С точки зрения психологии, последний шанс у человека может быть только перед лицом смерти. И только там, где на самом деле можно от нее ускользнуть. Привычка думать в рамках последнего шанса — это искусственное создание себе барьеров, которые ограничивают ваше дальнейшее развитие.
Ведь хотя у человека и могут быть различные тяжелые и скорбные обстоятельства на подобие, но ведь он создан Богом с любовью к жизни, с любовью к самому себе. По словам апостола Павла: «Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее» - /Еф.5.29/, никто никогда не питает ненависти к своему телу, каким бы деформированным или несовершенным оно ни было — но питает и греет ее, проявляет о ней большую заботу, нежное попечение, стараясь снабдить ее всем необходимым: пищей, одеждой и тому подобным. И вдруг вместо этого человек является ненавистником самого себя, не выносит своей жизни и кончает самоубийством. Поражали люди, абсолютно лишенные мозгов и здравого смысла! Да какое право ты имеешь просто взять и умереть, не подумав о тех людях, которым ты жизненно необходим!
Суицид, в буквальном переводе с латинского, – самоубийство (от лат. suis – себя, caedo – убивать).
Писатель Дэвид Фостер Уоллас, который много лет страдал от тяжелой депрессии и покончил с собой в молодом возрасте, писал, что «решение покончить с жизнью похоже на решение выпрыгнуть из горящего здания навстречу смерти. Решение невыносимо сложное, почти невозможное. Чтобы его понять и принять, нужно самому оказаться в ловушке огня и понимать, что страх сгореть, заживо сильнее страха разбиться о землю».
Как можно Писание подстроить под самоубийство, говорит священник: «А хотите, я, опираясь на Священное Писание, докажу, что вы должны повеситься? - надо сказать, что священник был довольно пожилой, и видал в жизни всякое.
- Что?! Как?! Повеситься?! – обалдел - потерять способность соображать, сектант, - и где же это написано? Не зная Писания, попал в тупик.
Батюшка взял Библию, открыл, ткнул пальцем в текст, и говорит: «- Читай, что написано - а написано было «...он (Иуда) вышел, пошел и удавился» - /Мат. 27.5/. Потом перевернул несколько страниц и прочитал: - «Иди и ты поступай так же» - /Лк.10.37/. Как сектанты баптисты могут подстроить Библию, и толкнуть человека к суициду и оправдать себя, он сам пошёл и покончил жизнь. Вместо того, чтобы полюбить и побеседовать они толкают его в яму. А где же любовь Бога? Вот вопрос. А для баптистов такого вопроса нет. Почему? А у них равнодушие. Если человек больной, инвалид, то вытолкнуть как ненужную вещь на помойку и не будут иметь с ним дело. А что с него взять? «А между тем истина – простая, холодная, не скрываемая автором Л.Толстым. Истина заключается в том, что Анна не любила никого и никогда. Ни Вронского, ни сына, ни мужа, ни дочь. Она вообще лишена этого чувства – она не умеет любить, и более того: она и не желает любить. А любовь, направленная не на нее, и вовсе раздражает ее, она не может спокойно ее наблюдать, она ее бесит».
«И кто, в избытке ощущений,
Когда кипит и стынет кровь,
Не ведал ваших искушений,
Самоубийство и любовь!»- /Ф.Тютчев/
Он мог покончить расчёты с жизнью не по собственному желанию. «На краю» - описывает А.Кристи. «– Некоторых благая судьба хранит от серьезных искушений, – мягко проговорил он. – Но и для таких людей настанет свой час. Бодрствуй, бди и молись, помни, что не должно впадать в соблазн.
«Лишь на миг её пронзила мысль о том. Что душевный подъём! В ней мог быть вызван - горделивым выражающий сознанием собственной власти. Она на мгновение вкусила головокружительное ощущение полноты власти». В лице её проступало что-то хищное, лисье».
«…Вивьен обратила к ней бледное, застывшее лицо. – О боже! – проговорила она. – Я уверена, что вы так и думаете. Вы, в самом деле, верите, что это ваш долг.– Это действительно мой долг. – Нет, вовсе нет. Если бы все было так, вы сделали бы это раньше – давным-давно. Почему вы медлили? Нет, не отвечайте. Я сама вам скажу. Вам доставляло больше удовольствия терзать меня вечным страхом – вот почему. Вам нравилось держать меня на крючке, заставлять меня корчиться и страдать. Вы изводили меня намеками, дьявольскими намеками, просто чтобы помучить и не дать мне расслабиться. Что ж, вам даже удавалось это – до тех пор, пока я не привыкла к ним.– И вы почувствовали себя в безопасности, – вставила Клэр.– Вы это заметили, верно? Но и тогда вы еще сдерживались, наслаждались сознанием своей власти. А теперь мы собрались уехать, сбежать от вас, может, даже стать счастливыми – вот этого вы не могли допустить ни за что на свете. Тут-то и изволила проснуться ваша услужливая совесть!
«Вивьен заговорила: «- Вы не любите меня. Сразу невзлюбили. Вы всегда ненавидели меня. А теперь забавляетесь, играя, со мной как кошка с мышкой. Вы жестоки, потому что в души вы жестоки».
«Для самоубийства нужно иметь много смелости. – Вот вы меня и поймали. Да, во мне ни капли смелости. Если был бы какой-нибудь простой способ».
«-Простой способ прямо перед вами, - отозвалась Клэр. Надо лишь сбежать прямо вниз по зелёному склону в пропасть. Всё будет кончено за пару минут. Это просто, достаточно просто, если и правду захочешь
Она поднялась, минуту постояла, будто собираясь с духом, потом легко сбежала вниз к дорожке, но, вместо того чтобы остановиться, пересекла ее и кинулась вниз по склону. В какой-то момент она слегка повернула голову и весело помахала Клэр, потом радостно, живо, как ребенок, побежала дальше, исчезла из виду. Клэр стояла, точно окаменев. До ее слуха неожиданно долетели крики, возгласы, гомон голосов. Вслед за этим – тишина».
Это поганая ложь, - проговорила она, я убила её. В эпоху Лисы самыми преуспевающими людьми, как правило, становятся лжецы и обманщики.
Успокаивающий голос: «Ничего вскоре вы придёте в себя. Но Клэр не пришла в себя вскоре. Она уже вовсе не пришла в себя: Что она убила словом Вивьен, - душевна больная, сосредоточена на себе. Таков итог: толкая другую к самоубийству, сама угодила на не зная где край, и срываются на пожизненное».
«Тогда Саул взял меч свой и пал на него. Оруженосец его, увидев, что Саул умер, и сам пал на свой меч и умер с ним» - /1Цар. 31.4/. Оруженосец Саула, отказавшийся его убить, тем не менее, не отказался умереть вместе с ним и сам пал на свой меч (ст. 5). Это послужило отягчающим обстоятельством смерти Саула, ведь, подав своему слуге нечестивый пример самоубийства, он втянул его в такое же нечестие и не один он умер за свое беззаконие. Иудеи говорят, что оруженосцем Саула был Доик, которого тот удостоил такой чести за убийство священников; и если это, правда, то вполне заслуженно злодейство его упало на его темя. Оруженосец Саула, наверно, хотел почтить своего хозяина, последовав его примеру и совершив самоубийство, и таким образом показать свою любовь; но если бы он доверял рассудку больше, чем страстям, то не стал бы оказывать столь глупую любезность не только по справедливости к собственной жизни, но и по милости к своему господину, которому он смог бы оказать более ценную услугу, если бы выжил и позаботился об умершем надлежащим образом.
«Они же сказали ему: что нам до того? Смотри сам. И, бросив сребренники в храме, он вышел, пошел и удавился» - /Мат.27.4.5/. Посмотрите, как равнодушно они говорят о грехе Иуды. А — одумавшись он сказал: «Согрешил я...», а они сказали: «Что нам до того? Какое нам дело до твоего греха, что ты говоришь нам о нем?» он сам совершил над собой суд; он удавился; он задохнулся от печали, считает д-р Хаммонд (Dr. Hammond), но точка зрения д-ра Уитби (Dr. Whitby) поддерживает наш перевод. Иуда осознал и признал свой грех, но не познал милости Божьей во Христе и так исчах за свое беззаконие. Можно предположить, что его грех, по самой природе своей, допускал возможность прощения: некоторые из предателей и убийц Христа были спасены, однако он, подобно Каину, решил, что его преступление слишком велико для того, чтобы быть прощенным, и потому пожелал лучше отдаться на милость диавола, нежели на милость Бога. Кто-то даже высказал мнение, что Иуда больше согрешил тем, что отчаялся в милости Божьей, чем тем, что предал кровь своего Учителя. Теперь ужасы Всемогущего выстроились против него в боевой порядок. Все проклятья, записанные в Божьей книге, «теперь вошли, как вода, во внутренность его и, как елей, в кости его, как было предсказано о нем» - /Пс.108.18−19/, и привели его к этому отчаянному шагу, который должен был помочь ему избежать внутреннего ада при помощи прыжка в тот ад, который открывался перед ним и был всего лишь совершенным и вечным воплощением нынешнего ужаса и отчаяния. Он бросается в огонь, чтобы избежать пламени; но как печально положение того, кто отправляется в ад, чтобы облегчить земные страдания.
Более лаконично ту же дефиницию излагает современный суицидолог Морис Фарбер: «Самоубийство- это сознательное, намеренное и быстрое лишение себя жизни». Не каждое самоубийство несет на себе печать смертного греха. Разведчик, пойманный в стане врага, глотает пилюлю с цианидом и при этом не подлежит порицанию. Он бесстрашно погиб от своей руки во имя общего блага, идеи, долга; ради победы своей страны.
Например, святая мученица Домнина, чтобы сохранить своих дочерей (святых Веронику и Проскудию) от блудного насилия со стороны пьяных воинов, которые вели их на суд к мучителям за веру, на верную смерть, чтобы дети ее предстали Христу девами, предприняла вот что: она уклонилась от воинов во время обеда их и с дочерьми, которым не давала слабеть духом и которых крепко держала за руки, вошла в реку как в добровольную могилу. Река и поглотила их всех.
Также и русские офицеры, получив тяжелое ранение, вплотную окруженные украинскими войсками, принимают непростое решение подорвать себя гранатой. Чтобы не испытывать неимоверные мучения во время невыносимых пыток в застенках СБУ и пыточных подвалах ВСУ, чтобы не оболгать под пытками своих сослуживцев и командиров, чтобы не предать свою Родину и не прослыть предателями.
С христианской точки зрения: самоубийство - это грех. Те люди думали, что самоубийство - это выход из сложной ситуации, спасение людей, а у Бога есть очень, много вариантов решения любых проблем, и люди многих вариантов не видят. В крайнем случае, им нужно было мученически умереть, не выдав тайн (как первые христиане, которых сжигали на кострах), а не совершать самоубийство.
«И сказал Самсон: умри, душа моя, с Филистимлянами! И упёрся всею силою, и обрушился дом на владельцев и на весь народ, бывший в нём. И было умерших, которых умертвил Самсон при смерти своей, более, нежели, сколько умертвил он в жизни своей» - /Суд.16.30/. Полностью оправдывало Самсона, и он не считался виновным в греховном убийстве себя или филистимлян. В данной ситуации он не был самоубийцей, ибо стремился лишить жизни не себя (хотя у него было много поводов устать от нее), а лишить жизни врагов Израиля, и для достижения этой цели он смело решил отказаться от собственной жизни, не дорожа своею жизнью, а стремясь с честью совершить поприще свое. Не видно, чтобы Священное Писание осуждало этот поступок ветхозаветного Самсона. Из книги «К тихому пристанищу» - /Игумен Борис (Долженко).
«Отнести ли к самоубийству гибель солдата, попавшего в безвыходную ситуацию и разрывом своей гранаты убившего и себя, и окруживших его врагов? На войне такие поступки считаются героическими и даже награждаются. В ВОВ был приказ Верховного командования не сдаваться в плен, а сдавшихся приравнивать к предателям. Следует ли сдаваться в плен генералу, чье пленение ляжет позором на всю армию и даже на государство, или разведчику, арест которого повлечет за собой гибель многих людей или утечку секретной информации? Думается, в отношении покончивших с собой при таких обстоятельствах не следует пользоваться общим правилом о самоубийцах. Давайте скажем так, что это героизм и, к сожалению, вынужденное самоубийство…тут можно объяснить, что обычное самоубийство - если его можно так назвать совершается - когда человек не видит выхода из определённой житейской ситуации - когда он не представляет себе - как можно выйти из данной ситуации.
Случай же с гранатой - он ситуативный мгновенно возникла ситуация и человек за несколько секунд должен решить погубить себя но спасти других - тут совершенно не мотив самоубийства как видите тут- подвиг во имя других - ради жизни других людей.
Единственное спасение - найти опору. Для каждого она своя. Но она точно есть. И тогда появится смысл. Для того, чтобы хотя бы постараться остаться живым.
«До последнего вздоха никто не может отнять свободу относиться к своей судьбе, так или иначе. И всегда существует «так или иначе» - /В.Франкл/.
Любовь стоит перед людьми, чтобы делать выбор. Христос сказал: «Нет больше той любви, если кто положит душу свою за друзей своих» - /Иоан.15.13/. Широту любви сынов человеческих друг к другу. Величайшим доказательством ее является то, что человек полагает душу свою за друга своего для спасения его души, и, возможно, случались такие героические достижения любви, большие, нежели исторжение очей своих. Если за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него, то отдающий ее за своего друга отдает все и не может отдать ничего больше; это может иногда быть нашим долгом.
Суицид – это себялюбие себя, мне плохо, и я так хочу, - о других не думает, что другим будет плохо.
Источники: Библия. Мэтью Генри – толкователь Библии.
|
