Фантастическая сказка (предпоследняя часть)

Глава 4

Главный врач центральной городской больницы Милоар ждал в своем кабинете медбрата. Тот почему-то задерживался в лаборатории. Наконец он постучался.
--Ты там спишь, что ли, Абу Римиано? Все анализы принес?
--Все. Вот 15 стопочек, по 8 анализов с каждого поступившего. Я задержался, чтобы сначала самому посмотреть, я ведь все-таки будущий доктор.
--И что скажешь, будущий доктор?
--Да боюсь говорить. Наверное, я ошибаюсь. Не может же быть, чтобы сразу 15 человек поступили с диагнозом НКИЧ.
--Чему удивляться-то в наше время? Не с луны же ты свалился, знаешь, как эта зараза распространяется. А мы все в той или иной мере этому способствуем. Ну, дай посмотрю. Увы, парень, ты не ошибся. Хорошим врачом будешь.
--Как же теперь родным сказать?
--Прямо. Я уже привык. Это для тебя еще шок. Приготовишь успокоительный раствор покрепче. Кстати, не исключено, что через пять-десять лет люди по сотне в день будут от этого умирать.
--Может, лекарство изобретут?
--Может быть. А пока изобретут, что скажешь людям? Чтоб сексом не занимались?
--Мы учили, что она передается также через кровь и слюну.
--Это реже. А чаще всего половым путем.
--А правильно нам говорили, что не было двух одинаковых случаев? У кого-то сердце парализовало, у кого-то наступало удушье, у кого-то разум разрушался? И нельзя предсказать, как человек умрет?
--Ну как сказать… . Анализы показывают одно и тоже. Вирус-то у всех одинаков. Он-то, к счастью, определяется. А вот течение разное, хотя у некоторых пациентов симптомы похожи. Потому-то и назвали ее НКИЧ—Неизвестно, Как И Что. И, как ты знаешь, исход один—смерть. Ладно, подклей анализы в карточки. Много там людей в коридоре?
--Да не меньше десяти.
--Пойду им сообщу. Ты пока санитарам скажи, чтобы не забывали одежду чаще стерилизовать. И сам делай все в перчатках, даже светоуколы. Из кабинета пока не выходи, как вернусь, будешь мне нужен. Подготовься, сейчас наверняка массовая истерика начнется.
Милоар набрал номер сестры-хозяйки.
--Ты обновила запас одноразовых перчаток, Гинче? Всем раздай сейчас. И не болтай там с Гиацивис. Пусть идет ко мне в кабинет, там Абу Римиано. Оба пусть ждут меня.
Несмотря на ситуацию, Абу Римиано улыбнулся. Юная медсестра Гиацивис ему очень нравилась, и он был рад каждой минуте, проведенной с ней. Но она не отвечала на его предложение познакомиться поближе.

Глава 5

Дослушав Жениара, Ариэла пожала плечами. Рассказанное им влекло ее и пугало одновременно. Начать жить по-другому, менять себя и многолетние привычки, взгляды, устои? Быть свободной от Ли Гиары и Рианы—это, конечно, прекрасно. Но и отказаться от защиты сильной колдуньи страшно. Да, Иисус сильнее их, но вдруг Его защита даст сбой? А как насчет секса? Привязываться к одному мужчине Ариэле не хотелось. Зачем жить под одной крышей, обременять себя обязанностями и ответственностью? Она нравится мужчинам, у нее есть несколько партнеров, они встречаются, когда захотят, в гостиницах. Новая встреча—когда обоим захочется. Если очень понравятся друг другу, поживут пару недель вместе, до первого конфликта. Потом разбегутся—навсегда или на время. Ведь почти все ЗАГСы исчезли где-то в 25-м веке, сохранившись только в христианских кварталах и еще по одному-два в городе, на случай, если кому-то далеко уезжать или брак нужно зарегистрировать для работы. Для регистрации разводов, рождения или смерти вполне хватало этих одного-двух. Отказ от «свободной любви» был для Ариэлы самым неприемлемым моментом.
Задав Жениару несколько вопросов, Ариэла обещала подумать. Затем оба обменялись координатами. Выяснилось, что Жениар—менеджер по экскурсиям в загородном заповеднике, где много видов растений и животных.
Ариэла постучала в комнату дочери. Та сидела за компьютером и общалась с подружкой по видеосвязи. «Сейчас ты пойдешь и извинишься перед Жениаром,--сказала Ариэла твердым и решительным тоном.—Мне все равно, чему вас учит по этому поводу Ли Гиара. А если нет, не увидишь долго ни компьютера, ни комполета».
«Хорошо, выйду,--прошипела Агинта. И повернулась к компьютеру: Эрми, не отключайся пару минут, пожалуйста».
--Извините за грубость, Жениар,--сказала Агинта, войдя в комнату. В ее голосе явно чувствовались вынужденность и неискренность.
--Ничего, Агинта. Кстати, ты природу любишь? Зверушек, растения?
--Очень!—Агинта вдруг заулыбалась.—Была бы возможность, каждый день бы смотрела.
--Вот и чудесно! Вот тебе визитка, приходи в выходные. Я тебе экскурсию бесплатно устрою.
--Приду с удовольствием.
--Ну, мне пора. Будем поддерживать связь. Звоните, приходите.
--И Вы тоже,--ответила Ариэла.—Еще раз за все спасибо. Простите, а Ваша жена тоже христианка?
--У меня нет жены. Давайте об этом в другой раз, сейчас мне действительно надо идти.

Глава 6

В центральной городской больнице от рыданий дрожали стены, когда Милоар сообщил о диагнозе пациентам и их родным. Абу Римиано и Гиацивис подавали людям успокаивающий раствор, который в такой ситуации никого не успокаивал. Некоторым пришлось дать снотворное. Двоих пришлось положить сразу в палату—у них случился инфаркт.
Через некоторое время Милоар отпустил медбрата и медсестру, попросив их ждать в кабинете. Когда они остались одни, Абу Римиано улыбнулся Гиацивис.
--Прости, что говорю об этом в такой ситуации, но ты становишься все прекрасней, Гиацивис.
--Я тебе уже говорила, у меня есть два парня. Ты меня не интересуешь как мужчина. И отстань.
--Но почему я не могу просто сказать тебе, что ты мне нравишься?
--А впрочем, есть идея. Мне сейчас надо снять напряжение. Мои парни сейчас на работе, поэтому давай займемся любовью, пока кабинет свободен. Но только сейчас, встречаться с тобой я не буду.
--Ты понимаешь, что говоришь, Гиацивис?
--А что? Я говорю, как есть. Это жизнь. Не хочешь дать мне разрядку—не надо. Может, ты у нас подросток прошлого века, считающий, что такое бывает только по любви, но не я. Тоже мне, романтик.
--Сколько же в тебе цинизма, в таком юном и нежном создании. Не беспокойся, больше на эти темы говорить с тобой не буду. Теперь у нас только рабочие отношения.
--Ой, как я расстроилась! Не переживу, наверное!

В кабинет вошел Милоар, дал обоим распоряжения и занялся просмотром снимков и анализов.

Когда Жениар ушел, Ариэла сказала дочери: «Такого человека я встретила впервые. Как представлю, как он рисковал жизнью, спасая нас …». «Ну что ты, мама,--возразила Агинта.—Хочешь отблагодарить—переспи с ним и не думай о нем больше». «Нет, Агинта. Он выше этого»,--задумчиво ответила Ариэла. «Вот еще,--фыркнула девочка.--Выше этого. Святой-то святой, а Эрисса у него откуда? Сам ее родил, что ли?»

Агинта позвонила Жениару насчет экскурсии. Он сказал, что в этот день будет занят и ее встретит у ворот и присоединит к экскурсии Эрисса, описав, в чем та будет одета. Агинта, приехав в заповедник, направилась к воротам. Эрисса первая подошла к ней.
--Привет, Агинта! Ты меня помнишь?
--Помню. Как твои дела?
--Хорошо. А твои как?
--Тоже.
--Пошли, экскурсия через десять минут. А потом пойдем на площадку молодняка, там маленьких гладить разрешают. Только под присмотром. Заодно поговорим.

Агинта испытывала настоящее наслаждение: восторгалась животными, любовалась непривычно зеленым пейзажем, вдыхая удивительно чистый воздух. После экскурсии девочки разговорились.
--А как вы познакомились с моим папой, Агинта?
--А он тебе не рассказал?
--Нет, он просто сказал, что ты дочка его знакомой.
--Ты ведь слышала о катастрофе на развязке?—Агинта рассказала, как все произошло.
--Да, папе это свойственно. Столько добра делает, но почти никогда не говорит об этом. Кстати, а твои родители бывали в заповеднике?
--У меня только мама. Она тут если была, то давно.
--Знаешь… . У меня самый лучший папа на свете. Но я так хочу, чтобы у меня была мама.
--Сейчас единицы таких, у кого два родителя. Сейчас и один родитель есть не у каждого. Многие отдают детей на воспитание в приюты. Многие мои одноклассники там живут. Моя мама меня не отдала.
--Бедные дети!
--Это что, новость для тебя?
--Не то чтобы новость… . Но у нас все родители воспитывают детей сами. Ты любишь свою маму?
--Очень. Хотя она мне не все разрешает и не совсем доверяет Ли Гиаре.
--И мне папа не все разрешает. А Ли Гиаре мы вообще не доверяем. До чего злой и подлый человек.
--Еще одно слово про Ли Гиару—и я тебя побью прямо здесь! Папочка тебе не поможет. Особенно если я расскажу ей.
--Она-то и отняла у меня маму.—Губы у Эриссы задрожали.

Агинта готова была уже ударить Эриссу или наговорить ей гадостей, но сдержалась. Ведь сейчас она, может быть, узнает, почему у Жениара нет жены. Любопытство взяло верх, и Агинта, взяв Эриссу за плечи, спросила:
--Извини, я не знала. Как это—отняла маму?
--А вот не скажу тебе! Можешь жаловаться Ли Гиаре—мы ее не боимся.
--Ли Гиару не боитесь?

Эрисса вытерла подступившие слезы. «Ладно, скажу. Почему не боимся, тебе, наверное, мой папа уже объяснил.» Агинта кивнула, и Эрисса продолжила: «Мои родители не были расписаны, а просто жили вместе. Потом я родилась. Ли Гиара жила тогда с нами по соседству. Когда мне было два года, папа стал христианином, просил маму расписаться с ним. А мама не хотела становиться христианкой, наоборот, она уговаривала папу оставить веру. Но папа был непреклонен. А потом я сильно заболела, и надо было, чтобы мама сидела со мной. Тут и явилась Ли Гиара, она настаивала, чтобы мама сдала меня в приют. Так и говорила, зачем тебе, мол, эти хлопоты. И мама согласилась. Но папа не отдал меня, а сидел со мной сам, пока я не выздоровела. А мама ушла от папы, так ее Ли Гиара научила. Хотела найти кого-то другого. А недавно погибла, ее машина сбила. Мы случайно узнали.»
Агинта растерянно смотрела на Эриссу. Вряд ли она ей сочувствовала: все, что ни делала Ли Гиара, казалось Агинте правильным и справедливым. Но в то же время Эрисса начинала ей нравиться: общие интересы сближают.
Вскоре девочки попрощались. Эрисса пригласила Агинту приходить еще, и та с радостью согласилась.

Глава 7

Прошло немного времени. Агинта прибежала из школы довольная и счастливая. Забыв, что Ариэла еще на работе, прямо с порога девочка закричала: «Мама, все так классно прошло! Ли Гиара—супер!» Не получив ответа, Агинта наскоро покушала, позвонила по телефону и убежала.
По дороге Агинта встретила Жениара, он шел по делам.
--Здравствуй, Агинта! Как дела? Ты такая радостная! Чем ты так довольна?
Агинта замялась и ответила неохотно, отводя взгляд:
--Мы начали фриталамский учить с Ли Гиарой. Я языки люблю. Позже еще арисапонский будет. Жалко, что родной, ангрукийский, не Ли Гиара ведет.
--А что ты уже знаешь по-фриталамски?
Агинта сказала несколько фраз. У Жениара округлились глаза. Договорив, девочка ждала от него похвалы, но он лишь спросил:
--Ты хоть понимаешь, что говорила, Агинта?
Девочка смутилась.
--Ли Гиара велела сначала выучить текст наизусть, а потом обещала объяснить значение.
--Хорош метод преподавания! Так вот, ты сейчас произносила какое-то заклинание, и ругалась при этом отвратительными словами.
--Вы знаете фриталамский?
--Да. И арисапонский немного. Кстати, моя Эрисса тоже любит языки. Она тебе говорила? Хочешь, вместе с ней будешь изучать?
--Не говорила.
--Еще она любит историю. А ты?
--Нет.
--Так хочешь учить языки более понятным методом?
--Не знаю.
--Надумаешь—скажи. Ну, мне пора идти. Меня ждут. Привет маме.
--И Эриссе.

Медбрат Абу Римиано нервно ходил около двери в лабораторию больницы. Заболела Гиацивис, которую он, несмотря на тогдашний разговор, все еще любил. Результатов нужно было ждать несколько минут, но казалось, что проходят часы. Наконец Гиацивис вышла из лаборатории в сопровождении другой медсестры. По выражению лиц обеих парень понял все. Но тем не менее зашел в лабораторию, надеясь, что ошибся. Но сомнений не было—у девушки был тот самый страшный вирус—НКИЧ. Об этом сообщил Милоар.
--Ну, парень, крепись. Больные не должны видеть наших эмоций.
--Гиацивис … .
--А кто застрахован?
--А может быть ошибка?
--Нет.
--Мне не верится, что она умрет … .—Абу Римиано чуть не плакал.
--Слушай, если так реагируешь, не иди в медицину.
--Я люблю ее … .
--Сочувствую тебе. Представь, родные придут за телом, а я в который раз должен объяснять, что трупы умерших от НКИЧ сжигаются на заднем дворе. Хоронить нельзя—есть опасность заражения почвы. Даже горсть пепла выдать нельзя.
--Ну почему она?
--Я понимаю тебя. Можешь с ней общаться, только близко не садись.
--Как думаете, долго еще проживет?
--Никто не знает.

Агинта вернулась домой вечером, сияющая от восторга. Ариэла была рассержена.
--Ты где ходишь? Могла хоть позвонить! Чего рот до ушей?
--Позвонила бы мне сама, есть же мобилки. Сегодня я стала женщиной! Сначала все делали на уроке под руководством Ли Гиары, а после школы встретились и занимались любовью дома у Эрми вчетвером: мы с ней и еще два мальчика. От Жениара привет, кстати.
--Постой, постой! Я не поняла: вы что, при всем классе это делали?
--Ну а как же! На нас Ли Гиара показывала всему классу, как это делать.
--И ты не стеснялась?
--Мама, проснись, 31-й век на дворе! Чего стесняться?
Ариэла почувствовала рвотные позывы. Но, преодолев их, спросила:
--Тебе эти мальчики хоть нравятся?
--Не так чтобы очень… .
--Ты себя нормально чувствуешь?
--Живот немного болит. Да чего ты, мама? Сама-то ты ведь тоже школьницей … .
--Я хоть в 14 лет … .

Ариэла ушла в свою комнату, прилегла на кровать и тихо заплакала.

Глава 8

Прошло два месяца. В один из дней Агинта пришла из школы и, не обедая, легла спать. Проснувшись ближе к вечеру, она почувствовала, что не может встать: ноги совершенно не слушались, а руки дрожали так, что она даже не могла набрать по мобилке мамин номер. Вскоре пришла Ариэла и вызвала комполетную скорую помощь. Комполет доставил девочку и маму в центральную городскую больницу. В душе Ариэлы перевернулось все, и она не могла скрыть страхов и волнений. Прошло менее пятнадцати минут, но за это время перед глазами перепуганной матери пронеслись все прожитые годы. Нет, только бы не это … .
Анализы неумолимо показали НКИЧ. Абу Римиано давал рыдающей матери успокаивающий раствор, но он не помогал ей, и пришлось ввести снотворное. Агинта лежала на больничной койке, бессмысленно глядя в потолок. Сдерживая слезы, Абу Римиано гладил ее по голове.
Боль разрывала сердце молодого медбрата: месяц назад не стало Гиацивис. Он пытался отогнать от себя воспоминания о том, как накрывали простыней ее юное лицо. Абу Римиано не пошел смотреть, как ее сжигают: это было выше его сил. А тут еще эта, вообще подросток, не сказать ли—ребенок. Неужели скоро каждый день придется наблюдать смерть?
Дрожь в руках Агинты стала меньше, и она набрала номер Ли Гиары, рассказала ей. что случилось. «Так и дохни, зачем ты мне нужна!--услышала и без того перепуганная девочка.—И не звони больше!» Затем Агинта набрала номер своей лучшей подруги Эрми. Услышав о ситуации, Эрми ответила:
--Ну и хорошо, теперь любимой ученицей Ли Гиары буду я.
--Послушай, мы же лучшие подруги … .
--Это пока ты была здорова. Зачем ты мне сейчас? Быть первой у Ли Гиары я, между прочим, всегда мечтала.
--Зайди ко мне … .
--Делать мне нечего. Забудь про меня.

Агинта набрала еще несколько номеров друзей и подруг, но от всех слышала примерно одинаковый ответ. Эриссе она не звонила, так как не считала ее своей подругой. После последнего разговора Агинта забыла нажать на разъединение, и мобилка назойливо пищала. Девочка не слышала этого писка. Для нее сейчас рушился мир; боль, страх и разочарование смешались воедино. Но самой страшной и мучительной была мысль о предательстве Ли Гиары. Той самой, которую она любила больше, чем родную мать, с которой связывала планы на будущее, на которую надеялась, которую не по принуждению, а совершенно искренне называла великой и прекрасной. Так, вся в слезах, она и заснула.

Ариэла проснулась. Было уже утро. К ней тут же подошла бухгалтер больницы и предъявила счет за пребывание Агинты в больнице. Сумма была ужасающая, и на немой вопрос Ариэлы женщина возразила: «А что Вы думали? Больных НКИЧ знаете сколько сейчас? Если всех бесплатно содержать, государство разорится. Завтра не заплатите—усыпим Вашу дочь. Или, если хотите, сделаем это сейчас, пусть не мучается. Тогда не платите ничего—усыпление бесплатно».
Ариэла потеряла дар речи. Ей хотелось избить или даже убить эту женщину, говорившую о жизни ее дочери так безразлично, словно речь шла о сломанной вещи, о которой решали, что же дешевле—ремонтировать или заменить. Еле-еле выжав из себя слова, что сегодня же привезет деньги, Ариэла, заглянув в палату Агинты и увидев, что та еще спит, поехала на работу, надеясь получить там финансовую помощь.
На работе Ариэла сразу попросила начальника принять ее, и он пригласил ее к себе в кабинет. Каков же был шок Ариэлы, когда, даже не дослушав до конца, шеф предельно лаконично ответил: «Вы уволены. Кто знает, не заразились ли и Вы?». Затем он набрал номер секретарши и равнодушным тоном распорядился: «Эксигелла, выдайте документы Ариэле и разместите объявление, что требуется новый программист по комполетам».
Взбешенная Ариэла стала искать глазами на столе, чем бы запустить в теперь уже бывшего начальника, схватила чашку с недопитым кофе и бросила ему в лицо, разбив губу и перепачкав рубашку. В двери вошли одновременно секретарша и два охранника. Секретарша сунула ей в руки документы и убежала, а охранники, схватив несчастную женщину под руки, потащили к выходу. Выталкивая на улицу, один из них ударил ее кулаком по спине, но она почти не почувствовала боли.
Заехав домой, Ариэла взяла все деньги, что были в доме, но этого было слишком мало. Она стала обзванивать всех своих подруг, друзей, любовников, крича о помощи, но одни цинично объясняли «бессмысленность таких трат на того, кто все равно умрет», другие отказывались ее знать и просили больше не беспокоить, а один из любовников холодно заявил: «Проверься, здорова ли ты сама, и, если да, приходи заниматься любовью, как умрет Агинта». Никто даже не посочувствовал.
Взгляд Ариэлы упал на окно. Она рывком распахнула его и наклонилась вниз. Сто пятый этаж. Если прыгнуть вниз, шансов остаться в живых нет абсолютно. Но мысль об Агинте остановила ее.
Ариэла закрыла окно, собираясь опять ехать в больницу. Она взяла со стола мобилку, чтобы положить ее в сумочку, и вдруг рядом с фамилией подруги увидела фамилию Жениара. Ни на что не надеясь, но понимая, что терять ей нечего, она набрала его номер.

Глава 9

Жениар обрадовался, увидев на экране мобилки номер Ариэлы. Нажав кнопку, он весело сказал: «Да, Ариэла», но по ее голосу понял, что восторженный тон неуместен. Вопреки ожиданиям, в ответ на свои слова Ариэла услышала: «Сейчас буду. Пойду отпрошусь. Езжайте в больницу и ждите меня там.»
Ариэла подошла к постели Агинты, хотела ее покормить, но та отказалась. Через несколько минут в палату вошел Жениар. Он приветствовал Агинту и ласково погладил ее по руке, затем протянул Ариэле деньги и фрукты.
--Возьмите. Вечером, может быть, будет еще. Но главное, я хочу, чтобы мы сейчас помолились за девочку. Наш Бог всемогущ и может исцелить даже от самой тяжелой и неизлечимой болезни.
--Спасибо. Но ведь от НКИЧ все умирают.
--Не все. В церквях есть люди, исцеленные от НКИЧ. Но мирские средства массовой информации об этом не сообщают.
--Если Ваш Бог исцелит Агинту, я стану христианкой, как и Вы.
--Тогда начнем молиться?
--Я ведь не умею. Молитесь, что нам терять?

Жениар помолился вслух. Ни Агинта, ни Ариэла не понимали толком его слов, но почему-то немного успокоились. Агинта рассказала обоим, как ее все оставили, и даже Ли Гиаре она оказалась не нужна. Затем все-таки немного поела.
Выйдя в коридор, Жениар позвонил дочери. Эрисса отреагировала на его просьбу приехать к Агинте с недовольством: «Приеду. Но она сама виновата: проститутка малолетняя, к тому же хамка и неблагодарная.» «Пожалуйста, не суди и не делай поспешных выводов»,--строго ответил Жениар и сделал еще несколько звонков.
Вернувшись в палату, Жениар попрощался, обещав прийти завтра, и поехал на работу. Ближе к вечеру пришла Эрисса, принесла Агинте книжку и предложила Ариэле пойти немного отдохнуть. Но Ариэла боялась отойти от Агинты. Весь день до позднего вечера в палату приходили разные люди из христианских церквей, приносили деньги, еду, а некоторые принесли Библии. У всех нашлись ободряющие слова для матери и дочери. Обеим эти люди казались какими-то странноватыми, почему-то слишком закрыто одетыми, но, без сомнения, очень хорошими. Отчаяние Ариэлы и Агинты сменилось надеждой и некоей растерянностью одновременно.
Жениар позвонил еще раз, узнал, как чувствует себя Агинта, предложил сменить Ариэлу ночью, но та отказалась: все равно она домой не пойдет, будет сидеть с Агинтой, да и заснет вряд ли.
Около десяти вечера Агинта погрузилась в сон.

(Окончание следует)

Фантастическая сказка (предпоследняя часть)Проза

Фантастическая сказка (предпоследняя часть)

Фантастическая сказка (предпоследняя часть)
Проза