Сын

Он смотрел на себя сбоку и как-то сверху и ничего не мог понять. Он лежал у бордюра на дороге, лицом в луже. Рубаха задрана, штаны приспустились, оголяя бледные ягодицы. Стоптанный туфель валялся в стороне.
Мимо проходили люди. Увидев его, они брезгливо отворачивались, словно от размазанного машиной котенка.
Остановились две женщины.
- Может, еще жив? – спросила одна.
- Да нет, пойдем отсюда, - потянула её за руку другая.
- Я жив! Жив! – кричал он. – Поверните меня, сделайте искусственное дыхание.
Но его никто не слышал.
Потом чуть в сторонке остановились первоклашки. С яркими ранцами, в белоснежных рубашках они тихо хихикали, прикрыв маленькими ладошками рты, и многозначительно тыкали пальцами в сторону приспущенных брюк. Затем один, что посмелее, взял палку и, осмотревшись по сторонам – не видит ли кто – ткнул его в бок. Странно, но он ничего не почувствовал. Повертевшись еще минутку, мальчишки веселой стайкой помчались на урок.
А он всё ждал, что кто-то окажет ему помощь. Вот над ним нагнулся мужчина. Достал из кармана очки, рассмотрел повнимательнее. Затем позвонил в милицию и быстро пошел прочь.
Мимо проезжали машины, обрызгивая его грязью, проходили равнодушные люди, а он всё ждал. Наконец, минут через сорок, появился молоденький милиционер. Бросив на него скользкий взгляд, стал вертеть головой – кого-то высматривать. Из-за угла вывернула «скорая».
- Ну, наконец-то, - облегченно вздохнул он, - сейчас мне окажут помощь.
Медбрат осторожно повернул его за плечо, потрогал на шее пульс.
- На одного бомжа меньше, - сказал он милиционеру. – Здесь не «скорая», а «труповозка» нужна. Торопиться ему теперь некуда…
- Как это «труповозка»? Вы о чем, ребята? Я же живой! – закричал он что есть силы. И тут до него стало доходить страшное…
Машина уехала, а милиционер остался дожидаться другую. Видя милиционера, зеваки стали останавливаться чаще. Заботливая старушка достала из сумки газету и прикрыла ею голое тело. Чтобы газетку не сдувал ветер, прижала её стоптанным башмаком.
Прошло уже четыре часа, а машина не приезжала. Издерганный милиционер несколько раз куда-то звонил, но ему отвечали, что у них есть дела поважнее.
А вокруг своим чередом размеренно шла жизнь. Люди были заняты своими делами, и никому, по большому счету, не было дела до бомжа, сбитого машиной. А он смотрел на своё тело и думал: «При жизни-то никому не нужен был, а уж теперь-то тем более».
И вдруг он увидел, что к нему приближается незнакомец. От его улыбки или, скорее, от него самого шел приятный свет.
- Здравствуй! – сказал незнакомец.
- Здравствуй! – он улыбнулся ему в ответ, как старому приятелю. – Ты кто?
- Я твой ангел-хранитель. Пойдем, я отведу тебя к Тому, Кто тебя любит.
- Любит? – удивился он. – Разве такое возможно? До меня давно никому нет дела.
- Неправда. Поспешим, - ангел взял его за руку. – Он очень любит и ждет тебя, ведь ты – Его сын!

Сын Проза

Сын
Проза