Любил

* * *
Я много что любил на свете,
Перечислять — досуга нет, —
Вот этих ив густые сети,
Душистых трав цветущий плед;
Вот эту тропку полевую,
И поля каждый колосок,
И речку светлую, живую,
Чуть влажный берега песок.
Любил лугов ноябрьских выбель,
Любил сентябрьскую межу...
Я жизнь любил во всяком виде;
Там спросят — так я и скажу.

* * *
Вовсе ты не хозяин своей судьбы,
Потому не беснуйся и ей не груби.
Можешь ты оплевать ее, парень, сполна,
Только будет всегда непреклонна она.

СЛУЧАЙ В ДЕКАБРЕ

Зима. И ветер равнодушен —
Притих, ветвей не шелохнет,
И был несказанно воздушен
Их покоряющий полет.
Стоят красавцы молодые
Вдоль всей дороги — тополя,
От куржака листвы седые,
Слегка холодный тальк пыля.
Вот автокран за поворотом,
Стрела длиною с полверсты,
Дороги не хватило что-то,
И он пошел давить кусты,
Он тополей срубал верхушки,
И те звенели, как стекло,
Они стреляли, как хлопушки,
К земле их срубленных влекло.
Кран развернулся и вписался
В прямой фарватер полотна,
Но строй деревьев разорвался...
Душа кирпичная плотна —
Вину не чувствует водила —
Окурок дымный на губе.
Не только строй живой разбил он,
Он и проехал по тебе.

ЗОВ И ВЫСТРЕЛ

Лось шел на зов своей подруги
Через болото прямиком.
А дух багульника упругий
С рождения был ему знаком.
Красавец вышел на поляну,
Сюда-то и стремился он...
Ружейный выстрел громом грянул,
И мрак упал со всех сторон.
И тишина, лес словно вымер,
Стекает на брусничник кровь.
И это не последний выстрел,
И это не последний зов.
ли.

* * *
Жизнь не тихая речушка
Что укрыта от ветров...
Раскипелась заварушка,
Печка ломится от дров.
Доверял охотно сказкам,
Где жилья нет для жулья.
Не жалей меня напрасно:
Как-никак, а выжил я.
Сам стремился к неустройству,
Мысль паслась в такой дали...
Знаешь, не хотелось, просто,
Ползать пузом по мели.

У ПРУДА

Листья краснотала
Полдень золотит,
Птичий клин усталый
В край чужой летит.
Осень, снова — осень,
Холодна вода,
И пугает очень
Чернота пруда.
Эта жизнь крутая
У меня одна.
Разглядеть пытаюсь,
Но не вижу дна.

Радость в моем сердце
навечно не вьет гнездо,
Вечная грусть не селится,
Иначе и быть не должно.
Надежде я ставлю свечи,
Верю в небесный лик.
Кажется, всем обеспечен,
И ничего не достиг.

* * *
Можно быка называть коровой,
Но от него не возьмешь молока.
Можно реку называть морем,
Можно, но морем не станет река.
Можно обезьяну назвать белкой,
Все же подохнет в тайге она.
Можно черное назвать белым.
Можно, а сущность осталась черна.

* * *
Жалко птичку, жалко травку,
Жалко всякую козявку,
Жалко курочку, яичко,
Шерсть овечки в рукавичках,
Старичка и инвалида,
Госпожу да Бавари да,
Жалко куколку из теста...
Дальше жалости ни с места.
Проще плакать день и ночь,
Чем практически помочь.

* * *
Прежде сделать — оглядимся:
Все подальше от беды.
Мы и моря не боимся...
Если в море нет воды.

* * *
За мечтой гоняться
Надо отвыкать, —
Все-таки не двадцать —
Скоро тридцать пять.
Как так — без оглядки? -
Чтоб сломалась ось?
Думаешь не пяткой —
Головой, небось?
Тихая телега —
Для кого-то — нудь:
Можно всю жизнь бегать
В результате: нуль.
Вновь тебя куда-то
Гонит непокой...
До луны щербатой
Не достать рукой.

* * *
Упала, упала звезда, —
Упала с небес в болото;
Затхлая эта вода
Жабой ее слопала.
Не вычерпать жидкую грязь,
Не возродить пламя.
Кому и куда упасть —
Решается это не нами.

* * *
Залило поле ромашками лето,
Жалко топтать этот белый плес,
Вот уж и косы запели где-то
Про травостой, про обильный покос.
Счет, ну конечно, немалый оплачен:
В сене пожухлым ромашкам дремать.
Все это верно, а как иначе?
Что-то коровам надо жевать.

* * *
Цели. Цели. Цели.
Целое море целей.
Целое море целей.
Нет живущих бесцельно.
Может капля
Быть целью,
И океан — целью,
Может земля быть целью,
Может быть небо целью.
Цели. Цели. Цели —
Разума нашего цепи,
Сердца нашего цепи.
Нет живущих бесцельно.
Целое море целей.
Целое море целей.
По целям и людям цены.

* * *
Злые глаза ястреба —
Что-то узрел вдалеке...
Два ручейка катятся,
Но не к одной реке...
Брошенный в лужу грязную
Камень — ложится на дно...
С виду — два облака разные —
Небо у них одно...
Другой ветер к иве ластится,
Другая приходит тишь...
Лети в свою даль, ласточка,
Вернись, если вдруг загрустишь.

* * *
Серые тучи лохматые
Все голубое залапали,
Дождь просеивают через сито,
И дорога грязью покрыта.
Плачут ветки березы и стекла,
Газонов трава промокла.
Значит, есть от чего плакать.
Ветер, холод, дикая слякоть.
По углам все своим да по норам,
Только тени торчат под забором.
Еле тянутся стрелок обозы...
Тучи серые. Ветки березы.

* * *
Небесный свод туч стадо омрачит,
Как зверь гроза, грозя всем, прорычит.
Исчезнут грозы, тучи растворятся.
А звезды как лучились, так же и лучатся.

* * *
Шел по некошеному лугу,
Тоскливо в серости осенней.
По пояс шел сырой и думал:
«Как много пропадет сена».
Перед глазами: лето, речка,
И ты с другим в воде плескалась:
О! Сколько пропадало сердца!
О! Сколько солнца пропадало!
Уходит все, как дождь в овражек,
Тепло любой растопит иней...
Жизнь все же не одни пропажи,
Иначе стала бы пустыней.

* * *
От страшной боли каменеет дух,
И зрение теряется, и слух.
Дается смерть спасением от боли,
Как ни сказать: «Спасение поневоле».

* * *
Гляжу, и на сердце моем неуют:
«Ромашки-ромашки, и вас скосят, —
Коровы сопливые пережуют
И по дорогам потом распоносят...»
Так для чего же живет красота?
Да неужели для этого только?
Ведь не съедобна любовь и мечта!
Ведь не съедобны солнце и звезды!
В рот не полезет небес синева,
Даже в такой, где жуются вожжи.
И мудрецов несъедобны слова;
Многое что проглотить невозможно.

* * *
Громкого неба громаду
Мозгу не огранить...
Бьется волна, громыхает
О неприступный гранит:
Рушит она преграды
Тратя на это века...
Меня ограждает ограда -
Жизнь у меня коротка.

ЛюбилПоэзия

Любил
Поэзия