* * *
Тот мудр, и истинно, кто с Богом,
Тому лукавить ни к чему,
Тот не плетет себе в угоду
Замысловатую кайму,
И не себе он ищет славы
(Являя Господа дела),
Не развлечения — для забавы,
Чтоб Господу росла хвала.
А мудрость та, что не от Бога —
Запутывает — осовей,
В ней темноты, лукавства много,
От человека много в ней.
От Бога истина и правда,
От Бога совесть, красота,
Все, что приносит сердцу радость,
Все, отчего душа чиста.
И сердце доброе стремится
К Его делам, Его словам,
Как к свету рвущаяся птица
К омытым солнцем островам.
Под Господа желания правьте
И это будет — естество,
И лишь Его всем сердцем славьте,
Земному — слава — баловство.
Господь в веках не иссякает,
Не старятся Его пути.
Стремящийся к Нему узнает,
Как в замок истины войти.
* * *
Не скрипнут чуткие сходни
Под легким движением ноги.
Благо, когда уходишь,
Не потревожив других.
* * *
Проходят дни, проходят ночи;
Обычное - со всех сторон.
О бескорыстии бормочем,
Но в результате: выйди вон.
И в праздничные дни, и в будни,
Расчета не изжить оков;
Так было, и конечно, будет
В остатке данных нам веков.
* * *
Снова ждёшь цветы зимы,
Свежие, не мятые.
Снова день берешь взаймы,
Снова тратишь взятое.
Утром жухлым травам стыть,
Изморозь на зелени.
Смотрят звезды на листы
Тихие осенние.
* * *
Рыдает октябрь навзрыд,
Измучен бедняга безлучием,
Тяжелой тучею сбит
День – молчальник и мученик.
Не блещут монеты небес
Ночью, на землю не падают;
Трудно забыть их блеск,
Да, трудно забыть, а надо бы.
* * *
Не для всех мир
Зол и скучен,
Воплощение
Мерзкой лжи.
Кто болезнью
Не замучен —
Хочет бесконечно
Жить.
* * *
Самонадеянность тешит,
Оплата будет сполна:
И свет с темнотой перемешан,
Огромная с дом волна.
Уверенность не в почете,
Не со сметаной блины…
Умерен будь, самоотчетен,
Не завышай цены.
* * *
А есть заглохшие луга,
Не всякий забредет туда.
Там травы с человечий рост,
Кочкарник жесткий худорос.
Уже почти болотный быт...
Заглохшим лугом худо быть.
* * *
Все верно, складывал я строчки;
И это правда, ими жил.
Не принимал любой зажим,
Навязанности заморочки.
Не забутонил, не зацвел,
В ряд не ворвался литсоюза,
Не исходила в визге муза,
Затылком колотя об пол.
* * *
Вот и сегодня я живу,
Хотя весь двор дождем усеян,
Свои нахмурил тучи север,
Склонил к земле дурман траву.
Но завтра снова будет свет,
А там и ночь за поворотом.
Да и какая мне забота:
Как долго мой продлится век.
* * *
Потухает свеча, гореть нечему,
Своё отгорит фитилек-звезда.
Запах сырости, позднего вечера
А без вечера — никуда.
Нещадно кружимся в жизни-гомоне,
Перемалывая смысл и чушь...
А звезды есть ужасно огромные,
Но и они напоминают свечу.
* * *
Воля — слепота упрямства,
Альпинист, что лезет в гору —
Ждёт опасность постоянно,
Караулит злое горе.
Хочется увидеть шире,
Высь почувствовать всей жопой...
Альпинист — он на вершине
Постоял, назад потопал.
* * *
Тесно мелочи в кармане,
Но куда её ничтожную? —
Незаметно пошаманит
Чепуховость подытоживая.
Манит крупная купюра,
В ней спасителя найдёте,
Вежлива она, культурна,
Но не нашей рвани тётя.
* * *
Кому-то просто и легко,
Одна жратва в мозгу;
Работа, а потом покой,
Чхать что печали жгут.
Тому проблемы не толочь
Запутанность кляня,
Не падать, зубы стиснув, в ночь,
При полном свете дня.
* * *
На рынке опять толкучка:
Шмотки, колготки, сласть.
Торгующая липучка
Готова под ноги упасть.
Желаний огромные глыбы,
От коих тупеют мозги...
Чем меньше в реке крупной рыбы,
Тем больше в ней мелюзги.
* * *
Задумалась речка о чем-то,
О чем-то мечтает в тиши,
Пичуга в кустах не щёлкает,
Картинно стоят камыши.
Листьев застыли стаи, —
Не виновата грусть...
И я о своём помечтаю,
Пусть не исполнится, пусть.
|
