Писатель

Холодно, как же холодно….
Двухэтажный дом, затерянный среди соседей, в последнее время прогревался все хуже. Камин не справлялся с возложенными на него обязанностями, и грел только тогда, когда хозяин сидел с ним совсем рядом. Сквозняки предательски указывали на то, что время идет и дом стареет, как старится и тот, кто когда-то давным-давно собственными руками строил этот дом. Ныне ветру стало все легче пробираться внутрь.
Тяжело передвигая ноги, писатель двигался туда, где был источник его сил, он шел к письменному столу. Путь по лестнице становился с каждым днем все более сложным. Даже вниз стало спускаться нелегко. В нишах стены стояли книги. Его книги.
Здесь собрано все, что ему удалось написать за долгие годы. Вот эти – самые старые и самые потрепанные экземпляры – их начала собирать его первая жена. Сам он, радуясь первым публикациям, не очень заботился о том, чтобы оставить себе книгу. Точнее, оставил одну, но потом не выдержал, дал почитать кому-то, так книга и ушла. А жена, она обошла всех его знакомых и выманила у кого-то один экземпляр и больше уже никому его не отдавала. Если и читать, то у них дома. Потом она нашла другие две книги, а дальше с каждой публикации оставляла себе по одной.
Писатель вначале стеснялся этих книг, ему казалось, что есть в этом что-то неловкое, но потом, в течение многих лет, когда его никто не видел, открывал эти книги и читал, внутренне удивляясь, неужели это именно он написал?
Лестница вела вниз.
Здесь порядок на полках заканчивается. Он развелся с женой. Книги складывались беспорядочно, обложки у них были уже более дорогие, а внутри даже появились иллюстрации.
Старик очень скучал по первой жене, жалея, что все так произошло, что дочка с внуками теперь слишком далека, да и нет у нее желания общаться с папой.
Два года назад он нашел в себе силы, и съездил-таки на могилку своей первой любви. Вначале долго не мог найти нужную ему оградку, а потом… потом долго не мог уйти. Фото на памятнике смотрело на него, и как-то необычно было встречаться с ним взглядом. Первая жена была очень веселая, поэтому даже на официальных фотографиях в уголках ее глаз проскакивала озорная улыбка. И вот это, теперь уже вечно молодое радостное лицо, смотрит на него посреди места, где поселилась печаль.
После той поездки писатель стал тяжело спать. Сны почему-то были тяжелыми, мрачными.
Впрочем, под прошлый Новый Год, когда он в совершенном одиночестве заснул у камина, быть может, под влиянием теплого огня, старику приснилась первая жена. Они гуляли по солнечному лугу, а высоко в небе пел жаворонок. Сон запомнился очень хорошо, ощущался даже запах цветов, теплый ветер, и трава, которая ласковым морем разливалась вокруг. Но невнятное чувство тревоги прорвалось и в сон, – они так и не смогли разглядеть жаворонка в небе, слышали его, а увидеть не получалось. Наверное, взлетел слишком высоко.
Второй и третий брак почти никогда не вспоминался. Писателю они ничего не дали, только отобрали. Второй брак забрал здоровье, - бесконечные пьянки, шальные деньги, гонорары, все скрутилось в один клубок, который привел к потере многих друзей, и к приобретению рака легких. Только чудо спасло его тогда.
С источником этого чуда – врачом онкологического центра у него и начался новый роман, который продлился недолго, но унес из его жизни городскую квартиру и остатки веры в человека.
Теперь писатель остался совершенно один. Его книги сегодня никому не нужны, издатели отвернулись от него один за другим. Говорят, "не то".
Как можно писать не то?
Спустившись в холл, стареющий человек подошел к столу, на котором скопились сотни листов его новой книги. Писатель понимал, что в ней, как и в последних его вещах, если быть честным, нет ничего. Те эмоции, ту страсть, то желание жизни, за которые его так полюбили вначале, были растеряны где-то там, в закоулках его существования. Исчез талант, исчез божий дар, его звезда зашла, оставив только привычку каждый день садиться за стол и писать.
Старое кресло скрипнуло под писателем, стертая ручка ждала встречи с листом, белый лист жаждал встречи с ручкой.
Писатель устало откинулся на спинку. За окном заканчивалась осень. Листья все реже срывались с ветвей, ветер все сильнее трепал голые ветви когда-то рыжих кленов. Дуб, стоявший рядом с дачным забором, единственный, кто пока сохранил почти все свои листья.
Старик не хотел смотреть на стол, он хотел смотреть туда, за окно.
Серое осеннее небо нависало над лесом, прощаясь с ним последними дождями. Уже совсем скоро капли уступят землю снежинкам, которые прикроют то, что не успела прикрыть осенняя листва.
Жизнь, кажется, подходит к концу. Все труднее сохранять свои листья, и становишься все меньше похожим на мощный дуб, и все более на дряхлый клен. Жизнь, которая казалась чем-то большим и долгим, неожиданно превратилась в один невероятно краткий миг.
Как же тяжело держаться на ветру! Его порывы, на которые раньше не обратил бы и внимания, треплют все сильнее и сильнее, унося к земле былых товарищей. Связь с корнями, которая пока еще есть, становится все более зыбкой.
Ветер, оставь меня в покое! Мне рано уходить! Я хочу увидеть снег, покрывший поля, леса одетые в иней. Ветер, я не успел со всеми попрощаться! Пожалуйста, дай еще немного времени! Мне важно побывать там, куда я все жизнь мечтал попасть, я хочу увидеть внучку, я никогда ее не видел. Ветер, мне рано уходить! Я хочу дождаться весны, мне необходимо услышать журчание первого ручья, мне надо слышать пение вернувшихся с юга птиц! Ветер, не уноси меня, оставь меня в покое! Мне страшно, ветер… мне очень страшно….
Кленовый лист сорвался с ветви и устремился вниз.
Холодно, как же холодно….
Сегодня ручка так и осталась нетронутой.

28.12.01

ПисательПроза

Писатель
Проза