26 августа 1995 года
21.00
Небольшого роста охранник с нечестным бегающим взглядом, «пробивал» стандартный двухчасовой заказ на двух девушек на два часа. Дом был вполне престижный с кастеляншей при входе. Но суетливый пацанчик принюхиваясь словно ищейка осматривал бронированную дверь со всех сторон уже минут десять. Все вроде бы было чисто и стопудово, но что неизведанное почти мистическое все же приводило в смятение его профессиональную интуицию.
- Не сильно круто, но вполне пристойно. Хрен его знает. Ладно. Ни пуха ни пера - к черту! - пожелал он сам себе, поплевал через левое плечо, постучал по дереву, перекрестился трижды и прикоснулся к кнопке звонка .
Ему отворил дверь респектабельный мужчина с короткой маленькой бородкой и длинными вьющимися волосами до самых плеч. Изысканный дорогостоящий костюм цвета мокрого асфальта и благоухание французского были вызывающе оскорбительны, а в левой руке он держал бокал красного вина.
Пацанчик доброжелательно улыбнулся – клиент расположил его к себе, но про себя все же заметил что с его исторически-романтическим образом гораздо более гармонично сочетался бы костюм мушкетера или пирата. А вот солнцезащитные очки вообще бы ли здесь некстати:
- Вечерочек вам добрый! Фирма вас беспокоит. Девочек заказывали?
Клиент улыбнулся в ответ делая пригласительный жест:
- Да.
- На два часика двоих по восемьдесят? Может хотите, по соточке на ночь взять?
- Можно и на ночь.
Немногословный хозяин настораживал. Что-то подозрительное и знакомое до боли просквозило в его однозначных ответах. Паренек засуетился и решил сваливать даже не осматривая квартиру: «Явное палево – в квартире в солнечных очках ходит!» Но сверкнувшие в руках клиента купюры произвели должное магическое воздействие и затмили здравый рассудок пацанчика. Никто и некогда не расплачивался с охранником, не видя девчонок. Сосчитав деньги, а там было двести пятьдесят баксов, он вопросительно поднял глаза.
- Это тебе брат на чай. Точность вежливость королей! – улыбнулся клиент еще более обезоруживающе.
Но у охранника опять сердце екнуло: «Ну где же я его видел? Я этот голос точно раньше слышал! Может он и раньше у нас девок заказывал? Нет, такую экстравагантную внешность я бы точно запомнил!» Но чаевые возымели гипнотическое воздействие и он отправился за девчонками.
Когда троица вошли в квартиру и прикрыла за собой дверь, из комнаты вальяжно вышел огромный пес. Добродушно помахивая хвостом он словно не хотя улегся у входной двери. Он был также не многословен, как и его хозяин. Своей холеной мордой он перекрыл пути к отступлению и парень понял что попал. Пес зевнул с таким видом словно не имел никакого отношении к происходящему.
- Это тебе братуха за суету, -протянул незнакомец охраннику двадцатку, - а остальные гони обратно, - вынося приговор, раздатчик настолько искрение улыбался, что охранник ни как не мог въехать в то, что попал. Такой необычной раздачи на его счету еще не было. Девчонки оказались более сообразительными и стали тихонько отступать и жаться к двери. Когда же пес угрожающе зарычал и стал подниматься они с визгом рванули в комнату.
Раздатчик приобнял пацанчика за сутулые плечи и подвел к двери:
- Все друг, свободен, иди.
Пес слово нехотя отодвинулся от выхода ровно настолько, что бы худощавый молодой человек мог протиснуться в образовавшуюся щель.
Парень в последний раз вопросительно умоляюще протянул:
- А-а-а…
- Утром я девчонок развезу по домам,не переживай.
- А-а-а-а…- тормозил охранник.
- Ну, ты же умный, что-то придумаешь! Первый раз что ли? Скажешь, что попали на раздачу и все такое прочие. Может тебя стукнуть для правдоподобности? Ну, что бы было вещественное доказательство для начальства?
- Нет, не надо! Я все понял! Ну, ты это, начальник, девочек не обижай…
- Не буду, Виталик, честное пионерское.
Ошарашенный Веталь захлопнул дверь и побежал вниз по лестнице: «Откуда он знает мое имя? Не подвела меня интуиция! Но я же клиентам не представляюсь! Не уж то мент? Нет – мусора на чай не дают. Не хрена не понимаю!»
Когда дверь затворилась пес отправился в гостиную обнюхивать гостий с таким видом, что все их мысли о побеге улетучивались сами собой.
Высокая длинноволосая шатенка поджала под себя длинные ноги, свернувшись в кресле калачиком, когда пес многозначительно обнюхав ее подругу, стал тыкаться носом ей под юбку. - А если он извращенец? А если он нас заставит нас эти кобелиной…
Она облегченно вздохнула, когда тот фыркая отошел и потянувшись лег у двери. Пес вздохнул и отвернулся, мол: «Вы девочки конечно – что надо, но не моего вида. Я же не извращенец!» А потом с немым укором посмотрел на вошедшего в комнату хозяина: « Это по твоей части: от них вас пахнет духами, а это не в моей части вкусе! »
- Кажется мы не в его вкусе, - словно прочитав кобелиные мысли с облегчением ухмыльнулась вторая девушка - невысока худощавая рыжеволосая в очках
Но шатенка продолжала паниковать:
- За то, кажется мы во вкусе его хозяина. Посмотри как он пялиться - точно извращенец. Ты посмотри что он делает…
- Так я вам наверное больше понравлюсь, барышни? - Дима медленно отклеил бороду, снял очки, собрал свои пышные кудри в хвостик и широко распростер объятия:
-Ты жива еще моя старушка Педигри?
Худая девица с воплем подпрыгнула и теряя туфли с разгону запрыгнула незнакомцу на руки, осыпая его поцелуями, размазывая слезы по лицу и бормоча что-то нечленораздельное.
Шатенка окончательно выпала в осадок. После всего происшедшего у нее закипали мозги. Такой не предсказуемой раздачи в ее карьере еще не было.
Пес недоуменно поворачивал голову то вправо то влево, суча ушами такого визга он не выносил.
- Димочка! Димка, родненький! Живой ! А я знала что ты живой, а они все не верили! А я верила, я говорила что ты живой! - Педигри вначале плакала, потом смеялась и опять расплакалась.
Единственное, что поняла напарница, что ее коллега хорошо знает этого парня и видимо не с самой худшей стороны. «Наверное постоянник!» Красавчик начинал ей нравиться.
- Лолка! Это – Димка! Охранник наш, наш герой, наш любимчик! Я же тебе про него рассказывала! - Педигри откровенно тискала Диму дорвавшись до бесплатного. Правда Дима уже успел сунуть ей сотню долларов в карман. - Помнишь я тебе рассказывала про Диму и Аню? Так это он! Димка, а Анечка с тобой?
Дима вздохнул разочарованно. Он так надеялся что Педигри что-то знает о его любимой:
- Нет, потерялись мы с ней. Господи, хорошо, что я хоть тебя Леся наконец-то нашел! Где вы все подевались?
Педигри поправила перекосившиеся очки:
- Как это потерялись?
- А вот так и потерялись. Так бывает. Ищу ее уже почти два года и все безрезультатно… Пока. Я верю, что ее найду.
Леська закрыла лицо руками:
- Ой, боюсь не найдешь! Ты же что не знаешь ничего? Грохнула она кого-то! Толи того козла в очках, толи из шавок его кого-то и сидит теперь. Может врут, может сплетни? Ведь говорили, что они и тебя тоже это, ну...
- Нет не врут. Убили меня.
- Как, убили?! - Педигри широко открыла глаза.
Дима поспешил пояснить увидев округлившиеся глаза под очками:
- Нет Леся, я не приведение - живой я. Тогда орлы Седого меня пытали… Ну, короче говоря прибили гвоздями к полу я потерял сознание и коме три месяца лежал, память потерял, но потом мой сын помог мне все вспомнить. Он мне об Ане все и рассказал. Спасибо, Леся, за информацию.
- А может этот козел старый ее увез куда или грохнул? Если конечно она его не грохнула… – Леся прикрыла рукой рот, словно высказала в слух то чего сама боялась. Увидев как Дима переменился на лице она тут же решила исправлять положение. – Да разве Анька станет в рабстве жить? Она живая, она тебя обязательно найдет! Не сомневайся!
- Я в этом и не сомневаюсь, кто ищет тот всегда найдет – печально вздохнул Дима. - живая она и на свободе. Она в ноябре девяносто четвертого дома была у отца а потом как в воду канула. Дружище Педигри, я прошу тебя, пробей по фирмам: может Аня все-таки где-то нарисовалась…
- Ну, для тебя Димка все что угодно! Правда с директорами у меня связей нет, но у девочек узнаю все что смогу! Если где-то Анька засветилась, то мы ее обязательно отыщем!
- А Наташка, как поживает? У не связей побольше или она уже не по тем делам? - Дима пытался показаться, как можно более безразличным, но когда вспомнил это имя то покраснел.
Педигри сняла очки, дыхнула на них, протерла одела опять и так странно посмотрела на Диму, что он покраснел еще больше.
- Ну да, ты же ничего не знаешь. – Леська предвкушала удовольствие- возможность рассказать сногсшибательную историю во всех подробностях. – Ну, короче, когда это все с тобой и Анькой стало, то Наташка- Гастролерша наложила на себя руки!
У Димы бешено заколотилось сердце и ком стал в горле:
- Господи, прости меня! Это я виноват…
У Педигри было такое выражение лица, словно радостнее известия она не могла сообщить Диме:
- Ну, она же это беременная была говорят? Ходили слухи, что без твоего участия не обошлось, – Леська смаковала и тянула время, но она не могла долго наблюдать нечеловеческие мучения своего любимчика. – Нажралась «колес», запила стаканом водки и вот таким вот тесаком… Помнишь тем что тебе нравилось мясо разделывать? Вскрыла себе живот, как консервную банку! Выходит из кухни улыбается так блаженно, а кишки руками поддерживает и говорит таким странным голосом: «Кажется, девчонки, я погорячилась!» - и грохнулась в коридоре, а изо рта струйка крови потекла, - смаковала Педигри. – Она все тебя и Аньку звала и прощения просила, а еще у Бога, пока скорая ехала...
- Она умерла? – Диму передернуло от того, как Леся натуралистично и не без удовольствия описывала Наташкины мучения. – Ну, говори, же Леся не томи душу!
Девушка победоносно улыбнулась: все таки ей удалось вывести из себя невозмутимого Дмитрия!
- А что это ты так разволновался? Наташеньку тебе жаль, да? Умрет такая стерва, как же, дождешься! Говно не тонет! Она лошадь здоровая, откачали ее, зашили. Ну, правда это… ну, ребеночек… ну, ты извини конечно, его не спасли.
Дима зажал рот руками чтобы не взвыть от боли:
«Значит правду Наташка говорила! Боже, прости меня, не поверил я ей тогда! А теперь мой ребенок… Мой ребенок у Тебя, с Тобой ему - лучше. Что его ждало здесь? Ведь мы же все равно никогда не были бы с Наташей вместе…»
- Мы ей всей фирмой лекарства таскали, кровь сдавали и деньги, а она вышла и подвязала с нашим общим благим делом. Там на больничке ее какие-то сектанты подцепили. Покаялась она и стала в церковь ходить. В общем теперь она такая вся святая белая и пушистая, служит в реабилитационном центре. Большой человек она теперь, спасает вот таких отбросов, как мы проституток, бандитов, наркоманов и алкашей. Ее там точно загипнотизировали, фанатичкой стала. Она нас всех уже туда перетаскала! Хорошо, что никто не повелся, кроме Вальки-Хобота и Окорочка. Правда у последней ума хватило и она соскочили сразу, а вот Валька попала плотно. Раз видела ее. Так поговорить не о чем! Один Бог, Библия, Иисус… Тьфу! Ну, я все понимаю, ну спрыгнули, ладно, а нас то зачем пригружать? Мы тоже верим в Бога, но не до такой же степени! Они что думают, что я этой фигней от хорошей жизни занимаюсь? Если бы я замуж вышла, то тоже спрыгнула бы. Только вот не нужны мы никому. Наш поезд ушел, последняя электричка убежала и мы теперь пешком по шпалам!
Ну, что я все торохчу, а ты то как, рассказывай? Где ты так прикинулся? На бабки смотрю разжился? Наследство получил от тетушки из Бразилии где много-много диких обезьян?
Димино сердце пело: « Жива Наташка, Жива! Спасибо тебе Господи! Не просто жива, а Тебя познала! Какое счастье! Я ее обязательно найду и попрошу прощения!»
- Получил. Только не от тетушки, а от родителей.
- От родителей? Ты что детдомовский, что ли? Где же они раньше, когда ты у нас ошивался?
- Нет, не детдомовский. Папа - партийный работник, а мама - директор элитной школы. Только там где были они их уже нет. Умерли они, пока я в коме лежал.
Леська поняла, что опять ляпнула что-то не то. Но у нее женское любопытство в основном преобладало над здравым смыслом.
- Ты конечно извини меня за нескромный вопрос: а как это тебя, Димочка, при таких то родихонах в сутенеры угораздило? Ой, извини, то есть в охранники? Я то думала, что ты из простой рабочей семьи, хотя, как ты под простачка не косил - у тебя это с трудом получалось. Была в тебе всегда какая-то изюминка, тайна, загадка. Сколько мы всей фирмой за тобой слез пролили! Каждая мечтала тебя у Наташки увести, а тут Анька, тихушница, раз и дамках! Губа не дура, нутром почуяла, кого надо замолодить! Молодчина!
- Тогда Аня не в курсе она была. Она просто полюбила, давно, еще когда не знала меня…
Педигри прыснула:
- О это в ее стиле: сказочная история, романтическая любовь, сплошные тайны покрытые мраком. Значит полюбила она тебя за ум красоту и скромность? Свежо предание да верится с трудом!
Дима вспыхнул:
- А вы? Вы же все вздыхали по простому советскому пареньку, афганцу-зеку хотя и с изюминкой? Или в тайне надеялись на мое наследство сами того не ведая?
- Да на кой нам твои бабки были? У нас самих их куры не клевали и каждая из нас могла бы тебя содержать! - Леся поняла, что ее опять понесло не в ту степь и попыталась смягчить выше сказанное: - Мы тебя за душу твою чистую любили! За то, что не одну девчонку никогда на раздачу не отдал, за то, что никогда не гадил там где жил! Правда вот с Наташкой тебя угораздило. Мы чуть были в тебе не разочаровались. Отбить тебя у нее стало для нас делом принципа, чести можно сказать. Мы Аньке завидовали и…
Педигри так возбудилась, что опять чуть не расплакалась, на этот раз уже от досады.
- Ладно Леська извини, - Дима обнял боевую подругу, - только ты мне тоже соль на рану не сыпь! Хорошо?
- Ладно, только вот договорю, мысль закончу: мы все Аньке белой завистью завидовали. Хоть и ревновали но все же радовались, когда ты ее от нас увел и переживали когда она опять вернулась, ну когда тебя на бабки кинули. А Натаху я, когда она вас с Анькой этому старому … идару продала, чуть собственными руками не задушила! Девчонки, все как один и Веталь и Валерик от нее уйти решили. Хрен с ним, с тем баблом и стабильностью! Хоть мы и продажные, но у нас тоже гордость и совесть есть. Телом торгуем, но моральные принципы у нас тоже имеются. Не все в этой жизни можно купить! Уважения и дружбы – не купить не за какие деньги и не за какие связи! Предательнице мы больше не собирались «нести золотые яйца». Знаю, сын там у нее, квартира нужна и все такое прочие, но ее это не оправдывает. На чужом горе счастья не построишь. Если бы она этот суицид не затеяла то мы бы все как один ее бы оставили, стерву.
Дима обнял Лесю за худые плечи:
- Не суди и не будешь судима. Каким судом судишь таким и тебя судить будут. Она уже за все сполна расплатилась, а Бог ей уже давно объявил амнистию. Как же мы можем ее вспоминать все это? Значит и мы должны простить.
- Ты все на тормоза спустил? Ты же забыл, что она тебя чуть жизни не лишила?
- Не забыл. Все помню что натворил. Только Бог мне все простил. Какое же я право имею Наташку зло держать? Я каждый день Бога прошу: « Прости мне мои долги, как я прощаю должникам своим!» Как же Он мне простит, если я не прощу? И ты прости, легче жить будет.
В какой Церкви Наташка, где этот реабилитационный центр?
Педигри переменилась на лице, скрипнула зубами, а в глазах засверкали злобные огоньки:
- Стало быть с любимой повидаться хочешь?
- Конечно хочу, – Дима сделал вид что не понял саркастического намека. – Я хочу извиниться перед ней и сказать, что зла больше не помню.
- Извиниться? За что? После всего что она сделала ты будешь перед ней унижаться? Ты сбрендил что ли?
- Нет не сбрендил! Ведь все это из за меня вышло! Это же я всю кашу заварил: не сумел я голодухи, после зоны совладать со своими инстинктами и решил проиграться чужой жизнью! Вот и доигрался: чуть себя не погубил и Наташку, ребенка своего убил и Аньку потерял. За все надо в этой жизни платить. Из горьких семян хорошее семя не вырастет.
- Ну ты и псих! Ты часом не из этих? - Педигри покрутила пальцем у виска, - не из сектантов, как Наташка и Валька?
- Да, Леська я уже не от мира сего, ты права. Только не сектант я, а христианин. В секте варятся в собственном соку и отвергают всех, кто на них не похож. А меня Бог сказал что …
- А! Понятно, теперь вы с Наташенькой - два сапога пара! Ну, конечно теперь вам сам Бог велел сочетаться с ней законным браком и обвенчаться! – Педигри закусила губу и отвернулась. – Анька, пусть мытарствует хрен знает где, а вы уж с Наташенькой построите Царство Божье на земле! Да? Скажи, что молчишь в точку попала, да, стыдно? Не нужны мне твои вонючие деньги! – Педигри скомкала и бросила сотку Диме в лицо.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
