О доброте милосердия-2

НОСТАЛЬГИЯ
В СТИЛЕ РОКОКО

из рассказов житейски-миниатюрного цикла "Милосердие"

* * *
Мне 12-ть. Прогуливаясь с бубушкой, упросила купить пирожок с капустой. Ну, кто не помнит эти аппетитные уличные пирожки (Бог знает, на каком масле – жареные) пончики, да беляши и чебуреки?!

-Ах, дорогая! Не позволяйте Люси кушать на улице, (этими словами нас приветствует соседка по дому, она тоже прогуливалась в сквере у торговых рядов и искренне рада поговорить с нами) на платье будут крошки… и руки - не гигиеничны. Ваш муж – доктор! И вы все это хорошо знаете – микробы и все такое…
И обращаясь уже ко мне, она добавляет мечтательно:
-Милая Люси… настанут хорошие времена… и мы с вами будем пить чай на моем балконе… с вареньем… из Райских яблочек [-тех, что с чудными хвостиками]... любуясь природой… и беседуя о её красотах. Да-да, все именно так и будет, как в старые добрые времена.

Вспоминая это, я иной раз плачу.
Давным-давно это было. Во времена моего целиноградского детства. Помню, как обычно за день-два до праздников мы с бабушкой, наряжаясь, шли на прогулку. И степенно вышагивали по знакомым городским улочкам. А по дороге неизменно останавливались и беседовали с гуляющими так же, в том или ином направлении, нашими знакомыми.

Мы разносили праздничные конвертики с поздравительными открытками. Или приглашениями - посетить наш дом. Эта старорусская традиция перекочевала в Союз вместе с бывшими харбинцами. Как-то неэтично было рассылать такие письма в своем же городе. Когда можно было нанести визит вежливости и доставить такое приглашение или поздравление из рук в руки.

Однажды бабушка попросила меня отнести почтовый конверт в 1-й подъезд нашего 5-ти этажного дома. К слову сказать, мы жили на другом его конце – в 4-м. И следовало это послание опустить в почтовый ящик квартиры №. Обычный конверт. И как и положено наверное, в таких случаях, он не был заклеен – только прихвачен клеем срединный его уголочек. И хотя я была весьма любопытная девочка, мне и в голову не пришло заглянуть в него. Знала лишь, что в той квартире живет милая старушка, что называет меня на иностранный манер – Люси. Бабушка говорила как-то, что дама эта из дворянок, хорошей фамилии. В совершенстве владела французским. Что когда-то у неё была и своя бонна, и нянька и чего-то там еще. Семья её была расстреляна в очень драматичное время, коим богата история нашего многострадального отечества. Что пенсия её так мала, что денег хватало лишь на квартплату и немного еды. Которой, впрочем, не хватало - так уж мизерна она была и по тогдашним меркам, на длинно долгий месяц - до получения следующей выплаты. И эта тихая и очень славная женщина придумала (вдумайтесь только!) следующий выход из затруднительной ситуации. Она неизменно выгадывала некую крохотность своего скудного пенсиона и покупала снотворное. Чем и заглушала отчаянную неистребимость вынужденного голода. Просить помощи у кого-либо из знавших её, стеснялась – в силу своего благородно деликатного воспитания. У неё не было родных в нашем городе, кроме сына – который жил отдельно где-то в другой его части. То был весьма странный молодой человек, возраста - немногим моложе моего отца. Я видела его всего два раза. Но, особенно запомнился именно тот, который я привыкла считать последним. Не помню, куда именно я шла тогда и откуда, помнится лишь, что напрямую к началу нашего дома, приближаясь к тому самому 1-му его подъезду. А сын этой дамы шел, как бы навстречу - c улицы перпендикулярной моему движению. Потому-то мне и было видно, что смотрел он на её пустынный балкончик. В белом смокинге. В белом цилиндре. С тросточкой «а ля дэнди». Я тогда еще не знала толком, что это такое. Бабушка с дедом после уже разъяснили мне и то, и другое в необычайности его душевных странностей. И многое другое. Вскользь коснувшись вышеупомянутой мной драмы этой семьи. А тогда я глядела на него во все глаза, обалдело и тупо. А он, задрав кверху, утонченно-интеллигентное лицо, с неимоверной тоской глядел в пустоту окон своей матери. Кажется, тогда её уже не было там, или не стало. Потому-то мы больше и не встречались. Никогда. И мне как-то не приходила мысль поспрашивать у старших – почему так. Кто-то чужой поселился в той квартире. И я уже не помню - когда и кто. Но, вернемся к событию на миг чуть пораньше - в те самые времена, когда мы еще встречались во время прогулок по нашему городу.

Не однажды уже потом исполняла я эту просьбу моей бабушки – отнести в соседний подъезд поздравительный конвертик. И случалось это обычно под общесоветские или большие церковные праздники…

Как-то столкнулись с ней недалеко от продовольственного магазина «Колос». Мягкая улыбка, и я бы сказала, немного ироничная - гуляла по её лицу. Поприветствовав друг друга, остановились. И она рассказала, как заглянула в двухэтажный магазинчик, что и как там было. Поднималась и на второй этаж. [Как на экскурсию в музей]. На втором этаже [была чудесная КАFEтерия*] - всегда [подавались] свеженькие бисквитные пирожные. Ароматный кофе и неизменно с молоком. Правда, мы все хорошо знали, что на вкус он был не ахти – потому-то мой дед и называл его презрительно: «Фе». Но, ей там все нравилось. Особенно пирожные, которые она называла весьма призабавненько - «в стиле «рококо». Она, шутя и смеясь, изобразила - как молоденькая продавщица недоуменно поджимала губы, когда та сказала ей:
-У вас чудесные пирожные сегодня, особенно вон те – в стиле «rococo»! И прошагала к выходу с кокетливо вздернутой головкой, легкой плывущей походкой – вниз по ступенькам, подальше от недосягаемой прелести кулинарных изысков.
-Ах, дорогая! – говорила она моей бабушке – Мне так неловко, ума не приложу - как и быть. Кто-то время от времени, к праздникам, кладет мне в почтовый ящичек конвертик с деньгами. Всегда и неизменно – 10 рублей. И поздравительная открытка - без подписи! Я не имею возможности вернуть их моему таинственному дарителю. А вдруг это ошибка – вдруг не для меня? На конветике только и проставлено, что № моей квартиры. И понимая, что мне этого уже не вернуть, не имею сил и отказаться потратить их. Так и терзаюсь этими сомнениями...

-Милая, кто-то от всей души оказывает вам знаки внимания. Не зная, скорее всего, что вы любите, оттого и деньгами. Не мучьтесь, пожалуйста, не изводитесь. А купите лучше что-то к праздничному столу. Ну, хотя бы это дивное пирожное и чашечку кофе, как в старые добрые времена. Мы ведь с вами все-равно не разгадаем тайну этого Инкогнито.

Вы помните, я уже упоминала, как не однажды исполняла просьбу моей бабушки – отнести в соседний подъезд поздравительный конвертик. И случалось это под общесоветские или большие церковные праздники…

С тех пор прошло немало лет. Но иной раз, когда мне перепадает кусочек затейливо-кремового бисквита, вспоминается и то, как мечталось нам с этой милой дамой – попить чайку на балкончике второго её этажа, 1-го подъезда нашей целиноградской хрущевки:
-Милая Люси… настанут хоорооошие времена… и мы с вами будем пить чай на моем балконе… с вареньем… из Райских яблочек - тех, что с чудными хвостиками... любуясь природой… и беседуя о её красотах. Да-да, все именно так и будет!
02.09.2009

© Copyright: Людмила Солма, 2009

О доброте милосердия-2Проза

О доброте милосердия-2
Проза