Слушая или читая эту притчу, в которой рассказывается о званых на большой ужин, но под разными предлогами отказавшихся почтить виновника торжества, приходят на ум невеселые мысли. Да, да, на примерах купившего землю, купившего пять пар волов и женившегося, Господь Иисус показывает нам, как мы на самом деле несвободны и достойны сожаления. Именно наша связанность жизненными, бытовыми, профессиональными или же родственными и межличностными отношениями не позволяют нам полной грудью вдохнуть свежего воздуха свободы, стать независимыми от общественного оценочного мнения.
Наша несвобода является следствием того, что мы всегда что- то и кого- то носим. Мы носим вещи, которые нам не нравятся, но они в моде, а потому нам приходится мириться с этим. Мы носим часы, которые тихо и неторопливо отсчитывают время, наше время. Мы являемся носителями ненужных и не применимых на практике жизни идей. Мы вынашиваем грандиозные планы спасения окружающих и собственного материального или же духовного благополучия, мы много еще чего носим из того, что нам неприятно и мешает жить согласно Евангелию. Мы слабо и робко оправдываемся, что поступаем по совести, но наша совесть бывает немощна, искалечена, и эти ее немощи мы тоже носим или же, точнее, сносим, как сносим диктат воли наших правителей и судей, критиков и обидчиков. Кроме того, мы носим на руках наших любимых- жен, детей, внуков, а позже старых больных родителей, которых на своих же руках мы понесем в последний путь- к месту захоронения.
Мнение человеческое для нас значит так много, что нескольких жизней не хватит, чтобы всем понравиться и на всех произвести благое впечатление. Вспоминаются слова одной подвижницы, которая говорила, что, если бы ей нужно было угодить всем людям, ей пришлось бы стоять в дверях и просить у всех прощения на протяжении всей жизни. Жить с постоянной оглядкой на окружающих людей- есть добровольное и ничем, никем не оправданное рабство. Такое настроение чуждо духу Евангелия, достаточно вспомнить жизненный путь Иисуса и то, как Он дорожил свободой и правдой.
Что скажут родители, о чем подумают дети, о чем будут судачить соседи, ах, не осудили бы люди, не произвести бы плохого впечатления на приемную комиссию, только бы родственники не обиделись, только бы одноклассники не посмеялись- в наших головах постоянно крутится комбинация подобных мыслей и переживаний. В такие моменты мы редко вспоминаем об исполнении Заповедей Божиих, редко читаем Слово Божие, редко и рассеянно молимся. Пример двенадцатилетнего Иисуса неубедителен для нас, слова Мессии об истинных родственниках: «Мать Моя и братья Мои- это слушающие слово Божие и исполняющие его» (Лк 8:21) неприемлемы для нас, слова Господа: «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего, и матери, и жены, и детей, и братьев, и сестер, а притом и саму жизнь свою, тот не может быть Моим учеником» (Лк 14:26)- звучат едва ли не кощунственно.
Вот и получается, как в той притче, что нам дороже свидетельство человеческое, нежели свидетельство Сына Божия и мы не можем даже помыслить подобное: «Вот, мы оставили все и последовали за тобой; что же будет нам?» (Мф 20:27)
Я расскажу вам об одном случае из моей пастырской практики. У одной моей прихожанки, живущей через дорогу от храма, муж стал часто болеть. При всем этом он был этакий крепыш и свято следовал совету своего лечащего врача: ежедневные пешие прогулки по десять километров, в любую погоду и при любых обстоятельствах. Даже когда его самочувствие ухудшилось, этот человек нисколько не отступал от своего режима прогулок. Супруга как- то попросила меня причастить его св. Таин, а я, вспомнив о том, что больной как бы не совсем такой, которого нужно посещать на дому, к тому же живет через дорогу от храма, назначил ему встречу в храме, что- то отменив, что- то отодвинув в своем ежедневнике. К моему удивлению, он не пришел к назначенному времени, то есть он не пришел вообще. Его старушка- жена объяснила причину этого: дорога в храм проходит мимо маленького рынка, где продают изделия своих огородов соседки, поэтому ее мужу стыдно проходить мимо, направляясь в храм, привлекая их внимание и вызывая кривотолки. «Что они все подумают, что скажут?,- говорил он,- пусть священник сам придет к нам». Меня его ответ не убедил и я просил передать мужчине, что этот, такой небольшой, хоть и непростой, возможно, путь- его крестный путь, который есть у каждого человека и был, как известно, и у Самого Господа, а, поэтому, я не имею права лишать человека его частного крестного пути, даже более того, сам человек не вправе отказываться от него. Но этот человек был несвободен, он болезненно воспринимал мнение соседей и постыдился прийти, несмотря на предупреждение Христа: «Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде этом прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда придет в славе Отца со святыми ангелами». (Мк 8:38) Через несколько дней мужчина умер внезапно от кровоизлияния в мозг- совсем иной болезни, чем та, с которой он боролся с помощью своих десятикилометровых пробежек.
На общем фоне всех персонажей евангельской притчи о званых и избранных, наиболее конкурентоспособными, я бы сказал, оказались все эти нищие, увечные, хромые и слепые, которых господин позвал взамен отсутствующих приглашенных. Они, связанные многочисленными недугами, явно несвободные от насмешек и унижений, охотно заняли места за столом радушного хозяина. Болезнь, недуг не сломили в них человеческое достоинство и они с радостью воспользовались возможностью почувствовать себя полноценными членами общества, в отличие от своих, обремененных многими обязанностями и условностями, соплеменников.
Сам хозяин пира, казалось бы, должен был почувствовать себя униженным, обойденным, но этого не произошло, учитывая его дальнейшие действия. Неудивительно, что этот пир- прообраз того Небесного Пира, на котором «… никто из тех званых не вкусит Моего ужина, ибо много званых, но мало избранных». Да и сам Хозяин, мы видим, абсолютно свободен в выборе званых и избранных, мало печалясь о том, какая Ему нанесена обида теми, кто проигнорировал Его приглашение. Возлюбленные мои, наш Отец воистину свободен и эта Его свобода совершенна.
А мы несовершенны и несвободны. Мы всегда, с оглядкой на окружающих, стыдимся приходить ко Господу вовремя и всегда находим оправдания: то далеко храм, то нам некогда, то у нас намечена деловая поездка, то мы выбрались отдохнуть на море, то свадьба, то похороны… Когда мы устаем лгать себе и оправдываться, мы находим виноватых- корыстных и жадных, к тому же неотесанных, невоспитанных и грубых проповедников, пастырей, и архиереев, которые самим фактом своего существования заслоняют нам вход в Царство Божие и оскверняют наши чистые намерения и желания встретить у входа в Царство достойного нас Привратника- Сына Божия, на меньшую же честь размениваться мы не хотим и не будем. Что же тогда мы- умнейшие, талантливейшие, образованнейшие и честнейшие представители человечества удивляемся, когда нас предваряют и опережают в Царстве более свободные мытари и грешники, мужланы и тупицы, неучи и бездари? Мы несвободны, несвободны от себя и своего самомнения. Потому мы и ропщем, и ищем виноватых, и сетуем о вырождении идей и людей. Ведь ныть и жаловаться легче, чем бороться с собой. Но беда в том, что мы даже на себя самих смотрим глазами стороннего наблюдателя и ждем его одобрительных оценок, забывая о том, что единственным нашим Судьей будет Господь и единственным условием обретения свободы является освобождение свыше.
Если Сын освободит вас, то истинно свободны будете. (Ин 8:36)
Аминь.
Захар Зинзивер,
Германия
Божий я человек, православный. Откуда я- там меня уже нет, где я сейчас- все видят, где буду после- один Бог знает. e-mail автора:sinsiwer@rambler.ru
Прочитано 3621 раз. Голосов 1. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Разделяю Ваши мысли, Захар,и саболезную сам себе - и я похоже такой же занятОй...
Прости меня, Господи. Спасибо за напоминание, ведь время действительно бежит... Комментарий автора: Спасибо Вам. Проповедь, как Вы догадались, сегодняшняя. Разве что боль всегдашняя.