Ветер, принесший днём облака, ночью разогнал их все до единого, и небо над болотами блистало бесчисленными звёздами. Мигел смотрел на них грустным задумчивым взглядом, в правой руке сжимая увесистую дубинку, а левую положив на плечо дрожащему Энгусу. Кевин сидел с другой стороны от толстячка, держа в руках лук и стрелу. Стрела — на тетиве. Лицо у Кевина — спокойное и сосредоточенное. Появись из тьмы неожиданный враг, и он пристрелит его на месте.
Мигел в душе восхищался спокойствием своего нового друга. У себя на родине, в Иберии, он очень любил ночевки в лесу, да и вообще лес. Но после того, как с ним приключился тот странный и загадочный случай, его отношение к ночным прогулкам по лесу изменилось. Однако звезды он любил по-прежнему, и в своём саду, за четырьмя надёжными стенами, мог всю ночь наблюдать за шествием созвездий и не устать от наблюдений.
Он поднялся и подбросил хворост в два небольших костерка, тлеющих неподалеку от мальчиков. Этой ночью, добравшись до болот, Родерик при помощи ребят начал обустраивать лагерь для ночлега. Он уже изучил эти места в прошлом году, поэтому уверенно, несмотря на спустившуюся темноту, привёл своих маленьких спутников к огромному вязу. У могучего лесного великана по неизвестной причине прогнил ствол, образовав некое подобие пещеры, где вполне могли устроиться на ночь несколько человек. Он находился довольно далеко от болот. Родерик объяснил мальчикам, что возле самых болот небезопасно разводить костёр; а что без костра ночевать опасно где бы то ни было, и объяснять не понадобилось. По бокам от вяза росли густые, плотные и очень колючие кусты боярышника. Родерик несколько минут орудовал топором при свете факела, который держал Мигел, и вскоре возле древесной пещеры возник ограждённый колючим забором дворик, где удобно расположились ослики. Оружейник разжёг два костра и сказал мальчикам, что дежурство будет распределено следующим образом: вначале дежурит он сам, а потом они втроём. Дав ребятам несколько часов на сон, Родерик разбудил их, а сам лёг спать.
Мигел сел рядом с Кевином и вновь задумался. Чернявый паренек держал себя так, словно полжизни провёл в лесах, и Мигелу очень захотелось поделиться с ним своими переживаниями. Правда, он немного смущался, но, к счастью, Кевин сам начал разговор
— Что, немного не по себе? — спросил он участливо.
Мигел кивнул, а Кевин усмехнулся.
— А ты учись у Энгуса. Слышишь, как захрапел?
Толстячок и впрямь уснул. Кевин сказал, что будить его не нужно, и Мигел согласился с ним. А потом тихо заговорил:
— Знаешь, я ведь тоже раньше любил гулять ночью в лесу. Пока мы не поселились в этом королевстве…
Сказать, что Кевин заинтересовался, означало не сказать ничего, и Мигел поведал ему про случай, о котором до сегодняшнего дня не рассказывал никому.
Кевин, дослушав историю про таинственный голос из леса, сразу засыпал друга вопросами:
— Голос был мужским или женским? И на каком языке он говорил? И что ты…
Мигел усмехнулся и махнул рукой.
— Что я? Я развернулся и побежал домой. И с тех пор один в лес не хожу. Хорошо хоть родители ни о чем не догадались, — не хочу, чтобы они знали. Собственно, я тебе одному это рассказал. Насчет языка скажу, что голос был нездешним… Волшебным, что ли? Я ведь тогда еще не знал вашего наречия, но различил каждое слово. Вряд ли это была женщина… Нет, точно не женщина, хотя я и плохо помню случившееся. А что я помню хорошо, так это сильнейшее желание ответить на таинственный призыв. В общем, такие вот дела.
Кевин задумался. Он не мог признаться Мигелу, что завидует ему. Это ведь надо, только приехал, и уже услышал волшебный голос! Хотя…
— Случай действительно странный, — сказал принц. — Возможно, тебя просто кто-то разыграл. С другой стороны, разное бывает… Одно скажу —забудь тревожиться.
И Мигел вдруг действительно ощутил, что перестал тревожиться, и что рядом с этим пареньком всё в ночном лесу становится не таким, как раньше. Пронзительные крики ночных птиц были уже не страшными, а таинственными, и фантастические тени деревьев из жутких превращались в загадочные. И звёзды в просветах между ветвей, покрытых молодой листвой, блестели, словно сказочные цветы.
Из задумчивости Мигел вышел, услыхав голос отца. Родерик, не проспав и двух часов, велел мальчикам отправляться на боковую, объяснив, что завтра их ждёт очень много работы.
— Что греха таить, парни, привёл я вас сюда не ко времени. Все нормальные люди начинают поиски руды к концу лета, когда вода в болотах высыхает. Так и работать легче, и опасности меньше. Да только что я могу поделать, если все мои запасы исчерпаны, а пополнить их негде? И заказов столько, будто я единственный во всём королевстве делаю кольчуги и доспехи!
Родерик, прощупывая черенком копья путь перед собой, осторожно ступал по болотной почве. За ним гуськом шли Кевин, Мигел и Энгус, также с длинными шестами в руках и с вязанками хвороста за плечами. Вот уже три часа они бродили по болотам в поисках руды, и пока что безрезультатно.
Проснулись они на рассвете, съели приготовленный Родериком завтрак, загородили вход в свой лагерь колючими ветвями так, чтоб к осликам не добралось ни одно живое существо, и приступили к исследованию болот. До сих пор они продвигались по их краю вдоль нечёткой границы леса (многие деревья росли среди самого болота) но ничего, кроме двух старых стоянок рудокопов, не нашли.
Определять залежи руды умел только Родерик, и очень часто он заходил по пояс в болотную жижу, прощупывая дно копьём, а иногда и ныряя в неё по самое горло. Мальчики держали верёвку, которой обвязывался при таких исследованиях оружейник, готовые вытащить его на твёрдую почву, если начнет затягивать трясина. Несколько раз Родерик доставал со дна красноватые куски болотной руды, но проводимая им после этого проверка давала неудовлетворительные результаты. Кевин с интересом наблюдал, как оружейник внимательно изучал шершавые рудные окатыши, извлечённые со дна болота, разбивая их на куски небольшим молотком, нюхая и даже пробуя на вкус. При этом он объяснял мальчикам, по каким признакам можно найти залежи руды и как определить её качество:
— Нужно, когда ищешь, внимательно смотреть на цвет воды и болотных растений. Ведь если железо в воду опустить, что с ним будет?
— Оно ржавеет, — тут же ответил Энгус.
— Верно. Вот и то железо, что в болотной руде, тоже ржавеет, поэтому вода над залежами часто коричневого оттенка, а иногда можно и саму ржавчину разглядеть. А что касается растений, то они своими корнями вонзаются в руду и впитывают в себя её буроватую окраску. Вот кто мне скажет, есть на этом участке руда или нет?
Нужно сказать, что хуже всего рудокопные секреты давались Кевину. Он внимательно смотрел на цвет болотной воды и различных трав, но все они казались ему одинаковыми. Мигел, хоть и был на болоте в первый раз, часто слушал рассказы отца и поэтому ориентировался в поисках лучше. Но наивысшее усердие проявлял Энгус. Мальчику было неудобно за то, что он так откровенно трусил во время ночного дежурства, поэтому, чтобы восстановить доброе мнение о себе в глазах Родерика, Мигела и Кевина (ему было невдомёк, что никто и не думал его осуждать), он старался изо всех сил освоить искусство рудокопа. Энгус ловил каждое слово оружейника, часто просил рассказать о чём-то подробней, внимательно изучал окраску воды и растений. И отвечать на его вопросы он тоже старался первым.
— Думаю, есть, господин мой Родерик, но вряд ли много. Вода слегка коричневая.
— Вот мы сейчас и проверим, — улыбнулся ему Родерик и вновь погрузился в болотную воду. И действительно, через минуту вытащил красный рудный комок. У мальчиков мелькнула было надежда на счастливое завершение поиска, но Родерик охладил их пылкие восторги.
— Рано радоваться. Руда руде рознь: нужно узнать, что именно мы добыли.
Он ещё с утра объяснил своим юным ученикам, что качество руды определяют прежде всего по вкусу. Хорошая, богатая железом руда имела сладковатый привкус. Лично Кевин не испытывал ни малейшего желания класть в рот грязные комочки породы, но Энгус вслед за Родериком испытывал вкусовые свойства каждого добытого куска, а теперь попросил попробовать его первым. Оружейник разрешил, Энгус подержал во рту маленький кусочек руды, выплюнул его и с разочарованным видом покачал головой. Родерик подтвердил, что находка никуда не годится. Ему были известны десятки других способов, как это определить, но приходили они исключительно с опытом. Рассказывать о них мальчикам было рано, все они нуждались в отдыхе (а больше всего он сам, промокший с головы до пят), поэтому Родерик дал приказ возвращаться к стоянке.
Солнце палило вовсю, но после того, как искатели вернулись в лагерь, ополоснулись в ручье и переоделись в сухую одежду, они долго сидели возле жаркого костра. Отдых и горячая похлёбка восстановили их силы, однако Родерик не торопился возвращаться на болота.
— Осликам полезно будет попастись на лугу, — объяснил он мальчикам. — А вам нужно пару часов порезвиться на солнышке. Мне же просто необходимо ненадолго уснуть. Так что давайте искать подходящий луг.
Луг вскоре нашелся, ослики набросились на сочную траву, а Родерик расстелил на опушке плащ и крепко уснул. Кевин же предложил своим друзьям устроить состязание по стрельбе из лука.
Естественно, предлагая состязание, принц думал прежде всего о своём обещании Энгусу научить его хорошо стрелять. К своему удивлению, он заметил, что Энгус воспринял эту идею весьма равнодушно. Взгляд толстячка скользил по луговой траве, и весь он был какой-то несобранный и задумчивый. Ребята начертили мишень на стволе старого трухлявого дуба у опушки и начали пускать стрелы. Кевин убедился, что Родерик не только сам хорошо стреляет, но и обучает этому искусству своего сына. Стрелы Мигела с десяти, двадцати и тридцати шагов попадали точно в цель. А вот Энгус как будто совсем не целился, стрелы его ушли в кусты позади ствола, но он вроде и не думал об этой неудаче. А в конце концов сказал, что устал и хочет просто побродить по лугу. Минут через двадцать Кевин заметил, что он не просто бродит, а часто нагибается и как будто что-то ищет в траве. «Или что-то потерял, — подумал Кевин, — или букашек ловит». Пассивность Энгуса немного обидела принца, но в целом ему было не до того. Расстояние до мишени достигло пятидесяти шагов, и Мигел наконец-то промазал. Соревнование увлекло мальчиков целиком и полностью, победа досталась Кевину, и он как раз шутливо кланялся Мигелу в ответ на его похвалы, как вдруг заметил, что Энгус стоит на коленях, достал свой кинжал и лихорадочно бьёт острием в траву перед собой.
Мысль о том, что на его друга напала змея, ещё не успела прийти принцу в голову, как он уже бежал к нему на помощь, размахивая луком. Он понял, почему тот не убегает и не кричит, когда подбежал к мальчику. Никакой змеи не было и в помине. Просто Энгус при помощи кинжала снимал небольшой пласт лугового дёрна.
Ни Кевин, ни подоспевший Мигел ничего не спросили, а только широко раскрытыми глазами смотрели на Энгуса. И тот в свою очередь не стал ничего объяснять, лишь сорвал пучок луговой травы и показал его ребятам.
Позднее Кевин часто признавался, что соображал Мигел намного быстрее и лучше, чем стрелял, и в этом всегда превосходил меткого принца. Вот и теперь он выхватил свой кинжал, упал на колени рядом с Энгусом и начал усердно ему помогать. Влияние коллективного сознания — великая сила, поэтому Кевин тоже присоединился к своим новым братьям, но продолжал думать, что оба они подверглись приступу странного безумия. До той поры, пока они не сняли верхний слой дёрна, и Энгус при помощи кинжала не извлёк из земли твёрдый округлый рыжеватый кусок породы. Это была руда.
Нельзя сказать, что король Лугайд никогда не хвалил своего сына, но, пожалуй, принц Кевин за всю жизнь не услыхал от своего сурового отца столько похвал, сколько выслушал Энгус от Родерика за полчаса. В этот день Энгус (с весьма довольным видом) узнал про себя немало лестных подробностей. Он, оказывается, был самым наблюдательным и внимательным из всех мальчиков, которых встречал в своей жизни оружейник, у него чудесные способности искателя сокрытых даров природы, он очень серьёзный и ответственный человек, и цены ему не будет, если вместо того, чтоб предаваться праздности, он будет развивать дарованные ему Богом таланты. Единственное, что несколько омрачало его радость, так это боязнь того, что Мигел с Кевином ему позавидуют и не будут с ним дружить. На самом деле оба мальчика сердечно радовались за него, и их ничуть не смущали намёки Родерика про праздное времяпрепровождение. Но в прошлом Энгус слишком часто встречал злых людей и терпел от них обиды, поэтому избавиться от тяжких воспоминаний сразу не мог. Зная, однако, что скромность украшает человека, он попытался приуменьшить свои заслуги. Поэтому и обратился к оружейнику, указывая на руду:
— Вот только она рыжеватая, а не красная…
— Ну, так правильно! А найди ты её на дне озера, она была бы зеленого цвета. А так — та же руда, вот только не болотная, а луговая, и при этом — высшего качества. Цены тебе нет, парень, после той услуги, которую ты нам всем оказал.
И Мигел, и Кевин тоже понимали, что именно Энгус избавил их от хождения по болотам. Принц предложил Мигелу в честь таких заслуг пронести бесценного парня на руках по всему лугу вдоль опушки или провезти верхом на ослике, бросая под копыта последнего лепестки первоцветов, но Энгус спрятался от них за спиной оружейника, не проявляя никакого интереса к подобному триумфальному шествию. Ограничились Мигел и Кевин тем, что потребовали от друга подробного отчёта о его достижениях.
— Да ничего особенного, — смущённо объяснял тот. — Господин Родерик сказал, что над залежами руды трава приобретает багровый оттенок. Ну, пришли мы на луг. Тут я и заметил, что трава здесь местами зелёная, а местами, ну, не такая, красноватая какая-то. Ну, походил, посмотрел, решил проверить…
— Учитесь, парни! — оружейник в десятый раз похлопал Энгуса по плечу. — Сильные руки да книжные науки — это ещё не всё в этой жизни. Остается только радоваться, что мы первыми нашли эти залежи.
– Так значит, нужно накопать руду, погрузить её на осликов и отправляться домой? — спросил Кевин, который, конечно, был рад тому, что им не придется больше пачкаться в болотах, но ему было обидно, что совместное путешествие заканчивается так быстро.
— Ну нет, это было бы слишком просто! — возразил ему Родерик. — Руду надо накопать, просушить на солнце, затем обжечь на костре, чтобы она избавилась от вонзившихся в неё корней и прочего мусора. И вот что я думаю…
Родерик минуту помолчал, а затем уверенно закончил свою мысль.
— В прошлом году я плавил руду прямо у себя во дворе. Возить её было недалеко, а удобного места для плавки я не нашёл. Да и выдавать себя лишний раз не хотелось. Но теперь приготовьтесь к тяжёлой работе, парни. Повезём мы домой не руду, а чистое железо!
|
