16.45
Прохожие с удивлением наблюдали, как хорошо одетая молодая женщина, бежит сломя голову, перескакивая через ступеньку, вверх по лестнице босяком. Она с разбегу врезалась в толпу зевак столпившихся на набережной. Те, толкаясь, наступая друг другу на ноги, пытались разглядеть какую-то диковинку. Толпа, жаждущая зрелища изголодалась и хотела хлеба. Их всех мучила жажда. Сюда на набережную стягивались изголодавшиеся, всех рангов и сословий те, что услышали, о том, что забил фонтан живой воды. Те, кто будут пить из него, не будут жаждать больше никогда.
«Жив! Жив! Жив!» - пело ее измученное, но ожившее сердце. Больше всего на свете Ане хотелось пронестись, словно вихрь сквозь эту толпу и прильнуть к любимому, что бы больше никогда его не отпускать!
17.30
Трое музыкантов на импровизированной сцене играли музыку небес. Аня простояла в оцепенении почти час, а может и целую вечность. Только когда толпа стала расходиться, а музыканты стали складывать аппаратуру и инструменты, она робко, словно маленькая девочка подошла к подмосткам.
Додик был таким красивым, что Аня на миг усомнилась. Он ли это? Это был он, сердце не обманешь.
- Здравствуй, любимый! - ее щеки пылали.
Додик вздрогнул, словно ему выстрелили в спину:
- Аня? – спрыгнув с подмостков, он летел просто в ее объятия, но кто-то невидимый преградил путь и он стал, как вкопанный. – Ты..Ты здесь давно?
- Не помню, - страшнее минуты еще не было у Ани в жизни. Вот он, тот о ком она выплакала столько слез! Он, тот о ком мечтала все эти бесконечные четыре года! Он, тот, к которому неслась на крыльях любви, а теперь даже не может к нему прикоснуться, словно между ними стала какая-то невидимая стена. – Я рада, что ты жив. Как ты? Где ты?
Додик от волнения не мог связать двух слов:
- Анечка, я приехал сюда за тобой. Я хочу тебе рассказать…
- Ты счастлив?
- Да, Бог простил меня! Он и тебя, Анечка простит! Ты только…
- Додя, а что это за песня, которую ты пел?
- Это я для тебя пел! Я знал, что ты меня услышишь и придешь. Я был в ресторане. Саша сказал, что не знает, где ты. Тогда я решил петь! Я просил Бога, чтобы он привел тебя, где бы ты ни была. Я тебе должен сказать…
- Он привел. Спасибо. Я сегодня целый день сама не своя. Со мной что-то происходит. Ну, как в детстве, понимаешь?
- Это Бог прикасается к тебе! Я так ждал этой встречи и боялся. Я все эти четыре года готовился. Мне казалось, что если я тебе увижу, то сразу все тебе расскажу, а вот теперь, я боюсь.
- Не бойся, только верь! Помнишь?
- Я все помню.
- Я верила, что ты жив. Одни говорили, что ты умер. Другие, что стал инвалидом, третьи, что уехал за границу. Где ты Додя?
- От части они все были правы. Я действительно умер. Прежний Додик умер, теперь я совсем другой. Я - новый, понимаешь? Я пол года провел в инвалидном кресле. Лена увезла меня к своим родителям в столицу. Они за меня молились, и вот Бог меня исцелил. Он сказал мне, что я должен тебя найти. Ты мне веришь?
- Верю. Любовь всему верит.
- Теперь я действительно живу за границей. За границей этого страшного мира в светлом и чудесном. Я хочу и тебя туда с собой забрать… Аня, тебе необходимо эмигрировать из этого страшного мира…- Додик от волнения измял свою кепку, так что чуть не поломал козырек.
- Я уже эмигрировала только не туда, а обратно. Я заблудилась, Додя и не найду дороги обратно.
- Как же ты так живешь?
Аня горько пожала плечами:
- Живу.
- Где?
- В этом мире.
- Аня, я все знаю. Это ты из-за меня? Скажи, ты смогла меня простить?
- За что? Я благодарна тебе.
- Благодарна? За то, что я искалечил тебе жизнь и сбежал, как последний трус?
Аня наконец-то решилась взглянуть Додику в глаза:
- За то, что ты подарил мне любовь.
- Анечка, я не хотел! Господи, что я несу!?- Додик ударил себя по губам. - Я хотел и хочу до сих пор! Я люблю тебя и не о чем не сожалею! Только о том жалею, что не смог сделать тебя счастливой! Я не послушался тебя и решил взять удар на себя. Я пошел просить Сашу отпустить тебя. Я готов был ему отработать все. Он избил меня и уколол.
- Он же предложил тебе торговать героином!?
- Каким героином? Он меня вмазал какой-то третьесортной дрянью, от которой я чуть не умер!
- Значит, он меня обманул? Он мне сказал, что дал тебе героин, для сбыта, а ты не удержался и вмазался. Мол, всю партию ты таскал при себе и он лишился денег, и что я должна ему теперь отработать… Я его убью!
- Ань, прости его! Он же несчастный человек, он сам не ведает, что творит! Любящим Господа, все содействует ко благу. Если бы все это не произошло, я бы так и погиб и тебя бы с собой утащил бы. Я долго не мог его простить. Да, по-человечески это и невозможно! Только Отец может исцелить эту рану.
Когда Лена меня увезла, я думал что все со временем пройдет. Время лечит. Из глаз долой из сердца вон. Как не старался - не мог тебя забыть. Ты снилась мне каждую ночь. Я жену, во сне, называл твоим именем. Я видел, как она страдает, и возненавидел за это себя. Даже вены себе вскрыть хотел, но взмолился и попросил забрать меня или освободить от этой муки.
Господь сказал, что уже простил и освободил меня, а теперь я сам должен порвать ту нить, что связывает меня с тобой. Господи, как это было больно! Но я смог. Пришла радость, уверенность и мир. Нет, я не перестал тебя любить. Я стал любить тебя еще сильнее, но уже совсем по-новому. Теперь ты мне, как друг, как сестра, понимаешь? Мы всегда будем с тобой вместе и никогда не расстанемся. Я все рассказал Лене, она сказала, чтобы я нашел тебя и привез. Первое время поживешь у нас. Мы тебе поможем, сделаем все возможное, что бы ты начала новую жизнь и стала на ноги.
Аня удивленно подняла брови:
- Она так тебе и сказала? Она сможет жить со мной под одной крышей после всего? Тогда она действительно самая странная женщина из всех кого я знаю!
- Да, Анечка, она самая лучшая, она станет самой твоей близкой подругой! У нас все получиться!
- Нет, Додик. Я так не смогу. Это для меня будет слишком больно. Я не смогу жить с тобой под одной крышей, но без тебя! Лучше нам больше никогда не встречаться. Это тебе сейчас кажется, что все так просто. Давай будем бежать от греха, я не хочу поломать твою жизнь еще раз.
Додику от бессилия хотелось схватить Аню за плечи и трусить, трусить пока до нее не дойдет. Но он несмел к ней прикоснуться:
- Аня, ты сможешь! У тебя все получиться! Я не могу тебя бросить здесь, на растерзание этому гаду!
- А говоришь, что простил,- печально улыбнулась Аня.
Додик стиснул зубы и отвернулся сторону, чтобы не расплакаться:
- Анечка, я уезжаю, сегодня вечером. Я буду ждать тебя возле поезда, - он быстро что-то написал на клочке бумаги, - вот адрес, если ты вдруг не придешь. Я знаю, ты все равно приедешь, когда придет время. Я буду тебя ждать! Мы с Леной будем тебя ждать!
- Додя, даже если мы и будем жить с тобой в одном городе, я буду молить Бога, что бы мы никогда больше с тобой не встретились.
- Это невозможно, Аня! Мы все равно встретимся с тобой на небесах.
- Ну, разве, что на небесах! Надеюсь, что там мне будет легче. Додик, я тебе обещаю, я обязательно начну новую жизнь, но не сейчас, еще не время.
- Анечка, ты только, дождись! Твой капитан уже плывет к тебе!
- Я дождусь. Обещаю. Прощай, любимый!
Ане так хотелось прикоснуться к нему в последний раз, но она не имела права на это. Она знала, что может погубить его. Они теперь жили в разных мирах. Их разделяла пропасть.
- Не прощай, а до свидания, Анечка! Я тебя всегда буду любить и буду за тебя молиться! Я тебя погубил, я тебя и вымолю! -
Додик вскинул гитару на плече и побежал.
«Куда же ты бежишь? Разве можно убежать от самого себя, глупец? Она - твоя судьба! Она - твоя жизнь! Обернись или ты никогда не сможешь себе этого простить!» - зловещий шепот перерастал в крик и если бы не другой голос в сердце, то Додик наверняка бы побежал в обратную сторону.
- Забывая заднее, простирайся вперед! Беги сын мой, беги!- услышал Додик голос в своем сердце.
- Господи, я больше не могу! Я ведь порвал эту нить, почему же так больно? - Додик остановился. Сердце готово было выпрыгнуть из груди – Господи, я умираю?
- Сын Мой, я не пошлю испытаний больше, чем ты сможешь вынести. Ты смог, ты разорвал до конца ту нить, что держала в рабстве и тебя и ее. Теперь вы свободны. Обернись.
Вдруг волна света и радости накрыла и растворила Додика в себе. Стало легко, сердце наполнил мир, который превыше всякого ума. Он повернулся. Аня уходила. Она тоже обернулась посмотреть, не обернулся ли он. И вдруг взметнулась, словно раненая птица и побежала обратно. Она не могла уйти навсегда, так и не прикоснувшись к любимому. Пока Аня бежала перед Додиком пронеслась вся их короткая совместная жизнь от первого мгновенья до последнего. Он опять услышал злорадный смех. Ему на миг показалось, что он падает на дно и умирает, но Додик знал, что верен Обещавший.
Когда Аня упала в его объятия, обливаясь слезами, Додик был уже свободен. Он обнял Аню крепко - крепко и поцеловал в заплаканные глаза. Он больше не боялся самого себя. Он погладил растрепанные прекрасные волосы и заглянул в полные бездонные отчаяния глаза.
- Никогда не забывай меня! А своего принца ты скоро встретишь, может быть, даже сегодня. Ты только узнай его, не пройди мимо! Слышишь? - он еще раз поцеловал Аню, в лоб и побежал - Я люблю тебя Аня!!! – отныне он мог кричать об этом всему миру, он был свободен словно птица в небесах. Ему больше не надо было убегать и прятаться от самого себя. Догнав своих изумленных товарищей, он еще раз обернулся и помахал Ане рукой. Любовь этой девочки вернула его к жизни. Он сделает все возможное и невозможное, чтобы спасти ее. Аня тоже помахала ему:
- И я люблю тебя, Додик! Я тебя никогда не увижу, я тебя никогда не забуду! - Аня побежала. Она убегала от самой себя.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Я все ещё помню Тебя... - Юрий Коротких Когда гости разошлись, и Наташа осталась с розами тет-а-тет она романтично вздохнула. Ну, надо же. Ей, Наташке Петровой и целых 19 роз… Он, наверное, сумасшедший, или сильно влюбленный. Она ещё раз посмотрела на визитку. «Я всё ещё помню Тебя …». Кто же это мог быть?
