* * *
Не знаем мы цену жизни,
Не знаем мы Небу цены.
В тумане обязаны жить мы,
Обязаны, обречены.
Рассудок швырять не надо
До безрассудных высот.
Патетики канонада,
Уходит водою в песок.
Живи, восторгайся Небом,
Но землю не упрекай.
Все тайны Всевышнему ведомы,
Он Сам на вершине всех тайн.
* * *
Не сумел я прожить как надо,
Часто верил своим миражам,
Я гонялся за птицей радости,
От советов разумных бежал.
Да, конечно, придет перемена,
Буду я совершенно другой.
А пока я все та же арена.
Где рассудка и чувств виден бой.
* * *
При жизни не добился славы,
Почти успехов никаких,
Профессий дюжину обшарил,
Ни в чем не оказался лих.
Заметно кудри поредели,
Глазной врач выписал очки.
Не пристрелили на дуэли,
За это хоть спасибочки.
* * *
Я умру, меня не вспомнят,
Как А.С. Пушкина, нет-нет;
И бокалы не наполнят
Помянуть мой бренный след.
И не соберут бумажки:
У меня их пуда два.
Эх! Бумажки-замарашки -
В яму заберусь едва.
Ох, житуха! — ох, стихия!
Шел по жизни словно лось...
Для чего писал стихи я?
Чтобы скучно не жилось.
* * *
А что от тебя останется,
Да важно ли это, скажи?
Вот колосок качается
Единственный у межи.
А эти, у самого берега,
И вербочки, и краснотал?..
Ну, как ни храни бережно —
Разрушится и металл.
Все клонится, все старится —
От этого не уйдешь.
Останется что, не останется —
Волнует пока ты живешь.
* * *
Схлынет жадность-ручей,
И потребность вина,
И царицей опустится
К нам тишина.
Будет пруд, как стекло,
И тропинка нема;
Будет чаша небесная
Блеска полна.
Вечер сжег свой закат,
Будет утра рассвет.
Ничего на века
Неизменного нет.
* * *
Не может заря бесконечно блистать,
Не могут дожди непрестанно хлестать.
Не может огонь все гореть и гореть,
Не может вода все шуметь и шуметь.
Не может пичуга без умолку петь,
И медь под лучами все время блестеть,
Ни рушиться камни, ни рваться металл...
Ты тоже устал! Ты тоже устал!
* * *
Слова просились на бумагу
Построить стоящую речь,
Не по буграм — по буеракам, -
По тропке ровненькой, сиречь.
Но через некоторое время
Посмотришь, и берет тоска:
Не стих — корявые поленья,
Шероховатая доска, —
Дрянь рифма и строфа сломалась,
И смысл — не смысл, а холодец.
А, ведь, еще вчера казалось:
Прекрасно сделал! Молодец!
* * *
Все просто, словно камень из пращи;
Зачем тебе слова и скрипки звуки?
Тебе нужны рублей плотвицы и лещи,
Тебе нужны вещей блистающие трупы.
И нам друг друга не дано понять,
Мы разойдемся разными путями,
Я буду цепи ржавые таскать,
А ты гордиться желтыми цепями.
* * *
Мы рождены в своей ракушке,
Валяемся у чьих-то ног,
Слабы от пяток до макушки,
Отсиживаем жидкий срок.
Здесь все задумано не нами,
И каждому своя судьба.
Хоть мы и двигаем горами,
По сути, это ерунда.
* * *
В городе листопад —
Листва покрывает газоны,
Дворники выместь спешат
Эти дары сезона.
В городе красота
И золотые кучи.
Дворники, на черта
Мётлы свои мучаете.
Долго ль желтеть листве,
Это вы позабыли.
На свалке быть красоте -
Свезут автомобили.
* * *
Трудно сегодня, трудно!
Трудно, по слухам, всем:
Тем, кто ворочает трубы,
Кто за «баранку» сел.
Тем, кто сбился со счета
Долларовых купюр,
Этой девчушке с челкой,
Чьи груди не скрыл гипюр.
Этой нищей старухе,
Средь привокзальных плевков.
В сердце, в душе разруха,
Будет когда всем легко?
КАМЕНЬ ЗА ПАЗУХОЙ
Этот спрятанный камень
Станет гранитным грузом,
Близким таким станет,
Грубой навалится грудью.
Чувств унесётся стая,
Из ослабевшей утробы,
Камнем могильным станет,
Мхом зарастать чтобы.
|
