Еду я в Америку на зеленом венике.....

У моей дочери в американской школе был «день иммиграции». Это ролевая игра, с помощью которой они воссоздавали точную атмосферу так называемого Острова Эллис, куда в конце 19-го — начале 20-го приезжали люди, желающие жить в Америке (больше всего иммигрантов влилось в Америку в 1907). Там было что-то вроде таможенного поста, где американское правительство пыталось определить, подходишь ли ты Америке или нет.

Дети готовились к игре и изучали историю Эллис Айланда задолго до этого дня. В этот день они все надели национальные костюмы (каждый выбирал страну, откуда приехал кто-то из их предков). Мы, родители, изображали разных клерков в этой конторе. Кто-то был врачом, кто-то блюстителм порядка, кто-то продавал билеты на поезд, кто-то помогал заполнять анкеты. Я и еще три дамы — мы были иммиграционными инспекторами.

Перед началом игры родитилей собрали в комнате, где все должно было происходить, и стали инструктировать. Сначала иммигрантов ведут к врачам и подвергают осмотру, если человек болен, его могут отправить в больницу, если болезнь неизлечима — он должен вернуться домой. От простого врача кандидат в американцы мог попасть еще к специалисту, потом, если он получал добро, подходил к иммграционному инспектору. Если дети смогли убедить нас в том, что с ними все нормально, то мы отправляли их дальше. Но могли и завернуть: к врачу, к специалисту или сразу на депортацию. Нас предупреждали, чтобы мы не «заворачивали» детей больше четырех раз, потому как они могут совсем рассториться, испугаться и заплакать. У некоторых детей была оранжевая метка, таких мы вообще не заворачивали, потому что учителя знали, что именно эти дети могут заплакать и после первого раза. На настоящем Эллисе тоже вешали метки, только совсем другого рода, и никого не интересовало, заплачут иммигранты или нет.

Потом учительница заявила: они будут пытаться вас подкупить, особенно, те кто на депортации. Одна мама-инспектор сказала наполовину всерьез:

- Американские инспекторы на брали взяток, не лишайте меня моих иллюзий.
- О нет, - ответили ей более искушенные в этой теме мамаши, - брали.
Меня все это как-то насторожило:
- Так мы берем взятки или нет, я не поняла?
- Это на сто процентов твое дело, хочешь - бери, не хочешь — не бери, - ответили мне. А «Честный инспектор» (та что не хотела лишаться иллюзий) заявила самым серьезным голосом, но разумеется не без доли шутки:
- Если будешь брать, я на тебя донесу.
Я совсем не хотела, чтобы на меня доносили, и продолжала настаивать на необходимости организоции процесса.
- НУ так все же берем мы или нет?
Одна докторша заметила:
- Я лично буду брать.
- Хорошо, - сказала я, - тогда я буду отправлять детей к тебе, а ты будешь отдавать половину денег мне.
- Чего это? Это мои деньги, я их себе оставлю.
- Нет, - сказала я, - я русская и лучше вас знаю, как работает коррупционая схема. Я отправляю тебе, а ты со мной делишься, и еще надо делиться с начальником.
У «Честного инспектора» на лице отобразилось неподдельное страдание, но сказать она ничего не успела, потому что как раз в это время в комнату стали заходить дети.

Нам велели делать строгие лица и задавать много вопросов, чтобы дети прочувствовали, каково было тогда желающим переселиться в Америку. Мне лично детей было жалко, поэтому я всех более или менее пропускала. Может парочку без оранжевой метки отправила с доктору. И вообще я пыталсь учить их, что говорить дальше, ведь суть игры была в том, чтобы ни поняли, как все было на самом деле, то есть как имигрантов проверяли. Дети сами себе делали паспорта и игрушечные деньги (каждый должен был иметь не менее 20 баксов). У одного мальчика в паспорте написано было, что он живет в Риме. Я его спросила:
- А что ты делал дома? В школу ходил или помогал отцу в его бизнесе?
Мальчику рссказывали на уроках разные истории про детей, что мол в школу тогда далеко не все дети ходили. Ну он и говорит мне:
- Я помогал отцу на ферме коров пасти.
- Слушай, - говорю я ему, - Рим большой город, там нет ферм и коров. Может ты в другом месте жил?
Мальчик американский никаких других мест в Италии не знает, поэтому сказать ему нечего. Помямкался, ну я его к доктору отправила. И сказала при этом:
- ТЫ больше никому не говори, что работал на ферме. В Риме не бывает ферм.
- А что говорить? - доверительно так спросил меня ребенок.
Ну говори, что папа твой был пекарем, и ты помогал ему печь хлеб.
Вероятно он это доктору и сказал.

В этом время я стала замечать, что с депортационной скамьи дети исчезают, причем совсем непонятно было куда и почему исчезают. По замыслу игры пройти в Америку должны были все, но как-то уж очень быстро у них получалось. Я сразу заподозрила неладное. И тут мне как раз предоставился отличный случай показать «Честному инспектору» как работает коррупция.

Ко мне подошла девочка. Я задала пару вопросов и попросила доказать, что у нее есть деньги на первое время. Она выложила на стол нарисованную 10-долларовую купюру. У каждого ребенка дожно было быть 20.
- Так, у тебя что, только 10 долларов? - поинтересовалась я.
- У меня было 20, - честно рассказало дитя, - но потом мисс Окомото (это их учительница и начальник миграционной службы по совместительству на сегодняшний день) велела мне положить 10 долларов в паспорт и отдать ей. А потом их уже там не было.
- Инспектор Ройс, - обратилась я к «честной», - вот послушайте, какая история приключилась с этой девушкой.
Девочка с большим энтузиазмом повторила слово в слово свой рассказ.
- Вы что, обвиняете инспектора Окомото, что она у вас эти деньги украла? - сделала строгий голос «честная».
- Инспектор Окомото, - позвала я начальника, - помогите нам разобраться. Вот послушайте, что эта девушка имеет рассказать.

Мне было интересно, как она, начальница и взяточница, будет выворачиваться из ситуации, но инспектор Окомото на обратила на нас ни малейшего внимания, подошла к девочке, взяла у нее из рук какой-то пакет (со сменной обувью на самом деле) и сказала:
Давай это мне, и я тебя проведу.

Потом они обе направились в сторону натурализационного комитета, и через пару минут девочка заполняла натурализационную анкету.

У инспетора Окомото на каждом пальце был пластиковый перстень огромной величины из тех, что продаются пакетами в игрушечных магазинах, из одного кармана плаща торчал еврейский семисвечник, из других карманов и из-за пазухи лезли сникерсы, милки веи и пакеты с детскими завтраками. Я уже еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться, только уважение к «честному инспектору» сдерживало еще меня. Мы стали с ней разговаривать: что-то там про коррупцию, вот видишь - я говорю ей - как это все бывает, она качает головой и все пытется что-то сказать, что мол раньше этого было меньше, а теперь больше взяточничества в Америке. Вдруг я слышу как инспектор Окомото где-то позади меня, расхаживая вдоль очереди из еще «не прошедших в Америку» детей, приговаривает:
Вы в Америку приехали, у вас навреное много денег, ну или хоть что-то же у вас есть, еда или что вон там у вас....

Больше я этого выносить не могла и разразилась истерическим хохотом. Ситуация была настолько комичная, что даже «честный инспектор» прыснула. Не подумайте ничего такого, все эти люди и их дети добропрядочные американцы, никто из них никогда не брал и не давал взяток, но от этого мне было еще смешнее, честное слово. Дети сами ничего толком не поняли. Игра должны была быть как можно более реалистичной (все как на самом деле было), поэтому элемент коррупции и внесли в игру. Но ученики не вполне отличают, что там хорошо и что плохо, они просто делают ВСЕ ( по списку), что делали тогда иммигранты: имели паспорт и 25 долларов, отвечали на вопросы стандартно, проходили все необходимые бюрократические процедуры, подкупали чиновников.

Когда уже после игры учительница спрашивала их, каково это «быть иммигрантами на Эллис Айланде», дети говорили:
-Как-то страшно, никто тебе не улыбается (родители играли суровых чиновников).
-Не знаешь, пройдешь ты или нет.
-Боишься, что неправильно ответишь на вопросы.
И одна наивная детская душа прибавила:
-И еще мы не взяли достаточно денег на взятки.

Учитывая наличие в кармане инспектора Окомото семисвечника — хм, думаю, что некоторые дети хорошо подготовились. Семисвечник принадлежал сыну того самого «доктора», что не хотела делиться со мной взятками.

В общем давно я так не смеялась. Послед всего этого я все же решила обяъснить своей дочери, что коррупция — это плохо. Люди потому и рвутся в Америку, что здесь система честнее и коррупции меньше, чем, например, в России, так что на самом деле это вообще не смешно. Маша сказала: да я знаю, нам уже говорили.
А ты давала мисс Окомото взятку?
Не успела, она сама взяла. Я стояла в очереди в третий раз к инспектору, а она подошла и говорит: у тебя есть еда? - Я говорю: да есть. Тогда она взяла мой ланчбокс и провела меня дальше.

И Маша была рада, вероятно, что ей не пришлось стоять еще долго в этой очереди.

Кроме того «коррупция» помогала учителям управлять игрой, ограниченной, как вы понимаете, отведенным временем и пространством классной комнаты. Если мисс Окомото видела, что в натурализационном офисе никого нет, а к иммиграционным инспекторам стоят длинные очереди или на депортационной скамье уже яблоку негде упасть, она ловко расчищала территорию и подравнивала пропорции посредством облегчения багажа «приезжих» и совершенно незаконного перевода их дальше по инстанциям.

Детей довольно часто «отправляли», потому что многие из них совершенно не знали, как отвечать на некоторые вопросы. Например одна девочка, откдуа-то из Европы, не имела в Америке ни знакомых, ни родственников. В паспорте у нее было написано, что ей 9 лет, а портрет вызвал бы сомнение у любого инспектора, так как в реальной жизни она была в очках, а на паспорте нарисовала рожицу без очков. Недоумение инспектора по этому поводу она объяснила тем, что «фото» на паспорте было сделано очень давно, и она тогда еще очков не носила. А паспорта по идее выдавались людям перед отъездом. Так что тут явная неувязочка получалось. В итоге она пополнила скамью депортации. Когда Мисс Окомото спросила ее: «А ты почему здесь сидишь»? - она ответила: «Не знаю» (ни за что мол завернули меня) - причем совершенно искренне.

Время стало поджимать, а очереди к иммиграционным инспекторам все еще были довольно длинными — тут уж и другая учительница в черном плаще с государственным бейджиком пришла на помощь, и потому некоторые поздно зашедшие в класс дети без оранжевой метки так никогда и не увидели нашего офиса, а сразу были направлены заполнять анкеты по облегченной за «взятку» процедуре.

Так вот и работала эта система. Сидели десять (или двадцать или сто) чиновников и решали, подходит человек Америке или нет. А если у иммигранта уже была гарантированная работа ( то есть работодатель уже опрделил, что подходит), то такого депортировали, потому что он, гад, собирается занять место какого-то уже обамериканившегося товарища.

Что тут скажешь: чем больше чиновников, тем больше коррупция. «Честный инспектор» вообще-то является ведущей радиопрограммы и радиопроюсером на чикагском радио Муди. В следующий раз когда встречу ее, спрошу, рассказывала ли она об этой игре своим слушателям, и, если рассказывала, то какие выводы ее слушатели сделали.

Еду я в Америку на зеленом венике.....Публицистика

Еду я в Америку на зеленом венике.....
Публицистика