Пасторы в ошейнике дьявола. Глава 2. Ох, уж эти Западные реабилитационные центры!

Пасторы в ошейнике дьявола
Глава 2. Ох, уж эти Западные реабилитационные центры!

Вчера мы со Степанычем приняли решение написать книгу о тайных помыслах Западных спонсоров, открывающих на базе Российских протестантских церквей свои реабилитационные центры для наркоманов.
Ой, извините, дорогие читатели, прежде я должен представить вам Степаныча – своего соавтора и аналитика!
Мы с ним учились в одной группе в институте. Рослый парень с гривой прямых чёрных волос, к которому кличка "Степаныч" приклеилась ещё на вступительных экзаменах – именно таким он вошёл в студенческую жизнь. Уже в ту беззаботную пору ему были присущи такие черты, как цельность характера и бескомпромиссная неприязнь ко всякой душевной подлости и лживости, и в то же время все эти волевые качества каким-то непостижимым образом сочеталось в нём с детской мечтательностью, даже ранимостью. До наступления сильных холодов, то есть, до наступления настоящих сибирских морозов он ходил в чёрной куртке из толстой кожи. Куртка была изрядно потёртой, но Степанычу она была дороже любой тогда модной фирменной "аляски".
Потом, когда мы учились уже на старших курсах, рассматривая его домашние фотографии, я обратил внимание на шкуру большой рыси, висящую на стене над диваном. На вопрос: "Откуда она взялась?" – он снял с вешалки свою толстокожую куртку и, показав на выдранный сзади на плече клочок и на процарапанные по спине полосы, сказал, что это следы той рыси.
Степаныч, как и я, был родом из Казахстана. Родители его жили в небольшом рабочем посёлке золотодобытчиков: отец работал водителем на руднике, а мать учителем русского языка в школе. В свободное время отец любил походить с ружьём по окрестностям, и однажды зимой на него сзади прыгнула с дерева рысь. Но не удержалась и упала: когти проскользнули по заиндевелой гладкой толстой коже. Отброшенный толчком, отец, падая, успел развернуться и почти в упор выстрелил в неё.
Результат я и увидел на фотографии.
После института по распределению мы были направлены на работу в разные города и на четверть века расстались, только изредка переписывались. Но потом, – не знаю, то ли волею судьбы, то ли по Божьему промыслу снова стали жить в одном городе, и испытанная временем дружба сразу же возобновилась. Только теперь мы дружим уже семьями.
Что ещё сказать? В середине девяностых годов Степаныч стал членом одной из протестантских церквей. Они с женой Любавой (он зовёт её Любавушкой, вот и мы стали называть не Любой, а Любавой) стали ходить туда не из каких-то идейных или религиозных соображений, а просто, потому что собрания этой церкви проходили рядом – через дом от них.
Конечно, то, что мы принадлежали к церквям разных деноминаций, теперь, когда стали встречаться, приводит к спорам по церковным и богословским вопросам. Но, с другой стороны, через наше общение и нашу дружбу мы учимся уважать верующих других христианских деноминаций, если те искренне веруют и любят Господа Иисуса Христа, а также серьёзно и ответственно относиться к учению, к слову Божьему.
Я не оговорился, сказав: принадлежали, ибо в двухтысячных годах Степаныч и Любава вышли из протестантской церкви – Господь вывел их.

"Да, рассказ про Наташку мне понравился, понравился рассказ…" – бурча себе под нос эту фразу так, как мы, будучи увлечены работой, напеваем сами себе песенку, собирался с мыслями мой друг. Потом выдал: "Хочешь, я расскажу тебе, что было дальше?".
– Если ты имеешь ввиду мой рассказ, – уточнил я, – то дальше и так всё ясно: Наташка умерла, Галя ушла в Православную Церковь, вот и всё.
– Нет, я хочу рассказать о той протестантской церкви и о её пасторе: они ведь остались – уже настроенный по-деловому уточнил мой друг.
– Но ты ведь не мог знать Наташки, потому что она является персонажем художественного произведения, то есть авторского вымысла, а, значит, не можешь знать и церкви, – не сдавался я.
– Ну и что. Зато я знаю пастора, чья совесть лишь в силу обстоятельств или Божьего промысла не была отягчена смертью подобных "Наташек", но сам он не только способен на такие авантюры, а всей душой стремится к ним. Дальше ты и сам убедишься, насколько обоснованно я могу назвать этого пастора прообразом того, о котором ты упомянул в своём рассказе.
"Итак, слушай и записывай!" – решительно закрыл нашу полемику Степаныч.
Пастор Янус – о нём я поведу рассказ – розовощёкий блондин среднего возраста, среднего роста, не скажу, что полный, но довольно солидного вида. Характер у него каменный, всесокрушающий, он не терпит возражений, но почти никогда не проявляет этих своих черт, а искусно скрывает их за маской тихого и мягкого общения, при этом как бы обволакивая волю собеседника.
Роспуск реабилитационного центра и смерть Наташки не привели пастора Януса в уныние, даже ничуть не обескуражили его. Из неудачной попытки создать реабилитационный центр он извлёк для себя не скажу, что урок, а некое правило: чтобы быть успешным в любом деле, даже в церковном служении, прежде всего, нужны деньги – много денег. Впитав это правило всей душой, Янус начал искать спонсоров – не для какого-то конкретного дела, а вообще спонсоров.
Видя, что в России таковых найти трудно, почти невозможно, он обратил свой взор на Запад. Сначала он предлагал Западным партнёрам различные евангелизационные проекты, потом благотворительные программы, но всё это не привлекало спонсоров, а если и были пожертвования, то были они одноразовыми и очень незначительными. Только через пять лет, после довольно продолжительной поездки в США, Янус приехал с программой по открытию центра для реабилитации наркозависимых, естественно, с американской программой, и, что было для него очень важно, с договорённостью по её финансированию (он мог бы найти спонсоров в любой другой стране Западной Европы или в Канаде, или в Австралии, но так получилось, что сотрудничество спонсоров он нашёл именно среди религиозных структур Америки)
Здесь нужно уточнить: если вначале, когда по неопытности всё закончилось трагической смертью Наташки, верующие действовали исключительно по порыву сердца, из желания помочь людям, попавшим в наркотическую зависимость, то теперь действиями пастора Януса руководила мощная организация, имеющая не просто большие, а огромные средства и через программу реабилитации наркоманов стремящаяся достичь каких-то своих целей.

"После той поездки пастор Янус переменился и внешне, и внутренне", – после короткого кофейного перерыва продолжил свой рассказ Степаныч. Внешне мне бросилось в глаза, что он перестал, как говорится, считать деньги. А внутренне… нет, он не стал более грубым или недоступным, он по-прежнему внимательно выслушивал приходящих к нему людей, но выслушивал их уже с таким внутренним превосходством, как у… – даже не знаю, какую подобрать аналогию? Пожалуй, подойдёт такая: с таким внутренним превосходством над собеседником, какое в Средние века испытывал переодетый простолюдином член могущественного тайного ордена, когда беседовал с обычным крестьянином.
Но что-то я отвлёкся от темы.
Итак, центр по реабилитации наркозависимых, а короче говоря, Реабилитационный центр или Центр.
Сначала пастор Янус выкупил пустующую базу отдыха, потом ещё какие-то здания – точно не знаю, а потом было, как в твоём, Николай, рассказе: за мизерную зарплату призвали из церкви работников, с месячишко обучали их и набрали первую группу наркоманов, потом ещё одну группу, потом ещё. Но, повторяю, в этот раз спонсорская поддержка не только не иссякала, а, наоборот, с каждым годом увеличивалась.
– Американская спонсорская поддержка, – уточнил я.
– Естественно американская, какая же ещё? – подтвердил Степаныч и продолжил повествование. Как я слышал, за три года Центр отладил "конвейер" реабилитации и значительно расширился: появилась своя хлебопекарня, выпускающая булочки и пельмени, своя пошивочная мастерская. Клиенты, или лучше назову их студенты, проходящие программу реабилитации, сам понимаешь, утруждать себя какой-либо работой не привыкли, поэтому пришлось набирать ещё работников из членов церкви.
Для привлечения новых спонсорских пожертвований нужно было набирать всё новые и новые группы "студентов". И по инициативе Януса была развёрнута широкая рекламная компания: в почтовых ящиках всех жителей города периодически стали появляться брошюры и листовки с призывом пройти курс реабилитации в этом Центре. Так прошло ещё семь лет, а потом…
Любая активная деятельность и широкая известность – это "палка о двух концах". И "вторым концом" стали неприятности, которые обрушились на директора Реабилитационного центра и на пастора Януса. Началось всё с того, что несколько человек из тех, кто видел изнутри, как происходит так называемая реабилитация, начали писать в разные инстанции возмущённые письма; начался сбор подписей с требованием закрыть программу, как антигуманную. Затем подключилась пресса. А потом и органы власти заинтересовалась, что это за Центр такой?
Как только начались проверки, директор вместе с женой уехал за границу. А Янусу такой вариант не подходил: если он закроет Реабилитационный центр и уедет, то не только потеряет прибыток, но ещё и отвечать придётся перед заокеанскими "благодетелями" за потраченные деньги. Оставалось только выкручиваться в различных инстанциях да оправдываться в судах. Но, как понимаешь, Николай, долго пребывать в таком неопределённом состоянии пастору было нельзя, нужно было любой ценой добиться прекращения расследования. Любой ценой.
– "А потом? Потом закрыли всё-таки Реабилитационный центр или нет?" – не утерпел я в ожидании развязки.
– Зачем спрашиваешь? Мог бы и сам догадаться, что примерно через год я снова увидел в своём почтовом ящике рекламные проспекты с приглашением пройти курс реабилитации в их Центре?

"По самой поверхностной прикидке получается, что Реабилитационный центр, о котором ты рассказал, за десять лет обошёлся американцам уже даже не в десятки, а в сотни тысяч долларов", – удивился я своему открытию.
– Меня тоже смущает, почему какие-то неизвестные нам американцы готовы тратить сотни тысяч долларов на создание и содержание центра по реабилитации наркоманов в далёком Сибирском городе, о котором и из россиян-то мало кто слышал? Не за "спасибо" же они вливают сюда такие деньги? Значит, у них есть свой интерес – хотелось бы узнать, что это за интерес? – подхватил Степаныч мой комментарий, как будто тоже думал об этом.
– О том, кто конкретно дал команду на сбор средств для пастора Януса, мы с тобой вряд ли когда узнаем. А вот над вторым вопросом: "Чьи интересы продвигаются в Реабилитационных центрах?" – можно покумекать. Но прежде чем "кумекать", нужно собрать детальную информацию по данному вопросу и проанализировать её.
Итак, что мы знаем?
– "Не мы, а вы", – перебил меня товарищ, довольный тем, что удалось к месту вставить фразу из популярной комедии.
– Хорошо, для начала, расскажу, что знаю, – сделав вид, что не заметил его каламбура, тут же согласился я.
Во-первых, нужно обратить внимание на то обстоятельство, что заокеанские спонсоры жертвуют деньги не вообще российским протестантским церквям и не на гуманитарную помощь для нуждающихся стариков и инвалидов, а только на определённые программы, такие, как протестантские библейские школы и протестантские реабилитационные центры. Ключевым словом здесь является: "протестантские". А общей чертой этих спонсорских программ является то, что они предназначены для привлечения и последующего интенсивного наставления в течение довольно длительного срока (не меньше года) молодых и честолюбивых людей, я бы даже сказал, амбициозных людей.
Во-вторых…, а что, во-вторых, вот так с ходу сказать не могу, тут нужно кое-что сопоставить.
Мне сейчас на память пришла одна история, давай, я её расскажу, а там видно будет. Начну по порядку: к нам в Православную Церковь ходит довольно обеспеченный человек, так вот, он как-то упомянул, что пришёл сюда после того, как протестантский служитель, завлекая его к себе в церковь, подарил футболку с надписью: "The United States of Siberia" – по-русски это значит: "Соединённые Штаты Сибири". Миссионеры, которые привезли такие "сувениры", приехали тогда не только с футболками, они навезли ещё кучу американских и канадских флажков, много значков и прочих разных ярких безделушек со своей государственной символикой и надписями на английском языке, а ещё привезли много ярких детских книжек с картинками. Книжки были на библейскую тематику, естественно, на русском языке, но кто проверял, что кроме учения Христова там ещё подспудно внушалось ребятишкам?
– Я видел, с каким восхищением дети членов нашей церкви разбирали, даже расхватывали такие подарки – грустно заметил Степаныч. Дело было в серые и голодные девяностые годы, когда мы не то что месяцами, а годами не получали зарплаты…
– Теперь, после того, как рассказал историю, кажется, я определился с тем, что является: "во-вторых" – встрял я в воспоминания друга. Дело в том, что протестантским религиозным структурам нужно не только привлечь к себе людей, но и удержать их у себя, а ещё лучше, сделать своими адептами или даже ревностными агитаторами – ради такого денег не жалко. А протестантские центры по реабилитации наркозависимых – это идеальное место для достижения таких целей.
Приходящим туда людям сначала помогают избавиться от химической ломки, и потом, когда они проникнутся доверием к своим благодетелям, им начинают изо дня в день втолковывать, что это Бог им помог и что только в этой церкви истинная вера во Христа, а во всех остальных Христианских деноминациях ересь и идолопоклонство, особенно в Русской Православной Церкви. Если учесть, что большинство наркоманов являются людьми, с одной стороны, разочаровавшимися в своей жизни, а с другой стороны, не знающими ни своей национальной культуры, ни православных духовных ценностей, то ясно, что им легко можно внушить любое учение.
Таким образом, во-вторых, или вторым обстоятельством, на которое нужно обратить внимание, является то, что в протестантских реабилитационных центрах "студентов" в течение года настойчиво приучают к мысли, что только в протестантских церквях (читай, только в этой протестантской церкви, только у этого пастора) истинное поклонение Богу.
– Те, кто видел библиотеку Реабилитационного центра, поддержал и одновременно продолжил мои рассуждения Степаныч, вспоминали как само собой разумеющееся, что она заполнена, просто заполонена книгами западных авторов, таких, как Дерек Принс, Бенни Хинн, Ульф Экман и подобных им. А если и попадались русские авторы, то, как правило, это были харизматы – ученики вышеперечисленных иностранцев, что лишь усугубляло картину. Как понимаешь, Николай, даже не начитавшись, а, только насмотревшись в течение года на корешки книг в библиотеке Центра, "студенты" волей-неволей начинали думать, что только эти книги являются духовной литературой.
– Задетый за живое, взволновавшись от слов Степаныча, я воскликнул: "Не скрою, что догадывался о том, что в библиотеке протестантского реабилитационного центра не будет книг Иоанна Кронштадтского или Феофана Затворника, но чем им не угодили Апостол Варнава и Игнатий Богоносец или, например, Иоанн Златоуст и Григорий Богослов? Не говорю уже о том, как они – русские люди – могут считать себя хоть мало-мальски образованными, не читая Пушкина, Гоголя, Толстого, Чехова, Достоевского, Булгакова, Солженицына и других классиков?"
– Но ты же понимаешь, что зарубежные "спонсоры" вкладывают деньги в реабилитационные центры здесь, в России, не для того, чтобы выходили из них высококультурные и высокодуховные люди, которые способствовали бы процветанию нашей страны.
– Это будет уже, в-третьих, то есть третьим обстоятельством, на которое нужно обратить внимание, чтобы выяснить ответ на вопрос: "Чьи интересы продвигаются в Реабилитационных центрах прозападного образца?" – возвратился я к теме нашего исследования.

Итак, на основании первых трёх факторов можно сделать вывод, что "спонсоры" преследуют в нашей стране две цели: первую – видимую и понятную для всех – это добиться того, чтобы наркоманы в течение какого-то времени не употребляли наркотики, и вторую цель – скрытую от посторонних – это воспитать адептов Западных духовных и моральных ценностей (величая их истинными Христианскими ценностями) и которые не только не знали бы своей культуры и православной духовности, но и презирали бы их.

"Я слышал, что пастор Янус, когда предлагал создать при церкви реабилитационный центр именно американского типа, ссылался на книгу "Крест и нож", написанную Давидом Вилкерсоном", – изрёк Степаныч тоном, означающим, что и дальше речь пойдёт о чём-то важном. При этом пастор настойчиво внушал, что в книге рассказывается о наркоманах и о создании реабилитационных центров. И что удивительно, все, даже те, кто прочитал её, поверили его внушению. Поверили, несмотря на то, что своими глазами видели, что она вовсе не о наркоманах, как таковых, а о латиноамериканцах, живших в США, про то, что они были чужды американской культуре, государственным и духовным ценностям, более того, ненавидели всё это. И вот, движимый Святым Духом, пастор явил пред ними истинного американца и истинного христианина. В книге рассказывается, что через уважение к человеку у людей зародилось уважение к стране. Так возникла и потом стала шириться плеяда уже своих латиноамериканских патриотов Америки, а те из них, кто принял обличение Святого Духа, покаялся и уверовал в Иисуса Христа, стали христианами.
Представляешь, какое коварство! Взяв от доброго его внешнюю оболочку, но наполнив её противоположным духовным содержимым, люди, называющие себя последователями Вилкерсона, отлучают сейчас в нашей стране её граждан от своих корней, от российских духовных ценностей. Воистину, эти люди заслуживают того, чтобы называть их слугами дьявола, ибо они, взяв повод от доброй заповеди, через неё обольстили и даже уже умертвили многие души.
– То, о чём ты сейчас рассказал, можно назвать даже не четвёртой, а первой причиной (ибо она духовная), которой руководствуются заокеанские "спонсоры", когда щедрой рукой жертвуют деньги на создание у нас реабилитационных центров американского типа и на создание у нас американских библейских школ. Они находят среди российских пасторов тех, кто, как Иуда готов ради их денег предать свои национальные и духовные ценности и с их помощью взращивают в протестантских церквях подобных себе "Иуд" и "Антивилкерсонов".

Тот факт, что Западные спонсоры дают свои деньги не всяким пасторам протестантских церквей, а только тем из них, которые ради их денег предали культурные и духовные ценности своего народа, предали истинное учение Иисуса Христа и стали прославлять гуманизм и харизматические ценности, является вторым аргументом, подтверждающим правоту слов Степаныча, – сделал вывод уже не он, а я.
Степаныч не удержался и внёс эмоциональное дополнение к моему заключению: "Да, западные спонсоры ищут среди наших протестантских пасторов тех, кто готов за их "серебряники" научить церкви и преуспеванию, то есть, по сути, служению мамоне, и положительному исповеданию, то есть, по сути, самовнушению, а так же толерантности, то есть, по сути, лояльному отношению к тому, что сейчас во многих Западных церквях легализована содомия".

Когда сердитость в душе Степаныча утихла, я продолжил: "Ну, а дальше уже всё элементарно: после того, как "студентам" втолковали, что Американские спонсоры добрые (целый год их кормили-поили), после того, как их научили, что правильной является только протестантская религиозная формация (причём, Западного образца), после года беззаботной тепличной жизни нужно лишь вытолкнуть людей прошедших курс так называемой реабилитации в реальную жизнь с её настоящими сложностями и горестями. Так как зарабатывать себе на хлеб насущный честно, в поте лица, эти "выпускники" не привыкли, то многие из них сами попросят покровительства у своих благодетелей: вот вам и новое пополнение идейно накачанных и преданных своему работодателю (назад, на улицу, они ведь не хотят) работников на религиозно-идеологической ниве!".

Это третий аргумент, подтверждающий истинность твоих слов о том, что Реабилитационные центры западного образца, создаются на базе наших протестантских церквей вовсе не с благими намерениями – уже я вошёл во вкус и стал не критиком своего друга, а его помощником.

"Получается, по поговорке: "Кто платит, тот и музыку заказывает", – мой друг подвёл краткий, но точный итог нашему исследованию того, чем руководствуются Западные спонсоры, жертвуя большие деньги на свои реабилитационные центры у нас, в России. Потом продолжил: "Но, у тебя, Николай, остался ещё один вопрос, на который нужно дать ответ: если Западные спонсоры – как теперь мы выяснили, движимые лукавым сатанинским духом "спонсоры" – оплачивают, то есть, по сути, создают у нас Реабилитационные центры для того, чтобы взращивать в них приверженцев своего учения, то всё равно непонятно, при чём здесь майки с надписью "Соединённые Штаты Сибири", и при чём здесь американские детские флажки?"
– Учитывая, что действуя на территории России, Западные протестантские миссионеры довольно редко раздают флажки и сувениры, я думаю, что всё это является лишь рекламным трюком. А вот майки с надписью: "The United States of Siberia" – это уже серьёзно. Это уже заявка на то, что они готовы не только передать нам свои духовные ценности, но и согласны включить принявших эти ценности в сферу американских государственных интересов.
– Да-а, – просипел себе под нос Степаныч, – теперь мне стало совсем понятно, почему Янус с таким отчаянным усердием бился за сохранение в нашем городе реабилитационного центра именно американского образца. Он бился за американское потому, что предал культурные и духовные ценности своего народа и стал наёмником Западных религиозных структур, нацеленных не столько на благовестие Христово, сколько на то, чтобы под прикрытием благовестия, насаждать у нас свои духовные ценности и своё миропонимание.
Потом, по-старушечьи подперев щёку ладошкой, с печальным видом произнёс: "Религиозный центр, выпускающий не просто "Иванов, родства не помнящих", а безумцев, наученных тому, что, чтобы быть христианином, нужно отвергнуть духовные ценности своего народа, отвергнуть духовные ценности Православия.
Знаешь, Николай, я сейчас вспоминаю твой рассказ, и уже не могу сказать, какое из двух зол хуже – или то зло, когда из-за отсутствия денег закрылся реабилитационный центр и Наташка в отчаянии из-за своего отступничества и из-за неумышленного убийства подруги покончила жизнь самоубийством, то ли то зло, когда на западные деньги из года в год взращиваются десятки, сотни молодых людей, в ослеплении отвергнувших свои корни и свои национальные ценности. Более того, накачанных гордыней, что они аж целый год не принимали наркотики и что стали причастны к так называемым "Великим Американским Ценностям".

Пасторы в ошейнике дьявола. Глава 2. Ох, уж эти Западные реабилитационные центры!Проза

Пасторы в ошейнике дьявола. Глава 2. Ох, уж эти Западные реабилитационные центры!

Пасторы в ошейнике дьявола. Глава 2. Ох, уж эти Западные реабилитационные центры!
Проза