Жила-была рыбка в аквариуме. И жила не плохо. Можно сказать, на всем готовом. Проблемы с жильем у нее не было (квартиру от государства получили еще ее родители). С получением образования - тоже (у них в аквариуме было бесплатное среднеобязательное образование, школ было в огромном количестве. Высшее образование тоже, кстати, было бесплатным, и поступить если не в столичный ВУЗ, то хотя бы на периферии можно было запросто). Вообщем, жила себе и в ус не дула, как говорят в таких случаях пожилые сомы. Она просто жила: училась, любила, дружила, искала и находила. Правда, сама рыбка всего этого не осознавала, а значит и не ценила. Ей просто не с чем было сравнивать свое положение. А когда не с чем сравнивать, то все воспринимается, как должное, и как само собой разумеющееся. А как говорят все те же пожилые сомы, что имеем - не храним, потерявши - плачем. Впрочем, обо всем по порядку.
С некоторых пор рыбку стал жгуче интересовать вопрос, а что находится там, за толстыми стенками аквариума? Она подплывала к толстому стеклу, за которым, впрочем ничего не было видно, и пристально всматривалась в темноту. Она даже чувствовала, что кто-то с обратной стороны стекла внимательно наблюдает за ней, и, казалось, слышала его дыхание, еще чуть-чуть и она могла увидеть глаза в глаза это странное существо, но стекло отражало свет и ничего не показывало. По умолчанию среди таких же, как она рыбок, считалось,что за стенками аквариума находилась вожделенная свобода и рай для рыбок. Побывать там, на свободе еще никому не удавалось - стенки аквариума были крепкие, а безвизового режима в аквариуме тогда еще не было. Изредка правда, из аквариума исчезали рыбки, и по слухам, они оказывались там, за толстым стеклом в вожделенном мире. Что там происходило с ними никто не знал: может быть, они попадали на сковородку, а может быть, становились королями. Однако, всякая рыбка, которой удавалось ускользнуть за железный занавес, считалась предательницей аквариума и врагом всех прогрессивных рыбок.
Рыбка считала себя в такой ситуации узницей совести и борцом с аквариумным режимом, насильно удерживающим рыбок в неволе. Вероятно, так про себя считали и все остальные аквариумные рыбки, но поскольку активно никто из них с режимом не боролся, включая и нашу рыбку, сказать об этом определенно было трудно. Одно известно наверняка, что психологический настрой у нее был именно дисседентским.
Рыбка часто разговаривала сама с собой (рыбы вообще существа молчаливые, потому что они любят разговаривать сами с собой), и в этих внутренних монологах она восхваляла добродетель свободы и жестко критиковала местную тюремную действительность. Получалось, что у рыбки были свои идеалы, о которых она мечтала и это обстоятельство делало ее рыбкой разумной, а всю ее жизнь - наполненной и одухотворенной. Рыбкиной мечте в конце концов было дано осуществиться. Произошло это следующим образом.
Шли годы и толстые стенки аквариума стали давать трещины. Появилась реальная возможность ускользнуть из него. Через эти трещины из внешнего мира в аквариум стали проникать ветра свободы. Они то и довершили развал аквариума. И когда он развалился окончательно, рыбка автоматически оказалась на свободе, ей даже никуда не нужно было плыть.
Но желанная и долгожданная свобода оказалась совсем не такой, какой ее представляли. Новые порядки оказались не такими уж и блестящими. Вместо одного большого аквариума, понаделали много маленьких, и всех рыбок разделили по месту проживания.
Мало того, рыбка почувствовала себя крайне неуютно, когда остальные рыбки в ее аквариуме непонятно почему стали относиться к ней настороженно, если не сказать враждебно. Оказалось, что ее окраска, хоть рыбка и родилась в этих местах, не соответствовала окраске коренных жителей этого ореола. На рыбку стали шипеть и шикать, и при каждом удобном случае ей давали понять, что она здесь чужая и нежеланная. Рыбка никак не могла с смириться с тем, что ее же друзья и подруги внезапно стали холодны к ней, как ледовитый океан к скалистому берегу. Когда же дело дошло до конкретных стычек и даже до хвостоприкладства, рыбка окончательно решила перебраться в другой аквариум.
Но в какой?
Вопрос решил все тот же окрас. Папа нашей рыбки, как оказалось, был носителем особенного окраса и принадлежал к той древней породе рыб, которую не очень то любили во всем мире с давних пор. Почему? Дело это было темное и частично уже всеми забытое, но история - весьма интересная штука, и если ею начинаешь интересоваться, то узнаешь массу полезных вещей. Поэтому наша рыбка занурилась в древние книги и узнала из них вот что. По преданиям, рыбки этой породы когда-то жили отдельно в своем собственном аквариуме на особом, привелигированном положении. Но из-за этого положения они возгордились и убили единственную золотую рыбку, которую почитают почти что все остальные рыбы, существующие на белом свете. Эта золотая рыбка могла исполнять желания, и конечно, все рыбы воспламенились праведным гневом на это жестокочешуйчатое высокомерное племя. Они напали на него и разрушили его аквариум. В результате, оставшиеся в живых привилегированные рыбки, лишенные собственного аквариума, оказались кто-где, в самых разных реках и водоемах. Немало их оказалось и в аквариуме, где жила наша рыбка, в том числе и ее папа. Самое же важное состояло в том, что обладатели такого окраса (или такого папы, или хотя бы документов, подтверждающих наличие такого папы) имели право вернуться обратно в аквариум своего исхода, который был восстановлен, а фактически отстроен заново в 1948 году от рождества золотой рыбки.
Сначала в аквариум обетованный уехал папа, а спустя несколько лет репатриировалась и наша рыбка. Патриотический настрой был столь высок, что спустившись с трапа самолета, рыбки целовали песок, в который спустя несколько лет и был зарыт рыбкин папа, отдав душу Тому, Кто и дал ее ему по рождении.
Жизнь в новом аквариуме сначала нравилась рыбке. Полная энтузиазма, она радовалась и чистой воде аквариума и голубому небу над ним, радовалась новому корму, которого было в изобилии, и экзотическим растениям, которые росли в аквариуме. Вдобавок совсем рядом с аквариумом было море, самое настоящее море, по которому легко можно было уплыть, куда душе заблагорассудится. Перед рыбкой открывались самые радужные перспективы. Ей казалось, что она наконец обрела такую долгожданную и желанную свободу, и жизнь ее наконец-то налаживается. Однако по мере вживания в местные условия, рыбка стремительно стала терять свой энтузиазм. Оказалось, что те рыбки, которые репатриировались сюда раньше ее, и особенно те рыбки, которые родились в этом аквариуме, буквально не давали дышать ей и ежедневно отравляли ей существование. Тем, что заняли все хорошие работы, и нашей рыбке пришлось работать на грязной и мало оплачиваемой работе. Тем, что заняли все жилье, и рыбке пришлось снимать у них скромную однокомнатную квартирку за баснословные деньги. То есть, они категорически отказывались подвинуться, так, чтобы было удобно всем, и даже наоборот, стремились на всем, на чем только можно, использовать новоприбывших в своих корыстных интересах. То есть, поиметь их и сожрать. Происходило это потому, что местные рыбки очень сильно любили разноцветные бумажки, за которые можно было купить буквально все. Конечно, такие бумажки существовали и в прежних аквариумах, где плавала наша рыбка. Новое и страшное было лишь в степени зависимости рыбок от этих бумажек. Здесь это была полная, всепоглощающая и бесповоротная зависимость, когда все существо рыбки, начиная от внутренних органов и заканчивая самой последней чешуйкой на хвосте, думало, грезило, мечтало и жило только ради этих злосчастных бумажек. Оно и понятно. Оказалось, что за эти бумажки в этом свободном мире можно было купить все, что угодно, включая ту же свободу. Не только материальные вещи, такие, как продукты питания, одежду, квартиру, но и статус, то есть, социальное положение, возможность путешествовать, любовь красивых женщин-рыбок и даже власть над рыбками. Но купить это могли только те, у кого этих бумажек было много. А те, у кого таких бумажек не было, мало того, что были лишены всего этого, но и каждый день рисковали оказаться на улице, без крыши над головой и пищи. В таких обстоятельствах невольно будешь думать только об этих бумажках. Жизнь превращается в вечную погоню за бумажками и становится бумажной, не настоящей. Но вся хитрость в том, что на тех работах, которые были доступны нашей рыбке, не заработаешь много таких бумажек. И желанная свобода, которая, казалось, была у рыбки в кармане, опять оказалась недоступной. Жизнь стала напоминать игру в кошки-рыбки и стала нелегким бременем, не приносящим уже никакого удовлетворения.
Говорят, что от такой бумажной жизни происходят изменения даже в генетическом коде, и рыбка становится внутренне мертвой, искусственной. Она уже не способна сопереживать другим рыбкам, неспособна любить и радоваться жизни без этих бумажек. Все чувства и смыслы обесцениваются, и единым чувством и смыслом начинает обладать только эта бумажка. Точнее, обладание ею. Правда и ложь уже не важны, добра и зла не существует. Добро - это только, когда есть бумажки, а зло, соответственно, когда их нет. Бумажка стала богом, управляющим всем существом рыбки, а все остальное потеряло свой смысл.
Естественно, что от такой жизни наша рыбка сильно загрустила. Ей уже больше никуда не хотелось плыть. Она поняла, что во всех остальных аквариумах, даже самых больших и свободных, где она еще не бывала, царят такие же порядки. И что всем миром правит цветная бумажка. Все чаще она вспоминала свою жизнь в самом первом аквариуме, которого уже давно не существовало. Только теперь она поняла, что она имела и чего не ценила в своей юности. Только теперь до нее дошла мудрость старых сомов, говоривших: что имеем не храним, а потерявши - плачем.
.
|
