможно объяснить, что хозяин никогда не вернется, а пёс все время прислушивается и ждет хозяина. И пёс был обречён ждать своего хозяина до своей смерти…
Пусть на примере жизни этого человека люди убедятся, что проклятие настигнет обидчиков и, убоявшись Господа, покаются в своих грехах и получат прощение и спасение.
«Не медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то медлением; но долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию». (2-е послание Петра гл.3 ст.9)
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Религиозные верования - Николай Николаевич Всего того, что написал выше, вполне достаточно, чтобы отказаться от религиозных мифов и небылиц. Пора обратиться к Богу по-настоящему и к настоящему. У религии нет Бога Всевышнего, хотя она и берет это имя и использует. Религиозный дух святым быть не может. Тем более Всевышним.
