Паучок

Паучок.
Или железный лоб.
Расказ содержит реальные истории реальных людей

- Нет, ты представь, сидит себе… Читает,- шепча подружке на уроке, возмущалась 18-тилетняя рыжеволосая студентка,- урок у нас или что?! Одна пара, чё мы отвечать-то будем?
- Надька, не выпендривайся! Говорят, он очень строгий. Влепит тебе трояк…
- Скажите, пожалуйста, вы нам хоть что-нибудь расскажете, или мы так и просидим всю вашу пару?- девчонки зашипели на нее со всех сторон, но где уж ее остановить,- а что вы там читаете? Что-то умопомрачительно-поучительное?- Надя поднялась из-за парты и, подойдя к столу учителя, заглянула в читаемый им материал,- да это же прайсы… А у нас урок, между прочим!- она сложила руки на груди, в ожидании его ответа…
Учитель, зеленоглазый мужчина, лет 25-ти, с темно- каштановыми волосами, гневно захлопнул книжные прайсы, сегодня утром полученные им по почте, и, вытянув руку, указал ей на дверь.
- Вы меня выгоняете?!- удивилась Надя,- интересно, за что же?
- За глупость, хамство и неуважение к учителю,- не глядя на нее, ответил он,- я жду.
Надежда еще возмущалась бы, но девчонки замахали руками, шипя и выгоняя ее из класса. Только ради них она и вышла, недовольная тем, что все – равно ничего не услышит.
Рядом с кабинетом Сергея Александровича был черный ход из колледжа, напротив 2-го корпуса. Там было много солнца, каменные перила, обрамляющие несколько ступенек вниз, еще небольшой балкончик, окруженный зеленью и скамейка. Надя села на скамейку краем глаза она заметила какое-то черно-желтое пятно, спрятавшееся под увесистым каменным перилом. Девушка нагнулась, чтобы посмотреть, что же это было: под ним, втиснувшись в самый угол, спрятался большой, желто-черный, необычный паук.
- Привет, паучок!- прошептала она, пытаясь разглядеть его получше,- Где ты такой взялся?- но тот втискивался в угол, думая, что это ему поможет спрятаться. И прозвучал звонок,- пока,- она еще на минутку задержалась и пошла к кабинету, из которого уже выходили сокурсницы.
Этого предмета у них только пара, потом оценка и все: с этим учителем- злюкой, они больше не встретятся.
- Ну что?
- Пять.- Ответила Лана,- кому пять, кому четыре, троек нет. А тебе… чё ты разошлась? Не знаю, говорят, он очень строгий. Иди, извиняйся, проси… зачем тебе три?
Надя переступила порог кабинета, когда из него вышла последняя студентка. Она хотела? Нет, она не хотела и не собиралась извиняться. Учитель, сидя за столом в своем кресле, что-то писал. Молча взглянув в ее сторону, он протянул руку за ее зачеткой, продолжая писать. Увидев, что он положил зачетку на стол. Она выпалила:
- А знаете, я не буду извиняться. Это тем, кто не учит, а платит хорошо просидеть целый урок, получив оценку ни за что. А я хочу знать, и вы были не правы, что не вели наш урок: одна пара всего!..
- Что такое мировоззрение?- не отрываясь от своей писанины, спросил Сергей Александрович.
- Мировоззрение? Это то, как понимает, как смотрит человек на этот мир: на все, что его окружает, от муравья до планет и светил. На ситуации, взаимоотношения и вообще, на жизнь.
Учитель взял зачетку и поставил оценку.
- Три, да?! ну и пусть, вы все равно…- в зачетке стояла пятерка… Учитель продолжал писать, а ей… хоть сквозь землю провались. Она сделала два шага от него, но вернулась снова и, помолчав, сказала:
- П-простите меня,- она снова намеревалась уйти, но остановилась,- а, знаете, если я учусь в колледже, да еще и заочно, а вы окончили институт, это не значит, что я глупая. Может, я еще три института закончу. Вы же не знаете, а уже вынесли приговор.
Учитель выехал из-за стола, и она увидела, что его кресло – это инвалидная коляска:
- Чего ты хочешь? Извинений? Их не будет. Прощай!- помахав рукой на прощание, он приблизился к окну, став к девушке спиной.
- Ну и не надо!- Надя вышла из кабинета, не закрыв за собой дверь. Ей очень хотелось ею стукнуть, поэтому, чтобы не рисковать, она ее не тронула. Задумчиво подойдя к каменным перилам, она присела, чтобы увидеть своего нового знакомого: «Паучок»,- она улыбнулась, не видя как за ее спиной, имея желание подышать свежим воздухом, но заметив назойливую студентку, Сергей Александрович спешно вернулся в кабинет, даже закрыв за собой дверь: «Нахалка. Что ты тут делаешь? Я же сказал: прощай». Его лицо исказилось гримасой злости.
Когда прозвенел звонок и шум в коридорах колледжа стих, учитель въехал на балкон и присмотрелся: « Что же она тут рассматривала?». На громадную паутину взбирался паук: ощутив чье-то присутствие, он попытался спрятаться, но мужчина сидел, почти, не дыша и паук, успокоившись, вылез на солнышко.
«Ты смотри, два года здесь работаю и никогда не замечал этого. Никогда не видел таких: Особенный паук. Может быть сбежал у кого-то, или опасен… Надо что-то придумать…- его лицо снова нахмурилось,- Девчонка».
На следующий день Надя получила задание написать отчет, тесно связанный с предметом Сергея Александровича, который она вчера «выучила». А знать-то по нему она ничего не знает…
Девушка прибежала к его кабинету и с нетерпением ждала, когда же все студенты и студентки от него отстанут. Ей не очень-то хотелось снова встречаться с его колючестью и очень хотелось, чтобы все поскорей закончилось:
- Сергей Александрович, я знаю, что значит слово «прощай», но я не виновата: Алла Андреевна (зав. Заочным отделением) дала мне задание написать отчет о выученных предметах: что интересно, что запомнилось… А что мне запомнилось? Я же всю вашу пару в коридоре пробыла.
Учитель подал ей книгу, но книга показалась ей слишком маленькой:
- Это что, лишь бы отвязаться?
- Нет, здесь есть все, что тебе нужно.- Спокойно ответил он.
- Спасибо,- успокоилась Надя и побежала: у нее еще было несколько минут до начала следующей пары и: «Привет, паучок».
По окончании занятий Надя прибежала к Сергею Александровичу, чтобы вернуть книгу, но он встретил ее недоверием и с сарказмом спросил:
- Чего ты бегаешь? Никогда не поверю, что на парах ты успела написать такую работу. Хотя… от тебя чего угодно можно ожидать.
Надя глубоко вздохнула. Чтобы не нагрубить:
- Я уже написала: на большой переменке и еще почти пол пары учительницы не было… Спасибо.
К большому ее удивлению учитель стоял, опираясь на стол. Потом осторожно сел в кресло, и взял книгу из ее рук.
- Это все? Чего стоишь? Иди.
- Ну и пойду!- гневно прошипела девушка, подошла к двери и, распахнув ее, прошептала, но так, чтобы он услышал,- грубиян.
И он услышал, а услышав, швырнул книгу на окно, где стояла целая стопка таких же, она и повалилась на землю, шурша и шлепаясь новенькими страницами: « Как моя жизнь,- подумал учитель, глядя на разбросанные по полу книги,- И собрать - не собрать, и оставить нельзя».

Надя лавируя между студентами, спешно пробиралась в столовую: сейчас большая переменка и туда стремится целый поток людей. Вдруг, она заметила коляску, стоящую рядом с тем местом, где живет ее паучок. Она остановилась и заглянула за дверь: Сергей Александрович, сидя на лавочке, рядом с «потаенным жилищем», напряженно о чем-то размышлял. Его брови то слегка хмурились, то успокаивались, а на скулах нервно подрагивала жилка. Увидев на кресле банку с крышкой в дырочки, Надя все поняла:
- Как вы можете? Он свободен, это теперь его дом, а вы хотите снова посадить его в стеклянную тюрьму?! Не смейте! Если вы себя прячете от жизни, не делайте этого с ним!
- Слушай, как тебя?.. ты мне… Иди куда шла. Сделаю то, что считаю нужным. Он может быть ядовитым…
- Обида и горечь ядовиты, а он - всего лишь симпатичное творение, он живой и здесь свободный, и счастливый,- она присела рядом, умоляя учителя о пощаде для своего любимца,- Не трогайте его, пожалуйста. А если и ядовитый, это же всего лишь паучок, можно табличку написать… Пусть живет, а?
- Уходи,- грозно отрезал учитель, продолжая смотреть на каменные перила.
- Ладно… Ладно, - она стащила банку, что краем глаза он и заметил, и пошла было к двери, но…
- Поставь на место!
- Нет! Дайте мне слово, что не заберете его.
- Я никому никаких слов давать не буду. Поставь банку!- Не поворачиваясь, повторил учитель.
Она банку поставила, а крышку попыталась стащить…
- И крышку тоже, - прозвучал тот же каменный голос.
Надя, молча, повернулась и стала напротив него. Сергей Александрович, не поднимая головы, исподлобья взглянул на нее.
- Обещайте мне, что он будет свободен,- чуть не плача, умоляюще просила она снова,- он здесь счастлив,- глубоко вздохнув, чтобы не допустить слез, Надя подала учителю крышку, он так резко рванул ее из ее рук, что напугал девушку. Она снова вздохнула и, присев, заглянула к паучку, который так сильно старался от них спрятаться в своем углу, что казалось, вомнется в стену, или проломает ее собой.
- Прощай, паучок,- прошептала Надя, встала и вошла в коридор. Встав за стеной, она тихо и горько заплакала, сама до конца не понимая, кого из них ей жаль больше: паучка или человека. Размышляя и плача, она пошла по коридору: есть, совсем не хотелось.
Она много слышала сплетен о Сергее Александровиче: самая загадочная личность в колледже. Даже сотрудники мало что знают о нем. Говорят, что он был женат или обручен, никто толком не знал, но что-то случилось… Он стал другим: жестоким, строгим, скрытным… Даже единственный друг частенько был им обижен, не понимал его и иногда не знал как к нему подступиться.
«А пятерка?..- подумала Надя,- он ведь мог отомстить мне: я должна была бы вызубрить все его книжки, чтобы сдать. А тут – пятерка… Что-то здесь… Он другой… Он не такой, не жестокий, он… Его просто никто не любил…»
Через 2 дня, когда Надя, наконец, то собралась с духом и хотела подойти к Сергею Александровичу с неким предложением, она прибежала прежде к балкончику, чтобы посмотреть на месте ли ее приятель. Удивлению и восторгу девушки не было предела: место, где жил паучок, было обгорожено, а надпись на табличке гласила: «Осторожно, редкий вид. Может быть опасен!». Она готова была танцевать и прыгать от радости: «Живой! Ты свободен!»- но если бы она так поступила, то до смерти напугала бы бедного паучка, который, впрочем, имеет теперь больше свободы, так как зеваки, наблюдающие за ним, больше не имеют возможности слишком близко приближаться к перилам и пугать его, из-за ограждения. Но еще больше ее радовала мысль о том, что она не ошиблась в нем, в «тиране-учителе», коим он в действительности совсем не является.
На балкон в сопровождении студентов въехал Сергей Александрович, он не мог за студентами видеть ее, но смог заметить рыжие волосы, и уже наготовил свои колючки, чтобы отвечать. Когда студенты, бурно обсуждая свои темы для контрольных работ, разошлись, настала ее очередь.
- Это вы сделали?- сияя от радости, спросила она.
- Нет, завхоз. Куда уж мне… Это все? Ты отцепишься от меня, наконец!?
Ей было обидно: «Самое интересное: за что он мне так грубит?» Он попытался уйти, но Надежда преградила ему путь:
- Спасибо за паучка,- печально сказала она,- я пришла не цепляться и не преследовать вас…- она взглянула в его холодное - каменное лицо,- а… пригласить на свидание, - выдавила девушка.
- Это что же? Акт милосердия? В тебе проснулось сострадание?! Какой нехороший дядя! Надо его спасать!- разведя руками и покачивая головой, завершил он свой недовольный монолог.
- Знаете кто вы?! Тупица! Упрямый, грубый и слепой осёл. Я, между прочим, девушка и пригласила вас, мужчину, на свидание, а вы!..- Она отвернулась и, сложив руки на груди, так обижено-злобно нахмурилась, что бедный завхоз, который хотел, было, пройти черным ходом мимо нее, развернулся и, с перепугу, пошел в другую сторону.
Сергей Александрович же, действительно почувствовал себя последним тупицой. Он опустил голову, а потом взглянул на паучка, который грелся на солнышке за своей надежной оградой – он был по-настоящему счастлив.
- Надя…- учитель вздохнул – ему придется извиниться.
- Мм,- она и не думала оглядываться. Если он снова ее обидит, то она заплачет. А ей совсем не хотелось, чтобы кто-то, тем более этот упрямец, видел ее слезы.
- И куда мы пойдем?- отпустив закушенную верхнюю губу, спросил Сергей Александрович,- она не оглянулась, хотя, выражение на ее лице радикально изменилось. Но он этого видеть не мог,- извини меня,- медленно произнес он.- Я тебя не так понял,- сияя от радости, она повернулась к нему и сказала место и время встречи. Прозвенел звонок и она умчалась на урок, хотя стоп, вернувшись к нему, она присела у коляски, как всегда серьезного учителя и, глядя ему в глаза, произнесла:
- Вы не осел.
Когда ее не стало, он улыбнулся и, зажав пальцами глаза, сказал:
- Хулиганка,- оглянувшись: не подслушивает ли его никто… Потом он снова погрустнел, его глаза остановились на паутине, старательно сплетенной подопечным пауком. А лицо снова стало серьезным и строгим: «Красивая сказка, паучок… Она уедет, уедет домой, там подруги, родители… И все».
И вот, тот самый час. У Надежды не имеется привычки опаздывать. А Сергей, почему-то пришел раньше времени, хотя, казалось, что все правильно рассчитал.
- Я хочу в кафе, в котором не курят и без спиртного: так лучше. Я думаю, вы меня поддержите,- щебеча, шагала Надя то рядом с коляской, то перед ней, рассказывая о своих предпочтениях.
- Может, мы лучше наберем еды и в парке посидим: подальше от посторонних глаз…
- Нет уж! Нечего нам от людей прятаться: мы полноценные люди! Или вы меня, глупую, стесняетесь?
- Я…
- Не то хотел сказать? Окей!- завозя коляску в кафе, «угадала» Надя,- принято. Чё будете кушать?
- Я сам могу сделать заказ.
- Да!! ну и что? А я хочу сама: вы мне с книгой помогли, вы паучка моего, хорошо, нашего, спасли – имею я право сделать хоть что-нибудь! В конце концов, а?
Сергей облокотился о стол и положил голову в ладони, выслушивая все ее доводы:
- С тобой же бесполезно спорить, что толку…
- Спасибо,- они сделали заказ и, поглощали его, мило беседуя:
- Откуда у тебя такая любовь к паукам?
- Любовь? ну не знаю, любовь ли… Когда-то, когда мне было лет 5, мама поставила меня в угол…
- Да что ты?!
- Да-а. А там был паучок: маленький такой, комнатный паучок на тонкой паутине. Я его пальцем тронула, а он так смешно начал трепетать, трепыхая свою паутину. Я залилась хохотом. Это было так смешно: я его трогаю, а он, видно, думал, что я муха и ловил меня, таким способом, или отгонял как врага, не знаю, но я смеялась взахлеб. Мама зашла сзади, испугавшись за мою психику: чё ребенок, стоя в углу, смеется, уж не переборщила ли мама? И сама расхохоталась. Потом всей семьей еще долго над этой историей подсмеивались. А паучка мама так и не прогнала из моего угла: мы в нем вместе простаивали, только я «в гостях», а он дома.
Сергей Александрович, слушая ее историю, подумал о том, что не собирался ее «ловить» и что, если родители этой девочки узнают о том, кого она приглашает на свидания, она исчезнет из его жизни навсегда…
- Почему вы стали таким серьезным? Не смешно?
- Что ты будешь от этого иметь?
- Вы о чем?- недоумевала Надя.
- Ты поспорила на меня? Думаешь я не понимаю? Пробуждаешь во мне чувства, смотришь на мою реакцию… Зачем? Что тебе с этого? Признайся, слабо?
Была у меня девушка, – это слово он произнес с особой насмешкой,- пока не поняла, что я не для нее: такая жизнь… Она просто исчезла, ничего не объяснив. И ты поймешь. У меня нет надежды, и я не рассчитываю на нее. Ты поспорила? Отвечай!
Надежда вдохнула воздух, чтобы ответить как можно спокойнее, но…
- Хорошего же вы обо мне мнения. Что же? мне подставить другое ухо, чтобы вы могли еще раз меня обидеть? Нет уж, я не настолько святая: вы железный лоб, имеющий на все свои железные ответы и мнения. Свое мировоззрение, исключающее чувства, нежность, заботу других людей о вас. Оно творит железный, непробиваемый щит на вашем сердце, чтобы никто не смог достучаться, пробиться, почувствовать вашу боль, то, что чувствуете вы. Но растение без света и тепла погибнет, не выживет, оно завянет,- блестинки сверкнули в ее голубых глазах,- вы, как паучок, который живет, даже не зная о том, что у него есть друзья, которые любят его, просто по тому, что все время прячется.- Она встала, чтобы взять счет, оставив его с его мыслями.
Они покинули кафе и по улице шли молча. Он никак не мог решиться сказать… А она сказала все.
Он выехал наперед и остановил ее:
- Прости меня за мои подозрения,- он и так слишком много о себе рассказал, ему хотелось сказать еще… но…
- И вы меня простите: я… У меня характер: учиться смиряться и смиряться!
- Мне не за что тебя прощать: ты права,- он снова стал рядом с ней.
- Я видела, как вы стоите: разве нельзя что-то сделать, чтобы…
- Нет – У меня не сформированы тазобедренные суставы: стоять несколько минут – могу, ходить – нет.
- А можно, я вас сегодня провожу, а не вы меня?
- Чего?
- Вы меня обидели и не раз! Я имею право просить чего угодно: компенсация за моральный ущерб. Ясно!?- она настолько серьезно и безкомпромисно это произнесла. Что ему не оставалось ничего, кроме как согласиться, при этом недовольно покачав головой. Осознавая, что все равно будет так, как она сказала.- Мгу,- она утвердительно покачала головой и, уложив его руки на груди, спросила куда идти и повезла коляску. Он хотел было возразить, но почему-то вспомнил про паучка: тот был счастлив, счастлив, сколько бы, ни продлилось его счастье.
Дома, оставшись в одиночестве, он сидел в своей коляске у открытого окна, глядя на темно-синее небо, усыпанное миллиардами солнечных отражений: «Мое сердце ведь не камень, Господь! зачем? Зачем Ты позволяешь ей… со мной так поступать?
Я в Твоих руках. Я снимаю свою железную кольчугу с моего лба и с моего сердца. Я беззащитен, Господи. Прошу, защити меня. Я не знаю, как буду жить дальше, если эта надежда – мираж, всего лишь мираж. Я доверяю Тебе, мне больше не кому доверять. Я обижался на Тебя, за то, что Ты позволил мне так мучиться. Что ж, Тебе видней с высоты. Помоги мне! Пережить все… все, что будет дальше, что бы ни было… Я Твой».

Эта сессия длится три недели, 2 из них уже пролетели. Целую неделю с хвостиком, встречаясь на переменках и после занятий, они общались, узнавая, друг о друге все больше и больше. Надя помогла Сергею раскрыться даже в тех уголках его сердца, о которых он давно позабыл и которые были закрыты даже для него самого. Оказалось, что он очень любит книги, постоянно что-то читает и даже коллекционирует их. А она любит рыбачить, что не совсем свойственно девушкам, но он не сильно удивился. А то, что она тоже много читает, основательно удивило его…

В тот день она не пришла. Ее не было ни на занятиях, ни на зачете, ни в кабинете Сергея Александровича. Он о ней не спросил, чтобы не хихикали за спиной и не указывали вслед пальцами. Он только думал, думал: «Она не могла просто бросить учебу … все равно приедет за дипломом, на экзамены… Я спрошу… нет, Я не буду спрашивать. Все и так понятно. Но она же не могла просто из-за меня… Или все же могла?»…
Только его единственный друг, долговязый, худощавый учитель истории, который мало-мальски мог догадаться, что сейчас происходит в сердце Сергея, пытался хоть чем-нибудь утешить его: молча, яблоко ему подсунул, порозганял от него рой назойливых студентов…
« Почему? Ничего не объяснила… Опять?.. Нет, она должна появиться, хотя бы за дипломом. Тогда я ей все выскажу! Нет, не скажу…»
На следующий день она снова не появилась: «Ни звонка, ни записки… ничего… Все». День прошел как в тумане: он все время смотрел на матовое стекло двери в надежде увидеть, что она ждет окончания урока и вот-вот ворвется со своими «ошеломительными» новостями, но... это была не она…
Его лицо, осунувшееся и небритое, выражало полную безысходность и отчаяние. Это был третий пустой день. Пары не было и Сергей Александрович, сидя в своем кресле, впился взглядом в часы, встроенные в канцелярский прибор с ручками. В нерешительности, учитель истории хотел было войти к нему, но… что он может сказать, чем поможет? Он повернул голову, глядя на пустой коридор. И вдруг, в него вбежала рыжая, запыхавшаяся девушка с пакетом в руке. Историк быстро шмыгнул в свой кабинет и так же быстро прикрыл дверь, отчего его студенты подозрительно переглянулись.
С довольным видом он подслушал, как Надя бесцеремонно и без стука, зная, что он свободен, ворвалась в кабинет Сережи. Студенты были не на шутку заинтригованы.
- Ты не представляешь! Этот,- она глубоко вздохнула. Чтобы не обозвать этого, который… и продолжила,- этот «редиска» украл у меня мобильник. Я не могу позвонить ни тебе никому. Крутился-крутился рядом со мной в электричке и все-таки вытащил…
Он замер глядя на нее так, словно она только что воскресла из мертвых:
- Где ты была?
- Вот, смотри,- она вытащила из пакета здоровенную книжищу, которую он уже несколько лет хочет заполучить, но не смог найти,- я не могла тебе позвонить,- Надя почувствовала себя виноватой, видя его в таком расстроенном состоянии,- Я все столичные книжные лавки оббегала, ну, почти все. Смотри,- она положила книгу ему на колени, но та свалилась и упала на пол.
- Книга… это всего лишь книга… Зачем мне книга!? Мне нужна ты,- он обнял ее за талию и крепко прижал к себе, а ей ничего не оставалось, как обнять его голову.
- Я очень хотела тебе угодить. Думала, справлюсь за день, но там их столько… Города не знаю… Прости меня, прости меня, я не подумала…
Он, держа ее, боялся отпустить, будто без нее упадет, но отпустил, держась все же, за руку:
- Давай распишемся? Ты … будешь моей женой?
Надя опустилась на колени, чтобы не смотреть на него сверху вниз и, заглянув в его глаза, улыбнулась:
- У меня такое впечатление, что Господь дарит мне целый мир, а я не знаю, что с ним делать.
- Бери меня, калеку,- эти слова словно ударили ее в самое сердце, ее глаза покраснели и наполнились слезами.
- Ты мой мир! Я беру тебя всего, таким, какой ты есть.
Он поднял ее и усадил себе на колени.
- Пойдем сегодня к маме, я познакомлю вас,- он хотел еще спросить ее: «ты не бросишь меня?», но промолчал: «пусть будет, что будет».
- У меня экзамен и переодеться надо…
- Где ты живешь? В общежитии?
- Нет, почему? Дома, это мой родной город. Хоть я и заочница,- Сергей зажмурился и прижался головой к ее груди: услышав биение такого желанного сердца, его сердце трепетало, излучая нежное сияние: «Спасибо, Господи».
- Я жду тебя после экзамена.
Она заметила его влажные глаза, но ничего не сказала.
Учитель истории, прохаживаясь, как бы невзначай, туда-сюда сто пятьдесят раз мимо Сережиного кабинета, отгонял от него всех охочих что-то спрашивать, искать и брать, стоя на страже счастья друга. Его еще и угораздило получить дверью по спине, когда Надя с размахом распахнула ее и вылетела в коридор:
- Ой, извините, извините, я просто очень тороплюсь. Привет, паучок,- бросила она в открытую дверь, за которой на своей паутине красовался желтопузый красавчик.
- Мм. Я… тебя можно поздравить?- Спросил историк,- А у нее подруги нет случайно?
- Друг, спасибо тебе за твое терпение и молчаливую поддержку. Она ценнее всего,- Сергей раскрыл объятия навстречу долговязому, которому пришлось согнуться вдвое, для того, чтобы обняться,- Я спрошу, обязательно спрошу для тебя.
Надя и Сергей вместе пришли к ее дому, чтобы она могла переодеться.
Она открыла двери подъезда, чтобы могла войти коляска.
- А мама что скажет?
- Она на работе до 5-ти, точнее до 4-х, но пока доберется, будет 5. Мы уже уйдем,- она отвечала, пряча от него глаза.
- Ты говорила ей?
- Нет,- одеваясь, она все же старалась не смотреть на Сережу. Потом, свернув одежду и положив ее в шкаф, села рядом с ним на диван и глядя в его глаза, произнесла,- это моя жизнь.
- Ты стесняешься?
- Нет, что ты говоришь?! Она просто не поймет. Даже когда узнает тебя, как личность, не поймет.
- Мне все равно надо с ней познакомиться. Давай завтра, хорошо. Отец умер 2 года назад, а маму я уже предупредил о том, что приду не один. Пошли?
- Я должна сказать тебе…
- О чем? Может потом?- заметив как ей трудно говорить об этом, предложил Сергей.
- Нет, сейчас… Моя мать пьет. С отцом в разводе, я его не помню. И… вот,- она вздохнула, готовясь принять его ответ.
- А ты, пьешь?
- Я?! Нет!
- Ну, я же не на твоей маме собираюсь жениться…
- Да? то есть, да!
- Пойдем? Кстати, учитель истории спрашивал, нет ли у тебя подруги.
- Пошли,- она облегченно вздохнула, следуя за ним, и закрыла дверь.- Есть подружка: Лана, вообще-то Света, ей просто ее имя не нравится…
Мама Сережи от удивления уронила на пол тарелку с селедкой. То ли от ослепления рыжеволосым сиянием, то ли от того, что ее сын пришел домой с девушкой. Она не знала радоваться ей или печалиться. Так и стояли они обе, глядя друг на друга: мама, удивленная и озадаченная, и Надя растерянная и смущенная.
- Мама, может, хватит? У тебя будет вся жизнь, чтобы ее рассмотреть. Надя, проходи, располагайся и не смущайся.
Надежда нагнулась, чтобы собрать селедку и мама сделала то же: обе присев и собирая свою селедку, они то и дело по очереди поглядывали друг на дружку.
- Девчонки, я есть хочу!- возмутился Сергей.
«Девчонки»,- обе улыбнулись и понесли селедку на кухню.
- Наверно, в мусор?- расстроилась мама.
- А давайте ее помоем? Я жутко люблю селедку.
- Я тоже, давай,- пока Надя перемывала «прогулявшуюся» селедку, мама «чувствовала», прислушивалась к своему сердцу: что оно говорит по поводу этой рыжеволосой девочки, так неожиданно появившейся в ее доме.
Вместе они перетащили на большой стол все, что было на кухне, и уселись ужинать. Кушая, Нина Анатольевна не сводила глаз со своей гостьи, как она разговаривает, как ведет себя с ним, так, что Сергей, заметив это, сделал ей замечание:
- Мама,- его брови осуждающе поднялись и мать опустила взгляд. Потом снова посмотрела на них, увидев, как Надя подает Сереже Тарелку с салатом… Наконец она не выдержала:
- Надя, Сережа, какие у вас намерения?- отложив вилку, поинтересовалась она.
- Мы поженимся,- не отрываясь от еды, ответил Сергей.
- Вы хорошо подумали?- обратив свой взгляд на Сергея, вздохнула мама,- вы давно знакомы, хорошо знаете друг друга?
- Думали. Знаем, друг друга не так давно… - Сережа перестал кушать, и посмотрел ей в глаза.- Мама, ты хочешь, чтобы я был счастлив?- Спокойно спросил он.
- Да, сынок, я очень этого хочу.
- Это мое счастье – моя Надежда. И я хочу получить твое благословение на наш брак. Я люблю ее. А испытательный срок в Загсе даст возможность нам всем познакомиться поближе. Не бог весть что, но все, же срок…
Мать заплакала и вышла на кухню. Сергей хотел пойти вслед за ней, но Надя остановила его и пошла сама.
- Нина Анатольевна…
- Ты знаешь как это?!- почти шепотом заговорила женщина,- ты знаешь, что значит? что значит быть женой инвалида: тебя не будет, будет забота о нем, о его нуждах. А если ребеночек появится? Ты соображаешь, что с тобой будет? Что ты делаешь? Это равносильно убийству, если ты бросишь его, не выдержав всего, что свалится на твои плечи,- она замолчала, пряча слезы и звуки плача в полотенце, чтобы Сереже не было слышно.
Надя подошла и обняла ее, положив голову ей на плечо:
- Сережа полноценный человек, он умный, сильный. Мужественный. Он должен быть счастливым, иметь полноценную семью… Я люблю его. Будете вы за или против, я не отстану… от него… и от вас. Я хочу быть его женой, я постараюсь выдержать… Я очень хочу остаться с ним на всю жизнь: поддерживать его, помогать, просто радовать его. Он мой… Это он – я не могу этого объяснить… это просто мой мужчина. Помогите мне все вынести и всему научиться… Пожалуйста.
«Девчонки» разревелись, обнимаясь и полюбовно гладя друг другу волосы. Сергей подошел к кухне с желая вмешаться, но… передумал и, улыбнувшись, пошел обратно за стол.

Мама Нади не такой доли хотела для своей дочери. Она бунтовала и противилась. Даже когда в дом пришел Сережа, она не стесняясь оскорбляла его, высказывая свое пренебрежение, обзывала его. Якобы в заботе о ее искалеченных внуках, требовала от них отказа от безумного намерения создать семью. Она не унималась и ничего не слушала, пока Надя не поставила железную точку, сказав, что они с Сережей подают заявление в ЗАГС и отговорить или остановить их она не сможет.
- Мама, вспомни дядю Колю из соседнего подъезда. У него нет ног, а он таксует и ремонтирует машины, у него жена и дочь. А ты слышала от него хоть один мат или ругательство? Ты, вроде не калека, а не престаешь материться, даже по пустякам, хотя они больше обделены, чем ты и им есть, на что обижаться и злиться в жизни. Сережа мой жених. Я выхожу замуж. Все.- Воцарилась черная невыносимо-тяжелая тишина, словно над их головами кто-то повесил черную неестественную грозовую тучу, готовую разразиться грязью.
- Вы хотите свадьбу?- жестко и лаконично спросила мама.
Ответил Сергей:
- Нет, только семейный ужин с самыми близкими друзьями.
Мать ладонью закрыла лицо:
- А где будете жить?
- У меня: у нас с мамой 2комнаты, больше места…
- Вы все решили… Что ж, вам виднее,- она заплакала, а молодые обняли ее с двух сторон, утешая и обещая навещать, хоть каждый день.

- Лана,- представляясь, Света протянула руку долговязому учителю истории.
- Андрей, очень приятно познакомиться.
- Вообще-то меня зовут Светлана, просто так, мне кажется, звучит лучше.
- Света. Светик. Светуль - тоже не плохо,- констатировал Андрей. По сравнению с ним, она была очень маленькой: даже до плеча не доросла. И Сергей с Надеждой, слегка по-доброму посмеивались над этой несуразной смешной парочкой.
Они же, на удивление, понравились друг другу и в Загсе, как свидетели, и на улице, и на вечеринке были вместе. А потом Надя узнала, что Света ходила на свидание с Андреем: в кафе, потом в парк, где они случайно попали в цирк… В общем, кажись, грядет еще одна свадьба, еще одной неловкой, неадекватной, особенной, удивительной парочки.
А во время сессий, проходя мимо ограды паука неизвестного происхождения, обе пары здоровались:
- Привет, паучок.

Сережа ценит каждый Надин взгляд, каждую ее улыбку, каждый вздох и слово. Если она плачет – он проиграл и пропал. Она благодарна ему за это. А когда она, сидя у него на коленях, целует его лицо, говоря: «Милый, мой, любимый, желанный мой паучок»,- он готов раздавить ее в своих объятиях, сдвинуть с места Земной шар, или сделать все, что угодно, лишь бы снова услышать от нее эти слова.
Подойдя к двери с подносом в руках и увидев через приоткрытую дверь, что происходит, мама улыбнулась и вернулась на кухню: «Что значит «не мешать счастью детей»? А просто не мешать. Ни в большом, ни в малом – такое счастье ведь так редко бывает. Хотела бы я увидеть того паучка…»- подумала она в ожидании, когда же они вспомнят про свой чай. А не вспомнят… и ладно.
Слезинки радости одна за одной покапали на подоконник, а улыбка так и осталась сиять на ее губах, окропленная их солью.

Для Нади он ненаглядный, желанный, единственный, любимый… Она, словно ограда, готова в любую минуточку защитить его от всех неприятностей, обид, злых взглядов, слов и людей, лишь бы он был счастлив, лишь бы он радовался: «Драгоценный мой паучок».

Р.S. Что случилось с ними дальше?
Надя: почти, как и обещала, закончила один институт, учится в другом. Работала по специальности, пока… пока, не пошла в декрет: у них с Сережей родился сын Саша, похожий на маму, только не рыжий. У него папины волосы, глаза и брови. Ему скоро 5.
Она благодарна Сереже за его трепетную, нежную любовь и чуткую, самоотверженную заботу о них.
Надина мама: после жутковатого происшествия с внучонком, в котором она была пьяна и виновата, покаялась и пошла в реабилитационный центр, для того, чтобы избавиться от алкогольной зависимости. С сыном Нади все обошлось. Слава Богу!
Сергей Александрович: Господь сделал его глаза зоркими и сердце внимательным к таким же «паучкам», каким был он сам, чтобы учить их любви, разрушающей всякое предвзятое отношение к людям и жизни, появляющееся из-за обиды и горечи. Он без ума от своей жены и сына. Он – счастлив. Да, его ноги «живые», они всегда были чувствительны (Надя постоянно «проверяет» это перышком. Сережа боится щекотки: это по-секрету). Но суставов практически нет. Операция стоит очень-очень-очень больших денег и не известно будет ли толк. Но он – счастлив!
Андрей и Света: она совсем позабыла о нелюбви к своему имени. Так как Андрюша каждый раз неутомимо видоизменяет ее имя, называя ее по-новому ласково: Светик, Светуля, Светунечка, Светочек… ходит за ней по пятам. Скоро 2 года как они женаты. У нее проблема с лицом: угри. Ей делали переливание крови, но оно не помогло. Пробуют другие методы.
Они любят друг друга такими, какие они есть: долговязый худощавый стеснительный Андрюха и маленькая, нескладная Светка.
Сережина мама: она частенько навещает Надину: «воспитывает»,- подшучивает Сергей. А вообще-то, они как подружки, прожившие слишком разные жизни и имеющие слишком разные взгляды на жизнь. Ничего, Бог умеет воспитывать.
А паучок! Он куда-то подевался – исчез. Наверно пошел дальше: делать добрые дела.

Мы сами можем делать людей счастливыми. Только для этого нужно «кое в чем» себя ущемлять, если кому-то будет от этого хорошо.

ПаучокПроза

Паучок
Проза