Глава 4
«Наше окружение влияет на нас, на наши мысли, желания, поступки, или мы влияем на наше окружение, на его мысли, желания, поступки»
Время, которое сейчас имеется, проходит под одним, можно так сказать, лозунгом: «познание Отца». Всяческие раздумья наполняют голову. Куча вопросов; «Если Бог наш Отец, мой Отец и Он Всемогущий, то почему я, мы, ты, как угодно, не живем в том, что нам полагается как детям такого Господина?» Ведь, глядя в мир, можно увидеть, что дети, любых родителей, живут точно так же, как и их родители. Потом, когда они станут взрослыми, они могут изменить, отказаться от образа жизни своих родителей, но пока они живут в отчем доме…
Можно, конечно, привести огромную массу учений по этому вопросу, но ни это сейчас надо. Хочется своими руками попробовать, пощупать, ощутить. Отец, Папа (ведь «Авва Отче» так переводится).
В связи с этим одна фраза не выходит из головы. Все евреи времен Иисуса говорили: - «Бог наш Отец, мы дети Авраама», но вот приходит Иисус и говорит –«Мой Отец – Бог».
«Бог наш Отец» или «Мой отец Бог». Знаки препинания каждый может ста-вить, как ему хочется. Фраза для размышлений.
Хочется зафиксировать некоторые события, которые происходят прямо сей-час в моей жизни. Однако, то, что происходит сейчас, имеет длинную предисторию. Если задуматься, вспомнить все, до мелочей, то окажется, все происходящее вытекает, как бы, одно за другим, по какой-то закономерности. Итак, некоторые связки.
В конце прошлого года мне довелось побывать на одной конференции в со-седней республике. Конференция проходила в небольшом городке, была организована местной церковью и предназначалась для молодежи. Я туда попал только потому, что был у них, у нашей молодежи, водителем автобуса. Я, как бы, был сторонним наблюдателем. Я не стану описывать все, что там происходило, но одно, что коснулось меня… Я расцениваю это как веху, знак на пути.
Я стоял в конце небольшого зала, где проходило собрание, в самом выходе в коридор, который уходил дальше в здание. Молодежь, наша и местная, собралась возле сцены, поднятые руки, плачь, кто-то на коленях, апогей молитвы. На сцене пастора, прославление. И вдруг слышу слова, которые говорит этот пастор: - «Послушай!» – через весь зал, он смотрит прямо на меня, указательный палец упирается в мою грудь – «Послушай! Возможно ты сейчас ничего не значишь, возможно, но я тебе говорю, пройдет полгода, может чуть больше, и ты увидишь разницу между служащим и не служащим».
В первый год, когда мы с Вией начали ходить в «Благую весть», я помню од-ну проповедь. Это было в среду на вечернем собрании. Проповедовал пастор Михаил. Он ходил перед первым рядом стульев, а мы сидели на третьем ряду, и я не могу с точностью сказать, о чем он говорил в тот раз, но вдруг я услышал: - «Послушай, что я тебе скажу!» – он смотрел прямо на меня, указательный палец упирался мне в грудь – «Послушай, что я тебе скажу! Иди на ячейку, вцепись в лидера и он тебя вытащит». Я так и сделал в то время. Когда я уже был сам лидером ячейки, я несколько раз спрашивал Михаила о той проповеди, и он совершенно искренне говорил, что не помнит за собою таких слов.
Я стоял, прислонившись к дверному косяку, и тот же самый взгляд упирался в меня. Его почти, что можно было пощупать, он пронизывал весь зал, как луч и упирался прямо в меня.
По возвращении в родную церковь мне было доверено вести курс по изуче-нию Библии, который мы закончили через полгода, в мае месяце. Мне казалось, что вот она и видна разница между теми и этими.
Буду стараться нанизывать события на нить повествования так, как мне кажется, они должны следовать.
Лет семь тому назад произошло еще одно знаменательное событие в моей жизни. Кому-то, может, покажется оно незначительным или неважным, но для меня это переломные моменты, и самое интересное, что, возможно, именно они откликаются сейчас.
Сейчас, по прошествии стольких лет, можно спокойно подойти к тем моментам, покрутить их так и этак, посмотреть на себя со стороны, можно анализировать и делать выводы, но тогда это была жизнь того момента, живая и в некоторых случаях болезненная. Чтобы как-то раскрыть смысл того, что мне хочется донести, придется, как говориться, опустится в глубь веков той жизни, которая была у меня тогда. Ведь любой человек соткан из привычек, желаний, стремлений и еще много чего такого, что заставляет его действовать, так или иначе.
Начало взрослой сознательной жизни, то есть, когда мне было лет около двадцати пяти, сопровождалось одной мечтой. Она была постоянной и очень желанной, с ней можно было спать ложиться и, откинувшись после обеда, в ней же предаться сладким грезам. Никогда эта мечта не оставляла надолго, она всплывала все время по поводу и без повода; мне хотелось иметь собственный автомобиль. Когда мы поженились с Вией, то первой большой покупкой была машина. Потом была целая эпопея с получением прав. Это было советское время, и права получить было не так-то просто. Я учился в автошколе за триста километров от моего дома. Моя жена посещала курсы вместо меня, мы с ней ходили на них через раз и еще много чего. Потом у меня была вторая машина, третья, начиналась перестройка, открылись кооперативы, и я на своей машине стал работать в «частном извозе», то есть в такси.
Все это описываю лишь для того, чтобы было более понятным, какое место в моей, да и не только в моей, а в нашей, семейной, жизни занимал автомобиль. Я на нем ездил, я его чинил, я в нем копался каждый день, это были советские машины, я его, автомобиль, лелеял и никогда и никому не давал им управлять. Это была моя собственность, дорогая собственность, в смысле стоимости, нужная собственность, даже, необходимая, ведь от этого зависела моя зарплата. У каждой машины я знал каждый звук, каждый треск, где нажать, где придержать, вот это легонько повернуть, а здесь надо чуть в сторону и надавить; и никогда бы и никому бы я не доверил управлять своей машиной. Такое предисловие поможет понять дальнейшее.
Мы уже покаялись, мы уже знали Бога, это мы так говорим обычно, хотя в действительности это не так, мы уже ходим в церковь, и вот я учусь в Библейской школе.
Перемена. Гул как на вокзале, все, разбившись на группки, обсуждают только что услышанное. Десять минут пролетают очень быстро. Звонок. Пора идти в зал, следующий урок. Мы подтягиваемся к входу в зал. По фойе, на встречу нам, шествует Яков Степаныч (это мы его так называли, Михальчук Я. С. огромной души человек, и я могу только сказать: - «Спасибо Тебе Господь, что мы имели возможность, в то время, быть рядом и учиться у таких людей». Яков Степаныч – это легенда, по крайней мере, для меня). Держит он курс прямо и движется ко мне, чуть за ним еще кто-то, мне незнакомый. Весь его вид, всегда, а не только в этот раз, излучает, если можно так сказать, приветливость. Подходит поближе и говорит: - «Славик – это он так меня называет, голос спокойный, ровный, добрый – тут у брата случилась неприятность. У него в машине кончился бензин. Надо отвезти его на бензоколонку за бензином, или дать ему машину, пусть сам съездит». Вот эта, последнее, выражение, было самым крепким. Для меня. Бросок – отвезти. Фойе быстро пустеет. Последние студенты, спеша, стремятся в зал. Отвезти. А урок? Что-то невероятное происходит со мною, рука сама достает из моего кармана, мои ключи, от моей машины, и протягивает их совершенно незнакомому человеку и губы в это время говорят: - «Ключи отдадите Якову Степанычу».
Конечно, это я сейчас нагоняю такой драматизм, но ведь это сущая, правда, и в тот момент, в то маленькое мгновение, мне некогда было рассуждать, действие вырвалось раньше мысли. Сейчас я понимаю многих людей в том, как труд-но сделать первый шаг. Если ты останавливаешься, обдумать сердечный порыв – ты проиграл. Разум не является здесь помощником. Я не могу сказать, что я сидел весь урок и переживал или мучился от содеянного. Нет. Там некогда было задумываться о чем-то другом, там надо было конспектировать то, что говорилось с кафедры. Операция прошла безболезненно. Бог, рукой Якова Степаныча, убрал серьезный запор из моего естества. Это одна бусинка на нити нашего рассказа.
Очень хочется уехать в сторону, потому что сейчас, когда пишу все это, столько всего вспоминается, столько всего хочется описать, но заставляю себя придерживаться того повествования, которое требуется сегодняшним рассказом.
Прошло еще немного времени, и в нашей жизни появился друг Серега. Друг, товарищ и брат. Друг – он тебя выслушает и поймет; товарищ – за тебя заступится; брат – один у нас Отец, и Кровь в нас одна. Это не высокопарные слова – это истина. Сам по себе Серега – это отдельная книга, про него можно писать отдельно. Я думаю, что про каждого, кого спас Иисус, про того, чьим Отцом стал Бог, и кто может назвать себя Христианином, про каждого можно написать книгу, с одним общим названием – «Посмотри, что Бог может сделать в жизни человека!».
Для разъяснения ситуации надо сказать, что с Сергеем мы вместе работали. Это такое, самое простое объяснение. Его знания, опыт и деньги, и мой автомобиль, в виде транспорта, и руки, в помощь. Там купил, сюда привез, этим про-дал. Такие коммивояжеры, небольшие коммерсанты. Но суть не в этом, это заставка. Заказы постепенно уменьшались, прибыль падала, данный бизнес приходил в упадок. И тут мне хозяин одной из фирм, которой мы поставляли товар, предлагает работать у него, и я перехожу на другую работу. На новом месте моей задачей было взять товар со склада в офисе и развести его по точкам в конце дня, потом к этому добавилось поездить с хозяином по его делам днем и привезти товар в офис, в общем, все на машине. Машина была от фирмы, и вот тут и возник вопрос. Получалась такая вещь. Я, на своей машине, еду до работы, пересаживаюсь на фирменную машину и еду с шефом работать. И шеф мне предлагает, зачем тебе так делать, бери фирменную машину и езди на ней. Сказано – сделано. Но теперь мой автомобиль стоит на приколе у меня во дворе без толку. Он стоит месяц, два, и мы уже начинаем подумывать, куда девать свою машину, потому что отношение на работе ко мне было такое хорошее, что ра-бочая машина была отдана в мое полное распоряжение. Я мог на ней ездить не только по рабочим дням, но и пользоваться ее, по своему усмотрению, и в выходные.
Честно говоря, мы начали подумывать о том, чтобы благословить нашей машиной одну семью. Это были отличные люди, прекрасная семья, можно сказать, что они мне были как мать с отцом. У них было шестеро детей, правда у старшего сына уже была машина, но он работал, и сам на ней ездил, и не всегда мог отвезти – привезти других. И тут их мама сдает на права, она может ездить, только одна загвоздка – нужна машина. Вот мы с Вией и подумывали о том, чтобы отдать им свой автомобиль. Один нюанс сдерживал нас, мы знали, что та мама мечтает о другой марке. У сына была БМВ, и мама говорила: - «Мне так нравиться БМВ, и у меня будет такая же машина». Эти люди, для нас, были высоки и ценны и мы, можно так сказать, стеснялись предложить им свой ОПЕЛЬ. И не из-за того, что они скажут: - «Фу». Нет, мы не хотели омрачать их радость, потому что свято верили – БМВ у них будет.
В разгар наших сомнений появился Сергей. Он в то время занимался мелким бизнесом, то есть, жить-то жил, но лишнего ничего нет. А его жена Анжела наконец-то забеременела. Здесь-то и возникала куча проблем у него. Бизнес в большом городе, живем в маленьком, на проверки к врачу Анжеле то же надо ездить сюда, а автобус она стала плохо переносить, вот такие вот дела. Одним словом, я достал ключи и документы, дал ему и сказал: - «Сергей, вот машина, езди сколько надо». Это еще одна бусинка на нити этого рассказа.
К этому можно добавить, что не все, в нашей семье, были согласны с такими действиями. Мы с Вией даже поругались на эту тему. Несильно, конечно, но все-таки. Она была не согласна с тем, что я сделал. Тогда она считала, что дать поездить – это одно, а отдать – это совсем другое дело. Как интересно устроено человеческое мышление. Мы с ней обсуждали вопрос о том, что можем отдать машину вот этим людям, и мы отдаем, но другому. И, кажется, ведь ты же готов отдать, какая тебе разница кому, ведь отдаешь вещь, но нет. Этому отдам, а этому нет.
Не отвлекаясь на рассуждения, последуем дальше, только факты. По прошествии некоторого времени шеф решил сменить машину на более новую. И вот здесь-то произошло то, что я связывал с отдачей своего авто. Дело было так. Купив новую машину (новую не в том смысле, что с магазина, а в том, что другая) он, начальник, предлагает мне такую схему. Честно говоря, я до сих пор затрудняюсь все это объяснить. Выглядело это так. Он мне говорит: - «Послушай Стас. Если тебе нравиться эта машина, то ты можешь ее купить. Я знаю, что денег у тебя на нее нет, но мы можем сделать как бы лизинг, то есть в рассрочку. Схема такая. Делим стоимость на три года. В месяц получается вот столько. Но так как ты не можешь мне отдавать такую сумму, это много для тебя, то я буду высчитывать у тебя с зарплаты только половину. Машина становиться твоей. Но мне бы хотелось, чтобы ты на, теперь, своей машине, работал на меня и за то, что ты, на своей машине работаешь у меня, я тебе буду доплачивать к зарплате и давать деньги на бензин, чтобы меня и мой товар возить». Другими сло-вами, я получил прибавку к зарплате, машину и оплаченный бензин, которого хватало и мне. Каждый понедельник мы вместе с ним подъезжали к заправке, и он лично заправлял машину на им установленную сумму. Честно говоря, я считал, что «посеяв» одну машину я получил, от Бога, другую.
Сейчас я работаю в автосервисе. И вот, как-то, приезжает Сергей чинить свое авто. Ремонт займет время, а у него дела, надо куда-то съездить. «Славик, можно на твоей съездить?» «Да на, бери». Приезжает через некоторое время. «Славик, машину тебе надо менять». Чего это вдруг? Меня совершенно устраивает мой теперешний автомобиль. Отмахиваюсь, как от мухи. Если бы не Серега, я бы ответил. Есть люди, которые спросят тебя: - «Как, вы еще живете в этой квартире? А, вы все еще на той же машине ездите?» Обычно мне хочется таким сказать: - «Денег дай, буду жить по-другому». Но, обычно у них денег нет, и ничего они не дадут. Но Сергей друг, а друзей можно не слушать. Через какую неделю ситуация повторяется. Я так подробно описываю только лишь для того, чтобы было видно вот это движение. Что у меня не было такого побуждения менять машину. То есть, как автомобилист со стажем, могу сказать, что каждый хозяин машины говорит о новой, через некоторое время. Но это все такие разговоры, которые заканчиваются выводом, что моя «тачка», все-таки, еще хороша, и менять ее на неизвестно что не стоит.
Сергей, сняв для своей фирмы новое место недалеко от нас, стал чаще наведываться. Кофе попить, пообедать в соседним кафе, просто поговорить. И вот в очередной раз: - «Надо тебе новую, хорошую машину, - и добавляет вдруг, – будешь покупать, скажи, я добавлю». Никто его за язык не тянул, и вообще, я от него отмахивался. События разворачиваются быстро. Один из клиентов приходит с предложением: его машина ему надоела, и он ее продает по дешовке. В автосервисах это не редкость. Предлагаю одному, другому, никому не надо. Никто не хочет взять нормальную машину по сходной цене. Говорю Сергею, мол, есть машина, может кому надо. Даже просто как бизнес, можно сейчас купить дешево и потом перепродать.
Можно, конечно, долго расписывать все разговоры и так далее, но финал уже ясен: Сергей купил эту машину для меня. Вернее сказать, дал деньги, чтобы я купил ее для себя. При этом он выразился так: - «Можешь считать, что в свое время дал мне машину на сохранение и вот я ее сохранил». Это он сказал шутя. Но не шутя это - «Пускайте хлеб свой по водам, чтобы по прошествии дней получить его назад».
Говоря на нашем, христианском, языке, меня благословили машиной. Нас и раньше благословляли вещами, но здесь что-то другое. Отдать свой старый костюм, даже если он малоношеный и очень хороший, отдать его «брату», это чуть-чуть не то против того, когда он, «брат», заведет тебя в магазин, и, показав костюм, скажет о том, как он ему нравиться. Вещь, которая висит в моем шкафу, уже не имеет денежного эквивалента, но «бумажки», лежащие в моем кошельке, вот это эквивалент.
Первый раз в моей жизни в отношении такой большой и дорогой вещи мне сказали: - «Нравиться? На, иди и купи». Я знаю, Бог располагает сердца, и Отец имеет попечение о детях. Для меня это новое познание Отца.
|
