Дерево
Когда придете в землю, [которую Господь Бог даст вам,] и посадите какое-либо плодовое дерево, то плоды его почитайте за необрезанные: три года должно почитать их за необрезанные, не должно есть их; а в четвертый год все плоды его должны быть посвящены для празднеств Господних; в пятый же год вы можете есть плоды его и собирать себе все произведения его. Я Господь, Бог ваш.
Левит 19, 23 – 25.
Вначале было семя.
И Бог сказал этому семени: «Расти!»
И семя начало дышать.
Под воздействием ферментов одни вещества превращаются в другие, перемещаясь в зародыш, питая его, становясь плотью. Корешок, раздвигая своим чехликом частички почвы, уходит в глубину, образуются тысячи тончайших волосков, склеивающихся с землей и поглощающих из нее питательную влагу. Тем временем стебель показывается на поверхности и почка со свернутым первым листиком раскрывается, и необыкновенно нежный, чистый, покрытый сетью жилок, он развертывается и растет, растет, и стебель поднимает его все выше, выше.
Время шло. Стебелек стал тонким стволом, покрылся шершавым пробковым слоем, несколько ветвей образовали прозрачную, словно детскую, крону. Однажды человек пришел и обрезал часть ветвей и побегов. Это было как-то особенно унизительно и больно, несмотря на то, что места срезов были тут же покрыты мягким, с запахом пчел, эластичным составом, закрывшим все сосуды. Но вскоре оказалось, что так гораздо лучше. Стало легче дышать, словно вынесли старую мебель из захламленной комнаты и вдруг увидели, что она такая светлая и просторная, радостная!
Листья, не затеняющие друг друга, словно мозаика, весь день накапливают энергию солнца и миллиарды зеленых клеток превращают солнечный свет в углеводы и кислород, а с нижней, светлой и бархатистой стороны каждого листа испаряется вода.
Зной, жаркий сухой ветер, безоблачное небо, растрескавшаяся, выжженная земля.
«Я здесь, Господь, я так нуждаюсь в Тебе, я высыхаю без Твоей живой воды, пусть дождь идет – сейчас!»
И это наступает! Бывает очень сильный дождь, ливень, но бывает – когда лавиной обрушивается вода, когда захлебываешься, когда дух захватывает и сердце замирает, тогда понимаешь: вот – оно! Ливень, срывающий листву, ливень ломающий сучья, ливень, больше похожий на водопад! Листья, отрываясь от трепещущих ветвей, мелькнув последний раз, исчезают навсегда с едва уловимым в шуме ветра тихим прощальным шелестом. Ствол, хрустя, прогибается, натягивая корни, вплетенные в прихотливые лабиринты, проточенные между ними дождевыми червями...
«Покой, прозрачный и ясный».
Рост – день ото дня, месяц за месяцем, все выше. Уже тень достигает вон того камня – дерево стало выше, мощнее, кора погрубела, легче переносить непогоду, корни, уходящие глубоко, держат ствол крепко в любую бурю.
Текучее облако птичьей стаи. Трепеща крыльями, роняя перышки, пичуги рассаживаются на ветвях. Все приходит в движение, птицы снуют в кроне, наполняя всю ее щебетом, милой веселой суетой, перепрыгивают с ветки на ветку, склевывая гусениц и муравьев, цепкие когтистые лапки сжимают, хватают, переступают... И дереву становится смешно, оно веселится, ощущая на себе это нежное, наивное движение, щебет, писк, пощелкивания клювов, перепархивание.
Десятки маленьких жизней. Десятки существ, влюбленных в жизнь.
Тихий мелкий дождь. Капли дождя – с листа на лист, по стволу, вниз.
«Корень покоится во влажной и тучной земле, роса пребывает всю ночь на ветвях. Свет зари. Солнце восходит. Блестит от дождя трава. Прославляйте Господа – земля, морские чудовища и змеи, рыбы пучины, пламя, град, снег, туман, вихри ветра, исполняющие Слово, горы, холмы, деревья плодовые и кедры живущие, звери, скоты, насекомые кишащие и рептилии пресмыкающиеся, птицы крылатые! Восклицайте, деревья лесные, перед Господом!»
Капля росы, повисшая на остром кончике листа и уже вытянувшаяся к земле, наконец, оторвалась, увлекая за собой другие, и с легким шорохом опавшая лавина холодного серебра скрылась в густой траве. Темные блестящие ладони листьев немного качнулись и снова застыли в утреннем тумане.
Кажется, можно услышать звук оборвавшейся паутинки.
Рассветный луч касается верхнего побега и медленно движется вниз по стволу, согревая крону.
«Пусть прекрасное благоухание твое пленяет сердце твоего прекрасного Царя!»
Первая пчела. Это прикосновение всегда неожиданно. И всегда радостно. Вслед за первой – вторая, третья... Пчелы – значит будут плоды. Будут плоды! Вот старая, лысеющая, неторопливо и мягко, обдувая щекочущими струйками воздуха от крылышек, села на склонившееся соцветие, нырнула к нектарнику и уже слизывает крохотной ложечкой гибкого щетинистого язычка прозрачные сладкие капли, легкое гладкое брюшко сокращается в такт дыханию, пчела перебирает лапками нежные тычиночные нити, ощупывая хоботком ароматное цветоложе, и внезапно улетает. Вот еще одна, подлетев к цветку, почему-то отворачивает в сторону. У каждой свой характер, величина, вес. Первогодки мохнаты и неопытны. Зато сколько на них пыльцы! И все они – непоседы, гурманы и недотроги. Копошатся в цветках целый день. Одни исчезают навсегда, другие появляются. Иногда залетают мухи, реже – шмели. Белые лепестки сметает ветер. Напоминание о листопаде. Предвещание снега.
Таинственное и сокровенное. Самое главное. Драгоценное. Пыльца, попавшая на рыльце пестика, дает начало семени. Завязь превращается в плод. Плоды, постепенно наливаясь, отягчают ветви, сгибая их. Словно в разуме человека, в его душе сбереженное сокровище слова – в глубине мякоти зреют семена.
«Храни слово и это слово сохранит тебя».
Отдельные листья желтеют и покидают ветви навсегда, чтобы, став землей, снова потечь через корни свежими соками. Их все больше, лежащих на земле и тихо шуршащих иногда, словно призывающих остальные, еще держащиеся на ветвях, но полуживые.
Плоды падают на землю и медленно сгнивают, удобряя почву вокруг.
Их снова никто не берет.
«Земля – это просто очень много смертей».
Неужели так и будет, неужели они никому не нужны?!
Бог утешает, как никто другой. Он просто приходит.
«Ты спрашиваешь: зачем пустыня? Чтобы ощутить сладость глотка воды. Когда выхода нет, ты начинаешь взывать. Когда жажда говорит: «Я убью тебя», – ты начинаешь кричать. И в пустыне, не знавшей дождя, рождается источник!»
И наступают холода, и корням теплее в земле, под снегом, чем кроне, промерзающей насквозь. Иней. Снежинки на ветвях – красиво и холодно.
Белая одежда.
Зимнее оцепенение.
Редкие пробуждения под слабыми лучами солнца.
Сны о летних теплых закатах, когда ни один лист не шелохнется, когда корням прохладно в сырой земле, а разогретая за день крона испускает благоухание, остывая. Паутинки невесомо повисли на кончиках тонких ветвей. Тенета, растянутые среди прихотливой вязи сучьев и побегов, если прислушаться, затаив дыхание, издают на ветру непередаваемый, нежный звук. Порой они усыпаны хрустальным бисером капель росы.
А еще – великая радость.
Великая радость, когда плоды посвящаются Богу.
«Когда придешь в землю, данную Господом Богом во владение, и наследуешь ее, и станешь обитать в ней, то возьми лучшую часть плодов, принесенных землею, данной тебе Господом Богом, поклади в корзину, понеси к месту, избранному Господом Богом, чтобы пребывало там имя Его, войди к первосвященнику, который будет в то время, и скажи: «Ныне возвещаю перед Господом Богом! Вошел я в землю, что Иегова клялся дать праотцам». Первосвященник примет корзину в руки и поставит перед алтарем Господа Бога. Свидетельствуй, провозглашая перед лицом Господа Бога: «Праотец мой Арамеянин погибал в странствиях и сошел в Мицраим, как пришелец, с мужами немногими, и стал народом великим, сильным и многочисленным. Египтяне поступили вероломно и нечестиво, угнетая и уничижая нас, и предали жестокому рабству. Воззвали мы к Иегове, Богу праотцов, и внял Сущий Господь нашему голосу, и увидел страдание, изнеможение, притеснение. Вывел нас Иегова из Мицраима рукою крепкою, рукою простертою, великим ужасом, знамениями, чудесами и ввел в местность эту, отдав нам страну, землю, истекающую молоком и медом. Приношу первые плоды земли, данной Богом!» Поставив перед лицом Господа Бога, поклоняйся, радуйся и торжествуй перед лицом Господа Бога: благо Господь Бог дал семье твоей, левиту и иноземцу между вами!»
И торжествуют небеса, и радуется вся страна, и бушует море, изобилием исполненное, и ликует поле, и восклицают деревья в лесах и рощах!
Плод созревает и уже готов упасть. И руки берут его, слегка поворачивают, отделяя от облегченно выпрямляющейся ветви, и благословение приходит. И благословение пребывает. Благословение – пребывает! И слава Божья! Сбор плодов. Радость детей. Вкусно едят! Как это здорово – видеть, что твои плоды едят и они нравятся, их драгоценный, выстраданный тобой сок, этот благословенный дар, это новое вино утоляет жажду, придает сил. Это счастье. Это восторг. Они, конечно, не понимают, как ты ликуешь сейчас, когда их белые зубки крошат сочную хрупкую мякоть.
Дерево счастливо, неподвижно распростирая свои ветви. Дуновение воздуха раскачивает их и счастье находит способ выражения – ветер помогает дереву выражать радость, а дерево – ветру, зримо и слышимо, обозначать свое присутствие шелестом листьев, послушных малейшему движению невидимых потоков.
Память об этом счастье помогает коротать зимние ночи. Снова и снова – в твоей памяти – твои плоды посвящаются Богу. Господу – вновь и вновь! И Он Своим дыханием согревает тебя. И никакой мороз не страшен тогда!
Ты помнишь, как хотелось тебе поскорее, поскорее приносить плоды? Быть нужным. Радовать. Насыщать. Укреплять. Исцелять. Как долго, как долго зрели они.
И однажды – время приходит! И совершенное – наступает! И полнота, и зрелость, и законченность!
«Приходи и пей. Возьми, ешь. Это – для тебя и меня».
Плоды пророчествуют! Твои плоды пророчествуют о тебе! Это лучшее пророчество – плоды, которые нужны, которые востребованы, твои плоды, без которых жизнь не имеет смысла.
«Пусть твои плоды пророчествуют тебе великую судьбу!»
«Придя в землю, насадите дерево для пищи, но плоды его считайте, как с необрезанной крайней плотью, три года – необрезанные, истребляйте их. На четвертый год плоды его – святыня для праздника Господа, в пятый год ешьте плоды, собирайте урожай. Иегова, Адонай».
С. Проуторов
Ноябрь, 2002 г.
|
