Посторонний

На стене кабинета — портреты известных ученых: Ньютон, Фарадей, Попов… Их строгий вид словно внушал: «Нечего пялиться по сторонам! Учи физику!» Но сегодня я мог позволить себе спокойно игнорировать суровые взгляды ученых мужей. На этом уроке я — не школьник, просто гость…

Зимняя сессия позади, в мореходке — каникулы, и я, не зная, куда потратить кучу свободного времени, хватаюсь за шальную мысль: «В школу, что ли сходить?!..»
Предвкушая восторги одноклассниц, с энтузиазмом напяливаю форму курсанта… «Нет! Лучше пойти по гражданке: можно будет и на уроках посидеть незаметно».

Звонок. Преподаватель пытается угомонить девятиклассников: «Открыли тетради… Записали число…» Мне нечего открывать и писать нечем. Решив таиться как можно дольше, просто пригибаю голову и исподтишка рассматриваю своих школьных друзей.

Смешные они! Парни — во взрослых костюмах, у некоторых уже пробивается первая щетина, а замашки все еще пацанячьи… Физика — побоку. Каждый занят своим делом. Виталик что-то увлеченно доказывает Сереге: звонок никак не повлиял на разговор, начатый еще на перемене. Ирка, то и дело оглядываясь назад, что-то жарко шепчет подруге. Танюха, моя бывшая соседка по парте, старательно пишет. Неужели физику? Руслан сейчас вообще далеко отсюда: он положил на колени книгу и украдкой глотает главу за главой. Миха, близоруко склонившись к парте, рисует, как обычно, свои комиксы или машинки…

Как же я от всего этого за полгода мореходки отвык! Там – другая жизнь: все по-взрослому, без поблажек и баловства. А здесь царит детство — знакомое, трогательное, привычное! Но уже — не мое…
Физик, то и дело прерываясь на замечания, ведет урок. Его слушают лишь одинокие отличники да я — невольно, по крепко усвоенной курсантской привычке держать нос по ветру: мало ли что. К тому же я здесь — нелегал, и учитель в любой момент запросто может выставить меня за дверь.

Странные чувства приятно щекочут нервы. Первое — то самое ощущение притаившегося шпиона, которому грозит скорое разоблачение. Второе — вальяжная расслабленность: старые друзья, знакомая обстановка, и — никакой ответственности! — к доске не вызовут, двойку не поставят. Самое большее, что мне грозит — удаление с урока. Но учителю, как видно, не до меня. Или просто еще не успел заметить «засланного казачка»?

То и дело ловлю взгляды, реплики в свой адрес. Отвечаю коротко и тихо, стараясь не нарушать остатки дисциплины в классе.
— Эй, там! Замолчали!.. А ты… Кто такой?! — Все! Рассекретили шпиона…
— Курсант Шишков, — выстреливаю на автомате, вскочив, как ошпаренный.
По классу пересыпался смешок. Учитель остолбенело пялится в меня, силясь разгадать смысл моего появления на его уроке. Мы незнакомы: он преподает в этом классе недавно.
— Выйди из класса! — тоже на автомате командует он.
— Разрешите мне остаться? — пытаюсь сопротивляться.
Несколько голосов загудели в мою защиту, и физик неопределенно махнув рукой, сдается. До звонка осталось минут семь…

***
Я давным-давно не курсант. И друзей моих школьных давно раскидало по свету. Но почему-то этой зимой мне вспомнился тот урок до мельчайших подробностей. Почему?
Недавно я понял.

Вам должно быть знакомо это чувство — чувство «свободного художника», человека, который уволился и ничем, кроме воспоминаний, с местом бывшей работы не связан. Придешь, бывало, в разгар рабочего дня. У бывших сослуживцев — план, аврал, текучка. А ты свободен и отстранен: просто гость. Смотришь на их озабоченность со стороны и наслаждаешься своей непричастностью к их несвободе…

Свобода и отстраненность. Два ощущения, которые я нахожу и в недрах моей христианской веры.
Наблюдая сегодня за всем тем хаосом, что творится вокруг, я осознаю, как мало это меня беспокоит. Да, я там когда-то был; там все знакомо, привычно: и штормы, и штили. Там живут многие люди: мои знакомые, родственники, бывшие одноклассники. Но не я. Не мое это все. Я свободен. Я в этом «классе» — только гость. И то — лишь до звонка…

С удивлением нахожу внутри себя покой. Вижу, как волнуется житейское море. Слышу, как мечутся в предчувствии бедствий и кризисов люди. Прикидываю, что реальная беда в любой момент может шарахнуть и по мне тоже — Господь никому не обещал безбедной жизни. Но заставить себя волноваться по этому поводу — не могу: и Он, и я, мы — из другого мира…

Знаю: это появилось не за один год моей христианской жизни. Уверен, что — от Бога. Но как это «включается» — не знаю. Ведь я Его об этом даже не просил. Хотя за покой — благодарен…

Владимир Шишков

ПостороннийСвидетельство

Посторонний
Свидетельство