Сказание о древнем змие (поэма)

Пролог

Истоки жизни на планете
Окутаны забвенья мглой.
Дрожащей старческой рукой
Дал Моисей не все ответы.
Быть может, мне простит читатель -
Взыскательный эстет-мечтатель
Сюжета вялое движенье,
Неверное воображенье,
Чадящую избитость рифм
Как наш язык седых и древних,
Слог иногда не в меру нервный
И этот безыскусный ритм.
С младенчества в душе осталась
Знакомых образов усталость,
В них вчитывались вы и я, -
Один абзац из Бытия...
Скупой нерадостный рассказ
Трагичной краткостью горчит,
И ангел каждого из нас
О днях тех помнит, но молчит.
Сказанья про летучих змей,
Их мудрость живы во языцах...
Хотя нам рай почти не снится, -
Ад и привычней и родней,
Нас страхи древние смущают,
Корнями в нас вросли они,
А старцы мудрые вещают,
Что змеям женщины сродни.
И каждого из нас как в старь
К запретному манит и тянет,
Кладем мы судьбы на алтарь,
Любой из нас с собой лукавит,
И забываем потому,
Что все мы, дети грешной Евы,
Змеей ужалены в пяту
У проклятого небом древа.

Часть I.

Как долгий поцелуй Адама
Горела на небе заря,
Ее бушующее пламя,
На тонких облаках паря,
Переливалось в теплых водах
Реки, лежащей впереди,
По саду Ева шла на отдых
И змея грела на груди.
Змей был мудрее всех зверей,
Всех преданней и всех прекрасней,
Любимец Евы, он за ней
Летал, ей радостно подвластный,
Садился нежно на плечо,
В зной овевал ее крылами
И пел едва ли не словами
О преданности горячо.

В огромный золотой бутон
Свивались трепетные крылья,
Когда, в кольцо свернувшись, он
Спал в разнотравном изобилье.
И этот радужный цветок,
Дремающий в блаженной лени,
Ложила Ева на колени.
Тепло ее волшебных ног
Он помнил всей прохладной кожей
И понимал, что он не сможет
Жить без нее. Он ревновал
Ее ко всем другим животным
И расставался неохотно,
Когда Адам супругу звал.

Имел и змей свою подругу,
В гнездо к ней на ночь прилетал,
Где та спала, свернувшись кругом,
На теплых яйцах среди скал.

Хор ангелов:

Прекрасна дивная земля!
Святое огненное слово
Из уст Создателя Благого
Сошло, - и расступилась мгла.
Прекрасна дивная земля.
Все дышащее Бога славит,
Рожденный духом вечных уст,
Мир более уже не пуст,
Он свет и жизнь и радость дарит,
Рожденный духом вечных уст.
Прекрасна дивная земля -
Звучит ее лугов дыханье
И гибких лоз благоуханье
Как бессловесная хвала.
Прекрасна дивная земля!
Все дышащее Бога славит,
И чудо жизни – человек
У перекрестка райских рек
Святые тайны постигает,
Подобье Божье - человек.

Был день, когда подруга змея
Спустилась к Еве вниз со скал,
Гнездо свое ему доверив,
А он, конечно, заскучал.
И темный дух, заметив это,
Склонившись к змею, зашептал:
Послушай змей, я ангел света,
Я сонмы Божьи осенял.
Я обитал у трона Бога,
Пришел сюда, взглянуть на вас,
И вправду чудного здесь много,
Ты радуешь особо нас.
Я думал о тебе немало,
О людях много размышлял,
И не без умысла, пожалуй,
Господь их разными создал.
Вот Ева, - как она наивна
И, в то же время, как сложна!
Она, - мне это было дивно, -
С тобой особенно нежна.
Ты очень мудр, она не знает,
Что мудрость - сердце Божества,
Ей явно неба не хватает.
Адам - земного естества.
Природа Евы совершенней
Его дремучей красоты,
Она - изящество и гений,
Предел Божественной мечты.
Ты мог бы ей открыть мышленье,
Снять плен невидимых оков,
Она - венец венца творенья,
Ей место там, среди Богов,
Не здесь в Едемовой глуши,
Где муж ее не понимает,
Корыстно ею обладает,
Он просто не воспринимает
Всех тонкостей ее души.
О, если бы ты согласился
Дать делу нужный оборот,
То мой бы дух в тебя вселился
И Еве указал на плод,
Который даст тебе дар речи,
Ее неведенье излечит,
Отверзнет твой могучий ум
Для чувств неведомых и дум.
Плодами этими ты сможешь
Приворожить ее к себе...
Не думай, что ты мне поможешь,
Я сам хочу помочь тебе.
Она забудет всех зверей,
Всех птиц в бездонном поднебесье
И их заливистые песни,
Ты будешь властвовать над ней,
Учить ее глубинам смысла...
Ты знаешь, что такое страх?
А что такое дерзость мысли?
Свобода, власть?.. О, жалкий прах,
Как ты красив, но как бесправен,
А станешь человеку равен,
Узнаешь тайны их души...
С твоей ли мудростью, скажи,
Жить среди прочих тварей глупых,
Быть бессловесным как они,
С твоей ли красотою дни
Терять на каменных уступах
Вдали от Евы дорогой
И мнить, что кто-нибудь другой –
Олень, несмысленная птица
Или коварная лисица
Берут еду из теплых рук,
Покорно следуют за нею,
А ты, ее достойный друг
Грустишь один в тени аллеи.
О, если б ты мог говорить
И услаждать ее беседой,
Ей мудрость вещую дарить
И наслаждаться сам победой
Над многочисленным зверьем,
Она ни ночью и ни днем
Не расставалась бы с тобой.

Хор ангелов:

Свят, свят, свят
Господь великий,
Бытия исток и смысл.
Духом уст и светом Лика
Он живущим дарит жизнь.

Свят, свят, свят
Источник правды,
Полный трепетной любви.
Нет Ему под небом равных,
Тайны жизни Он хранит.

Свят, свят, свят
Родивший вечность,
Излучая мир и свет,
Он живущим дарит нежность
И хранит от зла и бед.

Часть II.

Суббота близилась, и демон
Чуть свет - опять летел к змее,
А тот понуро на земле
Лежал, не занят больше делом.
Все думал, думал день за днем,
Не спал, не ел, гнездо остыло,
Все как-то странно опостыло.
В нем рос неведомый огонь.
Он представлял себя и Еву,
Она идет туда, ко древу.
Он ждет ее и вот, уста
Раскрыв, негромко молвит слово,
Еще одно и снова, снова...
Она безрадостна, грустна,
Светлеет, внемлет без сомненья,
Он говорит ей о любви
И о глубинах разуменья,
Но вот откуда-то Адам
Пришел, уводит Еву к дому,
Она идет за ним сама,
Он говорит: "Я не отдам
Познанью доброго иль злого
Ее спокойного ума,
Прочь, прочь коварная змея,
Я не отдам, она моя!"
И злоба горькая как яд
Еще неведомый дотоле
Переполняет чашу боли
И отравляет змея взгляд.
А дух нечистый тут как тут:
"Согласен, что же, я войду!
Жаль настает суббота, поздно,
Сюда идет Всевышний Сам.
Бежать, скорей!
Он здесь!
Он там...
Он дышит мстительно и грозно!
Я снова буду здесь в саду
Когда окончится суббота,
Начнется царская охота,
Ты слышишь, я сюда приду.
Запомни, ты уже согласен
И больше над собой не властен.
Лишь Бог оставит это сад,
Твоим я овладею телом,
И вместе мы займемся делом,
Устроим вместо рая ад.

Хор ангелов:

Приди, суббота, день покоя,
Подарок вечного Творца,
Пусть Он нам чистый смысл откроет
И явит свет Его лица.

Приди, суббота, как спасенье
От суеты и тяжких дум,
Спаси от страха и смятенья
И оживи усталый ум.

Приди, облегчи наше бремя,
Приди глотком живой воды,
Приди, пока еще есть время,
Приди, спаси нас от беды.

Приди суббота с ликованьем,
Раззолоченная зарей,
Соедини в нас упованьем
Свод неба с маленькой землей.

Приди в бессмертном вечном Слове,
Надежду в сердце зарони,
От воскресенья к мукам новым
Нас защити и сохрани.

Часть III.

На камень уронив главу,
Понуро, горько и бессильно
Змей, распластав большие крылья,
Смотрел на Еву сквозь траву.
Светились мудрые глаза
Предпокаянною тоскою,
Такой беспомощной виною
И обреченностью такою,
Что вдруг прозрачная слеза -
Никем не ведомое чудо -
Скатилась горестно и чуждо
Счастливой гамме тех времен.
Предчувствием обременен
Змей занемогший, безучастный
Желал единственного счастья -
Прикосновенья легких рук.
В нем рос мучительный недуг
Сомненья душного и страха,
И мнился тленный запах праха,
Звучал таинственный минор,
Как будто похоронный хор
В нем отпевал красоты мира,
Как будто ангельские лиры,
Все разом струны оборвав,
Последним эхом замирали,
И блики солнца умирали,
Чтоб не воскреснуть никогда.
Кончалась краткая суббота,
На небе первая звезда
Всходила. Горькою заботой
Убитый змей в траве лежал.
И, не умея смерть назвать,
Желал не быть, не жить желал,
Но продолжал существовать...

Она зовет, зовет и ищет,
Прислушалась... Подходит ближе,
Он затаился, он не дышит
Увидела! Все ниже, ниже
Ее лучистые глаза,
В них непонятная тревога...
Зовет Адама громко, строго,
Он откликается, бежит,
все сумрачнее небеса,
Последний луч зари дрожит...
Нет силы даже приподняться,
Как рассказать ей, как признаться?
Вот, вот она ее ладонь
Его коснулась: "Что с тобою?
Иди ко мне..." Он головою
Повел... И вдруг немой огонь
И лихорадочно и страстно
Мелькнул в его глазах, погас,
Он слепо, тупо, безучастно
Уткнулся в камень... Столько раз
Воображая с упоеньем
Тепло ее прикосновенья
Он первый раз устал желать
И с трепетом блаженным ждать,
Устал любить, устал летать...
И только ангелы могли
Расслышать чуждые аккорды,
Что в сердце крохотном змеи
Звучали зыбко и нетвердо.
Но, глядя пристально в зрачки
Своей обманутой богине,
Он понимал, что не покинет
Ее в безрадостной ночи
Непониманья и незнанья.
Ее наивное сознанье
Коснется тайны бытия.
Богиня Ева и змея
Прервут слепое прозябанье
Недель убогих и минут
И за чертою послушанья
Свободу мыслить обретут.

Хор ангелов:

Не уходи от нас, суббота,
В лампадах, свет, не угасай,
Нас от самих себя спасай
И от безрадостной заботы...
В лампадах, свет, не угасай.

Не уходи, суббота-милость,
Продли сиянье Божьих вежд,
Неумирающих надежд
Звезда над миром засветилась,
Продли сиянье Божьих вежд.

Не уходи, покой и радость,
Не уступай бездонной тьме,
Над самой пропастью во мгле
Всем обреченным Божью благость
Яви, не уступая тьме.

Не уходи, невеста-вечность,
Дай нам еще последний миг,
Вглядевшись в дивный Божий лик,
Преодолеть неверья грешность.
Дай нам еще последний миг.

Часть IV.

Наутро было решено, -
Он дал ответ чужому князю,
И стало веселее сразу,
И смерти не произошло.
И что он так себя измучил
Бессмысленной пустой борьбой?
Зачем ей вечно быть рабой?
Богиней быть, бесспорно, лучше.
Вот он настал счастливый случай.
Она идет к нему одна
И слышит мелодичный голос.
Похоже, даже не боролась
В ее душе любовь и тьма.
Похоже, что всему поверив,
Она запретный вкусит плод
И, успокойтесь, - не умрет, -
Удары сердца время мерят...
Он ждал, как ждет удачи вор
Без колебаний и сомнений,
Ее шагов, ее движений.
Холодный волевой напор
Изжил тревогу и тоску,
Как хищник, что готов к прыжку,
Всем телом он к стволу прирос...
В ее глазах дрожал вопрос
И озорное любопытство,
Сияли тонкие персты,
Златым подобьем Шехины,
Светясь, струился мягкий волос...
Когда ж прекрасные уста
Коснулись грешного плода,
Змей "совершилось!" закричал
И свой волшебный звучный голос
В тот миг на веки потерял.

Потом настал холодный мрак,
Похожий на могильный холод,
И в тучах грома гневный молот
Не предвещал чудес и благ.
Тьма с вспышками огня боролась,
Гроза сверкала в небесах,
В окрестных рощах и лесах
Звучал и плакал Божий голос.
Но сердцу верному змеи
Страшнее боли и проклятий,
Страшней потерь и мглы объятий,
Страшней всех перемен земли,
Страшнее всех грядущих бед
Была потеря дружбы. Нет
того уже, что было прежде.
Враждой холодной свет и нежность
Сменились в радужных глазах
Божественно прекрасной Евы.
Она оставила у древа
Целительный любви бальзам.
Больной бескрылый инвалид,
К ногам хозяйки он стремится,
Она бежит, она боится,
Она в безумии кричит.
Конечно, он - бесцветный червь, -
Бессильный петь былые песни, -
Смеются чайки в поднебесье,
Он волочится словно вервь
По праху, где стопы родные
Следы оставили. Уныло
Он ищет встречи день за днем,
Но не заботится о нем
Хозяйки сердце ледяное.
И боль и ревность - все пустое.
Ее уста - холодный меч.
Он понимал людскую речь,
Но никогда отныне больше
С ним Ева не заговорит.
Адам пытается убить
Его при встрече. Он назойлив
Не будет больше. Хватит боли.
И, ускользнув в туманный вечер
От каменного топора,
Он ясно понял, что пора
Оставить ждать любви и встречи,
Как эту горечь одолеть? -
Гораздо проще умереть.

Вблизи болота, в царстве жабьем,
Где жабы плачутся по бабьи,
Где невостребована мудрость,
Он наблюдал их мысли узость
Недели, месяцы и годы,
Привычны стали мгла и холод
И одиночества тюрьма, -
Он понял, что сошел с ума...

Хор ангелов:

Господи, помилуй нас,
Господи, помилуй.
Жизнь темна, как смертный час,
Господи, помилуй!

Господи, помилуй всех,
Господи, помилуй.
То, что с нами сделал грех,
Хуже тьмы могильной!

Господи, помилуй же
Человека, зверя,
Птиц в бездонной вышине,
Травы и деревья!

Господи, помилуй нас!
Возврати нам радость,
Жизнь темна как смертный час,
Веры не осталось.
Господи, помилуй нас!

Эпилог

В больничном темном коридоре,
Где воздух болями пропах,
Сидела Ева в нимбе горя
С дебильным сыном на руках.
Беспомощность в халате белом
Сквозь безнадежности очки
на них устало и несмело
Глядела, как глядят врачи.
А змей аптечный у порога,
Сжав чашу мук в живом узле,
Шипел, что мудрыми как Боги,
Рождаться стали на земле,
Что наши гибнущие рощи
Ничуть не хуже чем Эдем,
И что в подземном царстве мощей
Жилого места хватит всем.
В психиатрических покоях
Чуть слышно стрелки на часах
Считали маленьким изгоям
Их горьких весен чудеса,
И дети те не разумели,
Что значит жизнь и смерть, и грех,
Что над безумным смехом змея
Голгофский крест одержит верх.

Сказание о древнем змие (поэма)Поэзия

Сказание о древнем змие (поэма)

Сказание о древнем змие (поэма)
Поэзия