Накануне, просматривая ленту новостей, мне снова встретились комментарии женщины, показавшиеся мне очень желчными. Уже имея опыт общения с ней, я вновь испытал раздражение. Ее отличительной чертой было то, что она всюду говорила о прекрасном (по ее собственным словам), но говорила это мерзко(по моему восприятию). Злобно критикуя за отсутствие добра, изощренно оскорбляя за отсутствие воспитанности, заносчиво изобличая отсутствие ума у других, эта женщина не раз уже становилась занозой в моем глазу. Очередной ее комментарий критиковал высказывание, с которым я и сам не был согласен. Но то, как она растаптывала автора, отвлекло меня от моего собственного несогласия и, я не сдержавшись, прокомментировал ее комментарий.
Далее, все развивалось по предсказуемому сюжету. Два умных человека (в своих собственных глазах, естественно) в нервно сдержанных выражениях возили друг друга лицом по столу, пытаясь указать друг другу на ограниченность, недалекость и отсутствие доброты. На прощанье, я пожелал ей уразуметь, наконец, смысл фразы: «то, что Петр говорит об Иване, говорит о Петре, а не об Иване». Она также пожелала мне всех благ (передергивая затвор автомата) и мы разошлись «с миром».
Ночью мне не спалось. Ворочаясь, я вспоминал вчерашние «дебаты» и вновь испытывал раздражение и бессилие доказать что-то другому человеку. Но что отвлекало меня от моих эмоций, так это смутное осознание нашей с ней схожести.
Она написала мне, что знает и понимает столько, что мне и не снилось.
Но, в других обстоятельствах, я бы тоже мог ей такое написать.
Детонатором негодования в ее вчерашних комментариев была демонстрация автором поста явной ограниченности (критика достаточно глубокого романа).
Но и мое вторжение в их перепалку также было вызвано «демонстрацией ограниченности» этой "критикантки".
Он раздражал ее.
Она раздражала меня.
Я начал ощущать подвох. Появилось жуткое подозрение, что я раздражен на самого себя (в ее лице). Она занималась бессмысленным занятием: пыталась убедить глупца в том, что белое есть белое, полагая этим воцарить истину. Но именно этой бессмысленностью занимался и я!Заинтересованный, я начал вспоминать детали переписки. Среди всего прочего, я писал ей, что «классика» для меня – это уникальный метод мировосприятия, который позволяет не делить его на «подлецов» и «героев», но замечать, как эта разделительная черта (между подлостью и благородством) проходит внутри каждого человека. Она же возражала, что видит мир иначе. "Герой – это герой, подлец – это подлец".
Я понимал , что сейчас испытываю этот негатив именно потому, что заразился ее «глазами». И меня более всего сейчас интересовало, как она, разделяя мир на белое и черное, сама оказалась на темной ее стороне? Мне трудно было понять, как она, переполненная негодованием "ограниченностью" автора, сама ограничивалась. Что превращало ее из «знающей и понимающей» в желчную язву? И как я сам сейчас в точности повторяю ее путь?!
Чтобы прервать эту бесконечную цепочки умножения глупости, я решил внять своему собственному совету и поразмыслить над смыслом фразы «то, что Петр говорит об Иване, говорит о Петре, а не об Иване».
И тут я понял. Глаза – вот точка пересечения миров. Глаза, с одной стороны, отображают видимый внешний мир, с другой же стороны, находясь в глазницах, принадлежат мне и отображают меня. Когда «чернели» ее глаза, чернела и она сама. И коль скоро она чернела в моих глазах, чернел и я. Спросить любого подлеца, и он скажет, что мир состоит из героев и подлецов, даже не подозревая, что стал подлецом именно благодаря своим глазам. Любой «идиот» скажет: «как много вокруг идиотов». Но именно развешивание этих ярлыков и сделало его «идиотом». Сам этот принцип (не разделения человека на "добро" и "зло", а разделение людей на "добрых" и "злых")» гарантировал попадание в ту категорию, которую человек отрицает сам в себе и ненавидит. Очернение человека очерняет тебя. Вот что подразумевал Иешуа, говоря «светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то всё тело будет полно света». По мере понимания этого, я осознавал, что сам становлюсь тем, что вижу. В свете этого понимания, я уловил свой оттенок смысла в стихе Иоанна: «Был свет истинный, который просвещает всякого человека, приходящего в мир». Как твои глаза (и ты сам) превращаются в то, что ты видишь, но и глаза, освещенные истинной верного восприятия, освещают теперь всякого, попадающего в твое поле зрения. Испытывая некую благодарность той, в войне с которой я обрел мир, я попытался глубже обосновать для себя принцип «принятия» людей.
Кто-то может подумать, что Принятие – это стирание границы между добром и злом, между правильным и неправильным. Вовсе нет. Принятие и Одобрение – не синонимы. Но принятие меняет форму нашего неодобрения. Не столь давно смотрел фильм. Из двух частей. В первой части рассказывалось о насильнике. Как он убивал женщин, как проходило расследование. Фильм больше не «кровавый», а психологический. В конце первой части всеми фибрами души жаждешь возмездия и хочешь, чтобы маньяка не просто нашли и посадили в тюрьму, а линчевали. Вторая часть заводит эмоции в тупик. Описывается, как в результате расследования, криминалисты докапываются до детства этого монстра. Брошенный отцом, пренебрегаемый пьющей матерью. Она была единственным существом, которое он любил в своей жизни, но был ей не нужен. Женщина занималась проституцией. Поначалу мальчика закрывали в соседней комнате, откуда он слышал все подробности грубых сексуальных утех. А когда стал старше, мама добавила к сфере своих услуг возможность «побыть с ребенком». Но даже многократное насилие не убило в нем жажду материнской любви. Когда в финале фильма полицейский стреляет ему в голову.. пока пуля летит, осуществляются все его детские мечты.. мама, наконец, взяла его в парк, на пикник, кружится с ним, танцует.. ее заразительный смех и безбрежное счастье мальчика... И в конце фильма остается ощущение, что эта пуля – всё, что он искал всю свою искалеченную жизнь. Потрясающий фильм. Напоминает, что человеку очень непросто дать однозначную оценку. Но кто сказал, что мы не можем понимать жизнь так, как этот режиссер? Неужели уровень «черно-белых» боевиков – наш предел? Есть еще один помощник на пути принятия других – мы сами.
Один мой друг рассказывал, как он изменил своей жене. Они прожили несколько лет в браке и все у них было более-менее нормально (хоть уже, естественно без той «обжигающей страсти») . И тут он встречает женщину, с которой, волею случая, сближается и вновь начинает чувствовать утраченную страсть. Он честно признался мне, что одновременно и хотел и не хотел близкой связи. Словно попал между двух миров. В семье его ждал уютный очаг, любящая жена, ребенок, а там – игры женского тела, интрига, царство самых животных, но щекочущих чувства инстинктов. Как он ни разрывался между этими двумя мирами, но «левые» отношения продолжали развиваться и уже была назначена встреча у нее дома. Он зашел за вещами, вновь окунулся в «домашний мир».. И так ему стало горько. И больно. Но человек – сложное существо. И все-таки, он пошел к той женщине. И все было страстно и дико."Знаешь, что меня шокировало, - рассказывал он, - когда это произошло, я ждал, что на меня обрушится весь ад вины, осознание измены, ощущение предательства... Но ничего подобного я не почувствовал. Я не почувствовал никакой перемены в себе!! Никакой! Словно я покурить вышел. Потом, обдумывая происшедшее, я понял, почему. Предательство совершилось намного раньше. Когда я, зайдя за вещами, бросил прощальный взгляд на свой уютный теплый мирок и захлопнул дверь». Грустная история, но мораль ее для меня была очень глубока. После этого рассказа, я понял, как убийцы могут дальше жить. То, что происходит у нас внутри до совершения поступков (наша ненависть, клокочущий гнев, мысленные пожелания чего-то нехорошего и т.п.) уже совершают самую «черную» работу. Формально, момент выстрела, или удара ножом, ничего уже существенно в нас не меняет. Как сказал мой друг, изменения произошли намного раньше.
Как-то читал рассказ Роберта Шекли «Мы одиноки»). Земляне прилетают на планету, и, не смотря на свои миролюбивые действия, повергают туземцев в жуткую панику.В конце выясняется, что причина паники – телепатические способности обитателей планеты. Они заглянули не только в сознание, но и в подсознание землян и оно (подсознание) вселило в них ужас. Пытаясь объяснить, что речь идет о подсознании, туземец объясняет: «Нет, не эти (мысли). Те, что позади. Ужасы в ночи! Те, о чем вы сами не думаете, потому что иначе они бы свели вас с ума... Вещи, о которых вы не позволяете себе думать, потому что они отвратительны.. Вы – чудовища!»
Кто знает.. если бы мы увидели себя хоть раз «без прикрас»... не ужаснулись ли бы мы сами? Что же дает нам такое обилие негатива в отношении других?
"Карает ли преступника преступник, убийцу тать?" (Байрон "Манфред").
Осознав, что перед нами такое же существо, как и мы, отдавая себе ясный отчет, что у всех его поступков также были причины (не менее весомые, чем наши, толкающие нас на, порой, неприглядные поступки), наша реакция уже не будет столь вопиющей демонстрацией «двойных стандартов».
Меня всегда ошеломляло, насколько люди нуждаются во «враге». Человеческие пороки всеобщи. Но свои мы воспринимает совершенно не так, как чужие. Свои мы пытаемся исправить, а чужие – НАКАЗАТЬ! Словно собираем всю боль, скопившуюся от бессилия исправить себя, всю ненависть, всю усталость быть скованными чужими рамками, и выливаем это мерзость на «врага». И, каким-то чудным образом, садизм в чистом виде, жажда причинить боль живому существу превращается в «праведный гнев», оправдывающий любую жестокость. Стоит взглянуть на комментарии в соц.сетях. Возникает впечатление, что читатели, вдруг, выявили «вселенское зло» в лице автора какого-то поста.
Хочется верить, что наше неодобрение, после Принятия, будет чем-то иным. Примет иную форму. Станет более схожим с воспитанием детей. Их ошибки вызывают у нас боль, а не ненависть. Мы принимаем их безоговорочно, просто потому что не можем их отринуть. Если их отринем мы – что поможет им измениться?. Как написала Астахова: "Дай мне раскрыться, друг. Высветли облик мой!"
--- Авторские права на произведение принадлежат газете "Для ТЕБЯ". Публикация произведения допускается только по согласованию с редакцией газеты.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Проза : (название в разработке) - вступление к роману - Влад Хмельницкий Это - лишь вступление, а роман, состоящий из действия я пишу, это будет история запутавшегося в своих Духовных исканиях человека. Может, даже и нечто подобное "Степному волку" Г.Гессе, только здесь есть один выход, один лишь шанс преодолеть себя - этот шанс - вспонить об искупительной жертве Иисуса Христа .
