* * *
Я видел разные края,
Я видел разные рассветы;
Да, жизнь наполнена моя,
Отчёты все сданы и сметы.
Пока Бог терпит – я живу,
Бумагу чистую мараю…
Что будет завтра – я не знаю,
Приму – что будет наяву.
* * *
Речка, реченька, река,
Ты стираешь облака,
Загнала в залив бревешки,
Держишь солнце на ладошке,
И целуешь жеребенка,
Как любимого ребенка.
* * *
«Чок-чок-чок, — долдонит славка. —
Чок-чок-чок — ну как дела?»
Мелкой сеткой птичья травка
У тропинки залегла.
Я иду, куда — не знаю,
Не знакомы: поле, лес.
Хоть одна душа живая
Проявляет интерес.
* * *
Ты любишь камень
Потресканный, мудрый.
Он первым над морем
Встречает утро.
А я как голыш,
Что прибой обласкал:
Мне не забраться
На плечи скал.
И тина, увы,
Не пристанет ко мне,
И лунным бываю
Лишь при луне.
От холода буду
Холодным-холодным,
От солнца горячим,
Душою свободным.
Приемлю судьбу
Из штормов и покоя,
Из звуков нежнейших
И злобного воя.
* * *
Лет прошло уже немало
(Страшно скучные слова);
Это раньше расцветала
На полянах трын-трава.
Это раньше было лето,
А не жар да комары.
Много выпито и спето,
Сброшено телег с горы.
Смыты дождиком картинки,
Все не то — глянь хоть куда.
И скучают у тропинки
Молочай да лебеда.
* * *
Столько тропок в лес понатаскано,
Порассыпано, поразбросано;
Сколько травами их заласкано,
Позабыто да позаброшено.
А над лесом то тишь, то ветер,
То созвездия ночной порой.
Мы похожи на тропы эти.
Или вы не согласны со мной?
* * *
Крупные хлопья снега,
Не шелохнется лес,
Давно на поляне белой
След одинокий исчез.
Ели свое не упустят —
Случай удобный такой,
Они же не худенький кустик
Над занесенной рекой;
На них уже белые шубы,
Белые, как зима,
Они с этим делом не шутят —
Берут и без слов: «Хочешь? На...»
Сквозь редкие прутики ивы
Мимо снежинок рой.
Кому-то - шутя прибудет,
Кому-то — не жди, не стой.
АФИША
Она пестреет на заборе,
Верней — остаток от нее,
Листвой пожухлой ветер сорит,
Вонзает холод острие.
Мечтой в тот день переносилась,
Когда свой начинала путь,
Когда цветною появилась —
Пред собой собрав толпу.
Толпа от каждой буквы млела,
Неслись восторги и хвала.
Афиша выспренно пестрела,
Афиша счастлива была.
Дни нашей жизни — капли с крыши,
Проходит всякой моды власть...
И рвется бедная афиша
Прохожим под ноги упасть.
А ТЫ БЫ СМОГ?
Клубясь, надвинулась, явилась,
Собой все небо заняла,
Всем грузным телом навалилась
И пляску пыли завела.
Ударил дождь сплеча, наотмашь;
И сразу — лужи, пузыри.
С дождем и град вонзился — вот вам! —
Набедокурил, натворил.
Прошло, и в туче есть оконца,
Средь мятых словно одеял.
И протянуло лучик солнце,
И он улыбкой засиял.
Как мог в такой бурде рожденный
Он злость-обиду не взрастить?
А ты бы мог непринужденно,
Как лучик туче все простить?
* * *
В библии еще из храма
Гнали этот «вид» взашей.
Ох, родимая ты мама!
Не люблю я торгашей?
Этот век во всю торгующий —
К тем — лицом, а к тем — спиной,
У штурвала - в уши дующий,
Беспокойный, деловой.
Чтобы быть удачной повестью,
А не ползать-бедовать,
Писаниной или совестью
Обязали торговать.
|
