Феликс. Глава двадцать шестая.

Глава двадцать шестая

Он вызвал по браслету Арбитра и спросил его:
– Ты где?
– В Японии. Было жарко, теперь, вроде, всё.
– Как там Сесах?
– Волнуешься? – голос вампира прозвучал игриво-насмешливо. – В порядке. Лёгкое ранение в плечо, уже залатали. Сесах про тебя тоже спрашивал.
– Открой мне портал, я иду.

***
Феликс оказался в весьма живописной местности перед развалинами старого синтоистского храма. В сером от сгустившихся туч воздухе медленно кружились снежные хлопья. Падая, они застывали на развесистых ветвях парковых кустов и деревьев, образуя на них причудливые кружевные узоры, и убеляли тёмную кровь, растёкшуюся по мощёной древними камнями дороге.
Юноша брезгливо перешагнул через серые в трещинах брёвна – сломанные предхрамовые ворота, и взбежал по липкой от загустевшей крови деревянной лестнице. Внутри главного святилища было тесно от скопления демонов, нежитей и людей. Феликса приветствовал Арбитр. Он переоблачился в свои золотые доспехи, и единственный среди воинов блистал безукоризненной чистотой. Рядом с вампиром Феликс в своей запачканной гражданской одежде выглядел замухрышкой.
Легионеры занимались тем, что затягивали и перевязывали полученные в недавнем сражении раны, а пленённые сторонники Юдзиро, безоружные, израненные и связанные, дожидались своей участи в зале для молящихся, пристроенном к главному зданию в виде открытой веранды.
Арбитр провёл Феликса прямо к Сесаху, восседавшему на разломанном алтаре у центральной храмовой стены. Несмотря на мороз, главнокомандующий был раздет до пояса. Правое плечо и грудь его были перебинтованы, а на лице и теле – многочисленные кровоподтёки. У ног Сесаха тускло отсвечивали осколки бронзового зеркала, а сам он внимательно разглядывал иероглифы, выгравированные на изогнутом клинке самурайского меча, рукоять которого главнокомандующий сжимал левой ладонью.
Феликс негромко кашлянул. Взглянув на него, Сесах отложил меч в сторону и, поддерживая раненую руку другой, осторожно спрыгнул с алтаря на дощатый пол.
– Рад тебя видеть. Как ты?
– Порядок. А ты? – Феликс показал на его плечо.
– Шрамы украшают.
Юноша невольно посмотрел на зарубцевавшийся шрам на лице Сесаха. В мире духа этот шрам был виден более, чем в мире материи, и Феликс подумал, что это, вероятно, оттого что рана когда-то была весьма значительной. Сесах перехватил его взгляд, и коснулся кончиками пальцев своей левой щеки.
– Откуда, если не секрет? – не удержавшись, спросил Феликс.
– К сожалению, не всяким шрамом можно гордиться.
– Могу посодействовать, чтобы не осталось следа.
– Не нужно, – отмахнулся Сесах и в свою очередь оглядел приятеля. – Где твой гладиус, Феликс?
– Ты не поверишь, но я думаю, что он меня боится, – засмеялся юноша. – Поэтому я вызываю его только на официальные мероприятия. Когда я сжимаю эфес в ладони, то мой гладиус съёживается и становится больше похож на кинжал. А когда он болтается у меня на поясе, то только мешается.
Сесах удивлённо поднял брови.
– Обычно легионеры опасаются прогневить свои именные мечи и обращаются с ними почтительно, а с тобой всё как-то иначе... Арбитр рассказал мне про твою схватку с Карлосом. Ты в курсе, что в Испании случилось внезапное землетрясение: сейсмологи в шоке – накануне ни одного подземного толчка. Бац – и сразу 12 баллов. Хорошо хоть в сельской местности: пострадало лишь несколько деревень. А вот древний замок нашего камрада Карлоса оказался разрушен до основания. Никогда ранее там такого не происходило.
– Зато там происходили дела куда хуже, – сощурился Феликс, – причём не одно столетие. Вот земля и не выдержала.
Сесах покачал головой.
– У тебя потрясающие способности, Феликс. Не хотел бы я, чтобы ты оказался на стороне моих врагов.
К ним, прихрамывая, подошёл Геймовер. Слипшиеся рыжие волосы его торчали в разные стороны, а перебинтованная рука безжизненно болталась на перевязи. От полученного удара в лицо кожа на скуле адъютанта лопнула и образовался запекшийся кровью шрам.
– Я, конечно, дико извиняюсь, но что будем делать с пленными, а, Сесах? – на Феликса адъютант даже не взглянул.
– В расход, – махнул левой рукой главнокомандующий, – слишком много наших они положили, чтобы ещё миндальничать.
– А как быть с Юдзиро?
Сесах на секунду задумался.
– Ладно, скажи Рулу, пусть приведёт его сюда.
Сесах осторожно, чтобы не задеть раненную руку, снова взобрался на осквернённый алтарь. Феликс встал неподалёку от главнокомандующего и вытер запачканные в крови и грязи мокасины о лежавшую на половых досках цветную материю. Вероятно в неё изначально был завёрнут синтай – старинное зеркало, мысленно предположил юноша.
Рул за шиворот, словно котёнка, приволок к ногам своего господина тщедушного японца в чёрных самурайских доспехах, и кинул его на дощатый пол. Руки и ноги Юдзиро были крепко связаны, длинные волосы слиплись от крови, лицо всё обезображено запёкшимися порезами, один глаз вытек, а второй снизу злобно смотрел на Сесаха. Наплечники и налокотники на Юдзиро отсутствовали, также как шлем и передник, и полумаска. На самурае остался лишь панцирь из металлических пластин, сверху покрытый чёрной лакированной кожей.
Взгляд Сесаха, направленный на поверженного перед ним противника, был задумчив.
– Отруби ему голову, – тихо приказал он своему телохранителю.
– Пусть мне снесут голову моей катаной! – гордо задрав подбородок изрёк Юдзиро. Феликс преисполнился к нему уважением: от полученных ран на японце не осталось живого места, руки и ноги его были перебиты, панцирь сплошь залит кровью – такого врага следовало почтить.
Но Сесах рассудил иначе. Он смачно сплюнул сверху на самурая.
– Много чести. Чтобы потом тебя почитали в этом храме? Я не оставлю здесь камня на камне, вернее доски на доске: нынче же всё будет сожжено. Руби, я сказал!
Двуручник Рула привычно выполнил свою работу. Сесах поджал ноги, чтобы не испачкаться хлынувшей из горла Юдзиро кровью – благо алтарь располагался достаточно высоко от пола.
– Остальных просто заколите – меньше грязи. Помнишь Хакайну? – спросил Сесах Феликса. – Представляешь, эта тварь снова сбежала. Хотя успела положить несколько наших воинов. А ведь у неё была возможность сразиться со мной в честном поединке. Определённо Хакайна в состоянии вывернуться из любой ситуации, – в его голосе слышалось нескрываемое восхищение.
На выходе из разгромленного храма возле похожего на скворечник культового сооружения Феликса поджидали трое воинов из бывшего отряда Локки: маг, зверолов и лучница. Что-то сказав своим приятелям, девушка решительно направилась к Феликсу. Но, подойдя, засмущалась. Феликс привык к тому, что из-за необычного вида и, главное – приближённости к Сесаху, все люди к нему относились с опаской.
Девушка между тем была весьма мила: невысокого, а против Феликса так и вовсе маленького, роста с коротко остриженными и обесцвеченными на концах волосами. Но главное украшение её – улыбка, застенчивая и вместе с тем невероятно располагающая.
– Я случайно услышала, что ты был в Испании во время битвы с Карлосом. Сказали, что все люди-воины из Дальневосточного легиона погибли. Это правда?
Феликс молчал, не желая расстраивать девушку. И откуда она узнала про сражение с энергетическими вампирами? Но лучница не собиралась сдаваться: она ждала ответа. Глаза её смотрели требовательно и строго. Феликс не выдержал:
– Да, это правда.
– И совсем-совсем никто не спасся? – голос девушки дрогнул, ресницы предательски затрепетали.
– Одному легионеру выжить посчастливилось.
– Как его ник? – Она крепко по-мужски стиснула его запястье. – Ну?
– Локки.
– Я так и знала, – из кукольных ярко-голубых глаз её брызнули слёзы. – Я знала, знала, что он не может просто так умереть, – девушка обернулась к своим друзьям: – Локки жив, вы слышите? Он жив!
Она перевела на Феликса сияющие глаза.
– Спасибо! – и обняла за пояс – выше девушка бы всё равно не дотянулась. Затем, не помня себя от радости, полетела к парням. Феликс с непроизвольной улыбкой наблюдал, как они ликовали, обнимаясь, и думал о том, что Локки сильно повезло, что у него такие друзья.

Феликс. Глава двадцать шестая.Проза

Феликс. Глава двадцать шестая.

Феликс. Глава двадцать шестая.
Проза