Заяц пробарабанил дробь по старому пню, - полдень! – и разлегся в тени куста. Так хотелось расслабиться и отдохнуть от дневных хлопот. Но не тут-то было. То старая ворона каркнула, пролетая над поляной, да так громко, что у зайца сердце в пятки ушло от испуга. То старая осина заскрипела ветками, то шишка упала с ели, да об корягу. Отчего заяц прижимал уши и не раз хотел пуститься наутек, но вовремя останавливался.
Да, тяжело зайцу в лесу жить, - шума много. А у него уши чуткие, сердце трепетное… Но вот, кажется, наступила долгожданная тишина. Длинноухий вытянул лапы и закрыл глаза. Может, удастся немного вздремнуть?
Да где там?!
«Ширк-ширк-ширк. Топ-топ-топ», - кто-то приближался к полянке. Заяц испуганно подскочил, вытянул уши, - шум доносился из-за можжевелового куста. Убежать или отважиться посмотреть, кто это там топает? Заяц прыгнул на пенек и привстал на задних лапах. Трава за можжевельником колыхнулась, и косой увидел ежа.
- Фу-ты, ну и напугал же ты меня! – заяц в два прыжка подскочил к нему.
- Ой! – ойкнул ежик и свернулся клубочком. Острые иголки напряглись словно пики.
- Да не бойся, - успокоил его длинноухий, - это же я, заяц.
- Уф-уф, - колючий клубочек развернулся, и на заостренной мордочке показался носик горошинкой: - Ты чего, косой, зверей пугаешь?
- Ха-ха-ха! – рассмеялся заяц. – А еще говорят, что трусливей зайца никого нет.
- Ну, я просто не заметил, как ты ко мне подскочил, - стал оправдываться ежик.
- Зато я тебя издалека услышал, - заяц гордо выпятил грудь и повел ушами. – Сначала подумал, что это лось в ветках можжевельника рогами запутался. Потом решил, что это медведь к поляне топает. Глянь, а это ты, колючая голова, шуму на весь лес наделал.
- Я?! Да как же? – ежик повел черными бусинками глаз из стороны в сторону в надежде увидеть на поляне еще кого-нибудь: - Я вроде бы тихо шел, тихонечко. О землянике мечтал, что на том краю поляны растет. А тут ты как выскочишь! Конечно, любой бы на моей месте испугался.
- Ага! – оживился заяц. – Испугался бы любой, а почему-то зайца трусливей всех в лесу считают. Где справедливость? Вот почему так: одному все, а другому ничего?
- Ты это о чем?
- Ну, вот взять хотя бы нас с тобой. У тебя ушки маленькие, аккуратненькие, глазки кругленькие, смоляные, как ягодки бузины, - красота! А меня только и дразнят, что «косым», да «длинноухим». Обидно. А еще трусом обзывают, - нахмурился заяц. – А вот если бы у меня вместо мягкой шерстки такие колючки, как у тебя были, я бы вообще никого не боялся!
- Кхе-кхе, смешной ты, заяц, - улыбнулся еж. – Это ты что на Бога обижаешься, что Он тебя не таким, как меня сотворил?
- А что? Он бы мог и мне такие маленькие ушки сделать, как у тебя. Тогда бы меня никто «длинноухим» не обзывал.
- Мог бы, - кивнул ежик, - но тогда бы ты не имел такой хороший слух. А так ты, наверно, лучше всех в лесу слышишь, беду издалека заметишь.
- Да, это правда, - заяц гордо вытянул уши вверх. – Они у меня вон какие, комара услышу за три версты!
- Вот видишь. И на счет глаз ты зря обижаешься. Мало ли что говорят. Я вот своими «бусинками» вижу только то, что у меня под носом делается. А ты своими зыркаешь по всему лесу, как молнией, все замечаешь. Вот и кажется другим, что глаза у тебя косят. А ты не обижайся. Зато сколько раз ты первей других опасность видел?!
- Верно, было дело, - стрельнул газами заяц. – А что на счет колючек скажешь?
- Да тут и вовсе все понятно. Мне колючки для чего нужны?
- Чтобы от врагов защищаться, - ответил заяц.
- Правильно. Я на своих коротеньких лапках далеко не убегу, вот мне Бог и дал колючки для защиты.
- А мне что для защиты Он дал?
- А тебе Господь дал большие и сильные задние лапы, чтобы ты прыгать мог далеко, да следы петлять, чтобы тебя никто поймать не мог. Ты вон в три прыжка добежишь туда, куда мне полдня топать придется.
- Да, я такой, - привстал на задние лапы заяц, - я быстрый! Быстрей меня никого во всем лесу нет. Слушай, а я и не знал, что Бог меня таким замечательным сделал! Расстраивался раньше. Теперь не буду. Спасибо тебе, колючая голова, что разъяснил мне, что к чему.
- Кхе-кхе, - усмехнулся еж, - пойдем есть землянику. И запомни, у Бога случайностей не бывает.
Тихонова Марина,
Симферополь
Дай, Бог, мне тему для стиха,
Чтобы уверенной рукою
Ложилась за строкой строка,
Что мне подарена Тобою.
Слова, Господь, мне подбери,
Чтобы за сердце задевали,
Людей к Иисусу бы вели,
Глаза на Бога открывали.
Люблю Господа и стараюсь жить так, как Он учит.
Мой девиз: В главноем - единство, во второстепенном - свобода, во всем - любовь!
Член Союза христианских писателей Украины
Любое копирование и распространение работ ТОЛЬКО с
письменного согласования с автором.
Сборник рассказов "Выход есть!" и "Алешкины истории" можно заказать по удобным вам адресам: http://www.bible.org.ru/page.php?id=9
Также вышел сборник рассказов "Открытыми глазами"
В 2014 г. вышли "Сказки старого пруда"
СЛАВА БОГУ!!!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : Феноменология смеха - Михаил Пушкарский Внимание!!! Это не смешно - чисто психологическое исследование.
Например - "Комизм реализуется при тех же условиях, где возможно игровое поведение.
Сфера юмора значительно шире. Суть юмора – подметить комическое и остроумно это отразить. Иными словами, юмор выводит комическое из мира игры и вводит его в мир остроумной – творческой художественной мысли. В сатире, например, или иных жизненных обстоятельствах, может быть уже «не до смеха», но юмористическая остроумная критика здесь может быть к месту.
Юмор – это интеллектуальный и культурный аспект комического. Или можно сказать, это комический аспект художественного отражения и мысли".
"Юмор уступает таким истинным видам творчества, как музыка, изобразительное искусство, театр, литература. Несмотря на то, что юмор может включать в себя театр, литературный талант, и также требует развитого интеллекта, он ограничен в своём жанре и не имеет столь высокой жизненоважности.
Юмор - это комическое остроумие. А комизм - это шутка, шутка - это игра, а игра - это веселье, соревнование, интеллектуальное упражнение.
Юмор, действительно, не оставляет после себя такого впечатления, как иные произведения искусства и иные виды человеческой деятельности.
При всей своей сентиментальности и часто, оригинальности, юмор остаётся тривиальным явлением.
Тем не менее сам юмор - это наша повседневность, это окружающая нас жизнь, это наши отношения, наши социальные институты и жизнь в настоящем".
