На юношу надели «костюм смертника»: холщёвые рубаху с длинными рукавами и без пуговиц и штаны, которые оказались узнику слишком широки, и ему затянули потуже резинку в поясе. Ноги обули в белые тряпичные мокасины. Феликс невольно улыбнулся, вспомнив наставления Арбитра-модельера. В человеке всё должно быть гармонично.
Смертнику сковали за спиной руки и зачем-то надели повязку на глаза, хотя для него не составляло труда видеть духовным зрением. Охранники с двух сторон вывели его из палаты, затем из здания, посадили в чёрный тонированный джип, на котором пребывало заклятие невидимости для обычных людей. Но даже находясь с повязкой на глазах и внутри машины Феликс свободно мог наблюдать следовавший за ними по пятам «мерседес» с сидевшими впереди Иезуитом и Вороном.
Стояла глубокая ночь, и было холодно, но Феликс усилием воли повысил температуру тела до комфортной. Он чувствовал, что охранники его опасаются, и знал, что легко мог бы сбежать, разбив все магические барьеры. Но вопрос – куда? Никогда ещё Феликс так остро не ощущал свою отчужденность от человечества и ненужность на этой планете. Ему нет и шестнадцати лет, а он уже чувствует себя Гулливером посреди лилипутов. Что было бы с ним дальше? Он так и не изведал полностью всех своих возможностей. Это в людях скрыт их духовный потенциал, а для Феликса его сила естественна.
Машина подъехала к кирпичному казённому зданию с охраняемыми воротами. Их ожидали – ворота тотчас разъехались – джип даже не сбавил скорости. Возле самого входа в здание он остановился. «Мерседес» припарковался рядом.
Охранники вывели Феликса из машины, к ним присоединились Ворон с Иезуитом, и все участники шествия поднялись на лифте три этажа и вошли в небольшую квадратную комнату, где с Феликса сняли повязку. После этого Иезуит, Ворон и оба охранника удалились, к смертнику приступили четверо молодых людей в синей униформе. Духовным зрением Феликс видел на них эмблему Всемирного Братства, но платиновые браслеты на левых запястьях отсутствовали, значит, они не легионеры. Феликс снисходительно улыбнулся: равных в силе ему здесь не было, и в том, что эти люди собрались с ним сделать, содержался определённый фарс. Феликс запросто мог бы с ними расправиться. Его не оставляло ощущение, что невидимые зрители от него ожидают, что он сбежит. Но кто они? Программист? Сесах? Феликс даже как будто слышал голос своего бывшего друга: «Что же ты медлишь? Давай! Тебе ведь ничего не стоит!» и видел перед собой его перекошенное от волнения лицо.
Двое парней в синем за локти провели Феликса через расступившиеся перед ним двери и поставили лицом к застеклённому проёму в стене, за которым расположились Ворон, Иезуит и два охранника, ранее сопровождавшие Феликса. Иезуит демонстративно развернул свиток.
Феликс, не выдержав, засмеялся: ну и комедия!
От его смеха Иезуит напыжился ещё больше. Из невидимых динамиков зазвучал его голос. Приговор Феликса состоял из шести пунктов. Смерть вменялась ему за самовольное оставление братства, и отдельно – лиги, за предательство идеалов – империи духа и сверхчеловека (так же каждого по-отдельности), за симпатию к христианам, за неоправданное доверие Программиста.
– Никто не тронет меня безнаказанным! – пафосно провозгласил Иезуит. – Предателей наш Великий Геймер не прощает, и выход из Вселенской Лиги только один – через смерть! Посему, властью данной мне лично нашим Великим Геймером, я приговариваю Феликса Ковровина к позорной казни через повешение, ибо его не признали достойным умерщвления мечом. А теперь я повелеваю привести приговор в исполнение!
– Верно сказано вашим классиком, что история повторяется дважды, – насмешливо глядя сквозь толстое стекло на своих палачей, сказал Феликс. – Только во второй раз в виде фарса. Тот – Первый, Кого вы убили, вас победил, и вам никогда Его не переиграть. Не вы забираете мою жизнь (куда вам – кишка тонка!), я сам отдаю её, потому что желаю встретиться с Тем, Кто это сделал раньше меня.
Пока Феликс говорил, парни в униформе поставили его в середину жирного красного квадрата, начерченного на сером полу, и надели на шею толстую верёвку с узлом.
– Жмите на кнопку! – закричал Иезуит, и кто-то невидимый привёл механизм в действие. Люк под ногами Феликса распахнулся, и он провалился вниз.
– Ты слышал? – обернулся к Иезуиту Ворон. – Хрустнули шейные позвонки.
– Идём, зафиксируем смерть.
Они спешно спустились по лестнице на нижний этаж.
Верёвка болталась… без тела Феликса.
Ворон глупо улыбнулся Иезуиту:
– Не понял. Куда он подевался?
Лицо Иезуита медленно побелело, фальцетом он прокричал:
– Немедленно изъять все записи! Никто не должен узнать!
– Так отсюда прямая трансляция в генералитет, – удивился Ворон.
– Идиот! – прошипел Иезуит. – Никто из посторонних! Нужно срочно придумать версию для прессы, что сталось с телом: что он повесился в своей палате, мы уже не скажем. К тому же, – Иезуит удрученно вздохнул. – Его тело приказали сжечь первым в новом крематории. За это мне обещали… э-эх! – он махнул рукой.
***
Феликс очутился в преисподней. Прежде он спускался в это место с Сесахом и Рулом. По-прежнему всё здесь было окутано серым туманом, а вокруг – пустота и полнейшая тишина. Юноша вспомнил, как Сесах говорил, что в человеческой преисподней нет предков Феликса. Неужели ему пребывать здесь одному?
Он оглядел себя и потрогал горло: абсолютно целое.
«Интересно, я отражаюсь в зеркале?» – мелькнула глупая мысль.
Далеко в тумане замаячила фигура в светлом хитоне. Когда она приблизилась, Феликс с удивлением уставился на босые ступни со шрамами.
«Я видел Тебя раньше: Ты был возле моей кровати, когда приходил Программист. Отчего Ты меня оставил?»
«Таково было соглашение».
Феликс опустил голову.
«Я был одинок».
«Неправда, с тобой была твоя мать».
«Но я хотел видеть Тебя».
«Ты видел».
«Я бы запомнил».
«Я говорил к тебе через женщину, подарившую Библию. Я обращался к тебе через твою мать».
«Но почему Ты не пришёл ко мне Сам, как Программист?»
«Видевший Моих детей – видел Меня, также как видевший Меня, когда я ходил по земле в человеческом теле, – видел Моего Отца».
«Почему тогда я не узнал Тебя? – мать моя была бы жива».
«Ты не был искушён в добре и зле».
«Но Ты тоже не имел в Себе греха».
«Я знал, зачем был послан, а ты – нет».
Отвернувшись, Феликс с трудом сдержал подступившие слёзы. Удивительно, что после казни у него не только сохранилась способность плакать, но и чувствовать он стал гораздо сильнее, и обострилось восприятие окружающего мира. Юноша снова посмотрел на Человека.
«Что будет дальше?»
«У тебя есть выбор: остаться со Мной или вернуться к своим соплеменникам».
«Я от них сильно отличаюсь?»
«Ты прошел через огненное искушение – это то, чего твои родственники никогда не переживали, поэтому ты можешь остаться со Мной».
В сердце своём юноша знал, что ни за что не откажется от предложения Человека, как сильно бы ему ни хотелось вернуться к своим однопланетянам. За время своего пребывания среди людей он более стал человеком, чем кем-то иным. Невольно он вспомнил историю Киплинга про Маугли. Похоже, что это не совсем сказка.
«У меня была к Тебе тысяча вопросов, теперь не осталось ни одного. Хотя – нет: почему Ты родился Человеком?»
Он улыбнулся.
«А ты бы согласился родиться человеком по своей воле?»
Феликс хотел ответить: «нет, никогда!», но вспомнил мать, женщину с Библией, Сергея…
«Да, – он помолчал. – Ради некоторых».
«Я тоже хочу спросить тебя: почему ты не пожелал вернуться к началу игры и пройти всё заново?».
Феликс опустил голову и тихо произнёс:
«Это была моя жизнь, и я ничего не хочу в ней изменять».
Юноша вновь ощупал себя и неуверенно спросил, в теле он или нет?
«В прославленном теле»
«Как и Ты, когда воскрес?»
Человек подтвердил.
«Так, значит, мне предстоит путь в Мир Вечной Жизни?»
«Мы пойдём туда вместе».
«Только прежде мне очень нужно поговорить с одним человеком».
В Приморском филиале Всемирного Братства, располагавшемся
на одном из островов Амурского залива, было заранее известно о предстоящей показательной казни бывшего руководителя этого филиала и правой руки Сесаха – Феликса Ковровина.
Используя все свои многочисленные связи, Вероника изо-всех сил старалась проникнуть хотя бы на трансляцию казни, но Николай Смирнов, возглавивший братство после Феликса, категорически этому воспротивился, и девушка мёрзла перед входом в здание, дожидаясь, когда оттуда выйдут приглашённые зрители, исключительно мужчины, члены Вселенской Лиги. Наконец двери филиала распахнулись, и на мороз высыпала молчаливая толпа. Все сразу разбежались по своим машинам. Никто не захотел разговаривать с журналисткой. Она поняла, что произошло нечто неординарное, и позвонила бывшему своему однокласснику, всё ещё остававшемуся в здании. Он согласился на минутку к ней выйти.
– Казнь состоялась? – нетерпеливо спросила Вероника, едва парень показался на пороге, кутаясь в меховую куртку.
– Да.
– Могу я взглянуть на тело?
Одноклассник как-то глупо хихикнул.
– Я согласна на фотографию, если нельзя увидеть запись, – тотчас сказала Вероника, но парень лишь сильнее запахнул свою куртку, подняв воротник. После тёплого помещения он трясся от холода.
– Ну же! – девушка схватила его за рукав. Одноклассник наклонился к её уху и прошептал:
– Тела нет.
– Как это нет? – не поняла Вероника.
– Совсем нет, – хмыкнул он. – Исчезло.
Девушка недоверчиво на него посмотрела.
– Ты меня разыгрываешь?
– Знаешь, Вероник, не до шуток. Мы сейчас все в шоке. Пойду я, ладно? Созвонимся.
Парень освободил из ослабевших вдруг пальцев девушки свой рукав и быстро скрылся в дверях, которые тотчас запер изнутри.
В полной растерянности Вероника побрела к своей машине. Села за руль, машинально завела двигатель. Что они сделали с телом Феликса? Непохоже чтобы одноклассник её обманул. Он даже не попытался её обнять: значит, действительно случилось нечто из ряда вон. Но тогда куда делось тело инопланетянина? Отчего-то ей сделалось так горько, что она, сложив руки на руле, уронила на них голову. Слёз не было, а только боль и пустота. Бедный юноша! Ему ведь было всего лишь пятнадцать с половиной лет. И некому даже его оплакать: мать его убили ещё раньше. А вся вина Феликса в том, что он появился на свет там, где его никогда не должно было быть, по воле какого-то учёного-фанатика. Грёбаная наша планета! Сколько их было, убитых за то, что осмелились быть не такими как все? Заживо сожженных, расстрелянных, забитых до смерти, отравленных газом, распятых. Теперь вот ещё этот юноша. Когда же ты ими насытишься, сука-преисподняя?
Вероника нажала на газ и с опустевшей стоянки выехала на мост, ведущий с острова в сторону Зурбагана. Неожиданно пошёл сильный снег, и завьюжило. В свете фар казалось что кто-то невидимый кидается в лобовое стекло серыми хлопьями и пытается сдуть машину с моста в залив. Стояла глубокая ночь, и других автомобилей видно не было. Въехав в город, Вероника по безлюдным улицам мыса Чуркина приблизилась к центральному мосту, пролегающему через бухту Золотого Рога, и припарковалась на обочине. Где-то там в ночи, на противоположной стороне залива, на Орлиной сопке замер маленький опечатанный замок – бывший дом Феликса и его матери. Вероника вышла из машины и направилась в сторону Золотого моста. Она сама не понимала, зачем это делает. Было темно, ветрено и очень холодно. Колючий снег больно хлестал по лицу, и девушка закрывала его руками. Невидимая из-за охранного заклинания она прошла мимо синей сторожевой будки и долго-долго брела по краю моста, запрещённого для пешеходов, пока наконец не остановилась где-то на его середине. Далеко внизу чернела незамерзающая вода судоходной в любое время года бухты. С неба туда тяжёлыми хлопьями падал усилившийся снег, как будто призывая за собою следом.
Бедный юноша… в который раз с тоской подумала Вероника. Где ты сейчас? Ничего-то у меня от тебя не осталось, даже кусочка одежды…
– Нелли!
Она похолодела от ужаса даже несмотря на сильный мороз. Его голос! Он зовёт её прямо из преисподней.
– Да, Феликс? – непослушными губами прошептала девушка, глядя в чёрную воду.
– Обернись же, Нелли! – снова раздался на этот раз смеющийся голос.
Она медленно развернулась лицом к дороге. Прямо напротив неё стоял, улыбаясь, Феликс в какой-то совсем несуразной одежде: широкой рубахе и штанах и тряпочных мокасинах. Ему совершенно не было холодно.
– Это действительно ты? – усомнилась Нелли. – А не демон, тобой прикинувшийся?
– Сотвори заклинание.
Она покачала головой.
– Нет, я верю, что это ты.
Девушка почувствовала как охватывает её непроизвольная радость.
– Но каким образом, Феликс?
– Можно я воспользуюсь твоим телефоном? – юноша протянул к ней руку, и Вероника молча вытащила свой мобильник из кармана и подала ему. Феликс тотчас набрал номер и раздались громкие гудки, затем послышался женский голос:
«Алло».
– Здравствуйте, – от волнения у юноши перехватило дыхание.
«Здравствуй, Феликс!»
– Вы узнали?
«Твой голос невозможно забыть».
– Я звоню, чтобы попрощаться.
«Куда ты, Феликс?»
– Домой.
«Ты нашел своих… сородичей?».
Голос женщины дрогнул.
– Я ухожу к нашему Отцу. Вы плачете?
«Я радуюсь за тебя, сынок».
– Хочу поблагодарить вас за книгу.
В трубке раздались всхлипывания.
– Дарите ещё книги. Программист не дремлет.
«Кто?»
– Программист. Он может представиться кем угодно. Но Бог не программист, Он – Отец.
«Спасибо, что позвонил, Феликс».
Юноша вернул телефон Веронике.
– Сохрани этот номер.
– А ты?
– Мы возвращаемся домой.
Феликс перешёл на другую сторону дороги, лавируя между редкими несущимися на большой скорости машинами, которые его не замечали, и стал удаляться к противоположной стороне моста, скрывавшейся за снежной пеленой.
– Мы? – прошептала вслед ему Вероника, как вдруг увидела рядом с Феликсом Человека в ослепительно-белом одеянии (и как она раньше не заметила?). Человек этот босиком вышагивал по снегу, на ходу что-то рассказывая юноше.
Вероника посмотрела туда, где раньше стоял Феликс: на свежем снегу отпечатались подошвы его мокасин, а чуть поодаль виднелись чёткие следы от босых ступней, слегка припорошенные снегом. Девушка упала на колени, их разглядывая: посредине отпечатков ступней сгустились капельки крови. Вероника боязливо дотронулась до них пальцами и вдруг тихонько завыла. Слёзы одна за одной ручьями побежали по её щекам прямо в эти запорошенные снегом следы. Вой перешёл в рыдание, удивительным образом приносящее с собой и невиданное облегчение. Непослушными от мороза пальцами девушка нажала на кнопку последнего вызова.
– Здравствуйте, моё имя Вероника. Ваш номер дал мне Феликс.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
