Глава тридцать первая
Последний полет
Андрей Викторович примчался в столицу вместе в внуком уже неделю назад, сразу же после Диминого звонка. Зять, после визита к Додику был в истерике плавно перешедшей в глубокую депрессию и вот уже несколько дней Андрей Викторович безрезультатно пытался вывести несчастного из безобразного запоя. Опытный мужчина, прекрасно осознавал, что все его действия не приведут ни к каким положительным результатам потому, что исцелить смертельную рану в Димином сердце могла лишь та, которая ее нанесла.
Андрей Викторович сразу после приезда собрался к дочери, но Дмитрий на отрез отказывался сообщать адрес Давида и сыну Пете тоже запретил. К счастью вчера вечером примчалась Наташа, Анина подруга и коллега в прошлом и сообщила нужные координаты. Теперь Андрей Викторович наконец-то мог выйти из дому не боясь оставить Диму находящегося на грани самоубийства.
Как только рассвело Андрей Викторович оправился к Давиду в надежде встретиться с ним и поговорить с дочерью.
Отец не осуждал свою дочь и не собирался разрушать ее новую семью. Он все отдал в руки Бога чтобы совершилась его воля.
Додика дома Андрей Викторович не застал да и Аню с детьми тоже. «Куда они подевались с самого утра пораньше?» Это немного насторожило его и он побродив по городу пару часов отправился назад. Сердце отца почуяло неладное еще издалека. Когда он увидел две незнакомые машины стоящие возле самого дома, то не останавливаясь прошел мимо в конец улицы. Зайдя в телефону будку и сделав вид, что разговаривает по телефону он стал наблюдать за домом. Двое парней спортивного телосложения прогуливались по двору словно верные сторожевые псы.
Андрей Викторович спустился вниз по улице до перекрестка и лишь тогда набрал номер полковника с востока, который дал ему Петя, еще тогда пол года назад, когда подавленный после всего происшедшего, приехал к нему вместе с псом. Оказалось что полковник сейчас в столице и в курсе происходящего - бойцы следят за домом Дмитрия, но взять его штурмом мешают двое малышей весящие на балконе. У Андрея Викторовича и все поплыло перед глазами и если бы не Бог, то наверняка натворил бы сейчас непоправимых глупостей.
А в это время
Додик, получив деньги за квартиру, которые помогли ему ускорить процесс получения Лизиного свидетельства о рождении, а также всех документов на ее удочерение и подав заявление о разводе, был готов к разговору с Дмитрием.
Он еще издалека заметил своих детей свешенных с балкона и сам поразился своему хладнокровию. Не известно откуда пришла неопровержимая уверенность в своих силах, решимость и ясность мысли. В отличии от Андрея Викторовича и людей полковника у Додика был на руках «козырь» и четкий план действий. Он не раз бывал в гостях у Дмитрия и знал витиеватую планировку у его дома лучше всех остальных. Его товарищ не раз хвастался словно малое дитя потайной тропой ведущей к его дому из соседней улицы между соседскими участками. Потайной ход выводил к тыльной стороне Диминого дома просто к лестнице черного хода которая вела прямо на чердак.
11.00
Додик выбрался на покатую крышу дома хотя панически боялся высоты. Димин дом стоял на краю оврага так, что с балкона открывался изумительный пейзаж. Давид вдохнул ветер полной грудью. Планировка была на столько удачной что и за башенки и буйной зелени вышедшего на крышу Додика с улицы не было видно.
Он не переставал удивляться своему спокойствию и тому что не испытывал ни малейших отрицательных эмоций к человеку, кто сейчас подвергал смертельной опасности его детей. Созерцая Сашу присевшего на перила балкона Додик не испытывал к оному никакой личной неприязни, но на карту была поставлена жизнь детей - его детей и этот факт лишал страха и чувства самосохранения.
11. 05
Саша заметил засаду полковника и решил помочь Ане не пожелавшей отречься от Бога сделать свой выбор. Палач отдавал предпочтение родному Аниному сыну и направился к мальчику чтобы снять его с качели тем самым обрекая на гибель безмятежно спавшую малютку. Александр счел свой выбор гуманным ведь дитя умрет во сне и ничего не почувствует.
Вдруг он почему то пошатнулся застонал, скорчился и схватился за раненую ногу. Кровь хлынула сквозь повязку, но Саша из последних сил продолжал тянулся окровавленными руками к онемевшему от ужаса ребенку. Дим Димыч истошно закричал.
Из своего убежища кроме Саши и детей Додик мог видеть только лишь Аню, которая вцепилась зубами в руку держащего ее охранника. Из комнаты послышался шум гам возня - видимо остальные пленники воспользовавшись моментом решили восстать.
Размышлять о целесообразности своего поступка у Додика не было времени. Он сгруппировался и с не присущей ему ловкостью спрыгнул с крыши на балкон.
Саша хрипло призывая на помощь пытался освободиться от железных объятий Давида, но это было непросто - избавившись от пагубных привычек последние годы тот стал очень хорошо питаться и изрядно набрал в весе.
Ошарашенная и одушевленная внезапным появлением Додика Аня с особым усердием ударила локтем в солнечное сплетение и так еще не оклемавшегося после болевого шока охранника и бросилась на помощь спасителю. Охранник же вместо того чтобы избавлять хозяина от свалившейся на него опасности уцепился в Аню царапающуюся словно дикая кошка. Остальные молодцы боролись с Петей, Женей и Наташей, которые воспользовались замешательством оказали бурное сопротивление. Только Дмитрий примотанный скотчем к креслу не мог принять участие в восстании против угнетателей. Откуда-то невыносимо потянуло горелым словно кто-то где-то плавил пластмассу и полировку на мебели.
Саша истекая кровью осознавал, что помощи пока ждать не откуда. Он из последних сил ухватился за балконные перила и выскользнул из под грузного тела. Додик в отчаянии с силой прижал Сашу к перилам и те не выдержав веса двух тел рухнули.
Когда Давид летел вниз крепко ухватившись за Александра у него перед глазами пронеслась вся его жизнь – словно время остановилось. Страшно не было, даже как-то необычайно легко:
- Господи, прости его и меня тоже… Помоги Господи…
Перед самой землей Додик как-то вывернулся и оказался под Сашей смягчая удар. Но Сашу все равно отбросило в сторону на железную оградку.
Больно не было - Додик не ощущал своего тела. Единственное что он видел перед собой - синее небо без единой тучки. С усилием повернув голову вправо он наблюдал как Аня прижимает к груди Дим Димыча, а Петя и Наташа снимают люльку с Лизой.
- Интересно, неужели им удалось нейтрализовать этих ребятишек? Спасибо, Господи…
Додик повернул голову влево и встретился взглядом с Сашей:
- Ты уж брат извини, что так получилось… Ну, ты же сам виноват - не надо было моих детей трогать. Саша пока, еще есть время помолись … Господь простит…
- Я… не…лю…- кровавая пена застила на Сашиных губах. Он закрыл глаза и затих.
11.10
Как только увидели возню на балконе бойцы полковника нейтрализовали внешнюю охрану и выбили дверь. Оставшись без наставника Сашина бригада сдалась без боя. Прибыло две кареты скорой помощи - сначала сняли и унесли Сашу, а потом погрузили Додика на носилки. К огромному удивлению врачей у него не было никаких внешних повреждений, правда он не мог пошевелить не рукой не ногой. Врачи сочувственно шептались мол инвалидность этому парню обеспеченна.
Аня размазывала слезы по опухшему от горьких слез лицу:
- Додичек, любимый, прости меня…
Додик улыбнулся:
- Дорогая, успокойся, тебе нельзя нервничать. Все будет хорошо, я это знаю… Нет большей любви чем положить душу свою, за друзей своих. А разве мои дети не самые мои лучшие друзья? Да и вы с Димкой тоже и Петя… Где Дима? Позови его, пожалуйста…
- Я здесь, - прохрипел Дмитрий и пошатываясь не затекших ногах опустился на колени перед носилками. Он молча взял безжизненную руку Додика и поднес к своим губам. - Прости меня, брат…
Додик проглотил ком в горле и просиял:
- И ты меня, тоже… Как-то все так вышло нехорошо…
- Как вышло так вышло. Давай не будем о плохом вспоминать.
- О плохом не будем. Все что ни делается - к лучшему. Вот все и решилось само собой. Дорогая, иди сюда. Возьми меня за руку…
Аня прильнула к холодеющей руке, которую крепко держал Дима. Додику было тяжело говорить, глаза закрывались - он терял силы:
- Я Анечка уже подал заявление о разводе только не надо теперь уже вам ждать… Я вас благословляю вас, друзья мои…
Аня затараторила глотая слезы:
- Додичек, миленький мой, сейчас тебя отвезут в больницу - все будет хорошо, я…
- Конечно, все будет хорошо, я это знаю. Только мне не в больницу, а домой пора.
- Ну, как же… Куда домой?
- У меня теперь один дом - жилище небесное, земного уже нет. Извени Аня - я продал нашу с тобой квартиру. И как оказалось как нельзя кстати. Возьми, пожалуйста, в левом внутреннем кармане Лизино свидетельство о рождении и документы на ее удочерение. Димины глаза на миг округлились – он вдруг все понял и ему стало мучительно стыдно, что он мог оскорбить своими глупыми догадками таких дорогих и близких сердцу людей. Он сжал Анину руку безмолвно моля о прощении.
- Теперь она наконец-то Елизавета Давидовна Шварц - полноправная гражданка Украины. Дима, Аня тебе подробности потом объяснит. Ты уж прости, дуг мой, но тебе придется потратить немало сил и финансов, чтобы малышка стала Елизаветой Дмитриевной Ветровой…- попытался шутить Додик. - Кстати о финансах: Аня, в правом кармане – деньги за квартиру. Возьми их…
Аня дрожащими руками достала документы и пачку долларов:
- Но, ты же собирался к родителям… Тебе нужно на дорогу и на жизнь на первое время…
- Ну, так все в силе, только вот отправляюсь к Папе немного раньше чем я предполагал. А проезд у меня бесплатный, льготный - Он обо всем уже позаботился и билет приобрел мне заранее. А жизнь у меня теперь вечная, тоже имею привилегии – Папа за все уже давно заплатил. Так, что теперь мне это тленное серебро ни к чему, а вам оно ох как пригодиться.
- Додичек, не надо…
- Анечка не нем решать - время пришло, пора. Позови детей, пожалуйста.
Аня поднесла Лизу, Петя - Дим Димыча. Додик расцеловал детей и благословив их ушел домой с блаженной улыбкой на лице.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
