* * *
Почему тебе Бог позволяет грешить?
Не могу я задачу эту решить.
Может быть Богу метод этот удобен? —
Как иначе проверить на что ты способен?
РОМАШКИ
Ромашки, милые ромашки,
Как будто выпал первый снег.
А грусть зачем? Меня не спрашивай,
Хороший добрый человек.
Люблю я речку, луг, дорогу,
И эту даль, и эту близь.
Да вот уходит понемногу
Мне Богом даденная жизнь.
Пусть я провёл её бездарно,
Пусть растранжирил, разбросал:
Лукавый раб неблагодарный
Исчезну, как в траве роса.
Я оправдаться не сумею,
Я только голову склоню,
И позавидую растению,
Который срезан на корню.
Как не бодрись, а сумрак страшен.
Струится времени река.
Ромашки, милые ромашки,
Деревья, травы, облака.
* * *
Такая даже камня сердце тронет:
Горда — не опускала головы.
Была любовь, была односторонней:
Я так её любил. Она — увы...
Она, она — бриллиант большой в короне,
Что лучше и шербета, и халвы.
Была любовь, была односторонней:
Я так её любил. Она — увы...
Даётся жизнь и для царей на троне,
И для дрозда одна, и для совы.
Была любовь, была односторонней:
Я так её любил. Она — увы...
* * *
Кипящая душа поэта
Пугается пустых забот;
Пугается огня меж веток,
Пугается бездонных вод.
Её пугает гулкий выстрел
В лесу, в овраге, за горой.
Она как облако повисла
Меж диском солнца и землёй.
* * *
Дни поздней осени кургузы;
Дни поздней осени так блеклы,
Как листья поздней кукурузы,
Как грязные на ферме окна.
На улице свежо и сыро,
Берестой пахнет прогоревшей.
День — так похожий на обмылок,
А ночь — как туч поток не здешний.
Давно замолкли птичьи гусли,
И серость словно шкурка мыши...
Для осени так много грусти,
Для осени так много мыслей.
* * *
Мне не дано постичь — чего я стою,
И это, знать живущего удел.
Оставлю что — меня не беспокоит:
Я просто шёл, я под ноги глядел.
Все эти книги, рукописи тлеют;
Кончается и вечер, и вино.
Я не найду, я, просто, не успею...
Мне не дано, вам тоже не дано.
* * *
Куда-то рваться выше облаков,
Как дым, которому в печурке тесно.
Но дым растает, это всем известно.
Куда-то рваться... Был и я таков.
И вот опять на много вёрст ненастье,
И день глядит намокшею золой.
Дым стелется так низко над землёй,
Как будто к высоте наполнен
безучастьем.
* * *
Вон — мерцает огонёк —
Может там стоит избушка;
Может светится гнилушка,
Или гаснет уголёк?
Подошёл — и нет его,
Да, наверно, показалось;
Словно в затемнённом зале —
Никого и ничего.
Ну, а если же в тумане?
Да ещё в чужой стране?
И немного легче мне
Если огонёк поманит.
|
