На Тигровой сопке усилиями нескольких христианских конфессий строился Дом Молитвы. Судя по высказываниям на городском форуме, в работах принимали участие большинство местных церквей. Инициаторами явились протестанты, а проект здания был разработан южно-корейскими архитекторами. Молитвенное богослужение предполагалось проводить круглосуточно.
Мнения форумчан разделились: кто-то считал строительство общего Дома Молитвы происками экуменистов, а само здание – Вавилонской Башней, а кто-то, наоборот, полагал, что объединение христиан под одной крышей для совместных молитв является одним из признаков «последнего времени» и исполнением пророчества Даниила о том, что «люди, чтущие своего Бога, усилятся и будут действовать». Сторонники второй точки зрения ссылались на предсмертную работу русского религиозного философа Владимира Соловьёва. В его «Повести об Антихристе» утверждалось, что накануне воцарения библейского Антихриста по-настоящему верующие христиане из католиков, православных и протестантов забудут о своих разногласиях в трактовке Священного Писания и объединятся, чтобы отвергнуть власть помазанника сатаны и встретить пришествие истинного Царя всех царей.
Наташа давно заглядывалась на белое современное из стекла и бетона здание, совсем не похожее на привычные церковные храмы. Если бы не неоновый крест на крыше, который было видно из любого конца города, здание можно было бы принять за огромный концертный зал, вмещающий тысячи человек.
В целом новый храм был построен, но продолжались работы по внутренней отделке и интерьеру. Молитва и строительство шли рука об руку круглосуточно. Городской мэр симпатизировал христианам. На форуме писали, что он дружен с некоторыми священнослужителями, и что городские предприниматели-христиане активно участвуют в возведении Дома Молитвы. Ещё писали, что мэру приходится вести непрестанную борьбу с высокопоставленными противниками строительства нового храма из столицы, а также выдерживать нападки со стороны сторонников губернатора края, который ратовал за возведение научного центра на островах, примыкающих к городу. В этом губернатора активно поддерживала международная ассоциация Всемирное Братство. Наташа знала о том, что Феликсу пророчили избрание следующим мэром города, но сын её всячески отнекивался от этой должности, мотивируя свой отказ тем, что он слишком молод. Но женщина чувствовала, что Феликс просто не хочет ввязываться в распри с городской администрацией и воевать за кресло мэра: любые интриги были ему глубоко чужды.
Наташа поднялась к Дому Молитвы на закате. Она умышленно не стала брать машину, но медленно и тяжело шла в гору. В этот воскресный вечер небо было заволочено тучами, и в февральском воздухе висело тяжёлое предчувствие снега.
Быстро темнело, и Наташин белый полушубок из стриженной норки заметен был издалека. Возле женщины притормозил японский «сафарик», и водитель опустил стекло.
– Добрый вечер, – из окошка ей улыбнулся симпатичный парень. – Позвольте, я вас подвезу.
И хотя Наташа отказала в подобном предложении уже нескольким водителям, здесь почему-то согласилась. Возможно из-за ухудшающейся погоды и внезапно навалившейся усталости. Крутой подъём в гору оказался слишком для неё труден.
Водитель вышел из машины, открыл женщине заднюю дверцу и помог удобно разместиться в салоне. На переднем пассажирском сидении сидела девушка с толстой и длинной светлой косой и без головного убора. Как только водитель закрыл за Наташей дверцу, девушка с ней поздоровалась.
– До начала вечернего служения более полутора часов, – заметил водитель. – Но можно подождать в зале или в молитвенной комнате.
– А возможно общаться с Богом вне церкви? – спросила Наташа.
– Конечно, – парень немного помолчал, – церковь похожа на большую семью: у каждого есть своё место и свои обязанности по отношению к другим членам, но есть и право на одиночество. Но даже пребывая вне своей семьи, человек не перестаёт быть её частью. Только христиане между собой соединены связями духовными, а не кровными как в семье.
Машина скоро подъехала к зданию. Парень вышел из неё и, открыв заднюю дверь, подал Наташе руку.
– Моё имя Роман, я проповедник.
– Наталья Павловна.
– А это Элеонора, моя сестра, – представил Роман девушку с косой, которая уже выбралась из джипа подошла к ним. Наташа поразилась её красоте. Даже быстро наступившая темнота не могла скрыть ни мраморно-белой кожи, ни небесно-синих очей («глаза» по отношению к ним слово совершенно неуместное) сестры проповедника.
– Если желаете, Элеонора проводит вас в молитвенную комнату, там вы сможете дождаться начала служения.
– Мне бы хотелось поговорить с кем-нибудь из служителей, – призналась женщина, – за этим я и пришла. Не подскажете, к кому можно обратиться?
Брат с сестрой переглянулись.
– По правде говоря, кроме нас сейчас здесь никого нет. Наша церковь существует более двенадцати лет, – сказал Роман. – Сначала мы собирались в актовом зале школы, потом арендовали для своих собраний разные помещения, а теперь вот, – он кивнул на здание, – построили силами христиан из разных конфессий. Если вы доверитесь нам, то мы можем вас выслушать.
Наташа засомневалась. Брат с сестрой выглядели совсем юными, а ей хотелось посоветоваться с кем-нибудь более зрелым. Но раз выбора у неё всё равно нет, женщина им кивнула.
Величественное здание располагалось на ровно срезанной вершине сопки. Высокий фасад его полусферой обрамлял круглый зал для церковных собраний, вмещавший несколько тысяч человек и располагавшийся под стеклянным небесно-синим куполом, над которым в сумерках сиял голубой неоновый крест.
С трёх сторон к зданию вели светлые мраморные ступени с серым противоскользящим покрытием. Пока Роман парковал свой джип на церковной стоянке, его сестра с женщиной через стеклянные разъезжающиеся двери вошли внутрь храма и очутились в просторном холле, в глубине которого находилось несколько входов в зал для богослужений. Холл был пуст. Женщины дождались Романа, и вместе они прошли в боковой коридор, ведущий к молитвенным комнатам.
– В этом крыле строительные работы ещё не закончены, – пояснил Роман, – но несколько молелен нам всё же удалось привести в порядок.
Он выбрал из связки подходящий ключ, отворил дверь и зажёг свет.
– Прошу.
Женщина оказалась в небольшой квадратной комнате, вдоль стен которой были расставлены легкие кожаные кресла, а посередине разместился столик с тремя стопками новеньких Библий.
На полу – ковровое покрытие цвета весенней листвы, на одной из стен – картина в простой деревянной раме: пейзаж лесного озера в утренней сказочной дымке. Рассматривая картину, Наташа невольно улыбнулась – как хорошо передано состояние просыпающийся природы: как будто даже слышны пересвисты ранних пташек.
Больше в комнате ничего не было, не считая светильников на стенах и жалюзи на большом окне.
– Присаживайтесь, – Роман придвинул два кресла ближе к столику.
Наташа, скинув полушубок, повесила его на спинку пустого кресла в углу, а сама присела в одно из предложенных проповедником кресел. Он уселся напротив неё через стол. Элеонора же расположилась возле стены на равном расстоянии от брата и гостьи.
Наташа на неё посмотрела.
– Не удивляйтесь, – заметил Роман, – моя сестра не будет участвовать в нашем разговоре. Она – молчаливый свидетель. Дело в том, что в церкви существует правило не уединяться с представителем противоположного пола. Чтобы не было потом пересудов.
– Ясно, – не зная, что отвечать, сказала женщина. Роман улыбнулся. Он был красив не менее своей сестры, только густые торчащие в разные стороны волосы его были какого-то разного и неопределённого цвета, с общим кирпичным оттенком. Кожа лица его смуглая и гладкая, скорее подошла бы девушке, чем молодому человеку, а глаза с прямыми и совершенно чёрными ресницами были ясного бирюзового цвета. Наташа невольно опустила взгляд.
– Не стесняйтесь, – просто сказал проповедник, – многих смущает моя внешность. Но для нас ведь главное то, что вас сюда привело, верно? – Наташа кивнула, – поэтому давайте для начала я расскажу вам о себе. Христианин вот уже двенадцать лет как, счастливо женат, имею двоих сыновей и дочь.
Он вопросительно посмотрел на Наташу.
– А я вдова с шестнадцатилетним стажем. Воспитываю единственного сына, – сказала женщина и, подумав, добавила: – Христианка. Только не крещена в воде. Я пока не решила, в какую церковь мне обратиться.
– Крестятся не в церковь, а во имя Отца, Сына и Святого Духа – так написано, – Роман указал столешницу с книгами.
– Я читала, – кивнула Наташа, – но ни с кем об этом пока не говорила.
– Что же вас беспокоит?
Женщина смолкла, собираясь мыслями. Разве можно вот так сразу выложить все свои проблемы? Хотя… сама ведь напросилась.
Пауза затянулась, и Роман предложил помолиться.
– Вы не против?
Наташа покачала головой. Ей ещё не приходилось видеть, как молятся другие.
Но проповедник просто сказал:
– Отец, во имя Иисуса благослови нас. В Слове Твоем написано, что там, где двое или трое будут собраны во имя Твоё, там Ты посреди них. Да будет так, Господь. Не наша воля, а Твоя да совершится.
Он ободряюще улыбнулся женщине.
– Аминь?
Она кивнула.
– Аминь.
– Вот и хорошо. Теперь перейдем к вашему делу. Что случилось?
Наташа сцепила пальцы, сосредотачиваясь.
– Это может показаться очень странным, даже невероятным, – она замолчала.
– Поверьте, я видел очень много странного и невероятного на человеческий взгляд, и меня трудно чем-либо удивить. Хотите поговорить относительно вашего сына, ведь так?
– Да, – женщина кивнула и, зажмурившись, выпалила: – Дело в том, что он не человек.
Роман не выказал удивления.
– Он, – Наташа волновалась, – инопланетянин. – Она сбивчиво пересказала проповеднику историю рождения Феликса.
– Должно быть, вы сильно страдали, – заметил он, когда женщина смолкла. – Я понимаю, что вы открыли мне свою тайну, и что если бы не нужда, вы бы молчали до конца своих дней. Что произошло с вашим сыном?
– Когда ему исполнилось четырнадцать лет, он вступил в одно сообщество, которое захватило не только этот мир, но и духовный.
– Всемирное Братство, – подсказал проповедник.
– Так вы знаете? – изумилась Наташа.
– Многие открывают мне свои тайны, вы не первая, – вздохнул Роман.
– Так что же мне делать? – спросила женщина.
– Вы сказали, что ваш сын не человек. Возможно, братство использует его для каких-то своих целей.
– Феликс сейчас возглавляет его филиал в нашем городе.
– Ковровин? – спросил Роман, и Наташа подтвердила.
– В таком случае, к большому сожалению, вынужден вас огорчить: ваш сын помимо Всемирного Братства вступил ещё в элитное духовное войско – Вселенскую Лигу.
– Мне это известно, – кивнула женщина.
– Одновременно с Феликсом в лигу был принят ещё один парень из нашего города.
– Сергей, – подсказала Наташа, и кивнул уже проповедник.
– Ник его Локки. Имена у легионеров могут быть разные, а вот ники не изменяются.
– Я не знала, – прошептала Наташа. – У Феликса, выходит, тоже есть ник?
– Феникс, – улыбнулся проповедник.
– Вы знаете? – вскинулась женщина.
– Ваш сын – весьма известная в лиге личность.
– Разве у вас там свои осведомители?
Роман помрачнел.
– Нет. Вселенская Лига действует одновременно в двух мирах, как и церковь. Только мир духов находится сейчас под властью сатаны, поэтому человеческие духи не должны выходить за пределы своих тел. Но братство учит людей взламывать свою природную защиту, и тогда их духи оказываются в руках демонов.
– А где же тогда Бог? – удивилась Наташа.
– Царство Божье, или как мы с сестрой его называем – Мир Вечной Жизни – находится вне сотворённого Богом времени и пространства. Это противоречит лозунгу братства жить «здесь и сейчас».
– Откуда вы всё это знаете? – спросила женщина.
– Какие-то тайны мне открывает Дух Божий, а какие-то члены братства и лиги, решившие оттуда выйти. Они обращаются за помощью в церковь.
– И что? – с надеждой спросила Наташа, но Роман в ответ покачал головой.
– Я не уполномочен открывать вам чужие секреты, но если из братства всё же удалось вырваться нескольким бывшим его членам, то из лиги не вышел никто. Все они умерли. Как правило, во сне, от инсульта или инфаркта. Кровоизлияние в мозг, остановка сердца, разрыв аорты.
– Выходит, всех желающих покинуть лигу убивают?
Проповедник кивнул и, помолчав, добавил:
– Помимо эмблемы братства, которая располагается напротив сердца, легионеры носят ещё платиновые браслеты, с помощью которых перемещаются в духовном мире и связываются друг с другом и с высшим начальством – генералитетом.
Наташа тотчас вспомнила украшения на запястьях сына и Сергея.
Роман продолжил:
– Несмотря на вольнолюбивые лозунги, в лиге действует культ жёсткой дисциплины и месть там возведена в ранг закона. А возглавляет лигу личность, увы, хорошо мне известная.
– Сесах, – подсказала Наташа.
– Да, это его ник. Сесах одновременно является и главнокомандующим Вселенской Лиги, и генеральным секретарём Всемирного Братства, и генералиссимусом в своём Совете Семи, и в перспективе властелином спроектированной им безгосударственной системы – Новой Мировой Империи (духа).
– Но как мне помочь Феликсу?
– Я не знаю. Не хочу вас обнадёживать, – с горечью ответил проповедник. – Скорее всего, для вашего сына развязка окажется трагической.
Наташа вскочила с кресла.
– А как же Бог? Отчего Он допускает такому происходить?
– Сядьте, – неожиданно твёрдо сказал ей Роман. – Сядьте и слушайте. – Он какое-то время молчал с опущенными глазами, затем обратился к Наташе: – Ты просила, чтобы наказание твоего сына пало на тебя и чтобы Я спас его – просьба твоя услышана, только будь твердой и мужественной, не страшись и не ужасайся – Я буду с тобой, чтобы поддерживать тебя. Доверься Мне.
Проповедник замолчал.
– Что это? – вскричала Наташа. – Откуда вам известно, что я молилась, чтобы меня наказали вместо Феликса?
– Это было пророчество, – ответил Роман. – Оно сказано в духе. Вы запомнили?
Она кивнула. Проповедник сочувственно посмотрел на неё.
– Что я могу добавить к сказанному? Крепитесь. Вот ещё, – он пошарил в кармане своей джинсовой куртки и вынул оттуда стеклянный пузырёк с жёлто-зелёной жидкостью. – Это оливковое масло, елей. В видимом мире он является прообразом Духа Святого. Если вы смажете косяки окон и дверей, то преградите дорогу в свой дом духам людей и демонам. Только делайте это с верой и молитвой.
– Спасибо, – Наташа взяла у него пузырёк. Лицо проповедника затеняла невысказанная мысль.
– Вы вовлечены в войну. Лига очень опасна, но Бог пообещал, что поддержит вас. Я не могу говорить ничего более.
– Я получила от нашей беседы гораздо больше, чем рассчитывала, – сказала Наташа, вставая и беря свой полушубок.
– К сожалению, у меня не получится отвезти вас домой, – Роман поглядел на часы, – через двадцать минут начнётся вечернее служение. Если желаете, то можете на него остаться.
– Не сегодня. Не беспокойтесь за меня, – она улыбнулась, – Бог ведь пообещал, что будет со мной.
Наташа заметила на глазах у проповедника слёзы.
– Вы что? – она растерялась.
– Мужайтесь.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
