Армейские этюды. Ночной переход

Я - ёжик в тумане...

    Наше войсковое стрельбище находилось в 17-и километрах от МПД (места постоянной дислокации). Чтобы не идти туда пешком, мы старались успеть на первую электричку, которая шла в Свердловск рано утром, в 5.20.

    3.30 - ранний подъем. Получаем оружие, вытаскиваем из-под кроватей вещмешки, собранные еще с вечера и идем в столовую на ранний завтрак. Как только выхожу на улицу, сразу понимаю, что погодка будет весёленькая - настоящая уральская зима. После душной казармы холодный воздух перехватывает дыхание, щекочет в носу и весело покалывает ушки. Знаю, насколько обманчива и коварна такая игривость, и радуюсь в душе, что накануне выбрал хорошие просторные валенки и теплые меховые рукавицы - шубенки.

    Привычный маршрут от части до станции "Асбест" и 30 минут дремоты в теплых вагонах электропоезда. До полустанка "23 км". До команды "11 рота! Встать! На выход!". Пока выпрыгиваю из вагона, успеваю получить от кого-то кучу совсем недоброжелательных слов. Наверное, кому-то невзначай преградил дорогу, или случайно толкнул. "Прости. Я ведь не специально:", - и тут же понимаю, судя по ехидным ухмылкам, как глупо выгляжу. Надо же, какие нежности! Чтобы я еще раз попросил у него прощения: Приклад мой будет нюхать.

    На перроне выстраиваемся в шеренгу, и в который раз проверяем наличие вооружения, имущества, личного состава... Здесь всё измеряется в штуках, единицах и экземплярах. И люди тоже. Точнее, не люди, а солдаты. Я - винтик. Просто "личный состав". Гнетущее обезличивание. И совершенно невозможно этому противостоять.

    Электричка еще раз блеснула своими красными огоньками и скрылась за поворотом, унося с собой последний островок тепла и света. Как неохота было покидать его, как жалко с ним прощаться!

    Луна уже зашла, и если бы не снег, всё превратилось бы в неподвижный черный монолит.

    Тёмной змейкой на фоне белоснежного снега рота углубляется в лес.

***

    Тропинка, в своей невинной чистоте, становится совсем неразличимой. Но, не смотря на кажущуюся призрачность, она дает ноге твердость и уверенность. Неосторожный шаг в сторону - и ты по пояс в рыхлом сугробе. Поэтому продвигаемся, ориентируясь на силуэт впередиидущего.

    Постепенно погружаешься в окружающую тишину. Начинаешь чувствовать её. Не только ушами, всем телом. Душой. Тишина чарует и немного настораживает. Ощущаешь присутствие чего-то неизвестного. И где-то совсем рядом. Такая тишина пульсирует в ушах, превращается в монотонный гул, таинственное и запредельное многоголосье...

    Звезды! Как много их здесь! Может быть, это они поют мне свои песни? Ну разве можно оставаться грубым, безучастным к такой красоте! Разве могу я держать в сердце злобу и непрощение. Кажется, я начинаю понимать, почему Христос заповедовал прощать...

    Душа, пробудившись ото сна, начинает открываться. Открываться навстречу Тайне. Божьему миру. Жаль, что это неуловимо для тех, кто остался в уютном теплом вагоне. Как и для тех, чья душа остается в укромном домике, в своей непробиваемой скорлупе.

    В черной массе по сторонам воображение угадывает лесную чащу. По миганию звезд над головой оно рисует очертания деревьев и их обнаженные ветви. А хруст снега под ногами, вперемешку с моим собственным сопением, кажется, разносится по всей вселенной! И песня летит из сердца прямо к звездам. Навстречу Тайне. Ставшей такой близкой и родной.

    Когда-нибудь мы будем вместе...

Ты и я...

Я:    и совсем не в качестве винтика.

Dixius. 17 июля 2003 г.