"Мы помним поле Куликово,
вот только не было б войны..."
Мы сбрасывали те оковы,
которым не было цены!
И каждый мнил себя героем
у телевизора... и вот
пришел, и обагрился кровью
к нам девяносто третий год...
Какой октябрь! Как славно пили!
Уже и цены отпустили,
когда талоны отменили
и мы плясали гопака!
Мы не хохлы и не буржуи,
но, Боже правый! как надули
и умного, и дурака.
Интеллигенты жадной сворой
перевернуть грозились горы,
что ни придурок – то талант!
Придурок – он всегда при деле,
а умники не доглядели,
трехцветный лобызая бант.
За долгожданную свободу,
не заплативши ни шиша,
хотели бедные уроды
остаться вовсе без гроша,
потом продать свою квартиру,
продефилировать по миру –
отныне в качестве бомжа...
Сегодня бомж, а завтра труп ты,
ты в целлофановой скорлупке,
и ни креста, и ни зарубки
на грязном столбике в ногах...
Не человек ты – просто номер,
тебя никто уже не помнит,
ведь ты еще при жизни помер!
Все скроет белая пурга...
. . . . . . .
. . . . . . .
II
Быть русским – это, значит, драться,
не просто драться – на войне!
Да я душой готов прижаться
к той, к Петроградской стороне!
К моей убогой коммуналке,
к моим оставленным друзьям!
Мы нынче врозь? Мне очень жалко.
Мы врозь, но все-таки не я!
Да, я готов прижаться сердцем,
хоть с автоматом на весу,
пусть не симфонию, а скерцо
к твоим ладоням принесу.
Ты только разреши, попробуй...
Я только верен, я живой
и выбираюсь на дорогу,
и все свое тащу с собой.
Там, позади толпа ярится,
безумствуя и клокоча
слюной...
а я хочу напиться
из заповедного ключа,
я жил как крот, умру как воин,
умру – как я тебя просил,
и не собой обеспокоен,
но мало остается сил...
увы! ни времени, ни денег
нам не хватало никогда.
И в самый чистый понедельник
случалась чорная беда.
Нам, невезучим от природы,
нам, горько пьющим от тоски –
повадки чуждого народа,
казалось, чуточку близки.
Еще хотелось приодеться,
напялить радужный ярлык...
Увы! К такому интермеццо
я почему-то не привык...
III
Да, я солдат! И повторяю,
и скажут тысячи со мной:
Отчизну мы не потеряли!
А дядя Сэм – ступай домой.
Гляди, в пути не заплутайся,
у нас такие, брат, леса,
у нас такие ипостаси
и каждый вечер чудеса...
Мы понимаем, вам не сладко:
В Гудзоне убыло воды, –
там, говорят, одни мулатки,
там, говорят, одни... ну да...
У нас свои случались драмы –
тот, понимаешь, из-за дамы,
другой, как образец рекламы,
подходит, цацками звеня,
и молвит, не моргнув очами:
– Ребята! "Не Москва ль за нами?"
Москва пока еще над нами,
за нами – Родина моя.
. . . . . . .
За нами ты, душа живая,
душа народа моего!
Мы ничего не забываем,
и не прощаем ничего.
Привыкли.
Назови годину,
что б было нам не горячо?
Где есть земля – найдутся спины,
где есть друзья – найдем плечо.
Здесь молодые думкой стары,
я их за это не виню...
Один – купаться на Канары.
Другой, как водится, в Чечню...
Рука привыкнет к автомату,
глаза не разъедает дым.
Всех привилегий у солдата –
навек остаться молодым!
Зайдутся плачем мать и сестры,
займется пламенем свеча...
В моей груди огни погоста
и сапогов его печать...
Твоим сынам, моя Россия,
тревожный сон, тяжелый крест.
Твоим Иудам – по осине, –
их целый лес, их целый лес...
И это Ты, моя Отчизна,
страна святых, приют воров...
Конец войны. Начало жизни.
И Божьей Матери покров.
. . . . . . .
IV
Раз ты солдат – ты должен драться,
иначе нам не победить.
Тебе ли? русичу бояться?
когда за окнами смердит?
Когда смердит с телеэкрана,
когда старик, скрывая раны,
украдкой оботрет слезу?
А может впрямь, – у них ОМОНы,
менты, бандиты, миллионы?
ПУСКАЙ ПОПРОБУЮТ НА ЗУБ!
И раньше мы стояли в поле –
плевать на выслугу и чин!
Ты, фронтовик и алкоголик,
за что героя получил?
Нас жизнь учила не по книгам –
поговори с пилотом МИГа, –
поведает о двух словах, –
ведь нас хоронят не в скафандрах,
как паразитов в палисандрах, –
хоронят в цинковых гробах...
. . . . . . .
. . . . . . .
Не полно ли? Ведь мне так сладко,
так хочется воспоминать
сырой рюкзак и борт палатки,
и удивительную гладь
воды... как сон, как звон гитары
и ночи синие, и дни
я вспоминаю... Нет, недаром
со мной товарищи мои.
Нас жизнь учила не по книгам
и, кажется, дала ответ.
Здесь начинается интрига,
нам было по семнадцать лет...
Октябрь в лицо дождями капал –
достойнейший из горемык, –
мы стали осторожней в лапах
колючей пригородной тьмы.
Мы стали пристальнее, строже
и осмотрительнее, и –
мы мудрецы, нас думы гложут
и понимают воробьи
за все, за пригорошни крошек,
за поклонение огню,
который в ночь, как в воду брошен,
где даже дна не достают,
где борт о борт не стукнет глухо,
и не ударится в причал –
там проходили мы, без звука,
чтобы никто не замечал...
дни начинали не с газеты,
а ночи не с календаря –
мы, разбазарившие лето,
и получается – не зря!
нас только ели укрывали,
на нас наталкивались пни...
МЫ НИКОГДА НЕ ЗАБЫВАЛИ
РОДНОЙ НЕХОЖЕНОЙ ЗЕМЛИ!
. . . . . . .
. . . . . . .
V
Лежит земля моя под снегом –
большая, сильная земля...
Подумать – где я только не был!?
А получается – не я.
Теперь, судьбу свою итожа,
не собираясь на покой,
я знаю – был один похожий,
он шел нетореной тропой.
Он верил, что родятся дети
от полыхания огня,
и был за жизнь мою в ответе,
но лишь похожим на меня.
Он жил в душе моей, стократно
в электризованном раю
твердил: ты предал демократам
больную Родину свою!
Ты предал все, что было свято,
что создавалось на века,
поверил дедушке с Арбата
и превратился в дурака.
Ты думаешь, что это просто?
Сквозные ночи напролет,
суровый стих и окна РОСТа,
когда поэзия поет?
Когда она тебе, внимая,
как не рожденное дитя...
Когда подонки оплевали
и слюни брызгами летят?
. . . . . . .
. . . . . . .
VI
Вы обожрались, вам плевать,
до одуренья, до икоты, –
вам говорить...
А нам – пахать,
мы только начали работу!
Мы верим в труд,
мы верим в честь,
в любовь,
у нас стальные жилы!
Вы народились, чтобы есть
и пить, что б голову кружило.
Мы созидаем наш Союз.
Свободных.
Сильных.
Безкорыстных.
Вы – жрете то, что подают
и разбегаетесь, как крысы.
Союз свободного труда!
На удивление,
на зависть
построим здание,
тогда –
придет черед и ваших задниц!
Да, я солдат! Нас тьмы и тьмы!
Нам ненавистен блеск регалий.
Есть только Русь, которой мы
с тобой на верность присягали.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поклон Вам до земли... от чистого сердца. Храни Господь. Комментарий автора: Да, Михаил, "поэтом можешь ты не быть",
но человеком, видимо, придется...
Михаил Бузин
2014-01-11 16:56:01
"Поэтом можешь ты не быть"... намёк понял, но... вот моё поле Куликово:
Солдатский вопрос
Защитникам России,
Всех вероисповеданий, посвящается.
***
- Я давно на войне, не моя в том вина,
Мне солдатская доля судьбою дана.
Воевал, защищал, медсанбат, лазарет,
И опять на войну, и конца ей всё нет.
Так скажи мне Старик, что твой Бог говорит
Про таких вот как я, кто Россию хранит?
Много крови пролил я, своей и чужой,
В рай иль ад попаду, после жизни такой?
ОН нас учит, как в Библии я прочитал,
Доброте и любви без конца и начал.
Состраданию ближним, своим и чужим,
А преступники? Как Бог относится к ним?
Наказать ли злодеев, иль мне отступить,
Разрешив им свободно бесчинства творить?
И покорно отдать свою землю и дом,
Всё что нажито мною тяжёлым трудом?
Признаёт ОН ошибкой такую войну
Где воюют за кров, за детей, за Страну?
Утверждает ли Бог, что любая война,
Пусть за правое дело, но нам не нужна?
***
- Не ты создал сей Мир, не тебе в нём решать,
И с оружием «правду» свою насаждать.
Кто, скажи - Бог иль мы, в самомненье своём
В мир несём «справедливость» огнём и мечём?
Если будешь решать, сам, в юдоли земной,
Мир как был, так и будет объятым войной.
Он нас просит не Мир, а Себя изменить,
Чтобы с миром и с Богом в согласии жить.
Не желать ни кому, ни беды, ни вреда
Чтобы в сердце твоём был не меч – доброта.
***
Нет, не учит Господь зло творящих прощать,
Только просит: Без зла, нужно зло наказать.
Не гневя своё сердце вершить над ним суд,
Не кичась – вдруг на суд и тебя призовут.
Чтобы даже убийца при казни сказал:
«Злодеяньем своим я себя наказал.
Не судья виноват, а я сам» - пусть поймёт
Тем очистит себя, свою душу спасёт.
Преступленья его навлекли на него
Наказанье – и спрос лишь… с него одного!
***
Бог считает: Ничтожна любая война,
Где насытится кровью, спешат допьяна.
Где брат брата стремится, убить своего,
По закону кумира державы его.
Но, не судит того, кто идёт воевать
За жену, за детей, и свой дом защищать.
Средства все исчерпав, чтобы мир сохранить,
Не жалея себя, чтоб они могли жить.
От себя отказаться Бог учит Собой,
Учит крест понести, чтобы жить мог другой.
И преступен отказ… от чего б ни было,
В пользу сил представляющих чёрное зло.
***
Наказанья достоин, кто вызвал войну,
Кто при всех крестя лоб, чтит душой сатану,
Кто возжаждал весь мир силой завоевать,
Гарью войн, ядовитой, желает дышать.
Тот подсуден, и он неизменно падёт,
И от кары не спрячется, и не уйдёт,
И сам будет разбит! Свою силу утратит,
Враг плоды всех побед его, жадных, захватит.
Станет жертвою он, своего же удара -
И постигнет захватчика Божия кара!
Не безумцы ли те, кто в юдоли сей бренной,
Вечно править хотят, этим миром мгновенным?
И зачем-то хотят, страшной тяготой злой,
Душу обременять? Где он – разум их свой?
***
Так, что, помни! Кто борется, должен следить,
Чтоб не ради наживы врага победить.
Не получит корысть, ни побед, ни наград,
Сколь не будь ты силён, знаменит и богат.
Не сражайся за чьё то «чужое – моё»
Справедливость и Истина знамя твоё!
В справедливой войне - как Господь говорит -
Ты останешься, цел, если будешь разбит,
Ты останешься, твёрд, если будешь сожжён,
И вернёшься с Победой, коль был поражён!
***
Удел воина – смерть! Так прими свой удел,
Не ропщи на судьбу, коли рок твой, приспел.
Лучше смерть на войне, чем трусливый покой,
На войне смерть красна, стыдлив цокот зубной.
И не бойся погибнуть, нам жизнь здесь страшна,
Если с Богом разлуку продляет она.
Разве кто ни будь, знает, чего он найдёт,
Там, за гранью того, где покой обретёт?
Там погибший – живой, длящий жизнь здесь - мертвец
Там начало тому, чему здесь наш конец.
Открывает Бог тем, план деяний своих,
Кто сражался, не прячась за спины других!
***
Если ты победил в справедливой борьбе,
Не приписывай лавры победы себе.
Как бы не был велик той победы итог,
Победитель - не ты, Победитель - твой Бог!
Если будешь, кичлив, в побеждённых глазах,
ОН низвергнет тебя – победителя, в прах.
Обуздай свою ненависть сердца, к врагу,
И скажи: - Я подняться тебе помогу.
И дай руку ему, пред глазами у всех -
Вот Победа в веках! всё другое – успех.
Пусть неплох тот солдат, кто победу познал,
Но Себя победивший – всегда генерал!
