* * *
А что зовём мы пустотой —
Ничто иное — Бога тайна,
Воздвигнутая не случайно,
Стихий придавлено плитой.
Идём мы по дороге той,
Тревоги душат нас, метания
Насквозь пронзают расстояния
Рассудок наш почти слепой.
* * *
Горят и плавятся поленья,
И мечется огонь в печи.
Наш срок раздроблен на мгновения,
Набор секунд в груди стучит.
Зачем — пред смертью на колени?
Зачем стегать укором тло?
Горят и плавятся поленья,
И отдают своё тепло.
* * *
Зачем укорять? Для чего?
Друг друга мы разжигали.
Поленья костра пылали
Своё отдавая тепло.
Зачем укорять? Зачем?
Осталась зола сырая.
Лишь камни не прогорают,
Каменья тяжёлых стен.
* * *
Ничем я не лучше других,
Я тоже боюсь стужи,
Мне хлеб повседневный нужен.
Ничем я не лучше других.
Ничем я не лучше других.
Мне тоже нужны ласки,
А не побои и встряски.
Ничем я не лучше других.
Ничем я не лучше других,
Я тоже буду побитым,
Я тоже буду забытым.
Ничем я не лучше других.
* * *
С проклятием благодарение —
Этого не избежать.
Свет ярче — и гуще тени;
Тишь… На курок нажать?
Вчера боготворили,
Сегодня валяют в грязи.
Там, где вулкан лаву вылил —
Лёд толстым слоем лежит.
* * *
Мы с тобой на галере,
И весло лиша одно.
Каждый в лучшее верит
И не хочет на дно.
Мы к сидению прикованы,
Свист над нами бича.
А изменимся скоро ли?
Чайки мерзко кричат.
Мы — враги, хоть тела наши
Слиты в одно, —
Другом ласковым станешь ли
Если сердце на дно.
Мы с тобой гладиаторы,
Хоть в руке нет меча.
И плывём по экватором
Искры злобы меча.
* * *
Ты любишь — день,
я в тихий вечер
Люблю аллеи в темноте.
Опять костер искринки мечет;
Ты — пламя, я — искринки те.
Обоим нам мечтать о счастье,
Хотя деревья не в цвету.
Тебе дано судьбой — погаснуть,
А мне растаять на лету.
* * *
Больше к себе не впущу я,
Крепкий возьму замок,
И о тебе не спрошу я,
Знаешь ли, ни у кого.
И о хорошем не вспомню,
Вспомнить не захочу.
Хорошего было тонны,
Плохого — не меньше ничуть.
Отбросить — простая наука,
И результаты честны.
Зачем ты приходишь без стука
Сквозь стены в мои сны?
* * *
Кто мать сумел толкнуть рукою грубой,
Способен поступить так и с супругой.
Обидишь близкого, но стало разве легче?
А душу, это точно, покалечил.
* * *
Мне не убить собаку,
Птице крыло не свернуть.
Жестокий: твердишь, однако,
Холодный, как донная муть.
Я знаю, что стал грубее,
Нежности в сердце — хана.
Мягкость оставил на дне я,
Мне такова цена.
* * *
Смотрел на яростный закат,
За лесом солнце потерялось,
И только полоса осталась
У запада алеть в руках.
Как было огненно и броско,
Эффектно, ярко, наконец.
И только бледная полоска
Заката, где огня дворец.
* * *
Нас послали, и мы идём,
Даже если лежим зажмурясь.
Пролетают над нами пули.
Улетают за окоём.
Даже если столбом стоим,
Все равно мы идём упорно.
Вот такое оно порно,
Вот такой он — голый интим.
* * *
Окна, и лица из окон,
Серый взгляд, голубой.
Боже мой! Как одиноко;
Каждый занят собой.
Тел шевелятся груды —
Серый асфальт дробят.
«Люди! Вы слышите, люди!»
Слышат — только себя.
* * *
Твердят: «Хватай, пока другой не уволок,
Тащи к себе, в укромный уголок».
Хватают — на сто жизней наберётся,
Но времени так мало остаётся.
* * *
Завидуй, сколько хочешь, хоть до смерти.
Завистников ужасно любят черти.
|
