Только одна жизнь.Часть 2.Преодление

«Там, где есть большая любовь, там есть и сильная тоска»
Ч. Т. Сперджен.

«Несчастье – открытая дверь для чуда»

***
Чем платим мы за постиженье?
Что привлекает нас? К чему?
К вершинам святости движенье,
Или паденье в грязь и тьму?

Что нас влечёт и смысл жизни
Наш составляет день за днём:
Страстей земных ничтожный мизер,
Иль вера с пламенным огнём?

Что жизнь, когда в ней нет свеченья,
Нет правды, радости высот,
Нет к Вседержителю влеченья
И неземных Его красот?

Себя твореньем осознанье,
Чтоб стать в Творце самим собой.
И заплатить за это знанье
Не жаль ни жизнью, ни судьбой.
20.08.2007г.

Прошло десять лет, как была написана первая часть этой истории.
Десять лет…какими были эти годы? Полными счастья и взаимной любви? Или разочарований и горечи? А, может быть, их можно отнести ко времени испытаний и постижений?
Как бы то ни было – я жива! Жива любовью Моего Бога ко мне! Жива светом надежды, что брезжит для меня в небесах! Жива блеском глаз моих детей и внучки, которая родилась совсем недавно! Жива поддержкой моих друзей и их молитвами обо мне! Жива стихами, которые посылает мне Небо и, которые с радостью я отдаю людям! Жива!
Вот уже скоро десять лет, как всё, что написано в первой части истории стало прошлым, изменилось до неузнаваемости. Оно изменилось не сразу, а адским пламенем мучило меня три года. Я не стану описывать, кто и как разбил мою семью, мою жизнь.
Теперь, в прошествии многих лет, я думаю, что сама во многом была виновата. Просто назову эту переломную для меня дату – 27 апреля 1998 года.
С этого дня главой моей семьи стал Господь. Он понёс нас на Своих руках. Он стал моим детям кормильцем.
А тот, кто должен был это делать, все десять лет живёт на этой же улице, но не с нами, не в нашем доме, не моим мужем. Сейчас я с ужасом думаю, что из жалости он мог бы не уйти, и ад бы никогда не кончился. В прошествии многих лет, я благодарю Бога, что тогда Он дал мне остаться одной. Теперь я знаю, ради чего это было. Это было ради меня, ради того, чтобы я выжила.
Господь видел, что всё происходящее на моих глазах убивает меня, а своих сил, чтобы переменить обстоятельства, у меня не хватало. Не хватало до такой степени, что я решалась на самое страшное зло – я пыталась уйти из жизни. Теперь я удивляюсь Божьей милости! Каким чудом Бог не дал мне это исполнить?!
В пачке сильнодействующих успокоительных лекарств не хватало всего одной таблетки. И я выпила их все. Это было двадцать третьего февраля, в тот день мой муж ушёл от меня в первый раз. Утром, после завтрака, сказал, что больше не придёт, цинично прогнал меня из кухни, чтобы дети не видели моих слёз, спокойно собрался на работу и ушёл навсегда. Ничего не подозревающие дети собирались в школу, весело щебеча, захватили в садик младшего, и убежали из дома. Что тогда работало в моей больной голове? Теперь такую любовь я называю больной. Она сводит клин твоей жизни на одном человеке, ты не можешь жить без него, буквально, не образно, в самом деле, не можешь дышать вдали от него. И то, что у тебя есть дети, что тебя любит Бог, почему-то не понимаешь. Страшные дни, не люблю их вспоминать! Это - сужающийся донельзя туннель, из которого нет выхода.
Но тогда я этого не понимала. Я выпила всю пачку и заснула. Проспала весь день, а вечером проснулась. Дочка привела младшего сына из садика. Мне не было плохо! Просто два раза я попросила поесть, и всё это не держалось в желудке. И всё!!!
Мой муж вернулся через неделю, с ним виделся старший сын, он думал, что папа был занят на работе и, как ни в чём не бывало, говорил с ним о том, что у него и младшего мальчика дни рожденья и как их надо отпраздновать. Перед 1 марта он вернулся.

Слёзы

Слёзы – немая речь.
Только б тепло сберечь,
Только бы не устать
Горькие дни листать.
И сквозь сплошную тьму
Радоваться всему.
Только бы миражи
Не променять на жизнь,
В страшном прозренье дней
Не растерять огней.
Не перестать творить,
Бога благодарить
И за такую боль
Каждой своей слезой.
1марта 1998г.

Я ничего не спрашивала, поставила на стол еду и стала кормить его обедом. День рожденья малыша был внешне обычным, было много гостей, наших друзей. И никто не представлял, что творится у нас в семье, в наших душах. Не надо было ему возвращаться. Ложь и непонимание продолжались, холод в душах нарастал снежным комом.
Потом, 8 марта, когда я снова собиралась уйти… да что говорить об этом! Полосы на моих руках никогда не загорают. Они всегда напоминают мне как я слаба и как силен Тот, Кто не хотел смерти моей души! Я прошу у Него прощения за все мои человеческие слабости и верю в это прощение. Потому, что Бог не дал мне умереть. Потому, что греху противостоит не добродетель, а благодать. И врата благодати – раскаяние, а не добродетель и даже не святость. Это сказал Филип Янси в книге: «Что удивительного в благодати?»
А потом был снова ад. В те дни я написала стихотворение, посвящённое своей любви. Я упрекала её, а теперь понимаю, что так Бог разрушал мои ложные кущи. Надежда на человека всегда обманчива, она подвела меня. И тогда я не могла с этим жить.

Моей любви

Муки ада испытав с тобою,
Ничего я больше не хочу.
Это ты звалась моей любовью,
Это ты зажгла во мне свечу.
Это ты, да это ты, слепая,
Радовалась искренности дня,
Это ты о прошлом стёрла память
И кумиром стала для меня.
Это ты заставила быть чище,
Выше и сильнее, чем была,
Это ты теперь на пепелище
Верности, как в омут позвала.
О, какою болью напоила,
Униженье выплеснув, шутя!
Господи, пошли хоть каплю силы,
Дай согреться около Тебя!

Стихи тех лет можно собрать в отдельную книгу, их много, но они очень тяжелы и, все их не читал никто. Так мне, казалось, правильно. Вот некоторые из них.

В твоём стакане

Соперницу свою кормлю борщом.
Молода, стройна, легка, красива.
Не удивительно, что обвила плющом
Она твой разум и забрала силу.
Мой милый, ты запутался в сети,
Хотя и сам себе не сознаёшься,
Но с ней ты так забавен и смеёшься,
Как будто скинул лет до десяти.
А я своих детей к себе прижму:
Глазами их ты и меня ласкаешь,
Руками их мне гладишь седину,
Любовью их хранишь, оберегаешь.
И нет обид в израненной душе,
А только боль горит смертельной раной…
Она доела свой обед уже -
Я подала ей чай в твоём стакане.

***

То, что от меня с тобой сегодня-
Это лишь остаток от меня.
Жду я причащения Господня
На закате данного мне дня.
То, что от меня с тобой тоскует-
Это лишь огарок той свечи,
Что тебе дарила поцелуи
И светила ласково в ночи.
То, что от меня. Да это я ли?
Мёртвенная бледность на губах,
Прячу неизбывные печали
В неживых, но вычурных словах.
Но пуста до боли их красивость.
Склеить ли разбитое, скажи?
Я на этом свете загостилась,
И душа устала верить лжи.
Потому нет сил уже на новый
День, что будет Богом дан другим.
Я теперь почти уже готова
Попрощаться с самым дорогим.
Но как трудно мне об этом помнить,
Но как нелегко мне сознавать:
Ты, свирель, что звала я любовью,
Смог на звонкий бубен променять.

***

Я иногда уже готова
Свернуть спираль свою в кольцо:
И жить, и петь с чужого слова,
Прикрыв обычностью лицо.
А, ошибаясь, притворяться,
Что так намечено давно.
Забывшись, весело смеяться,
Нарушив мир свой со Христом.
Я иногда уже готова
Свой сон несбывшийся забыть
И целовать совсем другого,
Хоть мне тебя не разлюбить.
Готова вянущую нежность
Топтать, идя чужой тропой.
Но, если тот, кто помнит прежней,
Поймет, что не была слепой?!

Как сожалею

Как сожалею я о том:
Любовь покинула мой дом!
Она, как солнце в нём жила,
Давая мира и тепла.
Она хранила от невзгод
В кругу бесчисленных забот,
Она давала силы нам,
И тихо радость берегла.
- Се, остаётся дом ваш пуст:
Нелюбящим Его Иисус
Когда-то с горечью сказал.
Иль я не то пересказал?
Нет, это правда, не храни-
Погаснут яркие огни,
И пусто станет вскоре там,
Где обитала красота.
Взгляни! Завяли все цветы
И, осмелев, из пустоты
Ползут, плетя свои силки,
Бесцветных буден пауки.
Ведь в доме, где всегда был свет,
Теперь уюта больше нет.
- Се, остаётся дом ваш пуст:
Звучат слова из Божьих уст.

Я повторяю, это тяжёлые стихи. Они не всем понятны, не всем приятны. Я писала их в те дни, когда наш разрыв с мужем ещё никому не был виден.
Я одна переживала уход его любви от меня. Капля за каплей. Три года.
Так, что в конце этих трёх лет осталась совсем без сил.

***

Изнемогаю в молитве,
Изнемогаю в борьбе,
В этой невидимой битве
Господи, выйди ко мне!
Большей поддержки не знаю,
Не к кому больше идти.
Верою малой дерзаю
Помощь в Тебе обрести.
Кровом мне будь и одеждой,
Пищей, что дарит земля!
Будь мне желанной надеждой,
Жить без которой нельзя.
Ты успокой мою душу,
В сердце вселись, поддержи.
Господи, как же мне нужен
Свет Твой средь бури и лжи!
Море штормит и бросает
Чёлн мой, не медли, приди!
Чуден Господь, Он спасает –
Вижу маяк впереди.

И, если бы не Господь, то ничего бы уже для меня не было. Ни на земле, ни в небе. Все теперь смеются и говорят, что я сама подарила своё семейное счастье другой. Я с этим согласна, может и так.

***
Когда сгустится тьма над головой
До самой крайней точки, до предела
И всё, чего в мечтах своих хотел ты,
Разбито будет вдребезги судьбой,
Взгляд подними к далёким небесам
И хоть одну звезду найди на небе.
Пойди за ней туда, где раньше не был,
Оставь легко всё прожитое сам
За поворотом. Не тоскуй, не плачь,
Иди к звезде, чей свет покуда виден.
Не позволяй потере, иль обиде
Придумать неизбежность неудач.
Иди, терпя, всё, что даёт Создатель,
Любя всю свою жизнь и всё, что в ней.
И в бренности земных, ничтожных дней
Найди звезду Христа, в которой счастье.

Не умела крикнуть, выгнать, уйти самой, терпеть, любить, верить. Не хочу разбираться в причинах и ворошить прошлое. Только скажу, что тяжелее всего для меня, оказалось, видеть переживания своих детей, когда их папа уже ушёл. Тогда боль, которую я испытывала одна, словно учетверилась. Дети мои оказались растерянными, сбитыми с толку. Каждый из них переживал наш разрыв по-своему, и один Бог знает, как им удалось не сломаться в те дни.
Старший сын не мог находиться дома и неделями жил у моей племянницы Ксюши, благо наступило лето. Он уезжал к ней в село, помогал ей и её мужу по хозяйству и молчал обо всём со мной. Я благодарна вам, дорогие мои Голубевы за то, что тогда вы не оттолкнули его, согрели и помогли выстоять. Дочка, которая была очень привязана к папе, льнула ко мне, не давая плакать и унывать. Она ещё много лет пыталась наладить свои отношения с папой. Она прощала ему всё безразличие и все унижения.
Тогда я поняла, каких удивительных детей дал мне Бог! И когда я переводила своего старшего сына в другую школу (моя соперница пришла в его класс классной дамой), директор школы сказал мне: « Я знаю всю ситуацию, но я удивляюсь выдержке вашего мальчика». Он просил меня не забирать сына из школы, но я поняла тогда, что делаю со своими детьми. Они стали моей второй щекой, я не стала их защищать от хищных рук чужой женщины. По отношению к ним я была не права. Экспериментов на своих детях я больше не хотела. До какого предела мой сын мог терпеть эту ситуацию? А главное, ради чего? « Пусть для всех его уход будет связан с поступлением в институт»: сказала я и забрала его из школы. Дочери тоже пришлось поступить в музыкальное училище, а младшего сына, когда он подрос, я отвела уже в другую школу.
И ещё меня удивляло тогда одно. Как эгоизм людей не давал им красивых поступков. Как моя соперница (да и мой бывший муж) не понимали боли моих детей. « Ему даже нравится у неё в классе»: сказал мне он. И ушла из школы она уже только по собственной выгоде, уезжая за моим мужем в другой город. Да, стать на место другого человека не просто, особенно на место детей, которые не могут выразить своей боли.

Ваза

Ты разбила хрустальную вазу,
А потом раскидала вокруг
Некрасивые, грязные фразы,
Что гончарный слепил её круг.
Что была эта ваза из глины
И что треснута прежде была,
Все, что было до боли мне мило,
Своей ложью легко облила.
Ты смеялась над тем, что не в силах
Был твой разум никчёмный вместить,
Просто ты никогда не любила,
Не умела наверно любить.
Я обид не таю в своем сердце,
Неразумье твоё не кляну.
Помогла ты в себя мне вглядеться,
Своих чувств разглядеть глубину.
Ты сломить их не сможешь! Убоги
Все потуги твои и дела
Снова в храме великого Бога
Нескончаемо льется хвала.
Вновь Ему я несу благодарность
За тот мир, что разрушен судьбой.
Склеит Он, как бы ты ни старалась
Все, что ныне разбито тобой.

Младший мой сын всего не понимал, конечно, ему ведь было только четыре года! Но целый год, просыпаясь ночью, он машинально вставал на колени и говорил: « К папе хочу». Это было сквозь сон, он плюхался на подушку и снова засыпал. А я ревела потом всю ночь, не в силах ничем помочь ему. Тогда я написала это стихотворение, ощутив всем своим существом состояние ада. Название стихотворения очень точно передаёт мои переживания.

Ад

Даже взрослый, порою, хочет
Прислониться к родному плечу.
Сын встаёт на коленки ночью,
Шепчет тихо: «Я к папе хочу».
Спят глаза его, только у сердца,
У сердечка смятенье и боль.
Где же тот, на кого наглядеться
Не могли мы, мой мальчик, с тобой?
Он опять засыпает тревожно,
До утра я проплачу в бреду.
Как же это, любимый, возможно,
Что заставил ты жить нас в аду?
Мой Алёшка не раз так проснётся
И с коленок тебя позовёт…
Только папа пока не вернётся,
Только папа пока не придёт.
Много дней утекло, но те муки
Иногда как живые встают!
Привыкают с годами к разлуке
И душою страдать устают.
Муки ада земные не вечны –
Умеряют их время Сам Бог.
Сколько раз Он подставил мне плечи!
Сколько раз моим детям помог!
Но тогда поняла я весь ужас
Жизни тех, кто не рай изберет:
Ад – не смерть, несравнимее хуже,
Он мучений души не прервёт.

Сколько слёз пролила я вместе с псалмами Давида, где он просит Бога о защите, пишет о несправедливости тех, кто ненавидит его, кто не даёт ему жить спокойно. Сколько ночей мне дали пережить его, тысячи лет назад написанные, слова! И приходило ощущение, что Бог всегда на стороне обиженных, одиноких, не умеющих мстить и предавать в ответ на предательство.
***
Кому-то просто забыть былое,
Кому-то вечно болеть любовью.
Кому-то просто начать сначала,
Кому-то в прошлом блуждать мечтами.
Кому-то парус – чужие шторы,
А кто-то станет латать и штопать
Свои прорехи, свои потери,
А кто-то будет, как прежде верить
И будет мерить надеждой годы
Крылато, чудно, легко, свободно.
Не пожалеет и не устанет
Ждать, что с весною вернутся стаей
Из дальних далей застенков правды
Дни, что счастливо спаслись из ада!

Сегодня, когда моя печаль намного светлее, я могу даже иронизировать по поводу того, как вела себя тогда. Как не могла сопротивляться злу, которое день за днём разрушало счастье моих детей. «Не противься злому» - тогда второй щекой, подставленной мной злу, стали мои дети. Что это было с моей стороны? Слабость? Мудрость? Глупость? Смирение, но перед кем и чем? Кротость? Я до сих пор не знаю. Знаю только то, что при безмерной боли,
ни разу я не ощущала сожаления ни по поводу выбора спутника жизни (а у меня было из кого выбирать), ни по поводу рождения детей (а врачи говорили, что у моего мужа не может быть детей). Тогда чудом, тут же в кабинете, где я узнала этот диагноз, ко мне в руки попали таблетки, после которых появился мой первенец. Я не искала их, просто в кабинет вошла женщина, которой помогло это средство, и у неё осталась одна упаковка лекарства, которое в то время я просто бы даже не могла купить по причине дефицита. Я не сожалела и о том, что познакомилась со своей соперницей, увидев у её дочери некрасивые бантики. Я предложила ей сделать к празднику такие, какие умела сама: нарядные и красивые. После чего эта женщина почти поселилась в моём доме. Сожалела я и сожалею только о том, что сама не имела мудрости, не умела правильно оценить ситуацию и правильно себя вести. Может быть, моему мужу хотелось всегдашнего моего сопротивления, проявления моего «я», моего поступка? А я молчала и терпела. Я была уже другая, меня можно было обижать, унижать, топтать. Я не противилась совсем. Та, другая, очень хорошо понимала это: каждый день приходя в мой дом и кушая то, что я приготовила, она смеялась мне в лицо. Никогда в жизни я не переносила большего унижения. И если это была моя слабость, прости меня, мой Господь! А если сила – благослови!

***
О, как касаешься Ты больно,
Чтоб ближе я к Тебе была,
Чтоб, очищаясь, за Тобою
Тропой нелёгкой к небу шла.
Я чувствую Твою работу
Над непокорною душой,
И капли праведного пота,
Ваяя, льёшь Ты надо мной.
Как скульптор, разминая глину,
Меняет вид её рукой,
Так тратишь Ты святую силу,
Чтоб стала я совсем другой.
Во всем усматривая перст Твой,
Учусь я плоть свою смирять.
И лишь молюсь, чтоб совершенства
Твоей любви не потерять.

***

Куда, куда, куда же скрыться
Мне от самой себя, Иисус?
Я, как израненная птица,
Кричу от боли и мечусь.
Ведь сердце, преданное теми,
К кому открытым шло оно,
Смириться с этим не умеет,
Смертельной тяжести полно.
И к жизни сил уже не видя,
К забвенью тянется душа.
Сокрой к себе мою обиду,
Чтоб силы я в Тебе нашла.
Дай благодатного терпенья,
Смиренно радуясь всему,
В Тебе искать успокоенья
Больному сердцу моему.

Когда ушёл мой муж, я не знала на чём стоять. Почва ушла из-под моих ног, мне не на что было опереться.
Каждое утро я просыпалась с ощущением смерти и до обеда объясняла себе самой, что никто не умер, что всё случившееся со мной не смертельно.

***
А если рушится весь мир,
Как у Иова, помнишь, было?
Тебя любимая забыла,
И друг не вспомнил, звав на пир.
Достатка жизнь твою лишив,
Вдруг, кончился прибыток в доме.
А тот, кого добром ты помнил,
Облил тебя потоком лжи.
И дети – плоть твоей плоти
Неблагодарны оказались,
И узы все поразорвались,
И смысла нет вперёд идти.
Когда последний жизни миг
Ты оборвать уже решился,
Остановись, поверь, пролился
Поток невиннейшей крови
За каждый волос с головы
Твоей, мой друг неповторимый.
Всё памятно у Бога: имя
И мысли, и дела твои.
Скажи отчаянию: «Нет!
Ты больше надо мной не властно!
Ничто у Бога не напрасно,
По силам послано мне бед!»
Пусть непомерный груз души
Заставит быть сильней и чище
Того, кто жжёт на пепелище
Последний день, не веря в жизнь!

Эти стихи я писала тогда самой себе.
В те дни Бог дал мне подругу, Леночку Овчинникову, которая каждое утро приходила в мой дом и говорила одни и те же слова: «Люба, всё будет хорошо». Я благодарна ей за каждый тот день, ведь это состояние ужаса и безвыходности не покидала меня более двух лет.
На тот момент она тоже осталась без мужа, и мы ночи напролёт просиживали с ней в слезах и раздумьях. Она не ходила в церковь и по нашим меркам не считается верующим человеком, но именно она дала мне главное – понимание того, что я ничем не лучше обидевших меня и что при определённых обстоятельствах каждый человек не предсказуем. Подруга говорила мне, что если попробовать судить тех, кто делает зло, то очень скоро можно оказаться на их месте.
Сейчас, когда я вижу своих подруг в такой же ситуации, я знаю, что всё пройдёт, а они нет, они не могут жить с тем, что на них свалилось. Я сижу с ними дни и ночи и говорю те же слова: « Жди, терпи, живи, всё пройдёт, всё будет хорошо, нужно только время».

***
Десять лет отпускала по капли из сердца
Словно рвала себя на куски, на куски, на куски
И не знала, куда от любви без любимого деться,
И тонув, не могла в море бед отыскать маяки.
Ах, как больно всем им, кто теперь так любя, отпускает!
Как хотела я от свободы отдать им ключи,
Их холодный январь заменить зеленеющим маем,
Подарив им огонь не умеющей гаснуть свечи.
Как хотелось бы мне осветить тени смертной могилу,
Что проходят они жизнелюбия счастьем простым,
Изменить навсегда беспросветной печали картину,
Выводя их на свет из бездонной почти темноты.
Только мне из всех мук не дано столько сил врачеванья.
Это делает Бог, наших жалких кумиров круша,
Он приводит к любви и с надеждой зовёт на свиданье,
На котором себя вновь для жизни находит душа.

Я понимаю тех, кого это доводит до грани безумия, молюсь о них, стараюсь быть рядом, когда только можно.
Вы скажете, что у вас больше сил, и вы всё перенесли бы по-другому? Но ведь все люди разные. По-разному живут, любят, чувствуют, переживают потери.
Тогда, в самые невыносимые для меня дни, Бог дал мне две опоры, на которых могли стоять обе мои ноги. Первой опорой была Его любовь ко мне, которую Он проявлял ко мне в каждом дне. Второй опорой стало то, что Он не дал мне ненависти к обижающим меня людям.

***
Благослови обидчиков моих,
Как многого они не понимают!
Мне столько пострадать пришлось от них,
Но никогда я их не проклинаю.
Нет, нет – Ты это знаешь, Ты Один,
Ты видишь самых близких, что бичуют,
Но я могу любить и в эти дни,
Когда лишь только ранят, не врачуют.
Благослови всех их хотеть любви,
К кресту Голгофы приношу моленья:
- Все имена их в царстве назови
Твоём, где светит солнце воскресенья!

Я вдруг поняла, что хожу с ними по одной улице и мне ни от кого не надо прятать свои глаза. Поняла, что Бог не дал мне быть на их месте и слава Ему за это! Я ничего не могу сама по себе, а с Ним я могу не делать зла. Тогда я поняла смысл мольбы: «Не введи во искушение, но и избавь от лукавого». Ты, Господь, неизмеримо сильнее! Ты не введи! Ты избавь!

По-разному можно относиться к оставлению. Моя бабушка, мама моей мамы, так говорила моему папе: « Если ты оставишь мою дочь, то ты не бросишь её, а потеряешь». И слово «должен» в любви, как бы, не применимо. Ну, разлюбил, ну прошло всё, что чувствовал ко мне. Влюбился, кажется впервые, по- настоящему. Так, что готов быть рабом у её ног. Что ж, умирать? Такие объяснения я выслушала тогда от человека, которому родила троих детей, с которым хотела жить до смерти, которому готова была отдать всю свою жизнь. От человека, с которым прожила счастливых восемнадцать лет. Много? Мало? Для счастья – много. Для жизни – мало.
Ох, сколько боли тогда я вылила на бумагу!

***

Зачем ты убивал её?
И наносил без счёта раны?
Она ведь грела океаны
И сердце бедное моё.
Зачем ты убивал её?
В ней было столько вдохновенья
И удивительное пенье,
Через дыхание твоё.
Зачем ты убивал её?
Безжалостно и так цинично?
Ты так желал её безличья,
Губя всё прошлое своё.
Любовь моя в лучах рассвета
Над миром завтра вновь взойдёт…
Зачем ты убивал её,
Не веря, что она бессмертна?!

***

Что последнее? За любовью
Я уверена – ничего.
Вновь душа истекает кровью
От присутствия твоего.
Не зову уже больше к чаю,
Лишь здороваюсь, уходя.
И зачем-то себе замечаю,
Как устала земля от дождя.
Оставлю тебя с твоими,
Повзрослевшими рано, детьми,
А себе оставляю имя,
Что не отнято злыми людьми.
И несу его хлебом, солью,
Теплотой очага моего…
Что последнее? За любовью
У Всевышнего – ничего.

Иное

Уставшие руки стисну,
Отплачу в подушку слёзы.
Там, в тёмной небесной выси
Так холодно светят звёзды!
Но буду сквозь все ненастья
Своих ожидать рассветов.
Наверное, это счастье -
Ждать Божьих на всё ответов.
Наверное, это мудрость –
В смиренье уснуть и верить:
Наступит иное утро,
Иные дадутся двери.
Иное придёт за прошлым,
И радость воскреснет в сердце,
И сменится боль хорошим,
Чтоб снова душой согреться.
Слезинки смахну устало,
Отдам все печали Богу.
Что ж, утро опять настало…
И снова пора в дорогу.

В те мучительные для меня дни, когда жить было не выносимо, Господь дал мне в помощь моих верующих друзей. Их было много. Они со всех сторон поддерживали меня, чтобы я могла не сломаться.
В те дни приходило ко мне понимание, что так же, как меня, Бог любит и моих обидчиков. Приходило через удивительные Божьи знаки.
Однажды в моей голове возникло видение топора и головы, на которую он опускался. Это было рано утром, я не спала. Топор опускался на голову с белыми волосами, и я вдруг поняла, чья это голова. Она принадлежала моей сопернице. Внутри себя я услышала голос: «Если это твой враг, пожалеешь?» Я успела только сказать, так же без слов, внутри себя: « Не надо, Господи, пожалею», и всё пропало.
Целый день я не могла понять, что значило произошедшее, но утро следующего дня было таким же ошеломляющим. Рано утром меня разбудил голос, звучащий внутри: «Молись за неё». «Как, Господи?» - спросила я. «Как всегда» - был ответ. Я помолилась о том, что не желаю ей зла, желаю добра и прозрения.
Утром у её бывшей свекрови (матери её бывшего мужа) узнала, что мой бывший муж с новой женой уехали спозаранку в другой город за вещами на оптовый рынок. Тогда я ещё больше удивилась Божьей любви к людям. Что могло произойти в тот день с женщиной, которая так обидела моих детей и от чего уберегла её эта молитва? А главное для чего? Я не знаю этого до сих пор. Только теперь я знаю то, что так Бог показал мне, как дороги ему все человеческие души. И во враги христианин получает человека не случайно. Так Бог желает, чтобы кто-то молился за него и благословлял, желая ему примирения с Небом.
Что за бездна терпения кроется в любви Бога к людям? Кажется, человек не может вместить и сотой доли её океана.

***

Что наше бесконечное подай?
Перед Твоей любовью меркнут просьбы,
И благодарные опять не прячут слёзы
Те, кто в Тебе душой находят рай.

Что наше бесконечное прости?
Прощающим прощается и только,
Но не прощенья в этом мире столько,
Что ни земле, ни небу не снести.

Что наше бесконечное люблю,
Когда мы то и дело ненавидим?
Творца в творенье очень редко видим,
И даже о родных твердим « терплю».

Что наше? Дай нам, Боже, Твоего,
Чтобы цвела любовь и грела землю.
Всё, что пошлёшь, поверю и приемлю,
Вовеки Сущий, Чудный, Светлый Бог!

Однажды я шла из церкви со знакомой давно старушкой, которая возмутилась тем, что в нашей церкви так много бывших пьяниц, прелюбодеев, да и вообще непорядочных людей.
« Так как же вы думаете» - спросила я у неё: « Не должна ли я буду радоваться тому, что в неё придёт мой бывший муж с новой своей супругой?» Она была шокирована и не ответила мне. А я подумала: «Может мне это будет трудно, может, придётся уйти в другую церковь, но пусть придут! Дай им этого, Господи!»
Часто мы, современные христиане, приватизируем право считаться Божьими детьми, ревностно следим за тем, как люди пытаются приходить к Богу, ритуалами начинаем подменять живое общение с Ним. И почему-то думаем, что можем быть идеальными, во всяком случае, делаем вид, что таковы. Но принятие нас Бог совершает не из-за нашей безгрешности, её просто не может быть, а из-за нашего понимания нашей греховности, из-за нашего понимания Его любви. Из-за нашего поворота к Нему и желания добровольной отдачи своей воли в Его руки. Для нас это не естественно, всю жизнь мы боремся с собой, потому что доверять Богу – это не то же, что верить в Него. Спросите, сегодня все разумные люди понимают, что мир создан разумно, кем-то неизмеримо более умным и дальновидным. А вот доверить себя Творцу гораздо сложнее, наше гордое «Я» встаёт здесь в полный рост. Как фарисеям казалось, что принятие евреями Христа приведёт к полному порабощению их римлянами, так и нам кажется, что мы, приняв Его, станем абсолютно беззащитными. Я скажу о себе, маловерие заставляет меня защищаться от обидчиков, ставить жалкие свои заслоны подлости и зависти людей. И я всё равно не умею это делать, просто вижу своё недоверие Тому, Кто может защитить меня совсем без моего участия.

Близкий друг нашей семьи, узнав о нашем разрыве, сказал мне тогда: «Люба, твой муж уже сделал то, что сделал, а теперь все будут смотреть на тебя ». И не было дня, чтобы я не вспоминала эти слова.
Я долго не знала как это – люби своих врагов? А теперь я знаю: не желай им зла, благословляй их к прозрению. Библия открыла мне место, где прямо написано, что для делающего зло, оно же является и наказанием. Если бы люди могли прозреть всю цепочку, которая потянется от их поступка! Сколько судеб может быть изломано одним лишь недобрым словом! Да, такова природа зла. В Библии написано, что Бог наказывает до третьего – четвёртого рода, а милует до тысячи родов! Может в моей судьбе ещё действуют молитвы моих прабабушек и прадедушек?

Птица

Удержать хотели силой
Птицу в клетке, но она
Без свободы в ней томилась,
Загрустила, умерла.
И, оставив тело людям,
Бросив лёгкий корм и клеть,
Никогда душой не будет
Больше варварства терпеть.
Ей ли, знавшей вольность неба,
Беспредельность высоты
Средь невольничьего хлеба
Позабыть теперь цветы?
Позабыть, как крепли крылья
В дерзновенной глубине,
Как полёт она любила,
Как им грезила во сне?!
Не смогло, не удержало
Душу в клетке ничего!
Зло? Оно тиски разжало
От бессилья своего.
Нет, не стала жить убого,
Воспевая душный ад.
Знала птица, что у Бога
Будет лучше во сто крат.

Это стихотворение я посвятила своему прадедушке, дедушке моей мамы - Кондрашову Александру Алексеевичу. Он был кротчайшим человеком, так о нём отзывались помнившие его люди. У меня лежат его письма, которым более шестидесяти лет. Их сохранила моя бабушка, передала их моей маме, и я храню их, как некоторые хранят свои бриллианты. Прадедушка написал их своей жене, Екатерине Аникеевне. За свидетельство об Иисусе Христе он был посажен сталинским режимом в тюрьму на двадцать пять лет, а было ему в то время более шестидесяти пяти лет. Мне всегда казалось, что они пытались посадить в тюрьму душу этого немолодого христианина. Сколько лет он мог прожить ещё? Через пять лет лагерей его не стало. День своей смерти он знал. Утром не пошёл есть и сказал сокамерникам, что будет отходить к Отцу.
Мама плакала, вспоминая его доброту и любовь к ним, своим внукам. Я часто думаю, в каких трудных условиях несли свою веру те, кто передал мне её радость , какими тяжёлыми испытаниями выстрадали они моё благословение.
Я благодарна Богу за эти пожелтевшие листки бумаги, на которых простым карандашом шестьдесят лет назад мой прадед оставил мне свидетельство своей веры.

Сегодня, перед тем, как сесть за компьютер и начать набор давно написанных воспоминаний, я была на работе, а потом решила зайти в магазин. Шла тихой, безлюдной узкой улочкой. Сегодня 1 сентября 2011 года. Мой младший сын уехал в Ростов на Дону. Какие жизнь выписывает виражи! Он поступил в строительный институт именно туда, где начиналась наша семейная жизнь.
Утром я написала Алёше стих из притчи: « Храни здравомыслие и рассудительность», поздравив его с началом учёбы. Иду, размышляю о том, как май мальчик сможет учиться вдали от дома. Обратила внимание на женщину, которая идёт впереди меня, она показалась мне похожей на одноклассницу моего мужа, которая выучила своих детей в институте за мой счёт, взяв у меня немалую сумму, да так и простившей себе этот долг. Подумала, что Бог не оставит моего мальчика без поддержки, что всегда будут существовать хитрые и бесчестные люди. Я смотрела в спину этой женщине и шла за ней в магазин, думая совершенно о своём. Она, может от моего взгляда, уже зайдя в магазин, резко повернулась и, остолбенев, широко раскрыла глаза. Это была супруга моего мужа. Они давно живут в Москве и, наверное, приехали в отпуск. Она резко отвернулась, купила каких-то овощей, справилась, не привезут ли курочек и, опустив глаза, быстро прошла мимо меня. Я не ушла. Выбрала несколько кистей винограда, заплатила и тоже вышла на улицу.
Её уже не было. Бог позволил нам эту встречу тогда, когда мне почти не больно, только вчера я записывала воспоминания о том, как Он давал мне понимать, как любит и ту, которая осиротила моих детей. Только вчера я набирала на клавиатуре все эти воспоминания и понимала, что нет зла в моей душе, что человек сам строит свою судьбу, что люблю место, на которое поставил меня Господь. « Не лучше ли вам оставаться обиженными?» - говорит Библия. Да, лучше, не дай мне, Господи, стать на сторону обижающих! Вот такое утро 1 сентября 2011г.

Очень долго я не могла понять, что может быть то, что один человек разлюбил другого. Это опять помог мне понять Бог.
Через короткий срок после ухода моего супруга, Господь послал мне встречи со всеми ребятами, с которыми встречалась я до замужества и которых разлюбила сама, может быть, под влиянием их поступков и черт характеров, теперь уже и не знаю. Я точно знаю, что сыграла в их судьбах роковую роль, что каждый из них любовью своей жизни назовёт меня, но я то, я разлюбила каждого из них! Ни с кем я не поступила подло, ничего не обещала никому, я выбирала, даже не я, а моё сердце, моя душа выбирала себе спутника жизни и ни разу не пожалела о сделанном выборе. Как тогда моему мужу хватило терпения и любви (хотя сейчас он говорит, что только теперь узнал что такое настоящая любовь) довести меня до Бога, пусть у меня с Божьей помощью хватит веры молиться о спасении его души, даже если мы больше никогда не будем вместе. Так человеческая любовь, которая иногда убивает и разочаровывает, уступает Божьей любви, которая животворит и всегда оставляет надежду.

Надежда

Как факел надежда, надежда, как луч,
Надежда, как воды, что просятся с круч.
Надежда, как песня, что знают друзья,
Она как мечта, без которой нельзя.
Надежда, как чудо, которого ждёшь,
Всё то, для чего ты под небом живёшь.
Надежда! Надежда! Не гасни! Живи!
Буди! Напояй! Восхищай и зови!
Дай серые будни тобою зажечь
И праздником веры кого- то увлечь.
Надежда Христова, согрей, обними,
Да будут тобою наполнены дни!
Дай смысла трудов и поступков, и фраз,
Чтоб жить оставалась ты в них после нас.

***
Как бесценна преданность –
Верою дышу.
Ничего не требую –
Милости прошу.
Свет неугасающий,
Поведи, согрей
И рукой спасающей
Поддержи скорей.
Мира дай, терпения,
Радости сквозь тьму
И благословения
Дому моему.
В голубое небо я
Взор свой возношу –
Ничего не требую,
Милости прошу.

***
Учусь, как школьница терять,
И не умею доверять.
Мир раскололся, и никак
Его не склею.
И ничего нельзя понять,
И нечем время измерять.
Я не горю, а в сердце мрак –
Живу и тлею.
Но из руин счастливых дней
(Не объяснить ни вам, ни мне)
Встаю над пеплом.
И снова тысячи огней,
Что рушат царствие теней –
Я не ослепла!
И вновь борьба – да сгинет страх!
-Прощай. Прощаю.
Слова молитвы на устах
И тихий свет любви Христа
Путь освещает.

Помогло мне выжить и то, что вокруг я видела сотни несчастных людей, которым тоже нужна была помощь. Я видела одиночество и непонимание в полных семьях, страдания в семьях, где совсем нет любви и уважения. Я видела семьи, где нет ничего, что хоть как-то бы походило на мир и покой. Страдали и одинокие люди, и семейные. Сплошь и рядом я видела кресты, которые, казались людям непомерно тяжёлыми. Но это были их кресты! Кресты, которые они, как и я, не могли сбросить. Тогда я поняла: всё дело лишь в том, что нести его нужно, как самое важное, что у тебя есть. Нести, не отчаиваясь, радуясь свету, что даёт видеть Бог в конце этого пути. Радуясь даже тому, это не будет вечно. Я поняла, что вся разница между людьми в том, как они относятся к этим своим ношам. Можно молить «избавь», или «дай сил нести». А можно и благодарить: «Спасибо за сораспятие».
Принятие креста редко происходит добровольно. Но христианину нужно не только принять его, но и понять, и радоваться сопричастности всем, кто страждет в этом мире. И Тому, Кто умер за нас, страдая от невыразимых мук на кресте. Ведь тот же самый грех, что господствует в людях, был причиной страданий Христа. Та же нелюбовь, что всегда стремится убить любовь. Так живут люди на земле: одни распинают, другие висят на этих распятьях. Образно, конечно, но очень верно. Разве Христос до момента своей смерти на кресте видел одно понимание и любовь? Его встретила на земле бездна человеческого непонимания и лишь искры принятия и любви. В Библии написано: «Вспомните о претерпевшем такое над собой поругание от грешников, чтобы вам не изнемочь и не ослабеть душами вашими»! Вспомните! Помните! И Господь давал мне помнить.
Он давал и даёт мне людей, которым нужна моя поддержка. И помогая другим, я становилась на свои ноги. А ноги мои (в буквальном смысле) еле хотели держать меня почти восемь лет. У меня было ощущение, что я живу ползком, делая неимоверные усилия, чтобы просто ходить. Тогда самой себе и всем, кому так хотела помочь, я писала такие стихи:

***
Не стану никого винить,
Что жизнь сложилась так непросто.
В узор неповторимый дни
Сплетают радости и слёзы.
Своей судьбы не уступлю
Ни беспросветности, ни грусти.
Всё в ней приемлю и люблю
Свои удачи и распутья.
Не отрекусь ни от чего,
Что мне назначено Тобою,
Создатель Мой, и пусть чело
Пока украшено лишь болью,
Поверь, я счастлива теперь
Тем, что несу по жизни веру.
Что средь бесчисленных потерь
Приходишь Ты на помощь первым.

***
Что смех и злость, что оплеванье,
Что поруганье и позор?
Для сильных духом толп признанье
Не нужно, люди, до сих пор.
Они сильны своею верой
В то, что бесцельно не живут.
И пусть страдать дано без меры –
Своей дорогою идут.
Не страшен им постыдный шёпот
Предателей и палачей.
Хвала Творцу (не стон, не ропот)
Звучит из уст их, как ручей.
Они светлы и непреклонны,
Они чисты и высоки,
Как наших гор высоких склоны –
Венец Его святой руки.
Полны их взоры откровенья
Для всех блуждающих во тьме.
Их жизнь – любовь, борьба и пенье
О счастье смысла на земле.

***
Нормальной жизни нет, есть просто жизнь.
И сколько б в ней плохого не случалось,
В ней сбудется твоё: и счастья малость,
И мера бед, и поисков души.
Больших надежд прольётся звездопад,
Иль полоса потерь твоих начнётся-
Бог каждый день твоё поднимет солнце,
А к вечеру вернёт его назад.
В страданьях отшлифуется твой дух,
Но сквозь невзгоды ощути, вдруг, счастье
В судьбе твоей Господнего участья,
Найди в Нём путеводную звезду.
Жизнь проживи свою, благодари,
Что есть в ней всё, что пережить придётся,
Что жив Господь, что скоро улыбнётся
Тебе по вере вечный свет зари.

К тому моменту, когда я осталась одна со своими детьми, в Германии вышла первая книга моих стихов. И Галочка Вольф, редактор этой книги, пригласила меня посетить эту страну. Она знала как тяжело мне, Бог протянул мне руку любви и надежды через много стран в её лице.
Когда на руках у меня уже был вызов, я получила письмо из Германии от человека, который благодарил меня за стихи, высланные ему Галиной. Дело в том, что он разошёлся с женой, и жизнь его потеряла всякий смысл, как ему это казалось. Он возил почту через Рейн и всё чаще ловил себя на мысли, что на мосту хочет повернуть руль в сторону и уйти из жизни. К тому времени вышел первый номер газеты «Забытый алтарь», где Гала (она основатель и редактор этой газеты) просила отчаявшихся людей не делать последнего шага, а позвонить в редакцию. Так и поступил этот человек. Моя Галина сказала ему поразительно просто: «Подождите один день». Он удивился и спросил: «Почему один день?» «Потому, что один день идёт по Германии почта». « Я пришлю вам стихи о большой любви, посмотрите, после каких чувств человек переживает разрыв». Она взяла адрес этого человека и выслала по нему свои и мои стихи о любви. Потом он рассказал мне, что за ночь прочитывал всё и так каждую ночь, пока невыносимая боль не стала выносимой.
Когда я была уже в Германии, мы встретились в Кёльне около удивительного по красоте Кёльнского собора.

***
Кёльн. У собора. Четырнадцать тридцать.
Мы успеваем. Толпа на вокзале.
Остановились и стали молиться,
Тесно обнявшись в бушующем зале.
Встреча нас ждала с такою душою,
Знать о которой дано было мало:
Доброе сердце его и больное
В муках своих от предательств стонало.
Жизнь показалась ему не возможной,
В пропасть толкая, глумилось страданье.
Может быть мы, только мы здесь поможем.
-О, научи нас, Господь, врачеванью!
Ты дал нам весть о беде этой в бездне
Всех никогда не скрестившихся судеб.
В сердце разбитом любовью воскресни
И сотвори воскресения чудо!
Дай пережить ему, Боже, потери,
Чтобы в сетях он отчаянья не был.
Вышли к собору и ждём его, веря:
Выстоять вместе поможет нам Небо.

Ехали на эту встречу мы вдвоём с Галиной. Она набрала нашему новому знакомому целую тележку продуктов, так как в Германии был выходной день по случаю объединения двух Германий. Это число я помню: 3 октября 1998г.
Вот с этой тележкой мы подошли к собору и Галина начала волноваться: «Успеет ли он?» «Успокойся» - сказала я: « Он сейчас выйдет из собора». Ровно в назначенное время ожидаемый нами выходит из собора, становится на одно калено и дарит мне букет цветов. Галочка кидается его поднимать, думая, что он оступился. Вокруг, поняв комичность ситуации, начинают смеяться люди. Эту картину надо было видеть!
После осмотра собора Галина с умным видом говорит: « Всех, кто приезжает ко мне, я вожу в этот собор». А наш знакомый спрашивает: «А наверху были?» Гала подняла глаза, правильно оценивая вес своей тележки и высоту собора (а высота эта более ста метров!), и стала отказываться идти вверх.
Но подъём всё же состоялся! Он проходил вокруг большой толстой трубы и представлял собой пятьсот пятьдесят конусообразных ступенек. Поток туристов вверх, поток – вниз. Встать, отдышаться и отдохнуть было негде.
Гала, где-то посредине подъёма, отстала. Мы думали, что она пошла с потоком людей, стремящихся вниз. Туристы удивлялись моему спутнику, который на такой тяжёлый подъём взял сумку и два букета цветов. Через четыреста пятьдесят ступенек была большая площадка, где можно было отдохнуть и, собравшись с последними силами, продолжить подниматься уже по более удобным, широким ступеням. Мы подождали Галочку минут десять, поднялись на самый верх, полюбовались красотами кёльнских улиц и пошли обратно. И каково же было наше удивление, когда через сто ступенек на широкой площадке сидела наша обиженная Гала. Что мне оставалось делать? Я снова пошла вверх, а они вели меня почти под руки. Там, на вершине собора, наш спутник попросил нас прочесть свои самые любимые стихи. И я прочитала это:

***

Самодостаточна любовь-
Что мир надежд её разрушит?
Она в скорбях выносит душу
Из мрака к свету вновь и вновь.
Взаимность радует её,
А не взаимность закаляет.
И кто пути её узнает,
Предугадает и поймёт?
Не в силах боль её сломить:
Она, гордясь своею болью,
Вдруг станет для кого-то солью,
Или водой, что жаждешь пить.
Так бескорыстна и сильна
Любовь, что знала отверженье!
Но, чудодейственна в служенье,
Она применится сполна.

Только одна жизнь.Часть 2.ПреодлениеСвидетельство

Только одна жизнь.Часть 2.Преодление
Свидетельство