Дочь оборотня - 2 - Светлана Капинос

Новый двухэтажный особняк Джона располагался на самом краю загородного элитного посёлка и вплотную примыкал к девственному лесному массиву-заповеднику. Особенное очарование дому придавала отделка розоватым природным камнем и стильные навесы и козырьки, выполненные из прозрачного пластика. «Должно быть, красиво тут сидеть под дождём!» - невольно подумал Билл.
Со всех сторон дом ограждал невысокий решётчатый заборчик, ворота в котором были гостеприимно распахнуты. Но Билл припарковался, не въезжая во дворик, так как визит предполагался недолгий, и вышел из машины. У самого крыльца, засучив рукава неизменной клетчатой рубашки навыпуск, работал ручной газонокосилкой вьетнамец Ли. Он вёл все домашние дела Джона и Билл никогда не слышал, чтобы Ли разговаривал. Вот и сейчас, выключив газонокосилку, Ли засеменил навстречу гостю. Подойдя, он привычно поклонился и жестами попросил следовать за собой в дом хозяина.
С террасы они вошли в небольшой уютный холл и затем повернули налево – в кабинет Джона. Краем глаза Билл успел заметить длинный коридор, ведущий в гостиную и дверь направо – в кухню, откуда по всему дому разносился одуряющий запах готовящегося мяса…
Откланявшись, Ли удалился из кабинета и оставил Билла в одиночестве дожидаться хозяина. Так оно каждый раз и происходило: не менее получаса Биллу приходилось рассматривать кабинетные реликвии, пока Джон соизволит к нему спуститься. Несмотря на частую смену домов, кабинет Джона всегда выглядел неизменно: всё тот дубовый стол, старинный напольный глобус, кожаные книги и масса неизвестных Биллу оптических приборов, сделавших бы честь средневековому алхимику.
Билл подошел к окну. Так и есть! Вот они – неизменные металлические жалюзи. Нажатие на кнопку и дом моментально превращается в глухую крепость. Причём кнопка эта находится вовсе не внутри, а снаружи, так как не хозяина призваны защищать эти жалюзи, а наоборот – мир от хозяина!
Билл глубоко вздохнул. Всегда его наставник подбирает коттеджи где-нибудь на отшибе. И сколько он здесь продержится? До очередного полнолуния? А затем, когда станут пропадать местные собачки, а может быть даже дети, Джон снова съедет…
Обычно превращение Джона происходит в собственном доме и горе тому человеку, кто случайно окажется близ его территории! Джон агрессивен. Будучи чрезвычайно мудр в человеческом облике, превратившись в волка, он полностью теряет контроль над разумом, хотя силой обладает такой, что превосходит самого Эя!
Обычно Джон смутно помнит о том, что с ним происходило, даже если творил жуткие вещи… С Биллом не так! Будучи от природы крепким парнем, инспирировавшись, он превращался в весьма пугливого молодого волка, боялся людских поселений и в основном бегал по лесу, радуясь новым ощущениям. Даже в человеческом обличье у него сильно обострились все органы чувств, наполнив жизнь необычными впечатлениями. Но эйфория продлилась недолго, так как вскоре Билл заметил изменившееся к себе отношение со стороны бывших друзей. Как будто между ними пролегла невидимая, но совершенно непреодолимая стена. И даже соседская девушка, с которой он дружил, сколько себя помнил, стала его избегать.
Поначалу гордясь своей тайной, со временем Билл стал тяготиться: волчье бремя оказалось для него непосильным. Он сделался беспокоен, импульсивен, часто срывался на окружающих без видимой на то причины и по ночам терзался бессонницей.
Но главное, что его тяготило – это сверхчеловеческое одиночество, от которого в полном смысле хотелось долго и протяжно выть, и даже смерть представлялась Биллу спасением от этого невыносимого чувства…
В кабинет вошел Джон. Как всегда гладко выбритый и приятно, совсем не резко пахнущий дорогим лосьоном. Он был одет в мягкий домашний костюм и обут в кожаные тапочки. Волосы его были влажные и гладко зачёсаны назад.
«Наверное, опять своими единоборствами занимался!» - мысленно предположил Билл. У Джона была своя школа айкидо, и много времени он уделял тренерской работе. А летние каникулы Джон проводил в скаутских лагерях, где и познакомился с Биллом…
- Ты голоден? – вместо приветствия спросил Джон. Билл покачал головой, хотя кухонный запах сводил его с ума: казалось, что им пропитан весь дом!
- Хочешь поговорить? – Джон уселся в кресло с некоей животной грацией, присущей огромным уверенным в своих силах хищникам. Билл, сглотнув слюну, кивнул. Он сбивчиво начал изъясняться про своё невыносимое одиночество, про потерянных друзей, девушку… пока, наконец, совсем ни запутался и замолчал.
- Понимаю тебя, брат, - выдержав паузу, сказал Джон. – Ты переживаешь период, когда так и тянет кому-нибудь исповедаться. Хорошо хоть не отправился к священнику, то-то бы его напугал!
Джон негромко засмеялся.
- Но что мне делать? – тоскливо спросил Билл. – Скоро этот «период» закончится?
- Может быть скоро, а может и никогда.
- Что ты этим хочешь сказать? – вскричал Билл. Он вспотел от одной только мысли о вечном одиночестве.
- Видишь ли, несмотря на то, что мы – стая, каждый из нас всё же является одиночкой. Я думаю, именно одиночество побудило Эя инспирировать первого из стаи, а дальше всё уже стало раскручиваться по спирали: во главе Эй, он научил первых из нас, а последующие более приобрели учеников. Но всё равно это одиночество – личная изолированность, отрезанность от окружающего мира, отверженность, если хочешь, до конца дней будет преследовать тебя, и чем раньше ты примешь её, прекратишь сопротивляться, тем лучше.
Билл изумился.
- Так ты тоже испытывал ЭТО? Тоже испытывал?
- Конечно. - Джон вынул из коробки дорогую сигару и поднёс её к носу. – Каждый из нас проходил через муки одиночества, и, поверь, они ещё не самое худшее, что можно испытать.
Билл непроизвольно поморщился: он не понимал, как оборотень может курить? При обострённом-то обонянии!
- Не верю! Хуже этого может быть только… холод вечности.
Джон кивнул.
- Вот именно. Вечность и неизбежное ожидание…
- Чего? – Билл напрягся.
- Сейчас это неважно… Ты сказал по телефону, что хочешь оставить стаю, это так?
- Да, - юноша опустил голову.
- У тебя есть шанс, - негромко сообщил Джон, - шанс перестать быть волком.
Он заметил, как непроизвольно вздрогнул Билл, и продолжил:
- Твоё окончательное перевоплощение произойдёт, когда ты станешь прОклятым, то есть вкусишь человеческой плоти и крови. До сих пор ты довольствовался лишь животными. Твоё обострённое чувство одиночества и невыносимое желание с кем-нибудь поделиться своими муками - это этап. Ты можешь развиваться дальше, а можешь регрессировать. Что ты выбираешь?
- Я не хочу больше быть волком, - запинаясь, проговорил Билл.
- Но и стопроцентным человеком ты тоже не станешь. Твоя участь в лучшем случае закончить свою жизнь в психиатрической клинике!
- Всё равно.
Джон с сожалением вздохнул.
- Мне очень жаль, Билли. В таком случае у тебя только один шанс, который, при удаче, поможет не только тебе, но и всем нам.
- Какой? – Билл недоверчиво поглядел на Джона, не будучи уверен в его искренности.
- Ты знаешь, что проклятие со всех нас может быть снято в том случае, если погибнет Эй! Но убить его можно, только лишив его сердца или головы. Это практически нереально. К тому же, я недавно узнал, что у Эя есть дочь…
- В самом деле? – Билл выглядел крайне изумлённым. – Я об этом не знал!
- Не только ты… Таким образом, убийство Эя ни к чему не приведёт: его место займёт… Софья.
- Это имя дочери Эя? Но где он её скрывает? Почему мы о ней ничего не слышали?
- Не так много вопросов, - Джон поморщился точно от зубной боли. – Она сейчас в России. Хорошая для нас новость: она отказалась от своего предназначения, и убрать её тебе не составит труда.
- Но откуда ты сам о ней узнал?
- У меня свои источники информации.
Билл насупился.
- У друзей не должно быть тайн!
- Ну, хорошо, - Джон вздохнул. – Я сопровождал Эя в его поездке по России, и случайно подсмотрел, как он выслеживал дочь.
- Случайно?
- Конечно же, нет! – Джон раздражился. – Разве это относится к нашему делу – избавиться от Эя?
- Но я не собирался избавляться от Эя, я только хотел оставить стаю и перестать быть волком!
- Ты ещё не понял? – глаза Джона загорелись нехорошим блеском. – Ты не сможешь оставить стаю и освободиться от проклятия покуда жив Эй и его дочурка! Ты уберёшь её, а я - самого Эя, и мы станем свободными!
Билл некоторое время молча кусал губы, затем прямо посмотрел на Джона.
- Ты САМ желаешь возглавить стаю, - утвердительно заявил он. – Вот для чего ты хочешь, чтобы я расправился с дочкой Эя!
- Да, - грубо сказал Джон, - я не скрываю этого! Действительно, я хочу стать во главе стаи. «Акела промахнулся на охоте» и время новому вожаку занять его место!.. Но я даю слово, что отпущу тебя, если ты избавишь меня от дочери Эя!
- Похоже, у меня нет выбора, - Билл хмуро смотрел себе под ноги.
Джон кивнул.
- Собирайся в дорогу. Завтра ты вылетишь в Россию, билетами и деньгами я тебя обеспечу. Только запомни: ни одна душа не должна даже догадываться об истинной цели твоего визита! Формально ты будешь путешествующим христианским миссионером.
Билл засмеялся.
- Да-да, не удивляйся! Софья примкнула к харизматической церкви и даже прошла обряд экзорцизма. Теперь она «правоверная христианка».
- Так, может, оставить её в покое? Она ведь не станет претендовать на место отца.
Джон изогнулся в кресле точно удав.
- Как ты не понимаешь! Уже то, что в её жилах течёт кровь Эя, НИКОГДА не даст нам возможности избавиться от проклятия!
- А тебе занять место вожака стаи! – ляпнул Билл.
Джон некоторое время гневно смотрел на него, затем неожиданно рассмеялся.
- Верно говоришь, малыш, верно!.. Так ты готов к путешествию?
- Готов.
- Тогда ступай – собирайся!
Едва Билл покинул дом, как в кабинет вошёл Эй и обратился к Джону:
- Молодец, ты всё правильно сделал. Даже я поверил в твою искренность! Но ты ведь не желаешь избавиться от меня, верно?
Он пристально посмотрел на Джона, который тут же склонил голову.
- Нет, господин, моя преданность тебе безгранична!
Эй улыбнулся, но глаза остались холодными.
- Хотелось бы в это мне верить. Хотелось…

***
Сама не зная отчего, Софья сразу невзлюбила этого молодого американца, приехавшего к ним в Библейский колледж с командой учителей-миссионеров. Так как девушка окончила школу с английским уклоном, то ей не составляло труда общаться с американцами. Она не торопилась с поступлением в вуз, решив для себя, что год изучения основ Библии пойдёт ей на пользу. При колледже было общежитие, и она проживала в комнате вместе с Аней и ещё двумя девушками-христианками из небогатых семей. Поначалу Софье было невероятно трудно, так как она не привыкла делить помещение с другими людьми и даже после обращения к Богу всё ещё оставалась крайне независимой. Её раздражали окружающие люди, она видела в каждом человеке огромную массу недостатков, даже пороков, страшно на это злилась, так что уходила ночами в лес – молиться. «Неужели это твои дети, Господь?! – в отчаянии вопрошала она. – Как можешь ты их любить? Они же такие лживые, неопрятные, завистливые, глупые… Но если Ты их любишь, то и мне дай эту любовь… а иначе я просто кого-нибудь съем, честное слово!» Она начинала смеяться, и приходил мир…
Не сразу, но Софья научилась-таки прощать людей и не замечать их недостатков, но с этим американцем Биллом всё равно было что-то не так – она это точно знала. Стоило ему войти в помещение, где все молились, как Софья моментально чувствовала его присутствие, даже если молилась с закрытыми глазами. Часто, резко обернувшись, она ловила на себе его взгляд, и это не был взгляд парня, заинтересовавшегося девушкой, но нехороший, недобрый взгляд… волка.
«Бред какой!» - думала Софья, но невольно напрягалась и держалась настороже.
Как-то вечером, после общей молитвы, она накинула пуховик и, нахлобучив капюшон, незаметно выскользнула из колледжа – в лес, как обычно. Проходя мимо здания, в котором располагалась столовая и кухня, Софья ощутила волнение. Было сумеречно, но она ясно увидела отделившуюся от здания тень, которая затем бесшумно исчезла за деревьями. Софье сделалось жутко, но она сразу запретила страху себя атаковать. Вполголоса молясь, девушка неторопливо побрела к лесу. Все чувства её были обострены, и знакомый воинский дух распространялся из области живота на все тело. Софья успокоилась и даже потихоньку начала смеяться, но не оттого, что было смешно, а над невидимым противником, который (она это знала) её преследует.
Выйдя на небольшую опушку, Софья громко сказала:
- Эй, ты, выходи! – но было тихо. Замер, казалось, даже лес. – Ты, Билл, выходи! Или струсил? Хорош же ты, если испугался девчонки!
На всякий случай она повторила вызов по-английски.
От дерева отделился американец и медленно, словно нехотя, приблизился.
- Что тебе нужно? – глаза Софьи блестели совсем как у Эя. Билл невольно поёжился.
- Просто гуляю.
- Рассказывай! - Софья недоверчиво хмыкнула. – Предлагаю поговорить откровенно. Кто ты?
- Просто Билл… Обыкновенный американский парень… Ты мне нравишься.
- Не лги, - Софья нахмурилась. Они стояли лицом к лицу. На опушке было ещё светло, а лес окутала тьма. В небе вспыхнули холодные осенние звёзды, окружавшие круглую луну.
- Нет, правда, нравишься, - опустив взгляд, выдавил Билл, он был невероятно бледен.
- Что с тобой? – Софья почувствовала беспокойство.
- Ничего, это просто… луна… пойдём в лес?
Помедлив, Софья кивнула, и они медленно вошли под чёрные кроны деревьев.
- Для чего ты учишься в этом колледже? – спросил Софью парень. Темные глаза его блестели так, точно отражали свет костра, но Софью это не пугало. – Ты – особенная и тебе не место среди…
- Христиан, - подсказала Софья, и Билл улыбнулся. – У меня нет пути назад! Если я хоть немного отойду от Христа, то непременно погибну.
- Может от церкви? – уточнил парень.
- Нет, именно от Христа!
- Почему?
- Церковь всего лишь организм, тело. Но голова – Христос. Причём всему телу, понимаешь? КАЖДОМУ члену. Не может быть много голов, но одна и та же голова у ноги, руки, глаза… А вместе мы Тело, понимаешь?
Билл покачал головой.
- Нет, не понимаю. Я… привык быть один.
- Понимаю…
Билл криво улыбнулся.
- Нет, я действительно тебя понимаю! Я всегда ощущала себя… волчицей-одиночкой…
Билл вздрогнул и, показалось ей, сжался, сразу став невероятно маленьким.
- Сначала мне это нравилось, я чувствовала своё превосходство над окружающими людьми, особенно когда во мне появлялась нечеловеческая сила… Сейчас я понимаю, что это орудовали демоны, которых я нахваталась по наследству, но ведь дети не отвечают за грехи родителей, верно?
- Не знаю, мои предки все христиане…
- Тебе повезло! А вот мой отец -- оборотень, и до сих пор я ощущаю за спиной как бы его дыхание. Нет, я не боюсь, ты не подумай! Просто… я твёрдо знаю, что стоит мне оступиться, как он тут же сомкнёт на мне свои челюсти, понимаешь?
Ещё бы Билл не понимал! Собственно он и есть эти самые «челюсти»…
- А как ты избавилась… от одиночества?
Софья улыбнулась.
- Я не избавлялась. Иисус избавил меня. В момент, когда я попросила Его простить мне все грехи и стать моим Господином, всё и случилось. Но поняла я это позже. Вдруг загорелись все краски мира, засветилось солнце, и я вдруг почувствовала, как сильно Он меня любит, понимаешь? Я больше не была волчицей-одиночкой! У меня был Он – мой возлюбленный. Реальный, настоящий! Тот, Которому я не безразлична, Который умер за меня, чтобы я жила. Который снял с меня все мои проклятия, Который ввёл меня в Свой дом, дал семью. Не «стаю», где каждый сам по себе «волк-одиночка», а СЕМЬЮ, понимаешь?.. Ты плачешь?
Софья в недоумении на него уставилась. Билл замотал головой и провёл по лицу ладонью. Он действительно плакал!
- Это не я, - смущённо пробормотал, - это… просто… слёзы?
- Я понимаю, - Софья засмеялась. – Не стесняйся!
Они некоторое время шли молча.
- Можно я задам тебе несколько вопросов?
- Задавай, - девушка пожала плечами.
- Только не удивляйся… Что такое «спасение от греха»? Ведь Библия учит тому, что всякий человек грешник, и что бы он ни делал, грешником так и останется до конца своих дней!.. Тогда что означает это «спасение от греха»?
- Странно, что ты меня об этом спрашиваешь, - хмыкнула Софья, - сам сказал, что ты из потомственных христиан… Ты вообще, что в церкви делаешь?.. Тоже мне «миссионер»… - она помолчала немного и затем уже заговорила серьёзно: - Всё дело в том, что грех – врождённое свойство человеческой природы. То есть человек рождается с законом греха внутри, и он НЕ МОЖЕТ не грешить, поскольку этот самый ЗАКОН ГРЕХА заставляет его грешить, понимаешь?
- Тогда наказание Бога несправедливо! Раз в человеке существует такой закон, по которому он не может не грешить! – вскричал Билл.
Софья кивнула.
- Всё так. Но в Иисусе Христе – другой закон, более сильный – ЗАКОН ЖИЗНИ, который даёт человеку силу побеждать грех.
- Но он не может его окончательно победить?
- Видишь ли, закон духа жизни не ликвидирует закона греха и смерти в человеке, но, как я уже сказала, ДАЁТ СИЛУ побеждать его. Так что христианин больше не является «заложником» закона греха, но может выбирать между жизнью и смертью, что он и делает.
- В таком случае, что означает «спасение от смерти»? Ведь христиане умирают точно так же, как и остальные люди!
Софья сжала губы и некоторое время молча смотрела пред собой.
- Скажу тебе неожиданное: я как-то видела бездну ада! Это был самый сильный ужас, который я пережила. Это случилось ночью, когда мой дух отделился от тела, и ужас охватил меня. В какие-то доли секунды я осознала ВЕЧНУЮ СМЕРТЬ. Обречённость, полную безнадёжность и оторванность от Источника Жизни! Не знаю, что это было, но, проснувшись, я рыдала, уткнувшись в подушку, и больше всего на свете боюсь возвращения в этот ужас смерти!.. Я твёрдо знаю, что пока я с Иисусом, мне нечего бояться ТАМ очутиться, понимаешь?.. Возможно, моя вера кому-то кажется самой слабой вещью на свете, но на самом деле, это самая сильная вещь, какая только может быть. Я не боюсь физической смерти, но я знаю, что самое страшное – это смерть духовная, вечная, понимаешь?
Билл кивнул: он очень хорошо её понимал, хотя одиночество на данном этапе жизни казалось ему страшнее смерти!
- Тогда что значит «спасение от проклятия»? О каком «проклятии» в Библии идёт речь? Ведь Первородное проклятие всё ещё действует!
Софья насмешливо на него покосилась.
- О, это моё любимое обетование!.. Я была проклята от самого зачатия, и демоны имели на меня все права. Они ведь жуткие законники, ты знаешь?
Билл машинально кивнул.
- И уж если они имеют на кого право, то ни за что не отступятся! Но в том-то и дело, что Иисус выкупил меня от проклятия, заплатив собственной кровью, и когда я перешла под Его покровительство, демоны потеряли на меня своё право и были вынуждены уйти, когда им это приказали во имя Иисуса... Ты дрожишь?
«Дрожишь» это было не то слово: Билл трясся, точно осиновый лист на ветру, и ничего не мог с собой поделать. Ему хотелось зажать уши и заткнуть Софье рот, но он не мог этого сделать, и был уже не в состоянии воспринимать её слова!
Софья неожиданно сильно схватила его за плечи и громко сказала:
- Ты, дух противления и ослепления, именем Иисуса – оставь Билла!
Он сразу обмяк в её руках.
- А теперь колись! – потребовала Софья. – Что происходит?
Билл неожиданно разрыдался.
- Я не знаю, я не могу… Мне приказали убить тебя, но я не знаю… мне плохо!
Он попытался высвободиться из Софьиных рук, но не тут-то было!
- Именем Иисуса, сидеть! – грозно приказала девушка, и Билл снова обмяк.
- Кто приказал тебе убить меня?
- Джон. Твой отец Эй, он вожак стаи… а я оборотень, самый младший, но я не хочу…
- Не хочешь убивать меня?
Билл кивнул.
- И ещё не хочу быть оборотнем, поэтому я приехал. Только убив тебя и Эя, стая может освободиться от проклятия.
Софья отпустила парня.
- Это ложь, - хмуро сказала она. – Я кое-что узнала об оборотнях. Так понимаю, мой отец «альфа-оборотень» и ваша стая им инспирирована? И ты?
- Не им лично, но Джоном, но всё равно твой отец наш «альфа» и… ты, поскольку в тебе течёт его кровь.
- Ну и кино, - Софья призадумалась. Светлая чёлка закрывала пол лица, и Биллу был виден только слегка вздёрнутый нос и «кукольные» пухлые губы девушки. Наконец она тряхнула головой, смахивая с лица чёлку, и пристально взглянула на Билла.
- Слушай сюда! - («Странное выражение!» – пронеслось у того в голове) – Всё это дьявольская ложь! Проклятие не снимается иначе, чем через кровь Иисуса: только она в силах разрушить даже самое сильное проклятие. А иначе зачем было умирать Сыну Божьему?.. Короче, если ты желаешь перестать быть волком, я помогу тебе…
- Ты?!
Софья пожала плечами.
- А что здесь такого? Я же освободилась!
- Но ты сама говорила, что боишься сорваться обратно!
- Ты не понял! Я не «боюсь сорваться», а боюсь отступить от Иисуса, потому что демоны сразу на мне отыграются за отступничество, понимаешь? Они ведь тоже не слабаки, а моя сила… то есть во мне нет никакой «моей» силы, но только сила Иисуса, сила Святого Духа… Ладно, не грузись! Потом поймёшь… Короче, ты… пробовал человеческую кровь?
Билл замотал головой. Софья облегчённо вздохнула.
- Слава Богу! Есть шанс обойтись без летального исхода… Ты веришь мне?
Билл кивнул. Его снова начало трясти.
- Тогда повторяй: Иисус, прости меня…
Но Билл замотал головой, крепко сжав зубы. Своды ада сомкнулись над ним, увлекая его из тела в бездну… Билл почувствовал, как возвращается сознание: искажённое Софьино лицо… темнота… слабый удар, ещё удар… Она бьёт его по лицу?.. Она кричит… что?
Билл медленно приходил в себя, ощущая во рту вкус крови. Она фонтаном брызгала из него… и крик. Неужели это он кричит?
Билл в растерянности смотрел на Софью. Что ей нужно?
- Скажи: Иисус, прости! – требовала она, тряся его за плечи.
- Прости…
- Ну, ещё! – не отставала Софья.
- Иисус… - Билл потерял сознание и очутился возле реки. Раздевшись, он вошёл в воду и поплыл на другой берег. На середине реки его неожиданно окружили чудовища, похожие на осьминогов и стали опутывать своими щупальцами, мешая плыть дальше.
- Иисус! – снова воззвал Билл, и чудовища отступили. Они плавали возле него, как будто бы отделённые невидимой стеной и угрожали. Билл продолжил плыть дальше и вышел на другом берегу. И тут он увидел Человека.
- Что такое «благодать», Господи? – спросил Его Билл. У него была к Богу тысяча вопросов, но остался только этот один. Иисус отвечал…
* * *
- Ты жив, слава Богу! – железная Софья едва не плакала. Она помогла Биллу подняться.
- Я видел Иисуса! – лицо парня светилось. – Ты можешь не объяснять мне ничего: я сам всё понял!
Софья закусила губу.
- Наконец-то!
- Я хотел спросить тебя про любовь: как это можно любить «чужих» людей?.. Теперь я знаю, - Билл посмотрел девушке в лицо. – Он любит меня, Софья! Он меня любит…
Билл снова опустился на землю и зарыдал. Софья присела рядом.
Стая осиротела на одного волка.

Дочь оборотня - 2Проза

Дочь оборотня - 2

Дочь оборотня - 2
Проза