Богословская дискуссия

Богословская дискуссия

Владыка Серафим возвращался на поезде «Евростар» из Франции в Лондон, с очередной встречи сторонников объединения христианских конфессий.
Думая о своём, он невидящим взглядом провожал быстро пробегающие мимо полустанки, деревеньки с обязательной церквушкой устремляющей свою башню-колокольню в небо, поля небогатых фермеров и их одинокие домишки, среди разделённых кустарниковыми изгородями, владений. Поезд шёл быстро, но почти неслышно. Только ровный шум быстро вращающихся колёс и шум ветра сливаясь в монотонный гул, проникал в салон и навевал лёгкую расслабленность и дрёму. Пассажиры в вагоне в большинстве, смотрели в широкие окна, кто-то читал, а кто-то, разложив свёртки с едой, не успев позавтракать, в суете сборов и отъезда, начинали есть, обмениваясь немногословными репликами...
... Сосед Владыки, симпатичный, хорошо одетый англичанин, увидев, что тот достал Библию, и начал её читать, завязал разговор: - Извините, но я вижу, вы человек интересующийся Писанием?
-Да, иногда читаю, - улыбнувшись ответил Владыка, и в свою очередь спросил: - А вам это тоже итинтересно? - Более чем – коротко ответил общительный сосед. – Я думаю, что эта книга может пригодится в жизни каждому... Он помолчал и видя интерес со стороны собеседника продолжил: - Но вы конечно знаете, что Библия хранит множество интересных тайн, которые рядовому читателю вовсе неизвестны... – Ну, например? – снова улыбнувшись спросил Владыка... Сосед ответил через небольшую паузу: - Ну вот хотя бы такой вопрос – сколько человек будут входить в правительство на небе, когда настанут времена после Страшного суда?
Владыка, чуть не рассмеялся, услышав вопрос, но потом. сдержавшись предположил, что этого пока никто не знает. - А вот и напрасно вы так считаете – вскинулся сосед. – Оно будет состоять из ста сорока тысяч праведников! Об этом в Библии написано. Я сейчас не помню страницу, но можете мне поверить на слово.
Владыка уже широко улыбался, предвидя оживлённую дискуссию, но помолчал, формулируя про себя неформальные возражения против этой библейской цифры.
- Вы знаете, я эту цифру тоже помню, но мне кажется, как всё в Библии, и особенно тексты Ветхого завета, имеет некий символический смысл. Может быть цифру сто сорок четыре тысячи, надо воспринимать, как некий символ, большого представительства народа во «властных структурах», как сейчас говорят. Если бы я сразу вспомнил эту цифру и ответил вам, то может быть вы бы и удовлетворились этим. Но ведь я не хочу считать вас начётчиком и потому думаю, что и вы наверное задумывались над тем, как сегодня, с учётом развития науки и знаний о мире, в том числе о внутренней жизни человека можно представлять, всё то, о чём написано в Библии...
Владыка помолчал немного собираясь с мыслями и слушая слаженный шум быстро летящего по рельсам современного скоростного поезда. Потом он продолжил: - Мне симпатичны и ваш энтузиазм и ваше желание пропагандировать текст и смысл Библии и потому я думаю, что вы наверное принадлежите к одной из конфессий, которые сегодня не являются основными в христианском движении. Именно у них, наблюдается сегодня такое трепетное , а иногда и буквальное понимание текстов Библии...
- Да, я иеговист, и еду с ежегодной конференции, которая проходила во Франции – ответил его собеседник... - Меня зовут Патрик...
Ну а меня зовут... – тут Владыка замялся – точнее звали до пострижения, Андреем. Так меня и зовите, потому что сегодня – я епископ православной русской церкви и ношу церковное имя Серафим...
Так вот возвращаясь к нашему разговору... Мне симпатичны ваш религиозный энтузиазм и мне интересно услышать ваше мнение по толкованию определённых фрагментов Библии. Но в ответ, мне бы хотелось, что бы и вы не принимали меня за невежду, которого надо наставлять, не слушая его аргументов в обсуждаемых вопросах...
Я постоянно беседую со многими людьми о христианстве и о содержании нашей веры и потому, настаиваю на том, что когда у нас возникают вопросы о нашем мировоззрении, связанные с нашей верой и представлениями о Боге, о себе как верующих людях, мы должны радоваться тому, что наша привычная вера, наше довольство собой, может быть поколеблено и в нас возникнет желание пересмотреть. хотя бы часть наших взглядов, в сторону их расширения и углубления, достижения нового понимания того, что мы хотим от Бога. И в этом свете – то что Он хотел бы от нас. Когда возникает сомнения, сомнения в вере в том числе, тогда возникает ощущение, что мы выстроили дом нашей жизни на песке и эти сомнения могут поколебать нашу уверенность в себе и в Боге.
Тоже и мы, должны научится с пониманием и со смирением и смелостью, к вопросам, которые вырастают из этих сомнений. Причиной их может быть момент в жизни, когда мы вдруг понимаем, что выросли из тех истин веры, которые нам внушили в детстве, а точнее, пришли в наше сознание автоматически и в том виде, в котором мы смогли тогда, эти вопросы усвоить. Но времена прошли и мы переменились, и наш внутренний опыт перешагнул определённую черту, и нам простых определений уже недостаточно. Тогда, нам уже не хочется, да и невозможно верить безоговорочно в те истины, что, как непреложные законы, в детстве нам внушили старшие...
Владыка с улыбкой глянул на озадаченного Патрика и продолжил: - Что касается цифры сто сорок четыре тысячи, то она была записана в тексты, уже очень давно, и если учесть, что с той поры прошло более двух тысяч лет, то количество живущих на земле людей увеличилось во много раз, и количество верующих христиан, всех конфессий, тоже увеличилось в сотни, если не в тысячи раз...
Так что, естественно, возникает вопрос о тождественности цифры членов мирового правительства, которая записана в Библии, тому, что мы имеем сегодня. Наверное те, кто писал Библию, с помощью Божией, знали феномен непредсказуемости и сомнительности конкретных дат, сроков и цифр. Видимо, они сочли цифру в сто сорок тысяч , очень значительной по тем временам и потому, подразумевали понятие «много», под этой кажущейся конкретикой.
Именно этого фактора, как мне кажется, и не учитывают те люди, которые пишут для иеговистов эти замечательные нравственные наставления и толкования, которые помогают, но не подменяют личностное понимание текстов Библии.
Мне кажется, что помимо тех ответов, которые вы хотели бы услышать и от меня и от тех, кого вы спрашиваете в других случаях, вам надо самому подумать – а правильно ли вы ставите вопросы?
Это очень существенно, потому что одно дело, когда вас в школе научили крестится при слове Бог, или кланяться, когда вас осеняют крестом, я имею ввиду православных христиан, и таким образом говорю и о себе... Но другое дело, когда вы веруете во всей той глубине сознательности, которая только возросла после школы, университета и встреч с людьми, активно неверующими и старающимся вам доказать, что Бога нет, основываясь на философии, математике и биологических науках. Вам тогда, даже наука не страшна, потому что вы уже разбирали многие её возражения и говорите: «Наука, не противоречит вере, а есть всего лишь этап развития человеческого сознания, на пути познания божьего мира, Божьей воли, которая ведёт нас к конечной цели, воссозданию человека по образу и подобию Бога, каким он был до «грехопадения».
Патрик сидел и слушал внимательно этого странного человека и спрашивал сам себя, невольно – а зачем он мне это говорит?
Владыка сделав паузу, посмотрел на несколько смущённого ничего не понимающего Патрика и продолжил.
- Очень опасно, на мой взгляд, сложность и глубину веры, необъятность и не описуемость Бога, вмещать, заталкивать в какие то узкие человеческие рамки понятий и предположений. Здесь, я считаю, всё очень близко становится к суевериям и язычеству, часто проявляющегося в упрощении всего связанного с Богом и с верой. Тут возможен и элементарный бессознательный обскурантизм. А это на мой взгляд, намного хуже, чем правдивое и искренне сомнение в тот вопрос, что каждый из нас задает себе: « А правильно ли я верую?»
Думаю, что обскуранты – фанатики, сделали и делают во вред подлинной вере больше, чем люди сомневающиеся или даже неверующие, потому что они, со своим ригоризмом не только сами не входят в «Иисусов храм любви и сострадания», но и другим дорогу в этот святой «храм веры» закрывают...
Патрик казалось, что-то понял из того, что говорил Владыка и задумался.
А Владыка резюмируя свои размышления вслух, закончил: - Я хотел поговорить с вами, как преодолеть разногласия между ортодоксальной верой и новыми её течениями, которые, часто являются, только повторением уже пройденного Церковью пути расколов и «ересей». Как мне кажется, неверие в подлинность установившейся веры порождают сомнения, а незнание истории Христовой Церкви, и ненужная строгость и догматизм церкви официозной, порождают желание найти «правильный», новый путь веры и преодолеть то состояние фарисейства и лицемерия, которое невольно появляется там, где догматика становится охранителем привычки и повиновения. Именно это, кроткий Иисус с такой страстью старался искоренить в «псевдоверующих» фарисеях и книжниках, обвиняя их в лицемерии и себялюбии...
... В это время, поезд сбавил ход, и пассажиры зашевелились, стали прятать вещи в сумки. За окнами вагона замелькали пригороды большого города и все в купе стали собираться. Доставать чемоданы и складывать дорожные вещи в сумки.
Владыка улыбнувшись. Спросил: - А вас встречают, Патрик?
Немного смущённый своим непониманием глубоких рассуждений попутчика, Патрик заторопился и встал. И забирая чемодан ответил, уходя: - Да, меня жена ждёт на вокзале и отвезёт домой на нашей машине...
Ну тогда счастливо, - простился с ним Владыка и извинил: - Уж вы простите меня, что я в такие богословские дебри ударился... Всего вам доброго, и искренней веры в нашего Спасителя – Иисуса Христа, - он перекрестил уходящего Патрика и тот невольно покраснел, кивая в ответ головой, уже удаляясь по проходу, в сторону выхода...

Февраль 2012 года. Лондон. Владимир Кабаков.

Богословская дискуссияПублицистика

Богословская дискуссия
Публицистика