Две встречи

1. Таньчора
День прошел, вежливо извинившись перед теми на кого случайно наступил.
Дождь бил в разноцветные глаза большой лужи. Новый Арбат отражался в мокром асфальте,рассыпая огни.
Женщины под цветными зонтами шли, как стремительные яхты, оставляя за собою в воздухе волнующе маслянистый запах сладких духов от Герлен и Сальвадора Дали.
Германские каштаны и ели, на зеленом еще газоне, тянули к кромке тротуара . Деревья тоже тянулись вместе с ветром и дождем, но не как люди , а в небо.
Таньчора плыла в огнях и запахах вместе со всеми, и в своей потрепанной курточке и промокших ботиночках, она казалась сама себе утлой лодочкой, готовой пойти ко дну.
В карманах звенели последние десять рублей, хотелось есть и предложение в витрине Кафе Хаус: "Вы замерзли! Мы согреем Вас бокалом горячего грога всего за девяносто девять рублей ",- казалось издевательством.
У освещенного подъезда женской клиники стоял монах с деревянным ящиком на груди. Таньчора подошла к нему, опустив голову, бросила пять рублей в узкую прорезь.
И услышав, теплое: "Ангела Хранителя Вам", отошла.
Перед "Новоарбатским" она встряхнулась и выпрямилась. Стеклянные двери плавно разъехались, впустив ее в желтое тепло магазина.
Влажный блеск винного стекла оставил горькое послевкусие чужого праздника.
Таньчора подошла к стеллажам с хлебом.
Сняв перчатку, зажмурившись от запаха теплого хлеба, она протянула руку к пухлой булочке с изюмом за пять рублей и неожиданно поняла что кто-то взял ее за руку.
Перед ней стоял неритый мужчина, лет тридцати семи, в потертом кожаном пиджаке, рваных джинсах и в черных кроссовках. И это в ноябре месяце!
"Девушка сказал мужчина, "Можно я подарю Вам эту булочку".
"Ну, вот", подумала Таньчора, "я всегда нравилась бомжам "
- Да, нет, спасибо. А Вы не могли бы подарить мне речной трамвай.
- А зачем Вам речной трамвай?
- Жить на воде, плыть по воде, останавливаться в разных местах. Вода, небо, берега.
Он держал ее за руку и ей это было приятно.
Если закрыть глаза и не видеть, что кроссовки одеты на босу ногу, а под когда-то дорогим тонким коричневым пиджаком, нет даже рубашки, лицо давно не брито, а серые глаза похожи на глаза больной собаки, то так приятно чувствовать живое тепло его руки.
Мужчина отдернул руку и ей стало стыдно.
Наверное, у него есть деньги только булочку подарить, а может быть ему и переночевать негде. У меня то есть крыша над головой.
"Нет, речного трамвая у меня нет. Извините", сказал мужчина и отошел.
Таньчора взяла булочку и подошла к кассирше.
Девушка за кассой, пробив чек и получив последнюю монету в пять рублей, ехидно улыбнувшись, сообщила: "С семи до восьми утра в нашем магазине скидка семь процентов от цены покупки".
Встреча оставила неприятный осадок. Таньчора готова была догнать незнакомца и извиниться, но и это было бы гадко.
Сжимая в кармане куртки кошелек с единым билетом, Таньчора почувствовала, что кто-то тронул её за ремень сумки.
"Девушка, у Вас сумочка расстегнута. Вы не боитесь так ходить?"
Хорошо одетый молодой человек смотрел на нее, улыбаясь.
"Ну, вот, - подумала Таньчора,- что-то я пользуюсь сегодня у мужчин успехом"
-Да, нет, не боюсь, у меня все равно кроме единого ничего нет.
-У всех что-нибудь да есть. Душа, например. У Вас есть душа?
- Я крещеная.
-Девушка, а можно я Вас провожу. Вечер, поздно, вдруг кто-то пристанет, обидит.
-Да не стоит, я еду к заказчику, а потом домой.
- А я Вас подожду. Что-то мне говорит, что мы должны с Вами поговорить.
- Ну, хорошо, но только до заказчика.
- А чем Вы занимаетесь?
- Переводы юридических договоров для строительных фирм с английского языка.
- Это наверное очень трудно и интересно.
- Да, нет, мне больше нравиться стихи переводить. Только за стихи не платят, а за договоры платят.
- А прочтите мне что-нибудь из Ваших переводов стихов.
Пожалуйста, сказала она, Это из Карла Сэндберга, американского поэта.
Называется "Встреча".

"Кулак в скулу
или
протянутая ладонь,
Выбирай,
так или иначе
нашей встречи не миновать"

-Какие интересные стихи. В них нет рифмы.
-Да, это свободные стихи.
-Свободные, как Вы.
-Наверное.
-А как зовут такую свободную девушку?
-Таньчора.
-А я – Сергей. Вот мы и познакомились.
Он заглядывал Таньчоре в лицо, брал ее руку в свою.
Бронзовый Пушкин улыбался, кончиком грустного рта.
Квартира Заказчика была в самом начале Малой Дмитровки.
Сергей подождал ее у подъезда.
"Я покурю здесь, пока ты там разберешься".
А потом, когда она с деньгами, за сделанный перевод вернулась, предложил зайти перекусить в "Макдонольдс" на Пушкинской.
- Ты посиди на втором этаже, займи место, а я принесу нам поесть.
Она прождала его полтора час, а потом подумала, что он, наверное передумал ухаживать, разглядел и она ему не понравилась .
Это мне за грубость к тому мужчине в "Новоарбатском". Правду говорят, что посеешь, то и пожнешь.
Наверное, не в богатстве счастье.
Грустная она побрела домой.

2. Володя
Деньги шли к Володе легко. В двадцать четыре он уехал к отцу в Америку, а в двадцать пять в Штатах у него уже был свой Интернет –бизнес. В тридцать семь он вернулся в Россию. И именно здесь, раскинув паутину Рунета, организовав первую электронную биржу, Володя стал очень богатым человеком.
Журнал "Деньги" в списке самых богатых людей России поместил его между Черномырдиным и Абрамовичем.
В Америке он тосковал по России. Тосковал по ее вещественной грубости и нежности, по своему детству. По жестянкам банок с консервами, по картонным коробкам со спичками, по всему дизайнерски небезупречному шершавому и живому.
В Америке у женщин не было обветренных губ, их руки не покрывались цыпками и они не говорили "не надо", даже если им этого не хотелось.
Володя стал собирать все что напоминало ему о стране, которую он потерял.
Вернувшись через семь лет в Москву, он не узнал свой город.
Купив себе коммунальную квартиру на Старом Арбате, он разместил в ней свои пивные кружки, пачки советских сигарет и коллекцию "советского портвейна". Ему стало нравиться носить старую одежду и жить среди вещей своего детства.
Женщин новой России Володя тоже не узнал. Они казались ему хищными и пустыми. Им были нужны его деньги, а не он сам. Им были нужны деньги для того чтобы заполнить собственную пустоту вещами такими же пустыми и броскими, как они сами.
Ты оказывался один на один с пустотой, перекликающейся с пустотой, с абсолютным агрессивным вакуумом, засасывающим и неуютным. С ними было не о чем говорить. Они наступали на его вещи, образ жизни, на его ценности. С ними Володя стал бояться потерять себя.
Но сегодня на Новом Арбате Володя увидел совершенно особенную девушку. Она шла в своей старой курточке, стремительно и прямо. Шел редкий дождь. Женщины раскрыли зонты. И только она одна шла, подставив под дождь свое лицо и губы. Среди всех этих женщин, упакованных в блестящий и манящий панцирь пустоты, только она была живою и слабою. Каждая складка на ее серой курточке казалась Володе живой, каждая капля дождя на старой перчатке сверкала бриллиантом. Такая бы девушка никогда не сказала бы Володе "Да" сразу, и любила бы его за него самого, а не за его деньги.
Он припарковал свой оппель у тротуара и перехватил девушку в "Новоарбатском".
То что вблизи она оказалась совсем настоящей сделало его неуверенным и открытым.
Ее карие глаза, оливковая кожа, ее маленькая рука и хлюпающие черные ботинки, ее голос. Когда она заговорила с ним в каждой паузе была непропетая музыкальная фраза. Голос можно было бы пить, от его легкости он начал хмелеть.
Все в ней было так необычно - слишком широкие скулы, слишком живые глаза, запах чистоты и какой-то болотной травы.
Он взял ее за руку, рука была холодной и ему захотелось согреть ее.
Но когда она сказала про речной трамвай, ему показалось, что его узнали, потому что весь предыдущий день, он вел переговоры о покупке небольшой речной ракеты, перестроенной в плавучий дом. О чем вечером ехидно сообщили в теленовостях.
И хотя он отошел от нее, что-то заставило его поехать за ней на машине.
За его девушкой шли двое хорошо одетых парней.
Один из них артистично легко схватил ее сумочку за наплечный ремень, перерезал молнию, вытащил дешевый мобильник и перекинул его другому, нырнувшему в ближайший переулок.
А когда Володя увидел, что этот козел показывает его девушке на выпотрошенную сумку и качает головой, дескать, что же Вы так ходите с открытой сумочкой, Володе захотелось набить ему морду.
Позвонить начальнику охраны и дать задание навести справки о девушке и молодом человеке не составило труда.
Ее звали Таньчора, ей было двадцать девять лет, она жила одна, в маленькой комнатушке в коммунальной квартире на Якиманской набережной, которую осталась внаследство от бабушки. Последние полгода у нее никого не было. Жила она редкими переводами с английского языка. Заработки были крайне нерегулярны. Ни детей, ни мужа, ни любовника, ни денег, ни коммерческой жилки. "Жизнь, приближенная к нулю", - сказал начальник охраны, и Володя снова поймал себя на желании набить морду.
Информация о парне подоспела сразу. Сергей Александрович Валего - карманник, связан с похищением людей.
Выслеживает одиноких женщин, входит к ним в доверие, а потом потрошит, не брезгуя ничем. На его счету три похищения и убийство покрывшее фиктивное дарение квартиры.
С Сереженькой его охранники разобрались в туалете "Макдональдса" на Пушкинской.
Её мобильник ему принесли в девять вечера, а в десять часов он уже стоял у ее дома на Якиманке.
Она подошла к нему и сказала: "Это, Вы? Простите меня, я хотела извиниться перед Вами. Я Вас, наверное обидела. Но в жизни так бывает, ты обижаешь кого-нибудь и тут же обижают тебя. Вы простите меня, пожалуйста."
"А что", сказал Володя, "Если я прощу вас Ваша жизнь наладится?"
"Наверное, да"
"Тогда я тоже хотел бы попросить у Вас прощения за то, что подумал про Вас плохо и за то, что чутьне потерял Вас. "
Они стояли и смотрели друг на друга.
"Знаете, а это очень здорово, что Вы есть",- сказал Володя и достал из-за спины красную розу на длинном стебле.
"Если Вам негде переночевать, у меня есть раскладушка, я могу переночевать уподруги", - сказала Таньчора.
"Я хотел бы Вам кое-что показать".
-А куда нам нужно идти?
-Не бойтесь. Это здесь рядом. Мы только пройдем по набережной чуть вниз к Крымскому мосту.
Они остановились у самого спуска к реке.
Только теперь она заметила, что на нем легкая итальянская дубленка и сапоги. Его глаза блестели и он уже не казался заброшенным.
- Смотрите, сказал Володя и показал ей на воду – внизу по Москве-реке плыла украшенная, как рождественская елка огнями речная Ракета на борту которой она прочитала: "Таньчора".
- Что это? - спросила она.
- Это тебе, сказал Володя и крепко обнял её, повернув к себе. И никто не заметил, как осторожно он вложил в карман ее куртки старый мобильник.

Две встречиПроза

Две встречи
Проза