Здравствуй дорогая, светлая травинка,
Не смущайся – это я, твоя любовь.
Я влюблён в тебя надуманно, невинно –
И дай Бог – любить тебя такой.
Я не знаю – но со мной это впервые –
И молюсь я о тебе одной.
Может это всё придумано наивно?
А быть может это просто я такой?
Будет пусть любовь моя, как вечность,
Ибо нет на свете более такой…!
Всей своей душой люблю тебя сердечно.
Ты прости меня, что я – такой.
Я горю надеждой и любовью,
Но я тот же, как терновый куст.
И любовь моя к тебе не угасает,
Но горит, как Моисеев куст.
Я – хочу затронуть Словом твоё сердце –
Может быть, откликнется оно,
Чтоб идти с тобою вместе в вечность –
Чтоб два сердца в сумме были, как одно.
Если веришь в своём сердце –
Действуй, не стесняйся –
Это кличет тебя Божия Любовь!
Если и не веришь – не смущайся –
Веру в Слово проявляет Бог.
От себя скажу – пишу я, и стесняюсь…
И, хотя я не имею смелости большой…
Всё равно, беру за основанье – смелость,
И прошу тебя простить меня за то, что я такой.
Комментарий автора: Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
Сергей Дегтярь,
Eghmjm
Только во мраке материализма душа может увидеть славу своего Создателя. Потому что свет нельзя увидеть иначе, как только во тьме. Это величайшее чудо Присутствующего сокрыто во мраке и его нужно обязательно раскрыть.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
