ОМЫВАНИЕ НОГ
Стол. Пасха. Жертвенный ягня —
Нетронутый перстом руки,
Блуждают тени от огня.
Христос, и с ним ученики.
Раб должен ноги их обмыть,
Таков бытующий закон.
Но нет раба, обязан быть,
Но, почему-то, удалён.
Из-за стола встаёт Христос,
К кувшину тянется рука,
Кувшин к ученикам понёс —
И не понять ученикам.
«Как? Почему? — прошёл шумок —
Кто ты? И кто такие мы?»
Иисус их успокоить смог:
«Не ноги — души вам обмыл».
Возможно — так, наверно — так,
Всем сердцем в это верю я:
Понять поступок должен всяк:
«Унизиться я рад, друзья».
Не надо лезть упорно ввысь,
Как выспренний гиппопотам.
Чем больше здесь себя возвысь,
Настолько ниже будешь там.
* * *
Скоро погаснут свечи,
Свалятся тени с ног.
Будешь ли там беспечен,
Что здесь достичь не смог?
Рухнет запретов ограда,
Полчища болей-врагов?..
Много живому надо,
Мёртвому — ничего.
* * *
Не бойся последней минуты —
Её не дано избежать, —
Ты будешь одетый, умытый
Под саваном белым лежать.
Погаснут прощальные свечи,
Не вздрогнет торжественный
креп...
Никто под луною не вечен,
Таких не бывало и нет.
* * *
Знаешь, не надо грусти,
Грусть призывает тоску,
Будь, как зелёный кустик,
Кустик на этом мыску,
Нам отпускаются крохи,
Как тёплых дней для травы.
Травы под осень засохнут,
Ты много дольше живи.
* * *
Пока ещё я что-то значу
И для себя, и для земли,
И сумерки ещё вдали,
Вдали, но все-таки маячат.
А я пока ещё лопачу,
Не всё же быть мне на мели,
Ещё сумею отвалить,
Найти весомую удачу.
* * *
Все нелегко умирает,
Если не пуля в лоб.
Слышу я крики чаек:
Выстрелил хмурый жлоб.
А у жлоба мера -
Вымеренный удар, —
В силы свои он верит,
Как в неотъемлемый дар.
* * *
Уже никто нас не окликнет,
У каждого своя печаль.
А нам лишь Богу отвечать,
Да, Богу, не простой калитке.
Ещё кому-то далеко,
А кто-то скоро лопнет спицей…
Да, все идём мы вереницей
И исчезаем за лукой.
* * *
Утро снежные ткани развесило,
Радость зимняя потекла,
Только мне почему-то не весело,
Я всегда был сторонник тепла.
Летом злят комары и мухи,
Дождь занудливый не косой,
Но в прекрасном бываю духе,
Если солнце играет росой,
Если бабочки кружат и кружат,
Если лезет настойчиво хмель,
Если в жёлтой пыльце лужи
И гудит басовитый шмель,
Если много цветов на откосе,
Над полями полно синевы,
И берёз если льются косы
Аж до самой почти травы.
А когда будет жизнь спета
Срок приходит и кораблю...
Упокой меня, Господи летом,
Очень я наше лето люблю.
* * *
А я не понимаю скуку,
Мне времени недостаёт,
Оно — любимое моё —
Готовит с жизнью мне разлуку.
Увы, кончается дорога,
Негладкая, как серый шёлк...
Я бы из жизни не ушёл,
Таких как я, наверно, много.
* * *
Не держите пойманной птицы —
Не берите себе в вину,
Пусть на волю она возвратится,
Пусть вподлеска нырнёт волну.
Ну, зачем вам невольницы перья?
Оглушённой вами на треть...
Не держите любовь вашу первую
Если хочет она улететь.
* * *
На все обыденное плюнул,
Рюкзак к своей спине прижал,
Пошёл: авось найдётся юность,
Которую не удержал.
Она, конечно, вдаль умчалась,
Ей надоела серость-муть,
С лучами солнца повстречалась,
Попробую её вернуть.
Измерил многие просёлки,
Тропинки многие — пусты,
Кругом берёзы, сосны, ёлки
И узколистые кусты,
Луга, поляны и болота;
Вода ложбинами течёт.
То, что ищу — не видно что-то,
Хотя луч солнечный печёт.
И пигалицы крик истошный,
Её всегда несёт в испуг:
Мол, уходи, мол, здесь не прошен,
Мол, берег не тревожь и луг.
Устал, и на затею плюнул,
Назад, покуда не темно...
Никто не возвращался в юность,
Пока такого не дано.
|
