Прошел год
А в это время в этом же городе в рос Димин младший сын о существовании которого он даже не подозревал. Дим Димыч подрастал, как грибок под дождем - спал ел крепчал. Дедушка Андрей приезжал к нему часто и привозил подарки. Особенно Дим Димыч дрожал за рыбой за такой настоящей сухой и соленой, как рапа таранью. А еще он часами мог перекладывать ракушки и отшлифованные морем стеклышки привезенные дедулей. Отрада старости таскал его за рано поседевшие волосы и кусал за нос, ведь у него теперь было много зубов.
Когда прорезался первый, Аня как раз уехала в очередной раз домой, отмечаться в РОВД. Тогда у малыша подскочила температура, почти к сорока градусам и дедуля немного перепугался. Но потом помолился и помазал десна елеем - все как рукой сняло и остальные зубы шли, как по маслу. С тех пор Дим Димыч полюбил подсолнечное масло и теперь пил его просто с горлышка бутылки словно воду.
Бог чудесным образом изменил жизнь Аниного отца и наполнил чудодейственным смыслом. Все к чему он теперь прикасался дышало светом. Только вот жена Елена и ее сын так и не смогли смириться с таким крутым поворотом в жизни и так и не вернулись из Архангельска.
Елена изредка звонила мужу стеная в телефонную трубку: « Лучше бы ты пил! Лучше бы в дурдоме сидел, чем в сектанты подался! Это же надо такой позор на старости то лет пережить!»
Андрей Викторович не унывал и молился за своих родных, ведь он теперь уповал только на Бога, а Он пообещал: « Спасешься ты весь твой дом». Андрей Викторович любил жену и ее сына, он верил и надеялся, что придет время, когда и они обретут вечную жизнь. Он знал, что в своем отечестве нет пророка и потому молил Отца Небесного , чтобы там, на берегу холодного северного моря Он послал его родним тех, кто явит им Христа. Он верил, что его родные вернуться и ждал терпеливо.
Вернувшись в родной городок Андрей Викторович занялся своим любимым делом - стал мастерить лодки. У него была мечта построить настоящий корабль для свое дочери ну хотя бы небольшую яхту с алыми парусами. Чтобы подарить его Ане хотя бы к тридцатилетию, мастерить его начинать надо было уже сейчас. За все отвечает серебро, а вот его у Андрея Викторовича, как раз и не было. Он молился за работу но даже представить себе не мог, что на его пути появиться зажиточный, но романтичный человек, обожающий модели кораблей. Тот покупал их и заказывал большими партиями. Андрей Викторович теперь один не справлялся и взял себе учеников.
Самые лучшие кораблики он все же оставлял для Дим Димыча, когда тот подрастет у него будет целая коллекция. Тем более, что внуков у него теперь не один, а раз и сразу два. Ведь он не терял надежды отыскать Диму и Петю. Их фотографию он держал у себя на столе в красивой резной рамке. Он никогда не видел ни зятя, ни внука, но теперь они такие далекие и загадочные были ему роднее, чем те близкие для которых он стал чужим.
Теперь у Андрея Викторовича появились деньги, которые он мог отложить и заняться благоустройством дома. Он в ближайшем будущем готовился принять дочь с мужем и двумя их сыновьями и не на миг не сомневался, что они будут жить именно с ним. Да и теперь у него появилось много друзей в родном городке - дети и внуки тех, кто терпеть не мог чужака. Теперь их нельзя было ни выгнать кнутом ни выманить никаким пряником из его дома. Многие стали его учениками, которых он обучал своему ремеслу, а параллельно и слову Божьему, проливая свет на их безрадостную серую жизнь. Из отшельника нелюдима, обозленного на весь мир, Бог превратил Андрея Викторовича в жизнерадостного общительного мужчину в расцвете сил, наставника детей и молодежи. Многие теперь вмести с ним посещали церковь и называли дедулей. Большего счастья Андрей не мог себе и представить и не уставал благодарить Бога. Когда он приезжал в столицу, кроме Дим Димыча его ждали еще двое дети Миши и Оксаны – Вова и Поля. Они тоже теперь считали Андрея своим дедушкой. Для них он также мастерил свои великолепные корабли.
03 сентября 1996года
Отправив в школу Вову и Полину и уложив спать после прогулки Дим Димыча, убрав в доме и приготовив обед, Аня присела почитать Библию но тут же вскочила:
- Господи, я же не постирала! Сейчас Миша на обед примчится, а я еще котлеты не разогрела! – Аня поставила на плиту сковородку и помчалась загружать грязным бельем стиральную машинку – счастье всякой домохозяйки.
Вот уже через месяц будет три года как она поселилась у Миши и Оксаны. Они ее самые близкие друзья, кроме папы разумеется, так и не позволили ей снять отдельную квартиру. Да в общем-то Аня и не особенно к этому стремилась: ей было хорошо здесь и их детей Володю и Полину она полюбила, как своих. Миша и Ксюша стали благословением для Ани и ее сына, а она для них. Став матерью и домохозяйкой, Аня отдыхала душой и телом. Ведь она так устала от безалаберной, неустроенной и бессмысленной жизни! Единственное чего ей не хватало - любви. Нет, она не на что не жаловалась, любила всех и все любили ее, но ей не хватало его любви. Его - единственного и неповторимого Димки Ветрова, который так же таинственно исчез в ее жизни, как и появился. А теперь он где-то живет, живет без нее и даже не знает, что у него есть еще один сын тот, о котором они так вместе мечтали.
Жизнь текла размеренно. Миша полноценно содержал обе семьи, не разделяя на «чужих» и «своих». Те деньги, что присылал отец Аня щедро сеяла и не в чем не имела недостатка.
И это было бы счастье, если бы нечто странное не стало происходить вокруг. Аня не могла сформулировать это словами, но испытывала ужасный дискомфорт:
« Господи что происходит, что за червь точит из нутрии мое сердце? Неужели я… Нет этого не может быть, ведь я люблю Диму… Да и как я могу, ведь Миша - муж моей подруги, отец детей, которых я так люблю! Нет, не может быть…»
Аню уже с пол года терзали смутные сомнения. Разогревая котлеты она стала анализировать все до мелочей: где же она позволила себе расслабиться? Аня призналась честно самой себе что Миша действительно ей очень нравиться и можно было только мечтать о таком муже отце. Может быть зависть поселилась в ее сердце? Может быть похоть?
- Похоть – желание жить в свое удовольствие без Бога… Нет я не хочу больше без Него жить! Без Него никакие плотские удовольствия радости не принесут!
Она попросила у Бога прощения если вдруг позволила себе лишнего… Нет, она никогда даже в грезах не позволила себе никаких нечистых мыслей по отношению к Мише этому прекрасному святому человеку! Но почему же тогда ее сердце стало, как-то тревожно биться в последнее время при появлении Миши, особенно, когда дома не было Оксаны. Аня обожала Мишу, как друга, как брата, но то нечто, которое зависло над этой семьей, убивало ее. Что же это? Она вздрогнула, услышав как ключ поворачивается в замке.
- Анечка, привет! Я на десять минут, меня внизу ждет машина! – Миша по-братски чмокнул Аню в щеку. На ходу, меняя официальную форму одежды на спортивную, он стал ломать хлеб и запивать его майонезом прямо из пачки.
Аня умиленно улыбалась:
- Мишка, я же я обед приготовила: борщ, картошку, салат. Вот котлеты уже готовы…
Глотая третий кусок хлеба Миша впрыгнул в кроссовки:
- Спасибо, Анечка! Ты просто наш ангел хранитель! Жаль, но у меня совершенно нет времени: мы сейчас уезжаем с благотворительной миссией, на три дня по селам области…
Аня запнулась:
- Ка-а-к… как уезжаете?
- Вот так! Труба зовет! Ехать надо срочно так, что твоим изумительным обедом поужинаете с Ксюшей и детьми, без меня. Как приеду – сразу на конференцию, потом на курсы по подготовке пастырей. Ты знаешь, мне Господь сказал, что я должен открывать церковь! - глаза Миши светились, он был в восторге от той жизни, которая открывала перед ним новые и новые перспективы. Теперь у него была работа, о которой он мечтал, он служил бездомным детям, а вот теперь еще пасторство.
Слезы обиды навернулись Ане на глаза:
- Миша, но ты же обещал…
- Все, что обещал - исполню, когда приеду! У нас есть, что на хлеб намазать кроме майонеза? Настрогай мне бутербродиков в дорогу и кофейку в термос забадяж, покрепче!
Аня поставила чайник не плиту, достала масло из холодильника и стала пытаться выровнять пощипанный Мишей хлеб:
- Но ты же так, без горячего, на одной сухомятке себе гастрит подхватишь или хуже того язву заработаешь!
- Не заработаю! Аня, жизнь и смерть - во власти языка! Думай что говоришь! Я делаю Божье дело – мир от гибели спасаю, а Он позаботиться о моем здоровье!
- Если ты так безалаберно будешь относиться к своему телу, то Богу в скором будущем не о чем будет заботиться? – хмыкнула Аня.
Этот спасатель мира начинал раздражать Аню своей безрассудной самоуверенностью.
- По сравнению с тем, как мы разрушали свои тела до покаяния водкой и куревом, сухомятка – детский лепет на лужайке.
Аня стала выходить из себя и повысила голос:
- Но ты же, кроме того, что ешь, как попало еще и не досыпаешь! Ты же работаешь и служишь практически без выходных! Ты два года не был в отпуске! Ведь надо же и отдыхать, хоть иногда…
Миша опешил от таких интонаций:
- Попрошу на меня голос не повышать, пожалуйста! Некогда мне отдыхать, когда люди гибнут! А отпуск будет на небесах! Вечный кайф! Анька, что ты такая пессимистка? Что с тобой твориться?
- Твориться. Миша, мне надо с тобой поговорить, очень серьезно поговорить… - Аня проглотила комок в горле и нервно забилась с ногами в кресло, обхватив руками колени.
- Что, так все серьезно? - Миша был озадачен, но лишь на миг. - Прости, некогда. Обязательно поговорим, когда вернусь.
- Миша, ты же обещал детям, что сходишь завтра с ними на речку! Они же дни в календаре отмечают! Ты же два месяца назад пообещал, а уже лето кончилось! Ведь последние же теплые дни!
- Да, точно. Я и забыл совсем. Да, не хорошо получается. Ну, ты попроси у детей прощения за меня. Я обязательно исправлюсь. Вот вам денежки - поведи их в зоопарк, на аттракционы. Пройдитесь по магазинам. Купи детям, что они захотят, да и себе купи, что-то из одежды: у тебя на осень совсем нечего нет. А может ты с ними на пляж сходишь? А то пока я соберусь точно уже холода начнутся. Сходишь? Ведь они же послушные, да и плавают уже хорошо! Ты справишься! – Миша отправился в комнату беспорядочно запихивая вещи в рюкзак.
Аня нервно вскочила и отправилась вслед за ним:
- Мишенька, неужели ты не понимаешь, что детям не зоопарк, не аттракционы и не пляж важен, а твое и Оксанино внимание, время уделенное им вами? Я то схожу, без проблем и мы отлично проведем время, но я никогда не смогу заменить им папу и маму. Дети у меня каждый день спрашиваю: «А когда мама прийдет? А когда папа будет? Когда же у них будет выходной?» Что мне им ответить? Что выходные у родители будут только на пенсии?
Мишу больно задели Анины слова, но он все еще пытался бравировать:
- Наши выходные, как и пенсия, ждут нас на небесах. Некогда, Аня! Надо погибающий мир спасать! Времени же в обрез осталось! Последнее время!
Аня саркастично расхохоталась:
- Миша измени тон! Ты не за кафедрой в ребцентре ! Я всю эту теорию несовместимую с практикой и без тебя знаю!
Миша не ждал такого еретической реакции на свою защитную речь от той к Аня которую так уважал:
- Теорию не совместимую с практикой? Вот уж не ожидал от тебя такого! По-моему я делаю все что от меня зависит и слова мои не расходятся с делом!!! Как я посмотрю в глаза Богу, когда он мне покажет тех детей, которые погибли, пока у нас были выходные?
- А как вы будите смотреть в глаза Богу, когда за спасением мира не заметите, что потеряли собственных детей!? – вспыхнула теперь уже Аня.
- Мои дети – сыты, обуты, одеты и имеют крышу над головой! Они не в чем не нуждаются, а я служу тем, кто нюхает клей в подвалах и тем, кого изнасиловали и выбросили на улицу собственные родители! А ты мне тут трагедию делаешь из-за ерунды! Тоже мне катастрофа - я забыл, что пообещал детям сходить на пляж! А да же если бы и не забыл, то все равно из-за этого я бы не отменил поездку! - Миша никак не мог выйти из дому и Аня начинала его раздражать: « Как она может решать на ходу таки вопросы да еще, зная как я спешу?»
Аня заорала:
- Остановитесь и оглянитесь вокруг, пока не поздно! Снимите розовые очки своего мнимого благочестия! Вчера дети долго не могли заснуть, все хотели папу с мамой дождаться. Я попыталась им объяснить в очередной раз, что вы задерживаетесь по важным делам и что дожидаться не стоит, ведь рано вставать в школу и все такое прочие. Вова вспылил: «Мне все равно когда они будут! Теперь ты, Аня, наша мама!» Когда я предложила помолиться перед сном, то твой сын сказал, что не хочет молиться Богу, который не слышит его и отбирает родителей, а Поля просто отвернулась и накрыв голову подушкой тихо заплакала.
Миша ошарашенный присел расстегнув ворот рубахи.
- Так и сказал? – он охватил руками голову едва сдерживая слезы. – Господи! Почему? Ведь я же служу, я делаю все… Господи как же я мог детей своих проглядеть?
- Миша, прости, я совсем не хотела тебя расстроить перед поездкой, просто я не могу больше молчать, если вы сами не видите, что с вашими детьми твориться! - Аня опустилась перед Мишей на колени.
Он потрусил ее за плечи:
- Что же ты Анечка молчала?
- Я пыталась. Я много раз пыталась поговорить с Оксаной. Только вам же все некогда. Вы приходите - мы уже спим, а уходите - еще спим. Неужели Бог хочет разрушить вашу семью и нашу дружбу? Он же дал нам всем время для того, что бы мы его мудро спланировали! Нельзя наваливать на себя столько дел, сколько просто физически невозможно осилить! Ведь Господь же мудрость дает тем, кто ее у Него просит! Неужели Он хочет, что бы у родителей не хватало времени на собственных детей?!
- Мне казалось, что если я служу, спасаю бездомных детей… - Миша запнулся боясь расплакаться не к месту. - Получается, я всю душу другим отдал, а своим то ничего и не оставил? Я думал, что Вова и Поля ни в чем не нуждаются…
- Ни в чем Миша, кроме твоей любви.
Миша крепко обнял Аню за плечи:
- Спасибо, Анечка. Если бы не ты… Не даром мне сон приснился. Теперь то я понимаю, что хотел мне сказать Бог. Анечка, но я же пообещал! Я не могу не ехать! Меня ждут! Но как только я вернусь, то сразу же - к пастырю на прием. На конференцию я не поеду. Да и не до пасторства мне теперь. Сначала мне в своей семье нужно все поставить на свои места.
- Прости меня Миша что я так… просто не выдержала накопилось и сорвало крышу, извини.
Хорошо, мы будем тебя ждать. Я поговорю с Ксюшей, если ты не против, может она сможет больше времени проводить с детьми? Ведь она не так сильно занята в служении, как в бизнесе. Разве все деньги заработаешь? По-моему нам и так хватает…
Миша взял себя в руки:
- Не надо, дождитесь меня. Я сам должен с женой поговорить. Нам надо наладить отношения с детьми. Да и тебя, Аня, надо бы разгрузить. В конце-концов ты же нам не нянька и не домработница! Ань, ты то когда последний раз в церковь ходила?
- Ну… В прошлом месяце один раз…
- Ты что? Что же ты молчишь? И Ксюша ничего мне не сказала? Ну, да у нее работа с новообращенными, а у меня… Ну, ничего, что-то придумаем. Будем детей с собой брать, они будут в воскресную школу ходить. Ведь они же посещали ее раньше?
- Раньше посещали, а теперь не хотят. Да и меня с Димой уже несколько раз просили из зала выйти, когда он щебетать начинает. А в вестибюле ничего не слышно, ведь дверь то закрывают. Да и какой смысл за дверью стоять, как бедный родственник? Лучше мы уж дома посидим, Библию почитаем, погуляем где-то.
- Анька, что же ты молчала! Ты же ведь не одна такая! Сколько у нас мамочек с маленькими детьми? Я обязательно буду настаивать на том, что бы в вестибюле динамики поставили. Да и вообще, как можно матерей и детьми из зала выводить? Все, решено… - Миша озабоченно вышел, так и не взяв свои бутерброды и термос с кофе. Аня выбежала за ним на улицу и принялась кричать в след удаляющемуся автомобилю, но никто так и не обратил на нее внимания.
Вернувшись домой Аня взяла в руки открытую Библию. «Кто не заботиться о ближних своих тот отрекся от Бога и хуже язычника…» Она обреченно уронила голову и упала на колени. Хотелось кричать и выть, но она не могла себе этого позволить. Она боялась разбудить и напугать сына. Предчувствие нависшей над ними всеми страшной беды сжало сердце. Аня сдерживая вопль отчаянья рвущийся из груди воззвала к Отцу.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
