Зеркало

Из цикла «Встречи с ангелами».

«Ибо, кто слушает слово и не исполняет,
тот подобен человеку, рассматривающему
природные черты лица своего в зеркале:
он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл,
каков он».
Иаков, 1:23-24

Из церкви в то воскресенье мы с Витьком возвращались в хорошем настроении. Прославление было крутое (лично я улетал, особенно от новой песни про пробуждение); как говорит наш лидер молодёжи, был полнейший кач от присутствия Бога. Не, честно, меня качало и так тепло было внутри, так приятно… Этого не описать просто, это надо чувствовать. А проповедь пастора была вообще улёт! Я таких проповедей ещё не слышал! Пастор был в ударе. Он у нас, конечно, всегда в ударе, но сегодня – особенно. Говорил про то, что когда мы читаем Библию, она нам показывает, какие мы внутри. А я сидел и представлял, как я в зеркало смотрю и вижу там не себя, а вижу там свои духовные внутренности, душу свою, то есть. Прикольно было бы посмотреть, какая она… Короче, настроение у нас было класс, и мы ехали в тралике домой. Мы с Витьком в одном дворе живём. Дом наш длинный – на полмикрорайона, двадцать четыре подъезда. Его ещё «Китайской стеной» называют. Витек на одном конце живёт, я – на другом. Прикольно. Пока дойдёшь до подъезда Витька, запаришься… Стоим мы, короче, в тралике, после служения вдохновлённые, и тут мне на ногу кто-то наступает. Потом ещё, смачно так прошаркивается по моему новому красачу. Не, ну я знаю всё: я христианин, свет миру, там, должен людей любить и всё такое, но не по новым же красачам топтаться! Я сейчас читаю книгу каких-то Эльфа и Петрова. (Пастор на молодёжке говорил, что надо книжки читать – это полезно и интересно. Я сразу начал читать. Насчёт полезности не знаю, но интересно – факт). Книжка умная – я гружусь по полной программе - и словеи там есть прикольные, типа - один чел там говорит: «туды его в качель». Я как увидел свой новый, ещё утром беленький пятидесятибаксовый красач: весь как пожёванный, так эту фразу сразу и понял.
- Туды его в качель, - говорю Витьку и толкаю того деда, что стоял на моём красаче.
Дед шатнулся, повернулся и на меня смотрит. Пронзительно так смотрит. Он был какой-то необычный: красивый, как киноактёр. Особенно запомнились мне его борода и глаза. Борода у него белая, волосы в ней все очень гладко уложены. А глаза не по-настоящему голубые и пронзительные. Смотрит на меня, короче, своими глазами и молчит. И я молчу. Не растерялся, а просто молчу. Витек тоже челюсть отвесил и тоже молчит; хоть бы сказал чё. Ну и молчим так. А потом дед говорит:
- Смотрю, вот, на тебя, а вижу твои колючки.
Я ничего не понял, что он сказал.
- Чиво? – говорю. А Витёк так и стоит с челюстью до пола.
- Колючки, сынок, - дед мне отвечает.
Странный он был точно - я это сразу засёк, – очень красивый какой-то.
- Нечего по кроссовкам ходить, - говорю, а он мне опять:
- Колючки вижу твои, сынок, скоро и ты их увидишь.
Я опять ничего не понял. Колючки какие-то. Вроде трезвый дед.
- Какие ещё колючки? – спрашиваю.
В этом самом месте остановка была. Двери открылись, и дед с тралика слез. Я на Витька смотрю, а он глаза вылупил и таращится. Настроение у меня пропало всё. Так всегда – когда настроение появится, его обязательно кто-нибудь испортит: то родаки придумают уборку делать, то Витёк отморозит чего, или дед какой-нибудь в тралике тебе весь красач замусолит.
- Крутой дед, - опомнился вдруг Витёк.
- Чего это он крутой? – не понял я.
- Ну, не знаю, - говорит, - не как все. Умно говорит.
Витек злит меня иногда. Не, как брата я его люблю и друган он самый то, что надо – прикольный пацан и без башни - только иногда тормозит, как сейчас. И тралик ещё этот трясётся, как сам не свой. Дорог уже нормальных не могли наделать в городе!
- И что ж он умного сказал? – спрашиваю Витька.
- Не знаю, - говорит, - только смысл в этом есть, его понять надо.
- Ты чё, за деда? – спрашиваю, а сам начинаю злиться ещё больше.
Витёк говорит:
- Не, я за правду.
- А где тут правда?! – чуть не заорал я на весть тралик.
- Не знаю, - отвечает, - но я её чувствую.
И такими глазами очарованными на меня смотрит. Я ничего не сказал. Тормозит - ну и пусть себе тормозит. С ним бывает.
Вышли мы на нашей остановке и разошлись по своим тропинкам. От остановки несколько тропинок идёт к нашему дому – каждая к своему подъезду, типа. Прикольно.

Самое интересное началось дома.
Пришёл я домой, короче, разделся, смотрю – родаков дома нет. «Супер», - думаю, - «значит, на дачу свою свалили». Родаки у меня неверующие, жалко. Я им говорю: «В воскресенье лучше не работать, потому что это день для Бога», а они мне: «Мы тебе в твою церковь разрешаем ходить – так ты нам не указывай, как нам жить. На помидорчики с дачи первый бежишь». А я им: … Ну, я им по-разному отвечаю, только не получается у меня их евангелизировать. Не знаю я, как их в споре победить - у них на всё ответ есть. Я даже пастора домой приглашал, чтоб он с ними поговорил. Пастор пришёл, поговорили они, а когда пастор ушёл, родаки в мою комнату заваливают и говорят: «Хороший у тебя батюшка (я им сто раз говорил, что не батюшка он, а до них не доходит!), умный. Теперь мы за тебя не боимся. Нормальная церковь, не секта». Я был в шоке. Думал – покаит их пастор, но даже он не смог.
Короче, разделся я и пошёл в свою комнату. Малая обещала позвонить через часик после служения. Я время засёк сразу. Оставалось тридцать четыре минуты. На кровать завалился, на кнопку в сидюке ткнул и стал музыку слушать. Есть такая христианская группа «Исайя». Класс пацаны рубают! Недавно у родаков бабки выпросил на их новый альбом, только пришлось малую в кафе вести и бабки эти тратить. Мне Витёк говорит: «Ты старомодный. Пускай она сама за себя платит». А я так не могу. Что я, орангутанг, что ли?
Две песни послушал и решил сходить на кухню, посмотреть что там в холодильнике завалялось. А в комнате у меня стоит трюмо. Старомодное такое, от бабки нам досталось. На трюме зеркало. Я с кровати встал и в зеркало зыркнул – волосы поправить просто. У меня волосы дыбом – что я там увидел. Я такого никогда ещё не видел. Какое-то чудище стоит и смотрит на меня. Я даже от зеркала отпрыгнул. Ну, испугался немного. Так от такого кто хочешь испугается. «Померещилось чё-то», - думаю. Опять к зеркалу подхожу, глаза открываю и как заору. Сам не думал, что буду орать. Чудище в зеркале рот открыло и глазами своими ворочает. Я от зеркала опять шугнулся и из комнаты выбежал. Глаза закрыл, а его всё равно вижу: глаза большие, вылупленные, в разные стороны крутятся, язык чёрный и как у змеи, большой такой – изо рта вывалился и висит, голова круглая и в колючках. Отдышался я и решил опять в комнату зайти. Думал, уже нет там монстра. К зеркалу подхожу по-тиху и он высовывается. Сначала рука его: костлявая и в иголках, почти как у ёжика, только иголки здоровее, потом туловище, тоже тощее и тоже в колючках. Я близко стал и он весь вылез. Урод уродом. Стоит и ничего больше не делает. «А что»,- думаю,- «будет, если он из зеркала выпрыгнет?» Я опять заорал и из комнаты выскочил.
Сразу на телефон. Руки трясутся – в кнопки попасть не могу.
Витек трубку поднял.
- Витек, - я кричу, - у меня крыша поехала!
- Так я знаю, - он мне.
- Не, кроме шуток, Витёк. Гони ко мне. Я тебе покажу. У меня монстр в зеркале, - продолжаю я. А Витёк как заржёт:
- Ага, на тебя похож один в одно.
«Ну и тугодум же он бывает!» - думаю. – «Русским же языком объясняю: монстр в зеркале».
- Витёк, - говорю, - на полном серьёзе: хорош прикалываться. Приходи давай!
- Ладно, щас приду, - отвечает. – Не кипиши. Точно монстр? – и ржёт.
«Поржёшь ты у меня, когда сюда привалишь», - думаю.
Я так в прихожей и остался Витька ждать. Думаю, если монстр выбежит, я - сразу в подъезд. Даже дверь входную открыл.
Витёк пришёл минут через двадцать. Лыбу давит. Я и так на конях, а он ещё лыбится.
- Чё ты лыбишься? – спрашиваю. – Иди в мою комнату, в зеркало посмотри, потом лыбиться будешь.
Витек пошёл. Слышу – дверь в мою комнату заскрипела. Три секунды прошло, и Витёк из моей комнаты вылетает: глаза по пять копеек, челюсть до пола, сам весь перекошенный. Заорал он, когда уже в подъезде был. Я за ним в подъезд выбежал, думал – гонится монстр за ним.
- Не ори! – говорю ему. – Щас соседи сбегутся. Ну что, видел?
Витек головой задёргал – да, мол, видел. А сам сказать ничего не может. Ещё лыбу с меня давил. Я его спрашиваю:
- Что это было?
- А я откуда знаю? – отвечает. – Твоё зеркало. Ну и урод там сидит! Жирный такой, зубы здоровые, как у коня.
- Как жирный? – не понял я. – Он же тощий был и с колючками.
- Сам ты тощий с колючками! Я ж говорю: жирный; зубы - во! – показывает мне на пальцах.
Я не въехал совсем. Я в тот день вообще ни во что не въезжал.
- Ещё один монстр? – спрашиваю.
Витек глаза свои пятикопеечные на меня наставил:
- Сам ты ещё один! Там только один и был – жирный, с зубами. Урод.
- Блин, что делать? – говорю. – Если родаки зеркало увидят, это капец будет.
Витёк отвечает:
- Надо Паше звонить. Пусть он приедет и этого демона из зеркала выгонит.
Точно! Молодец Витёк! Допетрил быстрее меня даже, что это духовные вещи тут. Недавно ж про это проповедь на молодёжке была – что дьявол христиан атакует по-разному, что испугать хочет, - ну, чтоб мы не молились, Библию не читали, на служения не ходили. Только не думал я, что он ко мне в зеркало залезет.
Паша – это наш лидер молодёжи. Крутой пацан. И служитель тоже крутой. Его в районе все уважают. Он бывший спецназ и никого не боится.
Мы дверь по-тиху открыли, телефон в подъезд вытащили и позвонили Паше.
Паша на мобильном ответил.
- Паша! – заорал Витёк в трубку, - приезжай сюда скорей!...
Я телефон у него отобрал и сам всё объяснил. Паша сказал, что через час будет.
Приехал он ровно через пятьдесят три минуты. Самые долгие пятьдесят три минуты в моей жизни. Ещё Витёк этот трясётся на ступеньках и по стенке обтекает. А я всё думал, чтоб только родаки с дачи не вернулись.

Когда я Пашу увидел, мне сразу полегчало. С такими плечами никакие демоны не страшные.
- Ну что, - говорит, - где ваш монстр?
- В комнате у меня, - отвечаю, - в зеркале.
- В зеркале? - переспрашивает и начинает улыбаться. - Ну пошли, покажешь.
Тут Витёк говорит:
- Не, я тут подожду.
- Ага, я лучше тоже, - я говорю. - Ты сам сходи. Вторая дверь направо.
Ну, короче, он и пошёл сам. Слышим: дверь опять заскрипела, а потом - тишина. Паша в комнате долго был. Я даже волноваться стал, что его там бес этот скрутил. Но всё оказалось совсем по-другому. Пашу, всё-таки, не так легко скрутить. Вышел он очень серьёзный весь. В глазах - таинственность. В прихожей встал и начал кому-то звонить по мобильному. Там долго не отвечали, а потом вообще, наверно, не ответили, потому что он трубу в карман бросил. И смотрит на меня.
- Чего? – спрашиваю.
- У тебя магией никто из родни не занимается?
Я подумал. Хотя, можно было и не думать – я точно знал, что никто ей у нас не занимается, потому что некому.
- Не, - отвечаю, - не занимается.
- Бабка? – он опять спрашивает.
- Умерла давно, - говорю.
- Родаки?
- Не, они точно не занимаются. Я за ними слежу.
- Короче, - Паша тогда говорит, - сделаем так: приходи на вечернее, а после служения с пастором поговорим. Я пошёл, опаздываю уже.
И пошёл себе вниз по ступенькам.
Не люблю я вечерние служения у нас в церкви – туда одни старики ходят и песни из песенников поют. Припрусь я и целый час буду обалдевать, пока проповедь не начнётся.
Тут на нижней площадке моя малая появляется. Я уже и забыл про неё. Паша ничего не сказал, только поздоровался и дальше пошёл.
- Привет, - радостно закричала Маринка. Она не разговаривает, она всегда кричит. И всегда радостно. Чтоб весь подъезд слышал. Я ей говорю: «Чё ты кричишь всегда? Ты нормально говори». А она мне: «Я нормально разговариваю, это ты бубнишь себе под ухо вечно». Короче, я заманался ей доказывать, что она кричит. Доказывать Маринке что-то очень тяжело. Она вся из себя умная. А вообще, нормальная малая. У неё глаза большие, когда накрасится. За это она мне сильно нравится. Ну и за остальное тоже.
- О, Маринка, - ожил Витёк. – Хошь, прикол покажу.
Я не успел включиться, что Витёк имел в иду, а он возьми и ляпни:
- Сходи в зеркало посмотри у Санька в комнате.
Маринка сразу руки в боки:
- А что, я страшная такая?
У сестёр их внешность – больная тема. Я давно понял: говори только комплименты и всё будет путём. А у Витька ещё малой не было, вот он и тормозит.
Малая шмыганула мимо меня и в комнату сразу. Ну, думаю, сейчас будет крика. А никакого крика не было.
- Кранты, - сказал Витёк через минуту, - Маринка в обморок ляснулась.
И смотрит ехиднически: побегу я малую спасать или нет. Конечно, я побежал. То есть, аккуратно пошёл. Немного, всё-таки, не по себе было.

Первое, что я в комнате своей увидел – это того старика-киноактёра из тралика. Сидят они, значит, вдвоём – Маринка на кровати, а дед на стуле возле окна – разговаривают. Малая вся цветёт и улыбается. Зеркало чем-то зелёным моргает, туман там был непонятный какой-то.
- Знакомься, - не закричала Маринка, а нормально сказала, - это ангел Борис. И на деда траличного кивает.
Я сразу не поверил. Думаю, у меня тут бесы в зеркале, а теперь ещё и ангел на стуле сидит. А вслух сказал:
- А почему Борис?
Дед заулыбался своей киноактёрской бородой:
- Чтобы легче общаться было. У меня тоже должно быть какое-то имя.
- А какое настоящее? – я говорю.
- В этот раз оно и есть моё настоящее, - дед говорит.
- А-а-а, - говорю, типа понял, а сам всё равно не рублю на что он намекает, - раз вы ангел, значит должны всё знать. Вот, что у меня с зеркалом?
- С зеркалом, - повторяет он, - ничего особенного. Спецэффекты. Выключим на пока.
И бац – точно зеркало выключилось. Как телек. Только голубоватый снежок пошёл, как будто кто-то кабель от антенны из него высунул.
«Во дела», - думаю, - «вправду ангел».
- Какие ещё спецэффекты? – спрашиваю.
- Педагогические, - дед мне отвечает. То есть ангел. Борис. Ангел Борис, короче. – Чтобы ты мог увидеть свои колючки. Помнишь, в троллейбусе я тебе говорил?
Как он это сказал, тогда я врубаться и начал. Значит, утром проповедь про зеркало, потом ангел в тралике, потом – само зеркало, которое показывает... Это ж какой я урод там был!.. Я подорвался к зеркалу.
- Выключено, - успел вставить дед.
В зеркале был только белый снег, даже нормального отражения не было. Я сел на кровать. «Обалдеть, какой я урод в духовном мире», - думаю.
- Не совсем так, не урод, - ангел говорит. – Есть у вас плохие стороны – такие вы, люди. Но есть и хорошие. Есть колючки, например, а есть и крылья. Тоже например.
- А язык? – спрашиваю. Я вспомнил, что у меня был язык длинный, а сам уже понимаю: длинный язык, он и есть длинный язык.
- Вот именно, - подтвердил ангел.
- Но не могу же я ходить там таким..., - подумал, как это назвать, - монстром!
Дед опять улыбнулся:
- Я говорю: спецэффекты. Душа так не выглядит. Просто, нужно было показать эту твою особенность. И я показал.
- А что теперь делать? – я спрашиваю.
Ангел со стула встал, подошёл, искренне так в глаза мои посмотрел, что аж тепло по груди поползло и говорит:
- Читай Слово..., - он немного постоял, а я быстро ещё спросил:
- А с зеркалом что теперь делать?
- Пользуйся, если сможешь. Оно много чего интересного может показать.
«А чё это не смогу?», - подумал я, - «Ещё как смогу. В церковь его притащу. Круто будет. Пусть остальные тоже смотрят и исправляются».
– Теперь мне пора, - сказал ангел. - Сейчас звонок будет.
В прихожей завизжал звонок. Такой родаки купили. Он не звенит или тренькает, а визжит разными мелодиями. Я автоматом дёрнул башку в сторону двери. Маринка – тоже. А ангел в это время взял и пропал.
Мы с Маринкой пошли открывать. Витёк, как потом оказалось, смылся и дверь прикрыл.

Пришёл пастор и Паша. Прямо с порога спрашивают:
- Что у вас с зеркалом?
- Пастор, - закричала Маринка, - а у нас ангел был!
Пастор нахмурился вдруг:
- Та-а-к. Какой ангел?
- Настоящий, - говорю.
- А сейчас он где? - Паша спрашивает.
- Растворился, - отвечаю.
- Ну-ну, - Паша говорит и подозрительски на меня смотрит.
- Молодёжь, чем вы тут занимаетесь? – спросил пастор пасторским тоном. Когда пастор такой тон включает всем понятно, что он или ругает, или не верит. – Где зеркало?
У меня всё упало. Пастор не верит. Ладно, если бы заливал я, а то ж правду говорю.
- В комнате моей, - отвечаю.
Маринка ещё не секёт ничего:
- А там, пастор – представляете? – можно увидеть отражение своей души, навроде.
- Как это? – остановился пастор.
- Ну, типа, как вы проповедовали сёння на служении, - не унималась малая.
- Сейчас посмотрим, - говорит пастор и двигает дальше в мою комнату.
Маринка рванула за ним. Мне тоже интересно было, что зеркало пастору покажет. Я в комнату за ней по-тиху втиснулся, а за мной – Паша.
В зеркале стоял конкретный монстр. Грабли у него нереально длинные, почти до пола и не по детски накаченные, как у культуриста из Витьковского журнала. Уши здоровые, язык здоровый, лупалы здоровые, в глазницы не помещаются. Сам он тоже был здоровым, плечи в раму не помещаются. Короче, пастор тоже уродом отражался. Зеркало всё показало, я сам видел. Для меня это было шоком. Не ожидал я такого от пастора. Ну, понятно, там, простые люди со всякими озабоченностями, грехами, там типа, но чтоб пастор…
- Молодёжь, - сказал Паша, когда увидел, что было в зеркале. – Давайте, выйдем из комнаты, пусть Сергей Александрович сам разберётся.
Ну, мы и вышли. Пастор потом тоже вышел минут через пять и поднял конкретную бучу. Всё доказывал, что зеркало это не от Бога, что он таким в духовном мире выглядеть не может. Я ему говорю, как мне ангел Борис: «Ну, это спецэффекты педагогические». А он мне: «Бог так действовать не может» и: «Мне такое в церкви не надо», а потом: «Какой магией вы занимались, что у вас зеркало такое?». Я точно знал, что это было от Бога, и что ангел был по-настоящему, и что магией мы никакой не занимались – мы ж христиане, - но такие наезды на меня покатили, что я согласился с пастором всё равно. А Маринка разревелась и ничего не говорила.
- Мы помолимся за вас на лидерском, - закончил морали Паша и они ушли.
Малая продолжала реветь в прихожей, а я весь в шоках пошёл в комнату. Стою и смотрю на зеркало. С боку смотрю, чтобы колючего урода не видеть. Мне стало жалко зеркало. «Никому ты не нужно», - думаю.
У меня в шкафу гантели лежали. Я когда-то фильмов про Шварцов-Сталлонев насмотрелся и купил парочку. Два дня позанимался, а потом лень стало. Я одну достал и по зеркалу ею вмазал. Колючий урод рухнул осколками на трюмо. Мне сразу как-то легче стало, а то не по себе было от этого монстра. А родакам скажу – случайно гантелей задел.
Маринка как услышала звон, сразу прибежала:
- Ты чё? Зачем?
- А кому оно теперь такое надо? – спрашиваю.
Маринка ничего не ответила и пошла домой.

ЗеркалоПроза

Зеркало
Проза