Атеизм под нафталином
Думал ли кто в хрущевские времена, когда назывались конкретные даты полного торжества безбожия, что в XXI веке атеистам придется занимать круговую оборону? Что ни говори, им сейчас нелегко. Государство больше не финансирует борьбу с религией, научный атеизм не преподают в институтах, миллионы людей, познакомившись наконец со Священным Писанием, пришли к вере… Но, вероятно, атеизм все это время тоже не стоял на месте – развивался, накапливал доказательства? О последних достижениях атеистической мысли я надеялась узнать из интервью, которое дал «Независимой газете» председатель Атеистического общества Москвы («АТОМ») Александр Крайнев.
И была сильно разочарована, обнаружив до боли знакомые аргументы в стиле Остапа Бендера и зарезанного трамваем Берлиоза, с помощью которых когда-то в школах формировали мировоззрение будущих строителей коммунизма. Спасибо, хоть о космонавтах, которые не обнаружили Бога на околоземной орбите, на этот раз речь не шла...
Причем, судя по другим публикациям, именно такого рода убеждения лежат в основе «символа веры» современного атеиста. А поэтому, наверное, имеет смысл их обсудить.
Прежде всего, любой уважающий себя критик религии обязательно упоминает инквизицию и крестовые походы. Хотя, если считать злодеяния и вообще недостойное поведение христиан аргументом против христианства, то, может, и от медицины в таком случае следовало бы отказаться? Потому что: а) врачи в фашистских концлагерях делали опыты над людьми, а в советских «психушках» мучили диссидентов; б) среди медиков встречаются шарлатаны и хапуги; и в) даже лучшие врачи иногда ошибаются. И медицина, и религия призваны исцелять и возвращать к жизни. Может быть, стоит судить о них по успехам, а не падениям?
Следующая претензия к религии - то, что в Бога призывают верить, вместо того, чтобы доказать Его существование. По мнению А. Крайнева, наука, оперирующая четкими доказательствами, и «слепая вера» несовместимы, и поэтому среди настоящих ученых верующих почти нет. Разумеется, Ньютон, Паскаль, Фарадей и еще масса народу в расчет не принимаются – они жили давно и были недостаточно просвещенными.
На самом же деле именно Библии европейская наука была обязана своим процветанием. Вот индусов, к примеру, мало интересовала презренная материя – ведь она, по их мнению, не более чем мираж. А современным ученым приходится отбиваться от вопросов в стиле «Матрицы»: что такое реальность и откуда они знают, что правильно ее воспринимают (а уж тем более – понимают). У ученых-христиан таких проблем не возникало: они верили, что созданы по образу и подобию Творца, а значит, способны понять законы, по которым построено Его творение.
Но вернемся к доказательствам бытия Божия. Как вы думаете, что могло бы убедить скептика? Явление Бога прямо в лаборатории? Как известно, Бог нематериален, а значит, материальными приборами (и нашими органами чувств) Его «измерить» невозможно. Причем не потому, что Он эфемерен и неуловим, а потому, что мы слишком слабы. Нам нельзя смотреть на солнечное затмение или на вспышку ядерного взрыва – как же мы можем увидеть Бога, который «обитает в неприступном свете»? Значит, все, что нам доступно – только знаки, намеки, знамения. А их всегда можно истолковать по-другому.
Что такое, скажем, ответы на молитвы? С точки зрения неверующего – случайность или самовнушение. Даже если произошло явное чудо, его всегда можно списать на неизвестные силы природы. Например, имеются тысячи свидетельств о чудесных исцелениях, подтвержденных медицинскими исследованиями (я сама знаю людей, с которыми это произошло). Ну что ж, возразят мне, много тайн заключает в себе человеческий организм!
Проблема в том, что доказательства ничего не меняют. Когда-то Христос сказал, что людей, которые не хотят верить, не убедит даже воскресение из мертвых хорошо знакомого человека. Поэтому обычно Бог никому ничего не доказывает и не вмешивается в естественный ход вещей. Но иногда, в особые моменты истории, бывают и исключения. Так вот, если вам повезет при этом присутствовать, а потом вы попытаетесь рассказать о чуде другим – будьте уверены, большинство людей посчитает вас лжецом или сумасшедшим.
Примерно так обстоит дело с рассказами о жизни Христа. Не будь в Новом Завете чудес, абсолютно все признали бы его достоверным историческим документом. Он отвечает всем требуемым критериям, но… «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!» – твердят критики. То есть, с одной стороны, от Бога требуется явить себя, по логике вещей, в чем-то сверхъестественном, с другой – когда Он это делает, все объявляется мифом, коллективной выдумкой темных и легковерных людей. Хотя при внимательном чтении становится ясно, что апостолы были скорее людьми практичными и недоверчивыми, а в доказательствах нуждались не меньше, чем современные скептики. Можно, правда, обьявить легендой не только Христа, но и апостолов, а заодно и всех христиан первого века. Но это уже говорит либо о некомпетентности в данной области, либо о пренебрежительном отношении к фактам.
Как ни странно, люди, так придирчиво относящиеся к Евангелию, при этом наивно верят в совершенно немыслимые вещи – лишь бы они согласовались с их мировоззрением.
Еще один обаятельный атеист, французский писатель Эрве Базен, в своей книге «Во что я верю» писал, что единственным серьезным доказательством бытия Божия была бы неспособность ученых объяснить происхождение жизни. Но, продолжает он, ведь они уже почти все объяснили – Опарин там, опыты Миллера и прочее… С ума сойти! Нет, ну почему все считают, что знают биологию? Вы помните, как ее обычно «проходят» в выпускных классах? А между тем все выходят из школы со смутным впечатлением, что наука уже знает, как возникла жизнь. Да ничего она не знает! Гипотеза Опарина давно устарела, но ничего лучше не придумано; опыты Миллера признаны неубедительными, и, чем подробнее изучается этот вопрос, тем больше возникает сложностей. Наука в тупике...
Откуда, например, взялась наследственная информация? Вероятность случайного синтеза необходимой для жизни молекулы ДНК (или РНК) – приблизительно 1 событие из 10 в степени 600000. Ничего себе цифра! Да если бы Вселенная существовала 100 миллиардов лет, и в каждую микросекунду на участке пространства размером с 1 электрон происходило 1 событие, то за это время их набралось бы «всего лишь» 10 в степени 150!
Но оставим математику. В конце концов, теория вероятностей не предназначена для доказательств. Другая точная наука – химия – ставит на пути самопроизвольного возникновения жизни несколько конкретных запретов. И то, что эти данные не всем известны и содержат скучные формулы, не делает их менее реальными. Интересующиеся могут прочитать об этом в книгах по креационизму, я же приведу лишь один аргумент из этой области. Как известно, опыты по самопроизвольному синтезу органических веществ производились в отсутствие кислорода, потому что этот агрессивный окислитель свел бы все усилия к нулю. Но в земной-то атмосфере он на самом деле был, а значит, ни о каком самозарождении жизни не могло быть и речи.
Получается любопытная ситуация: те, кого не устраивает, что воплощенный Бог мог ходить по воде и воскрешать мертвых, на самом деле верят, что в какую-то эпоху мать-природа сама нарушила свои законы, чтобы в перспективе получить нас, любимых.
Еще один излюбленный довод противников религии: «вера – удел слабых» (так, кстати, и называется интервью с главой московских атеистов); сильные духом в такой подпорке не нуждаются. А титаны веры от апостола Павла до матери Терезы – это так, исключения, подтверждающие правило. Ирония в том, что сам А. Крайнев упоминает Войно-Ясенецкого, который имел мужество противостоять сталинскому режиму и пронес свою веру через лагеря. И таких примеров множество. Почему-то у «слабаков», нуждающихся в костылях веры, в экстремальных условиях хватает сил не только оставаться людьми, но и поддерживать окружающих.
С другой стороны, что-то в этом есть. Чтобы стать христианином, не нужно спать на гвоздях, гнуть пятаки пальцами и ложки – мыслями. Христос даст Свою благодать любому – и калеке, и преступнику, и неграмотному дикарю, и невротику-интеллигенту. Я и сама-то искала Бога, потому что нуждалась в поддержке. Но за эти годы христианство сделало меня сильнее и привило вкус к истине. И сейчас, если бы я нашла неопровержимые аргументы против моей веры, то не стала бы держаться за заведомый обман. Однако с доказательствами как-то жидковато. Арсенал доводов, которыми оперируют атеисты, удовлетворит лишь очень невзыскательную публику.
Можно спорить о вреде или пользе слепой веры. Но кто сказал, что слепое неверие лучше?
